Земле около девяти миллиардов людей, которым никакая реальность не катит, в
ней не хватает пикселей, в ней ничего нельзя добиться, потому что просто
работать негде. Андроиды и прочие полезные автоматы не только производят
другие автоматы, но и вытирают задницы старичью и воспитывают малолеток, что
было раньше прибежищем хоть как-то оплачиваемой рабочей силы...
В этот момент - а мы как раз сворачивали - дрон-подлюка, вынырнув
откуда-то сверху, оказался прямо перед передним стеклом моей машины и
брызнул мне в зрачки струйками едкого света. Руки мои дернулись, я понял,
что не вписываюсь в поворот и левые колеса оторвались от дорожного полотна.
Потом удар и оглушительный скрежет бортом о раздолбанный асфальт. Подушка
безопасности втиснула меня в спинку кресла. С минуту мне казалось, что не
могу дышать. Притом меня это не слишком беспокоило, тело чувствовалось не
совсем моим. Окружающий мир стал плоским, как экран, словно отделился от
меня. А время потеряло нормальный ход, образуя какие-то завитки.
3. Гостья
Когда пришел в себя, левая дверца была сверху, как люк у танка; машина
уютно расположилась на правом боку. И заткнувшийся борт-пилот стал, в самом
деле, ведром с железками. Попутчицы в кабине не было. Вместе с ней исчезли
мобильник и бумажник, нет ни в карманах, ни в кабине. Я отстегнул ремень,
прилично ударился головой о правую дверцу, и пару минут спустя, чувствуя
тошноту, стал выбираться через импровизированный люк. На свежем воздухе, под
дождем, тошнота ушла, но теперь каждый вздох отдавался болью в ребрах, а
каждое движение головы - чугунной тяжестью в затылке.
Под свинцовым небом было совсем мокро и сумрачно. Какая-то машина
пронеслась по дороге, обдав брызгами, и не подумала остановиться. Нехороший
это район, и все стараются пролететь его на полной скорости, чтобы не
получить кастетом в торец или заточкой в ухо.
А строения неподалеку я узнал. В допотопные времена -
научно-производственное объединение из системы советского "Запмаша". Тут мой
папаша трудился. Когда пришла "свабода", строения поделили меж собой десятка
три фирмочек. Научно-производственная деятельность у них вскоре накрылась
медным тазом и здесь остались только какие-то магазинчики. Но, в конце
концов, местный криминал сожрал и эту мелкую живность. Так что сейчас всё
стоит пусто-голо и никакого инвестора сюда не заманишь самым расчудесным
бизнес-планом.
Я сделал несколько шагов по сырой серой траве, прошел по рухнувшему
забору. Прямо передо мной было приземистое мрачное здание цеха. Угадать,
заброшенное или еще имитирующее активность, было невозможно. Асфальтовая
дорога, ведущая к нему, давно разбита и заросла бурьяном, который доламывает
покрытие. Но около самого входа как будто подметено. И в урне вроде свежие
хабарики. Возможно, внутри сидит существо, у которого можно будет выпросить
телефон.
Я прошел по коридору, слегка подкрашенному светом одинокой неоновой
лампы. Большинство дверей не закрыты, но за ними только грязь и запустение,
там и сям кучки окаменевшего говна, указывающие на стоянки первобытных
людей, то есть бомжей.
Может, на втором этаже кто-то есть? Я поднялся по дряхлой лестнице,
явно угрожающей рухнуть подо мной и унести прямиком в тартар. А на втором
вспомнил, что бывал тут уже. Когда в школе учился, точнее, изображал учебу.
На первом этаже было опытное производство, на втором конструкторы штаны
протирали, плюс бюро технических переводов.
Я отворил одну из дверей. И в этом помещении бомжары креативно
порылись. Опрокинутые шкафы, потрескавшийся старорежимный монитор,
раздерганные волоса проводов и кабелей. Пыль, образующая кучевые облака
из-за любого прикосновения. Пожелтевшая бумага, исписанная рукой и
разлетевшаяся как осенняя листва, в том числе использованная бомжами - с
характерными коричневыми "письменами". Чертежи на ватмане, документация,
распечатанная на игольчатом принтере, и даже, Бог мой, на пишущей машинке -
где нынче такое найдешь?
Может, поддатый сторож иногда и забредает сюда, но сейчас живых здесь
нет. Я двинул к выходу и поскользнулся, по счастью, не на дерьме, а на
какой-то стопке бумаги.
Машинальный взгляд на верхний лист - и он мне показался чем-то
знакомым. Это ж описана матрица первичных эмоциональных реакций на
оптические раздражители. А вот схемы поведенческих алгоритмов. Похоже, тут
разрабатывался VR-интерактив. Причем в допотопные времена игольчатых
принтеров. Или мне кажется? Захвачу с собой, пожалуй, гляну на досуге.
Только найду папку и сгребу бумаги.
Сунув толстую папку под мышку, я вышел на улицу. Напряжение прошло, я
просто чувствовал себя выдохшимся. Совсем стемнело. Ладно, до дома где-то
час бодрого хода.
Добрёл за два. По дороге меня пару раз пытались побить и ограбить, и
один раз пообещали сексуально использовать - какой-то говнюк сильно толще
меня. Но удар увесистой папкой по налитой физиономии насильника положил
конец наглым посягательствам. Это я, кстати, из сценария взял - от стопки
бумаги синяков не остается.
Открыл дверь дома своей биометрией - по счастью, утром настроил
электронного привратника на распознание моего зрачка - и упал грязной мокрой
кучей на пол в полном изнеможении. Велел привратнику, чтобы сообщил в
полицию о месте аварии, а сам завернулся в коврик и собрался заснуть на
месте.
И вдруг зуммер, кто-то хочет прийти в гости. Не хочу ни с кем общаться,
провалитесь все.
- Включи интерком, - сказал я, тем не менее, привратнику.
Судя по хрипловатому голосу, на который оказали воздействие алкоголь,
курево и привычка орать по любому поводу, у дверей ненавязчиво тёрлась моя
недавняя попутчица с припудренным фингалом.
- Впустите меня, пожалуйста, хочу вернуть ваш мобильный и бумажник. Я
всё объясню, - интонации были просящими и трепетными.
- Слушайте, чувствую я себя погано. В значительной степени из-за вас.
Бросьте мобильный и бумажник в почтовый ящик. Объяснения как-нибудь потом.
Если всё окажется на месте, я не буду подавать заявления в полицию.
- Впустите меня и я вам помогу. Я работала медсестрой.
- А я думаю, что вы работали кикиморой болотной и специализировались по
доставке несчастий. Именно таким голосом просят впустить в дом посланцы ада.
Я глянул на экран видеонаблюдения. Двухканальная камера не показывала
ничего примечательного на полсотни метров. За исключением самой дамы,
которая сейчас напоминала вымокшую кошару. Непонятно, как она пересекла
охраняемый периметр нашего квартала для богатеньких, где кругом и дроны, и
видеокамеры, и патрули. Но свои цацки я хотел бы получить обратно. Богатые
ж, как правило, жадные.
- Ладно, впусти ее, - сказал я привратнику, - только проверь
терагерцевым сканером на закладки.
- У сканера постоянная ошибка со вчерашнего дня.
- Да, чтоб тебя, нескладный. Ладно, просто впусти ее. Она могла меня
спокойно грохнуть, когда я был в отключке.
Едва она вошла, меня снова стало тошнить, наверное, от её вида и дурных
воспоминаний. А когда я вышел из сортира, то незваная гостья уже
основательно пошастала по дому. Сделала чай, бутерброды и даже положила на
стол в кабинете ту самую папку с бумагами, которую я притащил. Как "бывшая
медсестра", она заглянула мне в зрачки, расширенные ли, и пощупала шишку на
голове.
- Сотрясения нет, или есть, но небольшое, - уверенно заявила и тут же
спросила с интонациями неискушенной крестьянки. - А неплохой у вас
особнячок, вы один во всех комнатах живете?
- В некоторые и не вхожу никогда.
Жую я бутерброды - а руки у нее ловкие, даже догадалась, что надо на
них петрушку положить, и это мне нравится - вместо тошноты нарисовался
аппетит. Смотрю, как она носится по кухне, делая омлет, и притом быстро
въезжает, где и что лежит из съестных припасов. И как-то мне легко стало,
даже травмированные места перестали болеть, голова сделалась пустой,
безболезненной.
Конечно, недорогая гостья спокойно могла подмешать в мою еду какую-то
хрень, после которой вырубаешься, а когда очухался, то уже расфасован на
органы и разложен по пакетикам, осталось только ценники наклеить. Но она
могла это сделать и в автомобиле. Впрочем, теперь у нее появилась опция -
обчистить дом. Двойная прибыль. Или скажет, что прыснула мне в нос аэрозоль,
отчего у меня внутри завелись мириады фуллереновых депо с нейротоксинами.
Мол, распакуются через пять минут и превратят меня в кучу зеленого дерьма,
если я не перечислю на указанный счёт пару миллионов зеленых.
- Так почему вы меня обокрали, женщина?
Она охотно заобъясняла, изобразив лицом виноватую улыбку:
- Я хотела вызвать по вашему мобильнику помощь, но он тоже оказался
разбит, а деньги могли понадобиться, чтобы меня подбросили до ближайшего
поста полиции. Потом я решила, что с полицией лучше не связываться. Они бы
меня запросто повинтили.
Если прищурить глаза, то, благодаря рыжим кудрям, она кажется похожей
на смущенную первоклассницу. Только сильно раздутую в размерах.
- Значит, есть за что. И, в итоге, вы меня оставили в беде.
- Нет, я вернулась к вашей машине, но вас там уже не было. Срулили
куда-то.
- Умело разъяснили, как Штирлиц Мюллеру, не подкопаешься - был раньше
такой эпический герой. А как вы узнали, где я живу?
- У вас достаточно приметный дом, господин Белкинс, о его расположении
известно в сети. Блогеры писали, что он набит роботами. И что вы
сожительствуете с андроидом, в смысле, с роботессой.
Ясно, освоилась. Начинает потихоньку борзеть.
- Не совсем так. Из андроидов - только привратник, и я
техносексуализмом не страдаю. А жены нет, потому что не хочу держать в доме
капризную дамочку с надутыми ягодицами и губами, как две оладьи, которых
показывают в хрониках светской жизни. Кухню-автомат я, кстати, тоже
отключил - стряпает она так себе, в отличие от вас. Это не к тому, что хочу
взять вас на роль кухарки. Кроме меня тут не будет никаких живых существ.
- Не очень-то и надо. У меня работа есть, - не очень уверенным голосом
отозвалась она.
- И какая, женщина? На вещевом рынке? Или я преукрасил? И у вас, так
сказать, древнейшая профессия. А бывает больше десяти клиентов за ночь? -
теперь можно считать, что я ей отомстил за хамство.
- Древнейшие профессии - это скотовод и земледелец. В каком-то смысле,
я работаю со скотом. А вообще у меня техническое образование. А зовут Нина;
я люблю, когда ко мне по имени обращаются.
- Вы, конечно, заглянули в папку, которую я притащил. О чем там вообще,
технически подкованная медсестра Нина?
- Первая треть, господин Белкинс, описание EMO-множеств на языке
"Парадокс". И параметры стимуляции эмоций, с использованием шкалы Трумана.
Так, подозрения усиливаются. Обычно дамы бальзаковского возраста любят
рассуждать про привидения, знамения и прочую эзотерику.
- Понял, давным-давно вы посещали кружок "юный психотехник" при Доме
пионеров. А вторая треть, в которую я еще не заглядывал?
- Вторая треть - документация о распределенных нейроинтерфейсах,
которые попадают в организм человека, скажем, в виде геля и далее
коагулируют в сеточку из углеродных нанотрубок. В программистском плане -
это стек команд, которые инструктируют мозг, создавая искусственные
нейронные соединения. Там даны таблицы низкоуровневых кодов, с помощью
которых можно управлять этими нейроинтерфейсами. Плюс список их
предустановленных функций, которые можно вызывать с пользовательской
консоли.
Не может быть, чтобы эта мокрая кошара из-под забора могла различить в
документации что-то такое. Я встал из-за стола и прошел в кабинет, где на
столе лежала та самая папка. Гостья, как я и предполагал, двинулась за мной.
Эта спецификация сделана для гарнитур вроде "Сони Мадекс", которые были
в ходу лет двадцать назад. Описан протокол нижнего уровня: сигнал со стороны
излучающих элементов гарнитуры и ответные сигналы нейроинтерфейса. Код более
высокого уровня, похоже, написан на языке "Голем" ранней версии. Никогда с
этим языком не работал. Но его вроде создавали для управления андроидами.
- Я, кажется, улавливаю ход ваших мыслей, господин Белкинс. Только
дополню, многое из написанного нынче совершенно устарело. Никакие гарнитуры
сейчас не нужны, сети 6g цепляют даже самое мелкое интракорпоральное
устройство. А программирование нейроинтерфейсов производится на языке
"Синаптик", от "Голема" к нему перешли только матричные описания функций.
Моя рука почти автоматически протянулась к ящику стола, где лежит
пистолет. Люди, знающие о работе распределенных нейроинтерфейсов, не мокнут
у дороги, ожидая пока кто-то сердобольный подбросит их до родной хибарки.
Но дотянуться не получилось. Стул был из-под меня выбит, через
положенный промежуток времени я лежал на полу, причем пострадал мой ни в чем
не повинный затылок, а на меня смотрел черный глазок моего собственного
пистолета.
Незваная гостья-то была готова к моей реакции.
- Не ожидали, синьор Помидор? В дорогих борделях, которые вы любите
посещать, женщины ведь так не реагируют. А я вот ожидала чего-то такого от
вас. Фрустрации и так далее.
- Блин, и в борделях есть специалистки по БДСМ, вы из их числа?
Женщина-кошка? Я вам подарю наряд из черного латекса, главное, чтоб на попе
не треснул.
- Почему вы никогда не называете меня по имени? Это раздражает. Я -
Нина, говорила уже, а не женщина-кошка или женщина-мышка. И ушей больших у
меня нет, как у упомянутых персонажей.
Она теперь и поиздеваться может, многоходовочка завершена успешно.
Покуражится и пристрелит. И я, кажется, догадываюсь, кто её подослал.
- Может, вы из тех, кто хочет отомстить мне за своих родственников,
погибших из-за VR-сериалов?
- Это вы про что, Белкинс?
- Про эффект "отключения", когда из-за плохой работы широкополосного
интернета, потребители оказались выброшены из VR-сериала в момент высокого
эмоционального напряжения. И настолько не находили себе места в обычной
беспонтовой реальности, что с разбега в окно и бац башкой об асфальт. Таких
было, если честно, немало.
- Белкинс, я точно не из тех. Если голова как кастрюля и она варит лишь
тогда, когда добрые дяди в нее что-нибудь кладут, то пусть раскалывается, не
жалко. И думаю, ныне таких случаев почти нет, вы же сами знаете, спутниковые
и стратосферные серверы обеспечат сетевыми услугами всегда и везде.
Я поднялся и оперся о стол, дуло пистолета по-прежнему поглядывало на
меня. Плохой день и не думал кончаться, меня теперь вздули в собственном
кабинете. Причем это сделала какая-то супербаба, как в низкопробном боевике.
Но, в отличие от низкопробного боевика, она, внешне, не длинноногая блонда,
а толстозадая кассирша из магазина.
Остается задать очередной вопрос из низкопробного боевика:
- На кого вы работаете?
- В данный момент на вас, Белкинс.
- И что вы от меня-то хотите?
Недавняя хохотушка стала наседать не хуже следователя.
- Вы должны сами захотеть, Белкинс. Вы нашли документацию, которая явно
легла в основу того самого проекта, который вы позднее возглавили. Есть все
основания считать, что в этом проекте есть секретная часть, касающаяся
нейроинтерфейсов, которая вам не известна.
- Да ничего я не должен захотеть, доминантная Нина. Какие-то бумажки,
стилизованные под старину, которые вы мне подсунули при помощи своих
дружков. И авария не воспринимается как случайная, дроны эти проклятые
неспроста в глаза лезли...
- Сейчас изготовить такие документы практически невозможно. Пишущие
машинки и игольчатые принтеры, давно сданные в утиль; допотопный язык, на
котором сегодня никто не пишет программы; антикварные гарнитуры. И самое
главное, там была правка рукой. Запустите на одном из ваших компьютеров
программу-графолога и сверьте этот почерк с почерком вашего отца,
сохранившимся, к примеру, на открытках со смешными стишками, которых он
сочинял к вашему дню рождения.
Вон куда она клонит. Дескать, отец начал эти разработки 25 лет назад
или даже раньше. И что он отдал их Передерию... когда Миша Шпильман уговорил
меня вернуться из Мурманска и включиться в проект.
- Если это и почерк папы, то нет ни одного факта, свидетельствующего,
что подобный проект был реализован. Даже если предположить, что кто-нибудь
захотел его реализовать, то как технически осуществить, как запустить эти
распределенные нейроинтерфейсы в миллионы пользователей?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг