из цельного дерева с настоящими бумажными книгами - это типично для русских;
твердые переплеты с тиснением - такие триста лет простоять могут, а флэшки
уже через десять лет мусором становятся. Насколько он разбирает
кириллические буквы, собрания сочинений, какой-то Лесков, Достоевский, куда
ж без него, история русской литературы в девяти томах . Деревянная флейта на
комоде, ноты. Тоже, наверное, типично. Обои в цветочек. Лампа с малахитовым
основанием и зеленым матерчатым абажуром. Все это так немодно. Исключение
составляет только мини-лес в большом горшке, мини-сосна, мини-елка,
мини-березка; геном модифицированный, гены роста подавлены энзимами. На
комоде фотография какого-то парня лет двадцати двух. Черный берет, погоны
офицерские, кажется лейтенант.
- Это Сергей, старая фотка, - послышался из-за спины голос Веры. - Это
когда после питерского общевойскового училища служил под Калининградом, то,
что вы Кенигсбергом называете, в 336-ой бригаде морской пехоты.
- А когда он ушел? В смысле, из армии.
- Ушел, в смысле со флота, нескоро, еще десять лет прослужил, самые
тяжелые. Перетерпел то время, когда реформаторы деньгу для вояк зажимали
согласно заветам Милтона Фридмана - если без боевых, то, в основном, той
самой килькой в томате и питался. Потом горячая точка на Кавказе. Морская
пехота, а в горах воевал. Потом еще спецназ ВМФ, так называемый "морской
разведывательный пункт". Где-то у них случилось столкновение с натовскими
боевыми пловцами, которые на нашу базу проникнуть хотели. Наши порубили тех
гостей непрошенных. Натовское командование нажаловалось, и тогдашний министр
обороны, очередной реформатор, последний по счастью, в порыве крепкой дружбы
с потенциальным противником всю их группу реформировал, в смысле
расформировал за невежливость. Сергей жалел, что он тогда обиделся и ушел.
Потом там всё наладилось, но жизнь как фарш обратно не провернешь.
- Вы-то давно с ним?
- Да нет, не очень, здесь познакомились. Два года назад поженились,
собирались уже ребенка заводить. Забавно, в детстве жили в одном городе, в
Питере, даже в одном районе, на Васильевском острове, он на 8-ой, а я на
22-ой линии. А встретились только в Хармонте.
Она сделала шаг навстречу и положила свои легкие руки на грудь Лауницу.
- Мне показалось, Вера, что вы любите его.
- Люблю и очень хочу вернуть его обратно.
Ее глаза оказались около его глаз и как-то потянули в себя; он
почувствовал ее дыхание, ласковое, сладко щекочущее, на своей коже, ниже
шеи, где расстегнул пуговицу рубашки, пытаясь охладиться после драки.
- Давайте, Вера, я не по Достоевскому, а прямо сформулирую. Вы так
любите его, что готовы даже переспать со мной. Это - самоотверженно,
поскольку я далек от Аполлона. Но, - Лауниц на несколько секунд задумался,
"что ты делаешь, зачем тебе этот геморрой?" - я и так иду в Зону. Решение
окончательное, принято недавно, но обжалованию не подлежит. И все сделаю,
чтобы найти вашего мужа. А теперь давайте выпьем.
- Ах, апельсинки не хватает, - она, отойдя, опустилась на высокий стул,
вроде тех, что в барах. - А я так села удобно.
- Ладно, я схожу на кухню, на правах мужезаменителя.
Когда он вернулся с кухни с тем, что требовалось, она сказала.
- А ведь сами нашли. Даже не спросили, где лежит, - и заиграла пальцами
на своей щеке.
- Вера, я действовал по интуиции. Не надо скоропалительных выводов.
- Не оправдывайтесь. По интуиции действовать тут бесполезно. Там
миллион ящичков. Вы вспомнили. - Она погрозила пальцем. - Да не
отнекивайтесь же вы.
В этот момент Лауниц уже "опрокинул" во второй раз. А на третий раз
даже не почувствовал вкуса водки. Никогда он так не напивался, легко и
непринужденно, мягкая, но сильная эта "Белуга". Он вдруг избавился от
напряжения, словно бывал в этой комнате уже тысячу раз. Может, и в самом
деле русский соленый огурец делал чудеса.
А после дцатой рюмки с кухни донесся звук бьющегося стекла. И раздалось
неприятное шипение. Когда он вбежал туда, там вовсю горел и дымил файер.
Неслабо обжегшись, Лауниц схватил его, кинул в раковину и залил водой. Вслед
за файером влетел приличный обломок кирпича с наклеенным стикером, на
котором значилось: "Ты нас разозлила, сучка кагебешная".
- И вы, паршивцы, меня тоже разозлили, - распахнув окно, он выпрыгнул
на улицу, но успел только засандалить обломок кирпича в капот отъезжающей
машины. Оттуда донесся злобный вопль на галичанском диалекте
общеевропейского языка, однако никаких ответных действий не последовало.
Когда Лауниц вернулся в дом, Вера сидела все на том же высоком стуле,
только обхватив голову руками и слегка раскачиваясь.
- Боже, они никогда не оставят меня в покое.
- Тогда придется успокоить их. У господина Загряжского... у Сергея были
недоброжелатели? Быть может, в сталкерской среде?
- Какие они сталкеры? Банды и кланы на поводке у "Монсанто". Корпорация
разжигает ненависть между ними. Это называется конкуренция. Тогда хабар
будет наиболее дешевым. И неважно, сколько крови и дерьма будет на нем... В
этой среде нет доброжелателей. Изобразить друга, а в удобный момент загнать
пулю в затылок и забрать хабар - это всегда пожалуйста.
- Сергей выступал за мир и дружбу?
- Нет, конечно. За то, чтоб какие-то правила были, чтобы без
предательства, без подставы. Многие посчитали, что он нарывается. Стецко,
например. У него рыльце особенно в пуху. Он с угрозами хабар перекупал в
интересах одной фирмы. А тем сталкерам, которые его нахрен посылали, не
иначе как он маячки ставил - и потом те быстро все погибли, от разных
"случайностей". Сергей, помнится, этому типу крепко накостылял, чтоб больше
не гадил товарищам.
- Сомнительно, чтобы после этого на него не затаили злобы.
- И даже таить-то не стали. Его сразу обвинили в том, что он - "царь",
"самодержец". Еще бы, мешал свободно предавать и продаваться. Стецко,
конечно, в первую очередь поучаствовал - мол, москаль всех в ужасное рабство
взять хочет. У него ж герои - Мазепа, Петлюра и Бандера. Но особенно Школяр,
то есть Марек Возняк, старался. Это потому что он давно с "Монсанто" связан,
еще с Гданьска, его даже в Россию посылали. В район русской Зоны, то ли
шпионить, то ли агитировать за самостийность под крылышком той самой
корпорации, и кто-то из русаков ему там яичко отбил и зубы высадил.
- Вера, я не хочу бросить какую-то тень, но ведь за "смерть-лампой"
Сергей, в общем, по заданию "Монлабс" ходил?
Заметно было, что всякие вопросы, бросающие тень на Загряжского, ей
неприятны. Она даже как-то подалась вперед, словно птица, защищающая свое
гнездо.
- А куда была деваться, он же не был романтичным юнцом, который просто
выступает за всё хорошее; вынужден был приноравливаться, но гнул свою линию.
"Монлабс" распространила о нем в сталкерской сети слух, что он агент службы
внешней разведки России, типа жуткий кагебист, хочет у всех них отобрать
гешефт любой степени мелкости, трахнуть их жен, отнять детей, и прочее
фуфло. А он искал способ, как помешать ей скупить всех чохом. Вышел на
контакт с другими потребителями, правда не очень удачно; это были сотрудники
компании "Хьюндай", которую Дюмон уже нагнул к вассальному соглашению.
Первый блин комом, но Сергей не собирался останавливаться. Легко им теперь
отыгрываться на мне, когда он пропал.
Лауниц поймал себя на том, что любуется на тонкие белые пальцы Веры,
меж которыми струятся пряди светлых с каким-то медовым оттенком волос. Как
хрупки костяшки ее сжатых пальцев. Они словно фарфоровые. Не удержался,
провел по ним ладонью. И тут она как сидела обхватила его, уткнулась ему
лицом в грудь.
- Побудь хоть немного Сергеем, он был... он - честный, он -
справедливый, быть им совсем незазорно.
Так и прижавшись к его груди, она рассказывала о том, как незадолго
перед тем, как Сергей последний раз пошел в зону, вдвоем в Питер съездили.
Стояли около Петропавловской крепости, там около стены, выходящей на Неву,
пляжик есть небольшой, но еще апрель, льдины идут. А закат такой красивый,
теплый такой. И вот он раздевается, идет в воду. И плывет, раздвигая льдины.
Ему потом, конечно, сказала, зачем позерствуешь? А он ответил, хочется, чтоб
всё вместе сложилось - в жизни ведь никогда не бывает, чтоб и красивый
закат, и любовь, и ласковая вода. Так вот, соединю, мол, всё хотя б в
воображении. И в самом он без позерства жил. Мог, защищая какого-нибудь
доходягу, на нож двинуться, мог, проходя мимо мерзнущего бомжа, надеть ему
на голову свою меховую шапку. А вот ему никто не пришел на помощь.
Лауниц попробовал слегка отстранить ее.
- Я не могу быть Сергеем. Но я не кину вас в беде, Вера, обещаю.
Она поймала его руку, подула на ожог.
- Стоять, буду лечить.
- А чем это?
- Не бойся, Саша, сибирское народное средство, струя кабарги плюс сопля
медведя.
Она уже не отпустила его руку... Сперва вела ее по своей щеке, шее,
груди, а потом уже он сам... Впрочем, ему показалось, что она делает это,
как будто вспоминая о ком-то другом.
А ведь всё-таки она изменила Сергею, хотя от нее это вовсе не
требовалось ради его спасения. При этом она любит... любила его. Может быть,
она всё же не считает его живым?
Когда Лауниц засыпал, то понял, что именно люди из "Монлабс" не хотели,
чтоб Загряжский вернулся домой. Может быть, сам Берковски. И от этого
намечающееся предприятие становится еще более опасным. Но он слышал, как
легко дышит Вера, уткнувшаяся милым беззащитным лицом в его плечо, и
понимал, что уже не сможет предать ее.
Около шести мобильник ожил и пустил в ухо звон колокольчика, а в глаз
трехмерную девушку, делающую физкультурные движения .
Лауниц едва успел заткнуть будильную функцию, осторожно поднялся и,
подхватив одежду со стула, пошел на цыпочках в прихожую.
- Ты куда? - окликнула Вера, когда Лауниц был уже около выходной двери.
- Мне - пора, а вам рано. Антиквары еще отдыхают.
Она легко встала с кровати - как пружинка распрямилась.
- Давай я сама решу, пора мне или рано. Мы сейчас вместе попьем кофе с
тостами и поедем вместе. "Заказчик" знает, что у каждого идущего в зону
должен быть напарник, ведомый, страхующий, по разному его называют. И каждый
сталкер выбирает напарника самостоятельно. Тебе не откажут. Я была с Сергеем
два раза в Зоне. Да я вообще ветеран по сравнению с тобой. А еще я десять
лет занималась альпинизмом, пять лет дайвингом, два - бейс-джампингом.
- Да хоть двадцать, включая прыгинг, скокинг и убегалинг. Я тоже
когда-то смастерил рогатку из двух пальцев и женских трусов, попал в цель,
цель закричала, но это не значит, что я специалист по артиллерии. Не хочу
брать вас в зону. Это означает подвергать вас страшной опасности. Я и
Берковски не доверяю.
- Страшной, а может даже жуткой, опасности я подвергаюсь здесь. Те, кто
мстит "царю", первым делом доберутся до меня именно здесь.
- А уехать в более ласковые края?
- На что? Последние пять косарей пошли на уплату твоего штрафа. Вчера
заплатила, так что проверь поступление денег на счет суда.... Уеду потом,
когда ты выплатишь мне десятину от твоего гонорара.
Вход в Аид
Сейчас в помещении, напоминающем ангар для авиатехники, их было шесть.
Берковски и пять человек, которые должны были отправиться в Зону. Впрочем, и
в самом деле большая часть помещения была заставлена мощной и
высокоинтеллектуальной техникой, которая явно побывала в разных неприятных
местах. Человекоподобные, но огромные, что твой циклоп, роботы "Полифемы", у
которых в районе "грудной клетки" располагалась кабинка оператора.
Приземистые, но тоже здоровенные харвестеры "Гекатонхейры", подобные тем,
что применяются для вырубки джунглей, однако с большим количеством
манипуляторов. Машины с ножевыми и бойковыми тралами вроде тех, что
применяются вояками для избавления местности от мин. Шестиногие транспортеры
и разведчики "Мантисы", что могли перемещаться вполне автономно, напоминая
при том чудовищно разожравшегося богомола.
Всех их отметила Зона своей печатью: дыры с прокопченными краями на
месте управляющего процессора, сплавленные рычажные конечности, лопнувшие
кабеля информационных магистралей, торчащая палеными дредами путаница
кабелей и проводов, раздавленные сверхгравитацией и сплющенные до состояния
блина отсеки, разлохмаченные сверхбыстрой коррозией бронещиты, протекшая
словно кусок масла лобовая броня. Особенно поразила Лауница спекшаяся в один
прокопченный клубок стайка небольших дронов. Но немного погодя он увидел
шестиметрового робозавра модели "IamRobot" с бульдозерными ножами на ногах и
грейферами на руках и поразился еще больше. Десятитонная махина превратилась
в аккуратный кубик размером тридцать на тридцать на тридцать сантиметров.
Искореженная техника наглядно показывала и доказывала, что пока что в Зону
лучше отправлять людей; во всяком случае они стоят не так дорого - искателей
счастья из восточной Европы всегда хватает - и эти умеют как-то выбираться
из безвыходных ситуаций.
- На фоне столь безутешной картины встает естественный вопрос, почему
вы не предупредили меня, что со мной в Зону отправятся такие персонажи, как
Возняк и его приятель? - поинтересовался Лауниц у Берковски.
- Но и вы не предупредили, что с вами идет блистательная госпожа
Загряжская. Стецко и Возняк - опытные люди, поверьте мне, - отозвался
Берковски.
- Я их не знаю и не могу им доверять. Может, они, блин, педофилы. -
Лауниц еще раз посмотрел на своих новых товарищей. Первый - здоровяк бычара,
второй - худой и быстрый, похожий на бретера из фильма.
- Чья бы корова мычала. Зуб даю, у этого "режиссера" на руках
застаревшие мозоли от онанизма, - отозвался один из тех типов, Стецко;
фигура - шкаф, широкая нижняя челюсть медленно движется, то ли действительно
жует что-то, то ли символически показывает, что от жизни он свое урвет.
- А госпоже Загряжской доверять можете? - с напором сказал Берковски и
с нарочитой вежливостью поклонился даме, которая как раз собирала свой
рюкзак с расчетливой неторопливостью парашютистки. - Вы уверены, что хорошо
её знаете? Да и педофилы, как известно, с принятием седьмой поправки,
уважаемые члены нашего свободного общества, покупающую большую часть никому
больше не нужной косметики и графеновых презервативов. Ладно, закончили с
дискуссией, если бы вы повнимательнее прочитали контракт, то были бы в
курсе, что заказчик имеет право ставить в группу, кого захочет, хоть
Белоснежку с семью гномами. Но вы, похоже, читаете только свои произведения.
Вернусь, непременно получишь по морде, неожиданно подумал Лауниц.
- Первую порцию спиди принять сейчас - три таблетки, - распорядился
Берковски. - Это спрессованные запасы АТФ, чтобы ваши митохондрии не
дремали, а вы сами не клевали длинным носом. Потом не забывайте принимать по
одной штучке каждые семь часов. У кого дерьмовая память - поставить
оповещение на свое боди-компе. Впрочем, и про память мы не забыли, есть
средство - но реальное улучшение только через три дня, для стимуляции
гиппокампа требуется время.
Булавка радиоконнектора-транссивера уже вошла в кожу предплечья,
оставив на память о проколе капельку крови, снаружи виднелась только его
антенная головка. Еще несколько боди-коннекторов после укола анестетика было
имплантировано под кожу. Она, особенно если немытая, прекрасный проводник
электрических импульсов. Один из них просматривается на виске синей
сеточкой, он будет превращать сигналы от транссивера в звук, который легко
распространяется в тонких костях черепа и достигает среднего уха. В глаза
был закапан коллоидный раствор, который за несколько минут конгломерировался
под веками в мономолекулярные контактные экраны, являющиеся далекими потомки
3D-очков. Они сразу дали о себе знать, наложив на окружающее пространство
виртуальное окно [прим. Виртуальное окно, виртуок - изображение,
проецируемое на зрачок глаза дисплеем, имплантированным под веко
пользователя или находящимся на поверхности глаза, как линза]. В тестовом
режиме оно стало снабжать смайликами все предметы, на которые устремлялся
взгляд. Судя по приветственной надписи это "дополненная реальность (тм) от
Монлабс", которая "сделает вашу жизнь более радужной". Виртуальное окно
может работать и в режиме "телеприсутствия", когда ты видишь то же, что
видит связанный с тобой дрон, точнее его камеры, или хотя бы прицел твоей
винтовки.
- А, кстати, почему мне винтовку не выдали? - поинтересовался Лауниц.
- Вам бы как-нибудь без винтовки до места назначения докарабкаться, -
помотал головой Берковски, словно пытаясь отвязаться от назойливой мухи. -
Считать умеете? Автоматическая винтовка HK213 в снаряженном состоянии более
четырех килограммов, минимальный боекомплект - сто патронов 7,62 мм,
получается, вместе с подсумками - еще три кило. Сигнальные и дымовые ракеты
вам тоже не дали. Так что меньше на десять кило тащить - радуйтесь.
Как бы справа от головы висит лампочка. Эта виртуальная хреновина будет
зажигаться, когда детекторы, прикрепленные к куртке на манер газырей, будут
засекать "комариную плешь" или любую другую разновидность гравиконцентрата,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг