дают знать о себе спустя годы, а то и десятилетия, порождая пышный
тлетворный букет, который называют болезнями века.
При непредвзятой и ответственной оценке связь вспышек акселерации,
сексуальной революции и болезней века во второй половине нашего столетия
очевидна. Пора понять, что именно акселеративная болезнь во всей сумме
своих проявлений породила теоретическое бессилие сегодняшней науки, и
странные сдвиги в области быта, искусства и общей культуры, и сексуальную
революцию со всем ворохом ее гнилых последствий, и, наконец, год от года
все более пышно расцветающий и пополняющийся новыми трудноизлечимыми и
вовсе неизлечимыми недугами букет болезней века. Букет, с которым все
труднее справляется медицина! Хотя все увеличиваются государственные и
инициативные капиталовложения в здравоохранение, растет армия медицинских
работников и множатся лекарства, все более усложняется и дорожает
медицинская аппаратура. Представим себе на минуту, что сегодняшняя медицина
и здравоохранение вернулись к тому состоянию, в котором они находились в
начале нашего века... Страшный мор, которого не ведала история, обрушится
на человечество!
Встав перед необходимостью как-то объяснить вспышку болезней века,
современная медицина в качестве универсальной их причины выдвинула
стрессовый механизм, попутно заклеймив наш сегодняшний мир хулою - как мир
ужасающих страстей и страшных стрессов. Между тем, это именно хула,
наговор, в истинность которого заставили-таки поверить людей, хотя
современный цивилизованный мир на удивление комфортабелен и благополучен.
Если наш мир - это мир жутких стрессов, то что тогда должны говорить о
своих мирах эскимосы, живущие в ледяных просторах Арктики и переносящие
бремя полярной ночи. Индейцы, обитающие в самом сердце амазонской сельвы,
где заблудившиеся люди нередко сходят с ума? Туареги, освоившие и обжившие
бесплодные пески Сахары?
Современное бытие по меркам и недавнего и очень далекого прошлого -
это комфортное, прямо-таки колыбельное, на удивление благополучное во всех
отношениях бытие! Я имею в виду бытие развитых, ведущих в
научно-техническом плане стран, население которых главным образом и стенает
по поводу страшных стрессов, которыми якобы переполнен окружающий их мир.
Сравнивая первобытно-общинный мир с миром современным, легко убедиться, что
первый был гораздо стрессогеннее. В самом деле, первобытный человек
систематически переживал периоды острого голодания и избыточного
переедания, периодически попадал в самые разные стихийные бедствия,
губившие его сородичей. Встреча со смертью в боевой схватке, потери друзей
и любимых в самых разных, и драматических и чисто случайных ситуациях,-
были для него заурядной жизненной нормой. И все эти чрезвычайные
обстоятельства, редко тревожащие современного человека, человек первобытный
воспринимал не как стрессы, а как яркие эмоции. И в горе он умел черпать
силы для жизни, в схватках не на жизнь, а на смерть он испытывал ту
возбуждающую смесь страха и восторга, которую А. С. Пушкин назвал упоением
("Есть упоение в бою у бездны мрачной на краю!").
Естественно, первобытный человек не был избавлен от дружеских неурядиц
и ссор с недругами, от любовных треволнений и семейно-бытовых скандалов, от
борьбы за лидерство и заботы о детях и престарелых, от тяжкого труда и
ночных бдений во имя общинной безопасности, ломавших привычный режим
суток,- от всего того, что современные урбанизованные леди и джентльмены
возводят на уровень источника ужасных стрессов и страстей.
Рациональное зерно есть лишь в утверждении, что стрессовый характер
современного бытия объясняется генетической приспособленностью человека к
совершенно иному, первобытнообщинному образу жизни, к жизни на лоне природы
в составе общины, где каждый знает каждого, к жизни за счет натурального
труда, охоты и собирательства - в согласии с общими законами экологической
среды. Нет никакого сомнения, что современный урбанизованный образ жизни
резко контрастирует с первобытнообщинным. Но не следует ни преувеличивать,
ни приуменьшать стрессовости урбани-зованного бытия. Одним из побочных, но
важных благоприобретений антропогенеза, подаренных человеку, является
высокий, несвойственный другим млекопитающим уровень приспосабливаемости к
окружающим условиям. Поразительная адаптивность позволила человеку заселить
не только благоприятные, но и самые неблагоприятные регионы планеты:
арктические районы, безводные пустыни, самое сердце тропических лесов. Как
показывает социальная практика, любой современный здоровый человек легко
приспосабливается к самым необычным и экстремальным условиям обитания.
Здоровые взрослые люди приспосабливаются не только к быту эскимосов,
бушменов и пигмеев, но и к условиям невесомости в космосе или кессонной
жизни в подводных домах открытого типа. Но столь высокая адаптивность
присуща лишь нормализованно развитым взрослым людям. Дети существенно более
уязвимы! Современный урбанизованный образ жизни в той его форме, в которой
он сложился в развитых странах во второй половине двадцатого века, для
детей и подростков оказывается постоянно действующим стрессогеном,
вызывающим развитие акселеративной болезни. Соответственно, этот
урбанизованный образ жизни, к которому легко приспосабливаются
нормализованно развивающиеся люди, оказывается активным стрессогеном и для
всех акселератов - всех людей, страдающих акселеративной болезнью.
Мы должны отдать ясный отчет, который было бы полезно усвоить и
медицине, что стресс - это болезненная благоприобретаемая особенность
акселеративного темперамента. Стресс - постоянный спутник акселеративной
болезни. Все, что для нормализованного человека - эмоция, переживание той
или иной силы, от волнения и возбуждения до трагедии и отчаяния, для
акселерата - болезнетворное переживание, стресс! По-этому каково бы ни было
окружение: ранне-антропогенное, первобытно-общинное, античное,
средневековое или ужасно цивилизованное, современное,- оно все равно
соткано для акселератов из разнообразнейших стрессов. Всякий достаточно
сильный раздражитель для акселерата - стресс!
Помимо психического, стрессового медицина дает и другое объяснение
неудержимо разрастающейся вспышке болезней века, утверждая, что она
провоцируется влиянием внешних факторов вещественного порядка - через
курение, пьянство, наркоманию и загрязнение окружающей среды. Конечно, все
эти факторы действительно небезобидны и болезнетворны. Но это не только
правда. И тем более, не вся правда о болезнях века! Курение в недалеком
прошлом было распространено существенно шире, нежели сегодня, однако же не
имело тогда столь губительных последствий, как сейчас. Причем было бы,
видимо, и наивно и безответственно объяснять расхождения в оценке
болезнетворного влияния никотина только плохой медицинской статистикой
прошлого. Примерно то же самое можно сказать и о болезнетворном влиянии
алкоголя и наркотиков. На протяжении многих веков Европа была средоточением
стран и народов в крупных масштабах потреблявших пиво, вино и другое
спиртное даже взамен нынешнего чая, кофе, минеральных вод и прохладительных
напитков. Но таких вспышек пьянства и алкоголизма с тяжелыми, в том числе и
генетическими последствиями в прошлом не наблюдалось! Соответственно,
Ближний Восток и Южная Азия на протяжении многих веков были районами
активной наркомании. Но ни таких страшных последствий ее, ни столь
победного шествия наркомании по странам и континентам нашей планеты не
наблюдалось еще никогда. Говоря о болезнетворном воздействии грязной
экологии, нельзя не вспомнить о населении Лондона и всех промышленных
районов Англии. На протяжении последних полутора веков оно буквально
задыхалось в канцерогенах, которыми полны отходы каминного отопления и
металлургического производства. И тем не менее, это не вызывало массовых
вспышек раковых заболеваний.
По-видимому, ясно, куда я клоню. Углубление тяжести и расширение
масштабов болезненных последствий курения, потребления алкоголя и
наркотиков объясняется снижением общей выносливости, толерантности, как
говорят специалисты, человеческого организма, происходящего за счет
акселерации. Одни и те же болезнетворные факторы: никотин, алкоголь,
наркотики, разного рода канцерогены и токсины,- воздействуют на организм
нормализованно развитых людей и акселератов с различной степенью тяжести.
Первые переносят их воздействие сравнительно легко, хотя это вовсе не
исключает возможности развития у них заболеваний, вторые - гораздо тяжелее.
Итак, спустя несколько лет после завершения цикла ускоренного
психополового созревания, т. е. отсроченным образом, акселераты могут
превратиться и, как правило, превращаются в людей, страдающих не только
истериями, но и индивидуально акцентированными острыми неврозами. Отсрочка
в формировании акселеративной болезни определяется, в основном, образом
жизни акселератов. При здоровом трудовом образе жизни отсрочка может быть
такой длительной, что практически можно говорить о полной компенсации
акселеративной болезни. При нездоровом, акселеративном,- острые неврозы
формируются у акселератов за считанные годы, а то и без всякой отсрочки -
параллельно с акселеративной психопатией. Таким образом, древнейшие
врачебные рекомендации о решающем значении правильного образа жизни для
здоровья справедливы не только для нормализованно развитых людей, но и для
акселератов. Более того, для последних эти рекомендации необходимы в
жесткой и неотложной форме, ибо отказ от правильного образа жизни для
акселератов буквально смерти подобен - от той или иной провоцируемой
неврозом болезни века.
Неврозы сами по себе - это лишь вторая ступень формирования
отсроченных последствий акселеративной болезни. За нею, если
акселерированный человек не получает квалифицированного компенсационного
лечения, следует третья ступень: шизофреническое осмысление невроза и
доведение его до настоящей, соматически выраженной болезни. Даже психически
здоровые люди в состоянии эмоционального возбуждения: радости, страха,
острого желания увидеть или услышать нечто наперед заданное,- склонны к
иллюзиям. Но иллюзии у них размыты и преходящи, оставляя впечатление
наваждения, сна наяву. Здоровый человек при возникновении иллюзии быстро
разбирается, что все это ему лишь чудится. У шизофреников же иллюзии
приобретают пугающие черты подлинности происходящего. В тяжелых случаях они
галлюционируют, порывая с действительностью и погружаясь в мир вольных
фантазий. В искореженном мышлении шизофреника могут рождаться и призрачные
видения, вроде явления ангелов божьих или инопланетян, огненных колесниц
или летающих тарелок, и четкие в своей бредовости галлюцинации, как в
делириуме, белой горячке. Люди, страдающие акселеративной психопатией,
впадая в шизофреническое состояние, могут увидеть то, что им хочется
видеть, и дорисовать эту иллюзию так, как им подскажет пресса, общественное
мнение или личная убежденность. Именно так заурядное, а тем более
необычное, больное воображение превращает в фантомы. Бородатый пьяница в
шубе оборачивается снежным человеком. Группа претенциозно разодетых,
слоняющихся по парку в поисках приключений подростков - отрядом
инопланетян. Облака, шаровые молнии, миражи и иные атмосферные явления,
особенно еще неизученные или плохо изученные,- инопланетными кораблями.
Несмотря на фееричность иллюзий, воображение обычно расцвечивает их чисто
земной атрибутикой: антеннами, иллюминаторами, соплами работающих ракетных
двигателей.
Вышесказанное не означает, что я начисто отрицаю существование в
земной атмосфере неких НЛО, природа которых пока неизвестна науке. Но я
убежден, что подавляющая масса фактов, свидетельствующих в пользу НЛО,
создана в лоне шизофренических иллюзий и галлюцинирования под давлением
соответствующей сенсационной шумихи. Два-три десятилетия назад, когда
шумиха о НЛО была поднята в США, именно североамериканский континент стал
местом их преимущественной концентрации. Как только инициативу в этом плане
по всякого рода чудесам и чертовщине перехватили наши средства массовой
информации, так НЛО немедленно совершили трансатлантический перелет и
переместились в воздушное пространство нашей страны. Если о чем и
свидетельствует это явление, так это о массовом распространении
акселеративной болезни в нашей стране в ее некомпенсированной форме.
Под давлением шизофренического мироощущения акселерированные люди
склонны создавать иллюзии и галлюцинировать на основе не только внешних, но
и внутренних восприятий. В человеческом организме, системе высочайшей
сложности, периодически происходят сбои функциональных процессов,
вызывающих местные и временные болевые ощущения. У психически здоровых
людей эти явления проходят так же естественно, как и возникают,-сами собой.
Люди же, страдающие акселеративной болезнью, легко доводят свои
спорадические болевые ощущения до истерического уровня, а затем фиксируют
их в виде разнообразнейших неврозов. Неврозы могут формироваться и у
психически здоровых людей. Но такие нормализованные неврозы - нестабильны,
они, как правило, саморазрушаются с течением времени и, во всяком случае,
легко излечиваются. Принципиально ведут себя неврозы акселеративные. В
минуты шизофренически окрашенных истерий в психике людей, страдающих
акселеративной болезнью, легко локализуется маниакальное "я". Это "я"
подозрительно и со страхом следит за болевым синдромом невроза,
искусственно восстанавливает неприятные ощущения и боли, когда те
естественно размываются, лелеет и холит этот синдром мрачными опасениями до
тех пор, пока не вынянчивает до той или иной подлинной, уже настоящей
болезни века.
В руслах акселеративных неврозов процессы развиваются примерно так же,
как и в руслах акселеративного художественного творчества. Подобно тому как
художник-формалист превращает прекрасный пейзаж в бредовую
сюрреалистическую или абстракционистскую картину, так акселерированный
человек здоровый комплекс функций организма преобразует в бредовый клубок
той или иной болезни века. Причем, делается это в рамках и внешнего и
внутреннего шизофренического формализма с такой агрессивной настойчивостью,
с таким упрямством, что снова приходит в голову: акселеративная болезнь
будто специально так организована, чтобы человек убоялся мнимых ужасов
действительности, испугался самого себя, разболелся и умер!
Неврозы и психопатические имитации, переходящие в болезни века, могут
формироваться на всех уровнях функций центральной нервной системы: от
подсознательного до субинстинктивного. На подсознательном уровне
регулируется деятельность сердечно-сосудистой системы и формируется
широчайший комплекс сопутствующих функциональных расстройств от инфаркта
миокарда до рассеянного склероза. На инстинктивном, самом объемном
функциональном уровне человеческого организма регулируются процессы обмена
веществ и формируются такие болезни века как ожирение, сахарный диабет,
желчно-каменная и почечно-каменная болезни, эндокринные болезни, болезни
опорно-двигательного аппарата, включая остеохондроз и артриты и так далее.
На субинстинктивном, клеточном уровне регулирования у человека работают две
функциональные системы: иммунная, ответственная в частности, за все
множество аллергических болезней, и регенеративная. Болезненные последствия
грубо работающей регенеративной системы наиболее широки. На основе
регенеративной недостаточности у акселератов формируется весь набор
язвенных болезней, на основе регенеративной избыточности - все множество
доброкачественных образований, на основе смешанного порока регенерации -
болезни кожи, дерматозы, наконец, на основе злокачественного порока
регенерации-- самые страшные болезни века: раковые, онкологические. Эти
болезни заслуживают отдельного разговора, так как по общим истокам своим
они вообще не осмыслены медициной и наукой в целом. Собственно, именно этим
и объясняется отсутствие сколько-нибудь заметного прогресса в разработке
методик лечения рака за последние десятилетия.
Таким образом, комплекс болезней века, являющих собой разнообразнейшие
отсроченные последствия акселеративной болезни,- очень широк. Практически
любому функциональному расстройству может быть приписано акселеративное
происхождение. Хотя, вместе с тем, любая такая болезнь может иметь и другую
причину возникновения, не имеющую к акселерации никакого отношения.
Собственно, именно это обстоятельство и является главным препятствием
вычленения общего - акселеративного корня болезней века. Тем не менее есть
характерные признаки, которые отличают болезни акселеративного
происхождения от всех остальных. Во-первых, любая такая болезнь по истокам
своим - психическое, истерико-невротическое расстройство. Никогда она не
является инфекционной! Это - жесткое правило, ниже оно будет расшифровано и
обосновано. Во-вторых, диагностирование болезней акселеративного
происхождения затруднено тем, что на уровне своего формирования - это лишь
имитация настоящих болезней. И болевые синдромы, и объективные
характеристики этих психопатических имитаций, получаемые в ходе клинических
обследований, соотносятся с настоящими болезнями примерно так же, как
соотносятся с действительностью сюрреалистические и абстракционистские
картины. Поэтому люди, страдающие акселеративными болезнями, способны
поставить в тупик самых опытных диагностов, заодно обретая грустное право
третировать современную медицину. Размытость принадлежностей болезней века,
запутанность и взаимное наложение синдромов различных функциональных
расстройств, четко разграниченное у нормализованно развитых людей,- хорошее
свидетельство их акселеративного происхождения.
Если верны теоретические допущения о стрессовой раскачке психики, а
затем и всего организма акселератов по наиболее уязвимым направлениям, то
наибольший ущерб должны нести два различных типа функциональных систем.
Во-первых, системы, которые и в нормализованном состоянии отличаются
широкой рабочей амплитудой в сочетании с высокой точностью регулирования.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг