Пэнроуз был, наверное, одним из лучших городов восточного побережья.
Ради радостей Пэнроуза трудились дети Конго, торопились на службу клерки
Гонконга и ломали голову техники Шанхая. Ради него спивались и умирали
бывшие работяги четвертого мира. Но и в розовом раю Пэнроуза были свои
оспинки. На бывшем складе резиновых изделий, между двух автосвалок, сидело
семеро нелегальных эмигрантов из Никарагуа, разоренной недавним
"восстановлением демократии" при помощи ударных дронов. У них не было
денег - все забрали посредники, не было документов, закончилась еда.
Любопытную ворону, случайно залетевшую в форточку, они сварили и съели два
дня назад. Никарагуанцы ждали своего последнего посредника, который должен
был загрузить их в фургон и отвезти в один из мегаполисов восточного
побережья, но тот всё не появлялся. А деньги-то уже взял.
Шестеро метисов и один мулат могли напиться из-под крана и повспоминать
последний обед. А что потом - сдаться полиции? Тогда депортация в Никарагуа,
где их с интересом ожидали кредиторы с мачете - те, что ссудили им сумму на
дальний рейс.
Электричество на складе было, но света никарагуанцы не зажигали, чтоб
не привлечь внимание какого-нибудь местного - приезжие знали, что тут все
стучат. Поэтому с заходом солнца тихо пели или молились. Никто не спал,
успевали выспаться на резиновых покрышках сто раз еще днем.
Около полуночи в помещении почувствовался странный запах.
- Ты что обосрался, Рамон? - испуганно спросил Карлос. Им только не
хватало тут дизентерии.
- У меня задница давно уже в простое и паутиной покрылась...
- Вы что, человеческую вонь не можете отличить от запаха свинского
дерьма? - осудил неопытных коллег самый мудрый, седой мулат Джон. - Гонсало,
включи фонарик.
Каково же было удивление никарагуанцев, когда они увидели посреди
помещения свинью, уже накидавшую кучку кое-чего пахучего.
- Как есть хочется, - протянул один.
- Заткнись, нам ее и не приготовить, - резонно произнес другой.
- На плитке, по-маленьку, - стал канючить Гонсало, самый младший.
- Ты ее и зарезать не сможешь, - кинул опытный Энрике.
- Я и тебя смогу, - экспансивный юнец рванул майку на груди.
Перепалка не перешла в серьезную ссору. Никарагуанцы по-крестьянски
уважали старших, а Джон ссориться запретил. Шестеро мужчин схватили свинью
крепкими мозолистыми руками, а седьмой воткнул нож ей в шею. Свинья была
хорошо воспитанной и околела быстро.
- Тьфу, она мокрая что ли? - почувствовал один.
- Вода не вода, слизь какая-то, - оценил другой.
- Может, она больная?
- Микробы при жарке погибнут, - просветил Рамон.
Мудрый Джон покачал головой, показывая, что согласен.
Вскоре все радостно участвовали в процессе разделки туши и жарки мяса.
Дело шло медленно, почти торжественно и когда самый молодой, Гонсало, уже
насытился, самый старый и терпеливый только отправил в беззубый рот первый
кусочек.
И тут юнец испортил праздник:
- Что-то мне нехорошо.
- Пережрал. Малыш, марш в сортир и сделай два пальца в рот, -
распорядился мудрый Джон.
Сортиром они называли небольшой закуток неподалеку от двери, где
имелась дырка, уходящая куда-то в подвал.
Бледный юноша на полусогнутых послушно направился по указанному адресу.
Остальные продолжали есть, хотя и с меньшей жадностью, задумчиво
всматриваясь в куски, слегка подмазанные лунным сиянием.
- Сходи, глянь, - велел Джон Карлосу минут через пятнадцать. - Не
окочурился ли он там.
Карлос нехотя оторвался от еды, а чуть погодя раздался его сдавленный
голос:
- Гонсало исчез.
На месте пропавшего парня осталась только небольшая лужица вязкой и
слегка серебристой жидкости...
После разговора Юмэна с Мэнсоном весь лабораторный пентагон был
проверен микрон за микроном на предмет нарушения герметичности, секретности
и утечек. Никаких дефектов не нашлось, все работало великолепно, со
стопроцентным соблюдением правил и предписаний.
- Если это не было случайностью, Лео, готовься к большим
неприятностям, - подытожил Мэнсон. - Извини, отмазывать тебя не стану, у нас
это не принято. Тебе вспомнят всё, в том числе желание избавиться от
Кречетникова. Кстати, он - труп. Это не входило в цели нашей группы, но так
получилось.
Но вовсе не о судьбе Кречетников думал Юмэн, его столь блистательная
карьера сейчас могла завершиться. После карьерной смерти придет тусклая
загробная жизнь, он отправится мыть пробирки в лабораторию какого-нибудь
штатного университета для тупых. Прощай тогда полеты на выходных во Флориду.
- Скорее всего, мы столкнулись с феноменом, который современная наука
не может объяснить, - сказал Юмэн.
- А Кречетников бы попробовал и, возможно, двинул бы науку вперед. Он
был ученый, а ты, Лео, к сожалению, только менеджер.
- Этот ученый никогда бы не стал работать на "Сирл" как я, преданно и
дисциплинированно.
- И в этом ты, Лео, к сожалению, прав.
Два дня Юмэну казалось, что эпизод с каплями был случайностью, а
заметка о появляющейся-исчезающей свинье в местной газете просто розыгрышем.
Однако на третье утро Джэд, выйдя с планшетника на сервер местных
новостей, сказала:
- Вот это уж точно не розыгрыш. За последние два дня одного типа,
похожего на нелегального эмигранта, видели в трех супермаркетах. Появляется,
хапает, что ему надо и исчезает к тому времени, когда приезжает полиция.
На видеозаписях был виден невысокий метис, бредущий по пустынному
проходу между полок магазина. Вот он взял что-то, похоже на бутылку текилы,
а затем словно превратился в рельеф или контур... и все, как будто и не
было.
- На тебе лица нет, Лео.
- Хоть дома не кличь меня так, папа и мама назвали меня Леней, -
пытаясь продышать ком в горле, выдавил Юмэн.
- Это связано с использованием ноу-хау Кречетникова?
- Боюсь, что да, - отозвался Юмэн и вдруг выкрикнул. - Он смеется надо
мной, сидя на облаке. Сегодня ночью пришел ко мне: "Леня, твоя единственная
сильная сторона - свинцовая задница". С чего ты взяла, что всё сойдет нам с
рук?
Джэд подошла к Лео и сжала его лицо своими ладонями. Между ее холеными
пальцами виднелась потная физиономия воришки с жадными сальными губами.
- Он не совсем прав, этот черт из твоего трусливого сна. Любой талант
на 90% состоит из усидчивости и упорства. Твоя проблема, Леня, не интеллект,
а трусость. Теперь посмотри на меня. Мы разберемся с этим, всё пойдет нам на
пользу. Нам, а не кацапу, заслуженно гниющему в могиле.
Юмэн не сразу поехал на работу, а сперва появился в том супермаркете,
где накануне отметился странный латино. Полиции здесь уже не было, и Лео
прошелся вдоль полок, несколько раз проводя рукой под ними. На нее он одел
перчатку из синтекожи, усиливающей через наноактуаторы любое изменение
поверхности.
В одном месте - как он и ожидал - перчатка почувствовала что-то
склизкое и подвижное. Он поднес пальцы, затянутые синтекожей, к глазам.
Пожалуй, на перчатке были даже не капли. А что-то напоминающее икринки...
На работе Юмэна уже ждала приятная компания: Мэнсон, Верикокка,
какой-то важняк, работающий на правительство, плюс благообразный с виду
перец, в котором можно было узнать главу адвокатской конторы. Собрались
прямо в его кабинете.
- Лео, все присутствующие хотят видеть тебя на вертеле, - начал
Мэнсон. - Наш многоуважаемый адвокат предлагает пожертвовать тобой. Ну кто
ты такой? Эмигрант с темным прошлым, ранее работавший в закрытом институте у
комми. Может, шпион? Ты идешь в тюрьму, "Сирл" спасается от исков на десятки
миллионов.
- Дерьмовый план, я предложу вам лучший, - после разговора с женой Лео
все еще чувствовал бодрость. - Но сперва краткий экскурс в историю. Чтобы
создать знаменитый "зерновой пояс" Америки, сперва надо было перестрелять
там бизонов и переморить индейцев - некрасиво, но полезно, а красоту можно
потом навести... Сейчас время хаоса, но из хаоса вырастает порядок. И это
будет наш порядок, который мы назовем очередным достижением нашей
демократии.
- Звучит многообещающе, в стиле предвыборного шоу,- похвалил
Верикокка. - Что вы конкретно предлагаете, доктор Юмэн?
- Провести смелые испытания с х.структурами, не боясь неудачных
промежуточных результатов и возможных потерь. В итоге это даст нам власть
над временем, как над материей. У нас же нет конкурентов.
- Вы так в этом уверены? - Верикокка потянул губы на левую щеку. - У
меня в столе лежат полная копия следственного дела по Кречетникову-младшему.
Его дважды переехал джип, вполне достаточно, чтобы отдать концы. А он жив.
6.
Когда Юмэн вернулся с работы, то не нашел ни жены, ни дочери. Джэд
отправилась на западное побережье - к Лолите По. (Вчера Юмэн заметил, что
жена заказывает в интернет-магазине вибратор с десятью встроенными функциями
и управляющим процессором.) Джулия укатила вместе с бойфрендом на спортивные
соревнования. Джейк, как всегда, сидел после занятий в своей комнате,
запершись, и на стук дверь отозвался кратко: "Отвали". Уже полминуты спустя
сквозь мощный шум компьютерного кулера было слышно кряхтение - виртуальный
мир "Порнократия - Рим эпохи упадка" снова втянул Яшу в себя. Посреди ночи
он понесет свое стокилограммовое тело в туалет - сливать в канализацию плоды
своего труда, заодно выбросит в мусорный ящик перегоревшие боди-коннекторы.
В отсутствие жены уверенность стала выходить из Лео, как вода из
треснувшего бака. Нужна была гипотеза. Юмэн не был силен в абстракциях, но
зато мог заглянуть в последние записи Кречетникова.
Известное нам Настоящее - лишь тонкая мембрана между Преднастоящим и
Посленастоящим. По сути, пленка пространственно-временного континуума, с
обеих сторон от которой Большой мир. Время течет из Будущего в Прошлое,
просачиваясь через эту мембрану, порождая на ней все реальные объекты.
Кречетников создал х.структурный инструментарий, который, так сказать,
позволяет сужать и расширять поры этой мембраны, чтобы ускорять, замедлять и
даже поворачивать потоки времени. Как следствие - возвращение прошлых
состояний (из Посленастоящего), возможна встреча с прототипами объектов (из
Преднастоящего). Изменения в ходе времени ведёт - в рамках
пространственно-временного дуализма - к деформациям пространства. Как
следствие - мгновенные перемещения объектов. Возможны изменения в структуре
объектов. Крайний вариант - пробой континуума...
Юмэн понимал, что если он не примет смелого и правильного решения, то
окружающий его уют рухнет. Пусть даже юристы "Сирла" отмажут его от суда и
тюрьмы, чтобы не выносить сор из избы, но из фирмы вышибут с треском. После
чего никто никогда не возьмет доктора Юмэна на приличную работу. Дом пойдет
с молотка, пожалуйте в квартирку с вечно забитой канализацией и вонючими
лестницами где-нибудь в Бронксе. Женой будут пользоваться личности разной
ориентации, в том числе Мэнсон, который разок уже трахнул ее после
совместного барбекю. Дочь вряд ли станет работать официанткой в кафе,
учитывая ее наклонности, примется обслуживать ковбоев на трассе. Сына
погонят из университета. Сам-то он в жизни палец о палец не ударит,
подключит китайский нейроинтерфейс к мозгам и уплывет по волнам
киберонанизма, из которых возврата нет.
Юмэн выудил из кармана пиджака пакетик с тем, что он соскоблил с полки
в супермаркете.
Большая капля вязкой жидкости, может, и слизи, а посередине вроде
ядрышко. Действительно напоминает икринку.
Юмэн выдавил ее на руку, предусмотрительно облаченную в перчатку из
синтекожи. Она потекла по глянцевой поверхности, не оставляя следа, а потом,
раз и "провалилась". Юмэн не успел как следует испугаться - икринка
появилась на тыльной стороне перчатки. Это что, она прошла по
"подпространственному" каналу?
Изогнув ладонь, Лео заставил икринку прокатиться по синтекоже до
кончика пальца, подставил другую руку. Икринка упала на нее, "провалилась"
под синтекожу и... больше не появилась. Юмэн сорвал перчатку, и ничего не
нашел. Икринка исчезла или оказалась внутри его тела.
Доигрался!
Через несколько минут Юмэну показалось, что икринка уже где-то в районе
его крестца, а из нее выходит что-то червеобразное, ползет вверх, обвивая
позвоночный столб, проникает в череп...
Сердце заколотилось, так недалеко и до инфаркта. Надо поискать что-то
успокоительное. Лео стал рыться в ящиках своего обширного стола и внезапно
осознал, что почти ничего не видит. Шкаф, экран компьютера, картина
Саврасова на стене (оригинал, между прочим) - расплываются перед глазами,
будто от сильного конъюктивита по ним растекся гной. Остальное затянуто
серебристой дымкой. Дымка становится все гуще, пятна растягиваются в полосы,
появляется ощущение движения или, скорее, падения в пропасть...
Лео инстинктивно прижал руку ко рту, чтобы его не вырвало, но не увидел
ее, не почувствовал рта; у него как будто не было тела.
- Что со мной, что?
Дымка вдруг потончала, обернувшись серебристой паутиной, полосы
превратились в пятна, а те начали набирать плоть.
Ему теперь казалось, что он скользит червеобразным телом по поверхности
воронки.
Внезапно Юмэн увидел перед собой что-то, напоминающее картинку из
анатомического атласа. Куст кровеносных сосудов, красный клубень сердца,
бурые веревки сухожилий, глаза вроде ягод на стебельках. Да это же прототип
живого объекта.
Прозрачная поначалу плоть обретала цвет, густоту.
Было слышно биение крови в сосудах формирующегося человека, ощущалось
натяжение его мышц, стало видимым напряжение лобных долей его мозга,
похожего на клубничное мороженое в стеклянной вазе.
И вот уже перед Юмэном стоял молодой латино. Из серебристых нитей
соткалась и обстановка вокруг - ювелирный магазин "Сваровски" - здесь они с
Джэд были не столь давно. У Юмэна снова имелось тело.
Латино полуобернулся и его рука прошла прямо сквозь стеклянное
заграждение, за которым лежало брилльянтовое колье. Так же сделал и Юмэн.
Вместо стекла он почувствовал лишь легкое натяжение поверхности, как у воды.
Затем взял изумрудную брошь и поднес к лицу. Латино поощряюще засмеялся, а
Юмэн отправил брошь в карман.
Неожиданно заверещала сирена, Юмэн чуть не обмочился, но снова
сгустилась дымка и возобновилось падение. А когда оно прекратилось, то Юмэн
увидел себя на автомобильной свалке.
Латино скалился, видимо, прикалываясь над его обалдевшим видом. Юмэн
сунул руку в карман, изумрудная брошь была там. Машинально глянул на
запястье - часы показывали, что в окружающем мире по-прежнему семь часов. И
также машинально отметил то, что давно стало известно Андрею Кречетникову -
поток времени организует пространство, а пространство способно свертываться,
создавая канал ускоренного времени. Взгляд Юмэна, опять же машинально,
перешел на молодого латино. Тот, покрутив на ладони колье, исполнил
несколько па из сальсы.
Лео подумал с ужасом - он же вместе с этим типом обворовал ювелирный
магазин. И когда полиция поймает метиса, тот заложит и подельника.
Латино махнул рукой, показывая куда надо идти, чтобы выбраться со
свалки, и повернулся. В этот момент доктор Юмэн подхватил с земли какой-то
ломик и вбил метису в нестриженный затылок. Латино попытался повернуться, но
упал. А Юмэн ударил его в голову еще несколько раз, наконец железо ощутимо
пробило кость и вошло во что-то мягкое. Смуглый юнец, пару раз дернувшись,
замер.
Голова латино была залита кровью, в районе виска выступило мозговое
вещество, стопроцентная смерть.
7.
Последний раз Сева видел отца вскоре после переезда к бабке Ульяне.
Тогда старший оставил под его подушкой четыре с половиной тысячи долларов.
Тысячу Сева отдал за похороны отца, остальное украла сиделка. Где-то
через месяц появилась тетка из собеса - Сева сам попросил бабу Ульяну ее
вызвать - и беспомощного больного, не имеющего родственников, отправили в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг