стоит - змейки из изумрудного огня как будто ползут по ее предплечьям. И
первое чувство, которое испытал Андрей Грамматиков при встрече со стильной
Верой, был стыд.
Как ни прибирался, ничего путного в квартире ему добиться не удалось.
Мицеллярная тряпка-грязеедка скорее размазывала, чем поглощала грязь. Да,
Андрей перещелкал мухобойкой все рекламные пузыри, мерцающие спамом (едва
откроешь форточку и уже не пропихнуться, столько налетело). Но от них
остались светящиеся потеки на стенах, эти макромолекулы - такое стойкое
дерьмо. Да, взял напрокат у Константина Петровича декоративный водопад со
сжиженным гелием, текущим вверх на манер картин Эсхера. Но эта штука
смотрелась на фоне обшарпанных обоев так же нелепо, как и фрак на бомже. И
статуэтка металлорганической девушки, всегда готовой взмахнуть веслом, едва
щелкнешь ее по заду, демонстрировала уже не чудеса молекулярной механики, а
плохой вкус.
Впрочем, брюнетка оценила фотографию прабабушки.
- Классно. Состаренная бумага. И телка в правильном прикиде. Предок?
Прабабушка была, пожалуй, похожа на Веру, только взгляд совсем другой и
без музыкальной жвачки во рту.
- Предок. Баронесса, кстати, - нашел чем похвастаться Грамматиков,
мучительно сознавая, что у его квартиры слишком скромное обаяние.
- А что, в Рашке разве были баронессы?
Слово "Рашка" покоробило Андрея, но недовольство сразу улетучилось.
Девушки вроде Веры всегда правы.
- Баронессы были. Остзейского, то есть прибалтийского происхождения. А
вот мой прапрадедушка, действительный статский советник...
- Тебе нужны точно такие же сексуальные усы. - Вера сравнила портреты
прадеда и правнука, приложив лицо Грамматикова к фотокарточке своей
аккуратной, но сильной ручкой. - Если не растут, могут снабдить классным
геночипом.
Она так и осталась с ним на "ты", здорово. Хотя Андрей чувствовал, что
это скорее всего свидетельство ее пренебрежения его персоной.
- А теперь расскажи мне про твое чудо-юдо, - попросила Вера.
Андрей говорил и говорил, хотя понимал, что этого делать не стоит. Что
нельзя раскрывать постороннему то, что не слишком ясно самому себе.
- ...Это, без преувеличения, новый уровень нанотехнологии. Не просто
стая наноботов, которые собирают атом за атомом, молекула за молекулой
какую-то конструкцию, а затем тихо-мирно выпадают в осадок. Мне удалось
собрать техноклетку, затем от одной техноклетки перейти к техноклеточному
конгломерату с собственной сигнальной системой и энергетикой. А теперь у
меня целая колония техноклеток. Да что там колония, это без пяти минут
организм, способный расти, размножаться, приспосабливаться, саморазвиваться.
А сейчас я учу мыслить этот почти-организм, мы идем от тупого перебора
вариантов к стратегии.
- Ты про эту грязь в тарелке? - уточнила Вера. Андрей подумал, что ее
речь явно недотягивает до тайны, которая есть в ее глазах, в линиях ее
тела...
- Вот именно, я хочу, чтобы эта "грязь в тарелке" не была нам чужой,
чтобы она могла общаться с нами. Уверен, что она уже чувствует нас, а скоро
будет понимать нас.
- А кто ты по образованию? - Вера провела пальчиком по рубашке Андрея,
да так, что его внутренние органы моментально встали по стойке "смирно".
- Я. - Он замялся, вспоминая. Но вспоминались почему-то только уроки в
кружке бальных танцев. Называть в качестве alma mater институт пищевой
промышленности было совсем не в жилу. Тема диссертации вообще не могла быть
произнесена вслух в присутствии молодой интересной особы. - Я по образованию
никто. Немного программист, чуток писатель, может быть, еще художник. Вон,
смотри, там на стене анимэ-картина: "Лаокоон с сыновьями избавляется от
компьютерных червей". Это я нарисовал микросхемной краской.
Девушка мазнула взглядом вежливости по отчаянно сражающемуся семейству
Лаокоона.
- Я-то думала, что это схема городской канализации... Но ты не
математик, правда? Тебе определенно нужен математик, парень с головой,
набитой цифирками.
Не дожидаясь ответа, Вера уже названивала куда-то, только не крутя
скрипучий диск засаленного черного телефона, а пощелкивая пальцами через
боди-коннектор. Это несколько покоробило Андрея. Не прошло и получаса, а она
уже распоряжается...
Вера прошлась и вдоль пыльных полок его книжного шкафа.
- По части книжек ты - супермен. Слушай, а сколько их надо, чтобы
считаться крутым в твоей тусовке?
- Я чай сделаю, - отозвался невпопад Андрей. - У меня даже пирожные
есть, почти свежие.
- Извини, я никогда не пью в гостях. Можно таких живчиков наглотаться.
Ну, понимаешь, я про ботов...
От отсутствия общих тем стало немного неловко, но тут грохотнул древний
дверной звонок и из коридора в комнату прорвался зычный голос Марины
Аслановны.
- Чего не открываешь, Андрюха? Кто ты таков, чтобы хвост задирать?
Штаны на тебе и то из магазина секонд-хенд при городском морге. Голубь ты
мой дигитальный, надо меньше щелкать клювом.
Позорит, засранка. А на пороге коммунальной квартиры стоит
представительный мужчина. В его глазах светится надменность превосходящего
разума. Стильный мужик. Кончики его волос подмигивают, благодаря фотонике, и
парфюмерии дорогой на него вылито немерено, афродизиаки для баб и все такое.
За ухом - разъем для нейрокарты, так вроде принято у программеров.
Подчеркнуто заметный, как татуировка, боди-коннектор на кистях рук.
Фраерский шарфик на шее. На шарфике насекомое под бронзу, египетский
скарабей. Шевелится, чертяка-робоинсект.
Еще этот мужик был похож своими нахальными рыжими усами на капрала
какой-то давно позабытой королевской армии. А белобрысая патлатая девка
рядом с ним - на маркитантку нестрогих нравов.
- Вот это я - Боря. Анатомически говоря, мужчина средних лет,
предрасположенный к апоплексическому удару и геморроидальным шишкам, -
представился "капрал". - И тем не менее не бойся меня. Я не из агентства по
перепродаже недвижимости. Блондинка со мной пришла. Верь не верь, но Леночка
вовсе не из бюро добрых сексуальных услуг. Она - натуральный кандидат
каких-то там наук. А гражданка-то Лозинская далеко? Не растворил ее случаем
в кислых щах?
- Еще нет. Вы проходите. - Андрей несколько несобранно махнул рукой.
- И пройду. Ведь мы сюда не приторчать пришли, а ради познакомиться с
непризнанным гением... - Боря решительно шагнул вперед и едва не
поскользнулся на лужице, которую по обычаю предков оставила киска Мурка.
Марина Аслановна отчаянно бросилась на защиту "бедного животного", которому
представительный гость отвесил хорошего пинка. Но прежде чем киска укрылась
на ложбинке между увесистых грудей "мамочки", гость еще раз прилично угостил
"подлую тварь" по заду. Похоже, это сломало не знавшую доселе поражений
соседку и она с выражением страдания на лице укрылась в своей комнате.
Хотя новоявленный Борис обменялся с Верой лишь мимолетными взглядами,
Андрей сразу подумал, что их связывает что-то серьезное. А вот Лена скорее
всего лишь прокладка между ними. Хотя это серьезное - вряд ли любовь.
Скорее - деньги. Или что-то еще...
- И где твоя чудесная тарелка, гений? - Гость Борис, не сбиваясь с
курса, уверенно подошел к столу. И заиграл всей своей размашистой пятерней
на виртуальной клавиатуре компьютера.
- Позвольте, я вам объясню.
- Сам разберусь, не дурак покамест. Дай-ка лучше спецификацию
программного интерфейса, - сказал в лоб Боря. - Да ты не бойся, я именно
тот, кто схватывает на скаку.
Он не глядя протянул визитную чип-карту.
"Борис Дворкин. НАСА, российский филиал. Марсианский проект".
- А я Андрей Грамматиков.
- Не врешь? "Материалы с нужными свойствами, молекулярные машины с
программируемыми функциями, все это хорошо только для корпораций. Потому что
можно включить бешеную стоимость разработки в товары, которые раньше стоили
копейки. Но нам, людям, нужна техножизнь, чтобы спастись от одиночества". Ну
как, тебе приятно? Знаешь небось, кого я цитирую?
- Знаю, меня. - Андрей прочитал ехидство в глазах собеседника и ему
опять стало не по себе. Гость явно не мучился со своим мозгом как
Грамматиков, не блуждал в темных закоулках серого вещества в поисках смысла.
Мозг господина Дворкина был как армия дисциплинированных солдат, которая
всегда наготове и способна нанести массированный удар на любом участке
фронта.
- Так уж получается, господин Грамматиков, что я запоминаю наиболее
глупые фразы. Не нам это нужно. Нам и так сгодится, потому что мы работаем в
корпорациях. Какое уж там одиночество? Корпорации - это такие большие
дружные стаи прожорливых кровососущих насекомых. А знаешь, какие у нас
корпоративные вечеринки с длинноногими секретаршами, истинными кудесницами в
своем деле? Их клонировали специально для высоких стульев около стойки бара,
ну и чтобы нам не было одиноко в джакузи. Нет, техножизнь нужна только тебе,
заплутавшему псу-рыцарю.
- А в конце, когда кудесницы будут общаться уже не с вами?
- Вот об этом я только сейчас подумал. - Ехидство словно смыло из глаз
Бориса. - В конце какой-нибудь довольно приличный дом престарелых. Правда,
из друзей и близких остались только рекламные чат-боты. Одна трубка
закачивает сладкую кашицу мне в рот, другая трубка откачивает несладкую
кашицу из попы. И вот последний дрыг ногами. Меня еще катят в морг, а
уборщица торопится собрать оставшиеся от меня никчемные безделушки в большой
красивый мешок для мусора. Работники крематория, кстати, любят палить трупы
давно забытых людей. Процедура прощания сведена к минимуму, гроб делается из
картона и можно в сэкономленное время выпить чашечку кофе.
3
Через несколько секунд гость снова вошел в нормальный рабочий режим.
- Да, мы умеем контролировать материю на уровне молекул. Мастерить
сверхпрочные нанотрубки для лифта на орбиту, боевые экзоскелеты, не толще
сосисочной упаковки, чтобы солдаты бесстрашно прыгали в огонь и в воду,
абсолютный клей, чтобы вражеские танки не проехали мимо героев-панфиловцев и
навсегда прилипли в виде памятников, сияющие диамантоидные пленки, чтобы
надувать небоскребы, тошнотворно питательную синтетическую колбасу для
социально слабых. Да, конечно, наши медботы - мастера делать генные припарки
для увеличения размеров бюста или выпуклости ягодиц. Но в жизни, к примеру,
этой коммуналки практически ничего не изменилось за последние двадцать
лет...
За разговором Борис Дворкин просматривал спецификацию программного
интерфейса, причем с такой скоростью, что Грамматиков не успевал даже
заметить номер страницы.
- А знаешь, барон, почему ничего не изменилось? Твои соседи не желают
вертеться, зарабатывать, листать с придыханием модные журналы. Не хотят
платить за нанотехнические чудеса. Возможно, у твоих соседей и так бюст
большой, а ягодицы выпуклее некуда. Или они предпочитают вечные поллитровые
ценности сиюминутным прибамбасам. Наверное, они думают: а на хрена нам эти
наносборщики материальных объектов? Ведь из говна получается говно, хоть
переставь ты там все молекулы. Но в любом случае за шиш и получишь шиш, по
крайней мере в экономике, ориентированной на выколачивание прибыли из
ближнего своего... Кстати, Леночка, а как ты смотришь на эту функцию?
И Лена, которая, казалось бы, умеет только визгливо хихикать, вдруг
начинала править в графическом редакторе "фазовый портрет" всей
технобиологической системы.
А Боря, сам не переставая работать, продолжал общаться в "фоновом
режиме":
- Но ты, барон, насколько я понял, выбрал третий путь и вознамерился
изменить весь мир в нужную тебе лично сторону?
- Да с чего вы взяли, Дворкин? - наконец возмутился Андрей.
- Так, приснилось. Но ты же не хочешь, чтобы при звуках твоей фамилии
девушки переспрашивали: "Чаво-чаво?" А теперь подсядь ближе. Тебе не
кажется, что твоя техножизнь готова к еще одному качественному скачку?
Борис Дворкин действовал лучше всякого стимулятора. Он вытащил из
кармана и всунул в компьютерную стойку плоский спинтронный сервер с лейблом
"Наномайнд" - это ж аппаратура, специально предназначенная для операций с
наноразмерностями!
- Считай, Андрей, что ты теперь пересел из телеги в "мерседес". Но,
пожалуй, ты и сам нуждаешься в усовершенствовании. Вера, давай-ка, займись
товарищем.
Сжав пальцы Андрея своими нежными и неожиданно сильными пальцами (еще
немного надави и будет больно), она, игриво поведя глазками, куснула его
указательный... У укушенного аж заиндевело все внутри... никаких ботов она
не боится, неправду сказала, просто не хотела его чай пить...
Вера провела чем-то похожим на губную помаду по подушечкам всех его
пальцев.
Грамматиков посмотрел на свои усовершенствованные руки, в которых
теперь лежали виртуальные атомы, имеющие размер с крупное куриное яйцо и
соединенные паутинками взаимодействий. А еще молекулы, похожие на гроздья
винограда. Он отлично чувствовал характеристики химических и
вандерваальсовых связей через дрожание, тряску и прочие вибрации. Надо ж,
как быстро сформировался боди-коннектор на подушечках его пальцев.
- Ну, так удобнее? - нарочито заботливым голосом поинтересовался Борис
Дворкин. - И что самое приятное, фирма угощает, так что завтра не придет
счет за услуги на пару сотен баксов.
Через пару часов совместной работы Андрей понял, что "прошел в дамки".
"Жирные пятна" в тарелке превратились в студенек, напоминающий по форме
медузу. Студенек тянулся к органике, свету и теплу.
- Теперь эта технотварь действительно тебя чувствует, а возможно, даже
и думает о тебе. Что-нибудь хорошее думает, ты же для нее папа Карло. Ах,
тятя, тятенька. - Дворкин покрутил рыжий кавалерийский ус, как бы в
задумчивости. - Но представляю, какие у нее планы на человечество, учитывая
ее зверский аппетит. А особенно прожорливой она станет, когда начнет
размножаться. Ну, это мы к восьмому марта доделаем. Преподнесешь цветы
техножизни в подарок Верке. Точно?
На какое-то время Грамматиков перестал слышать Дворкина. В его цифровых
пальцах сейчас дрожали уже не просто шарики углерода и водорода. Его руки
как будто касались Бездны, которую заполняла молчаливая сила. Бездна своей
безмерной властью сама ограничивала себя, иначе бы ничего не было, кроме
нее. На ее границе недолговременной рябью возникало сущее. Материя,
пространство, время, движение, жизнь, мысль - не более, чем легкое волнение
этого океана вечности. Каждая частица материи - лишь тоненький ручеек
энергии, проходящий через крохотный затвор на границе Бездны. Чуть побольше
откроешь затвор - и энергия затопит наш тусклый пленочный мир, сожжет его к
едрене фене.
Виртуальное окно стало таким пронзительно емким, будто на границе
зрительных и осязательных центров мозга сформировались тайные
нейроинтерфейсы, способные превращать прикосновения Бездны в возбуждения
нервных клеток.
- Эй, барон, ты в порядке? У тебя сейчас взгляд, как у Николая
Угодника. - Дворкин помахал ладонью перед лицом Грамматикова.
Бездна отодвинулась. В уши проник бубнеж настенного телевизора из
комнаты Стасика. Грамматиков почувствовал смертельную усталость. Ему уже
ничего не хотелось, даже спать.
- Как вы думаете, Борис, война-то будет?
- Не будет, так что героем России тебе не стать. Наше начальство
струхнет и подпишет рижскую бумажку, акции вернет да еще неустойку заплатит
нефтяным вождям. Может, еще прикроет пару крупных русских заводов, чтобы не
создавали конкуренцию забугорным брендам. Куда начальству деваться, если оно
привыкло отовариваться в токийских бутиках и покрывать свое рыхлое тело
золотистым загаром на Таити?
- Но про двенадцать мирных трупов в таймырских чумах - это ж брех.
- Я тебе дам, брех. Правозащитники из "Дудаев Мемориал" во главе с
бесстрашной Лерой Найдорф честно напоили суррогатным спиртом бедных
оленеводов, которые всегда рады оттянуться за чужой счет... Однако ж и
прогрессивную мировую общественность надо было чем-то воодушевить,
согласись? А мировую прогрессивную общественность на мякине не проведешь.
Она привыкла к крутым зрелищам - порно пополам с экшн. Когти вервольфа, с
которых свисают вырванные кишки и другие половые органы. Обагренные кровью
зубы людоеда, непременно с жутким кариесом и дуплами. И все - крупным
планом, в полный рост. Император Нерон по сравнению с нынешними
затейниками - бледный забитый мальчик. Вот и крутят бибисишники по телику
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг