чмокнул языком, а один раз даже сказал "вау". Ну что ж, человек знает толк в
оружии, если готовит персонал для охранных фирм.
Дэн прямо застыл перед изогнутым клинком из темного булата. Потом свояк
вздохнул и сказал:
- Боря, подойди, оцени. Какая красота.
А как Келлер подошел, его нокаутировали - с одного удара.
Борис очнулся, когда Дэн поднимал его за шиворот.
- Почему я хочу грохнуть тебя? Потому что тебе, суке, мало показалось,
что ты имел от янки, и ты захотел от узкоглазых больше получить. Небось
немало припрятал для продажи. Сейчас ты мне расскажешь про все свои
тайнички.
И снова врезал. На этот раз Келлер не отключился, только голова
заполнилась тяжелым звоном. Третий раз у свояка не получилось. Борис как
будто обмяк, но притворно. Дэн стал поднимать Келлера повыше, чтобы было
удобнее вломить и тут жертва впилась зубами в запястье мучителя. Волосы и
пот - вкус омерзительный. Но Дэн взвизгнул, октавой выше, чем должно быть
при таких габаритах, а Келлер впилил ему носком ботинка в пах и еще пихнул
каблуком в живот. Этот стокилограммовый шкаф сел на пол, однако в руке у
него появился бесшумный пистолет HDM. Зрение у Дэна еще не совсем
сфокусировалась, так что первая пуля с легким чмоком ушла в стену. За это
время Келлер успел сорвать со стены клинок, затем ему пришлось прыгать,
чтобы уйти с направления выстрела. В прыжке он и рубанул. Потом развернулся
назад - Дэн лежал ничком, из его разрубленной шеи толчками выходила кровь,
старинный булат умело сделал свою работу. Келлер, обтерев рукоятку и лезвие,
повесил оружие на место.
Втащил тело Дэна в закуток, где на входе висела табличка: "зал на
реконструкции". Спустился на нижний этаж, заглянул на секунду в туалет,
чтобы привести себя в порядок, прошел мимо полусонного служителя на улицу,
постарался свернуть за первым же углом.
Вовремя заметил у себя на рукаве несколько пятен крови. Надо срочно в
море, как-нибудь смыть. Вырулил на спуск, который повел его к берегу. Через
несколько минут Келлер, спустившись по камням, окунулся в воду, как был в
шортах и футболке - та оказалась чертовски холодной для его разгоряченной
кожи.
Келлер вылез из воды, отогнал какого-то попрошайку, поднялся в город и
понял, что ему необходимо срочно выпить. Супермаркет надо было искать, да и
видок еще тот. Борис заглянул в лавчонку - в таких местах у турок алкоголь
открыто не продают - и за десять долларов небритый до пупа хозяин продал ему
из-под полы литровую бутылку какой-то бурды.
Как следует хлебнув, Келлер доковылял до автобусной остановки. В
автобусе стало нехорошо, едва не вытошнило, пришлось выйти. Полчаса пролежал
в пыльных кустах. Перед входом в отель отряхнулся и на бровях дотащился до
номера.
Ада появилась через полчаса и плюнула на его лежащее тело. Ненадолго
еще вышла, а, когда вернулась, минуты две плакала. Вскоре в номер протопала
полиция. Жена говорила с ними на немецком, который Келлер сейчас едва
понимал. Но догадался, полицейские спрашивали, где он находился с двенадцати
до трех. Ада сказала, что муж целый день пил в номере - и она тому
свидетель.
Протрезвел Келлер посреди ночи. Комната, подмазанная лунным светом,
плыла перед глазами, но так и не уплывала никуда, голова трещала, будто в
нее забили гвозди. Ады в номере не было. Пора сматывать удочки. У полиции,
подумал он, что-то на него есть, завтра его вызовут на допрос и расколют -
поди докажи, что добропорядочный бизнесмен Дэниел Сарновски хотел его
прикончить. Сейчас в аэропорт... нет лучше на автобусную станцию, доехать до
границы, а там как-нибудь огородами да в пампасы.
Келлер встал с кровати и стал бросать в рюкзак самые необходимые вещи,
посвечивая фонариком. Неожиданно зажегся большой свет - Ада вышла из ванной.
- Далеко собрался, дурень?
- Да так, прогуляться.
- Ты не хочешь гулять, сейчас сходишь пописать или блевануть, потом
ляжешь спать.
- Почему ты командуешь мной?
- Потому что, Боренька, без меня тебе кирдык. Если ты бежишь, то
показываешь, что виноват. Что ты скажешь в Штатах?
- Я туда не собираюсь. И почему ты не спрашиваешь, сделал ли я это на
самом деле?
- Потому что это неважно. Сейчас. Я не хочу, чтобы ты на долгие годы
сел в тюрьму, в турецкую или американскую. Это может помешать моей работе в
госдепе и Фонде Макартуров. Я разговаривала с полицией. У них на тебя ничего
нет. Один из служителей музея видел входящего Дэна и только. Я предоставила
тебе алиби, Мара всё подтвердила. Если ты не сдрейфишь, то никто тебя и
пальцем не тронет.
- И что, мы будем отдыхать, как ни в чем не бывало?
- Именно, догадался наконец. Вечером у нас катание на катере по морю. Я
уже оплатила. А потом вернемся все вместе в Лос-Анджелес. Тебе придется
восстановить отношения с Радомски - он считает, что ты кое-что припрятал.
Это надо будет вернуть. Но я уверена, прощение ты получишь, для него
главное, чтобы дело двигалось... И от меня тоже, уже сейчас...
Ее рука мягко взбодрила его и на этот раз Ада была чуткой и отзывчивой,
почти всё сделала сама, чтобы ему не было больно. А потом Борис заснул и
спалось ему хорошо. К полудню за ним заехала полиция, но продержала в
участке не больше часа. Сонные служители музея его и в самом деле не
запомнили. Приехавшие с ним в полицию Ада и Мара рассказывали, какой он
жуткий алкаш и как не просыхает всю дорогу. Вечером они вышли на небольшом
катере в море, за небольшую доплату турок-хозяин остался на берегу. За
штурвалом был Келлер.
- Эй, не увлекайся, морячок, останови-ка корыто, - окликнула жена,
когда они зашли за мыс. Будем солнце провожать. Пить, впрочем, только
чуть-чуть, а не то окосеешь, и закусывать рыбкой.
Легкая волна плескалась о борт, Келлер пил вино, очень недурное для
Турции, смотрел на яркий закат, а еще на голые коленки и едва прикрытые
буфера Мары - та их охотно демонстрировала, вроде с намёком даже, и думал,
можно ли расслабиться хоть на час. И забыть смерть Дэна, которому почему-то
надо было прикончить его. Нет, не почему-то. Всё сообщество ЧВК и ЧРК
действует только с согласия и в сотрудничестве с правительственными
службами.
Ада хочет, чтобы он вернулся в Лос-Анджелес и зарабатывал деньги
прежним образом, но для него обратной дороги нет. Она не понимает, что для
Радомски месть - это тоже часть бизнеса.
А ведь неспроста Ада с Дэном и Марой тут появились... как только
китайцы дали контракт на обслуживание приисков в конголезской провинции
Северное Киву.
Только не хмелеть. Едва он доберется до точки доступа, то выйдет с
планшетника на сервер авиакомпании и возьмет билет до Гонконга. Этот самолет
вылетит на час раньше, чем тот, на котором Ада и Мара усвистят в Штаты.
Скажет им, что пошел в дьюти-фри за бухлом - и ать на посадку. Он даже
усмехнулся.
Дальнейшее произошло легко и быстро... он сообразил что-то, когда было
поздно. Только что стоял у леера и вдруг перелетел через него и оказался в
воде. На руках - пластиковые наручники, шнурки на кроссовках связывают левую
и правую ногу. Быстро же чертовки сработали - Мара вообще Джеймс Бонд в
бикини. Тьфу, о какой херне он сейчас думает - а ведь уже идет на дно.
Если он попытается всплыть, то сразу получит какой-нибудь железякой по
голове или деревяшкой - что немногим лучше - а не попытается... через
полминуты станет больно, потом он захлебнется.
Но настала пустота, тишина, гиацинтовая бездна; несколько щелчков и она
потрескалась, в трещины вошел вихрь, в котором угадывалось изгибающееся
змеевидное тело, плавники, гребень и фиолетовый зев. Вихрь поволок Келлера и
выбросил его на поверхность... Наручники уже не сковывали его - их словно
перекусили, кроссовок на ногах не было. Катер с киллершами дрейфовал в
каких-то двух десятках метров.
Келлер подплыл к нему в районе кормы и осторожно выбрался на палубу.
Пошел по направлению к рулевой кабине.
- Коммандер, всё в порядке, - услышал он голос Мары, говорившей по
телефону спутниковой связи. - Борис отправился кормить собой крабов. Рыжая
сидит пока в каюте, но учитывая ее послужной список, скоро совладает со
своими чувствами.
Когда Келлер вошел в рулевую, Мара успела обернуться, но ствол достать
не смогла, получив огнетушителем по голове.
На шум выглянула Ада.
- Привет, Рыжая, - сказал Келлер, встретив ее около выхода из каюты с
трофейным пистолетом.
- Будешь стрелять, муженек? - по её наглой интонации и самообладанию он
окончательно понял, что Ада и есть Рыжая.
- Не надейся. Где вы ликвидировали Лазаревича? И сколько было времени
на часах? Не врать мне.
- На одесском пляже Отрада. Около семи вечера. А что ты так
обеспокоился?
- Тело его видели?
- После того, как утонул - нет. А до того видели и ещё как. Он был
симпатичным парнем, не чета тебе... И что ты теперь со мной сделаешь, милый?
- Ничего, ты сама прямиком направляешься в ад вместе со своей
подружкой. А я попробую соскочить.
Встреча с прошлым
Пришлось немало заплатить, прежде чем узнал, куда "Скорая" доставила
тело, вытащенное милицией из воды на пляже Отрада такого-то числа в такой-то
час. Откопал, что в Первую городскую больницу. В ее архиве нашлась история
болезни - пролежав две недели в реанимации, Лазаревич не умер, через месяц
он покинул больницу на инвалидной коляске. Вроде за ним прибыла команда с
российской базы в Севастополе. И дальше пошла цепочка справок - Лазаревич
уволился со флота по состоянию здоровья, живет в Таганроге на улице
Надгорной.
Что ж, Таганрог так Таганрог...
Еще с улицы Келлер увидел женщину, что хлопотала по хозяйству во дворе
дома, где должен проживать Лазаревич. Сразу отметил, что похожая на Аду.
Волосы, правда, несколько посветлее, а лицо, пожалуй, попроще.
- Здравствуйте, вы кто? - спросила она, когда Борис постучал в калитку.
- Знакомый Ивана, служил когда-то под его началом.
- Он мне говорил, что в ближайшие дни придёт кто-то из старых знакомых.
Поднимитесь на второй этаж .
Келлер поднялся по скрипучей лестнице, прошел по темному коридору и в
бедно обставленной комнате увидел человека в инвалидном кресле. Лазаревича
было трудно узнать - опустившиеся плечи, запавшие щеки, стекляшка на месте
левого глаза, конечности, истончавшие из-за атрофии мышц.
- Боря, ты садись, вон в то кресло, кота можешь выбросить... Когда ты
понял, что я жив, то наверное удивился. Но я не восставший из ада. Четвертая
пуля прошла через глаз, однако угол выстрела оказался не слишком удачным.
Мозг был задет, но не разрушен. Так что даже выстрел в упор не гарантирует
успеха: Бартини - прав, всегда есть запасной путь... Кстати, та рыжая
девушка, что пасла меня в поезде и жучок поставила, она мне еще телефончик
подбросила. Я потом проверил - номерок кладбища. Но гражданка ошиблась, он
мне пока не пригодился.
- Иван, её звали Ада и она стала моей женой.
У Лазаревича дрогнула щека - намек на улыбку, что ли?
- Передавай ей привет, Борис. Она ведь тоже жертва обстоятельств,
сложись иначе судьба - её и страны - наверное, была бы спортсменкой,
комсомолкой.
- Я от этой несостоявшейся спортсменки еле ноги унёс, точнее уплыл. Так
что, извините, Иван Аркадьевич, привет передать не могу... А что было потом?
- Почему я всё же не откинулся после купания в Отраде? "Есть на нашей
улице больничка...", там это был совершенно доступный вариант. С пробитым
черепом, поврежденным позвоночником и парализованной ногой. Да потому что
появилась докторша Рая - собственно, ее звали иначе, но к имени, которое я
ей дал, она привыкла. Любовь и долг сводят также как ненависть и месть.
Келлер положил на стол амулет.
- Вот отбил ваш трофей у одного нехорошего типа... Это своего рода
атомные часы, очень точные, но иногда они останавливаются, иногда идут
вспять. Когда на вас находятся. Иван, а вы-то сами не... оборотень случаем?
- Ты что-то отрицательное в это слово вкладываешь? Типа Змей Горыныч?
- Что-то описательное. Финист ясным соколом оборачивался, а вполне
положительная царевна то лягушкой, то лебедушкой. И народ только радовался:
"можем, когда захотим". Но как это возможно, быть одновременно и человеком,
и неким завром, вымершим, по идее, десятки миллионов лет назад?
- В комнате, кроме нас, больше никого нет. Значит, это ты всё мне
инкриминируешь?
- Иван Аркадьевич, как иногда говорят в милиции, давайте побеседуем без
протокола.
- Легко. Для начала я скажу, что ничто не вымирает и никто не остается
в прошлом. То, что кажется далеким на одной временной координате, на другой
становится близким, а на третьей оказывается тем же самым, что и ты.
- Это всё неконкретно, Иван.
В комнату вошла Рая, неся поднос с чаем. Келлер еще раз поразился,
насколько она похожа на Аду. А всё равно иначе светится лицо. Она с Адой как
плюс и минус - похожи, да действие разное.
- Чаёк-то тебе придется выпить, чтобы Раечку не обидеть, - Лазаревич с
шутливой угрозой поднял костыль.
- Боюсь, боюсь, - отозвался Борис, хотя заметил, что, несмотря на
атрофию мышц, бывший командир держит костыль уверенно и правильно, если
бросит - мало не покажется.
- Если ты за шибко научными объяснениями, то не по адресу, тебе бы с
Бартини или Городницким пообщаться, но их сейчас нет рядом. А из меня
теоретик, как из говна пуля. Но если настаиваешь... Вон тот кот Мур,
которого ты не захотел выкинуть из кресла - ишь, деликатный - на самом деле,
опора моей теории. Называется - теория спящего кота. Когда ты бодрствуешь,
кот дрыхнет, и тебе уже кажется, что так оно всегда. Но на самом деле, когда
ты спишь, Мур выходит проветриться, да заодно сцапать мышку. Ты проснулся, а
он тебе уже работу сделал и снова кемарит. Также дело обстоит и с запасными
вариантами судьбы... Кстати, благодаря Муру я еще сформулировал гипотезу
пучков шерсти.
- Командир, да вы почти древнегреческий философ, - сказал Келлер,
прихлебнув чай, удивительно вкусный, отвык он в америках и африках от
правильного русского напитка. - Им только камень был нужен для размышлений,
чтобы сесть на него, а вам лишь кошак.
- А ты, мистер, обрати внимание, какой он длинношерстный. И, кстати,
кругом, зараза такая, оставляет пучки своей шерсти, где ты видишь и где не
видишь. Пучок состоит из тоненьких волосков. Применительно к нашему вопросу,
волосок - это элементарная частица времени, одна судьбиночка. Но судьбиночки
переплетаются, на них налипают ворсинки ковра и пыль... Извини, мы тут плохо
прибираем, Рая всё хлопочет по хозяйству, куры, коза, огород, да еще работа
в поликлинике, а я как-то опустился, забил на флотский порядок.
- Да ничего, я в Мексике и не такое видал. Уж не говорю про Африку.
- Утешил, блин... Так вот, волоски переплетаются и получаются пучки и
пряди. Пучки судеб, пряди времени. Лишь малая часть из них видна в привычной
реальности, потому что она - это то немногое, что показывает тонкий лучик
света в большой темной комнате. А всё остальное, девяносто девять процентов
волосни и прилипшей к пыли, совсем не наблюдаемо. Это то, что могло быть,
или что может быть, или что должно еще быть. Однако при некотором
возмущении - сквознячок подул - до поры тайные волоски-судьбы могут
мгновенно оказаться в нашей реальности, под лучиком света. И сплестись с
тем, что мы имеем, в новые пучки.
- Ну вот, еще теория сквознячка... хотя, уверен, кот Мур действительно
такой судьбоносный, - Келлер положил на стол пачку крупных купюр. - Иван
Аркадьевич, этого хватит на очень серьезное лечение с компенсацией того, что
невозможно вылечить.
- Забери, Боря. Не в деньгах счастье и даже не в их количестве.
- Это не для счастья, а для работы. Вы меня спасли, да и не один раз, а
я вот подкачал, предал вас. Желаю начать всё сначала, но пойти по другому
пути. И очень хочу, чтобы вы снова стали у меня командиром, настоящим
боевым.
- Командиром. Еще скажи, танцором. Тут до туалета дотащиться
проблема...
Келлер поскорее вышел на улицу, чтобы Лазаревич не попробовал вернуть
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг