гипотеза, а строго установленный научный факт.
Хочется заметить, что моделирование рамапитековой общины,
восстановление мироощущения и всего образа жизни наших далеких предков для
нас - не самоцель, а лишь средство для выявления особенностей работавшего в
этом прошлом на общинное благо механизма акселерации.
В ходе утверждения экологического господства в долинах крупных и
средних рек рамапитеки сталкивались не только с биологическим
противодействием, но и разного рода природными невзгодами: засухой,
бескормицей, наводнениями, пожарами и всякого рода иными стихийными бедами
и бедствиями. Иначе говоря, рамапитековые общины периодически попадали в
критические условия бытия. И в любых критических условиях рамапитековые
общины в железной схеме забот старших о младших как зеницу ока оберегали
свое будущее и надежду на возрождение и процветание - общественное
потомство. В этом плане можно вспомнить и о той не знающей страха ярости, с
которой пчелы защищают свой улей, и о полной страха, но самоотверженной
любви сынов и дочерей человеческих к своим детям. Корни этой любви - в
далеком, рамапитековом прошлом, длившемся по меньшей мере десять миллионов
лет!
Рамапитековые общины были общинами полуоседлыми. Когда запасы пищевых
продуктов в районе стойбища иссякали, община, волей-неволей была вынуждена
перекочевывать на другое место с еще неистощенными пищевыми угодьями. И на
перекочевке колонна рамапитеков, обремененная общественным потомством и
становившаяся похожей на обычное стадо, становилась особенно уязвимой.
Именно на перекочевках, пусть редких, но неизбежных, общины несли
наибольшие потери. Нетрудно понять, в наибольшей степени страдали при этом
дети младших возрастов и юношество, которое было главной защитной силой
рамапитековых общин. Меньше страдали половозрелые особи, сильные и мощные
сами по себе и к тому же специально охраняемые все тем же юношеством. А
наиболее выживающей общинной группой были подростки, которые могли и сами
постоять за себя и вместе с тем охранялись общиной наравне с детьми.
Таким образом, из перекочевок и других кризисных условий бытия
рамапитековые общины выходили с резко деформированной, усеченной
структурой: с существенным дефицитом детей, особенной младших возрастов,
юношества и половозрелых особей, и с избытком подростков обоего пола.
Разумеется, жизнеспособность таких общин была резко снижена. Очередной
экологический кризис, встреча с хищниками, бескормица губили такие
структурно искалеченные общины или, во всяком случае, низводили их до
уровня угнетенного прозябания. А главное, такие общины не имели будущего,
ибо не располагали избытком общественного потомства.
В силу этих причин еще на этапе нисхождения дриопитеков с древесных
ветвей в наземную зону обитания и превращения обезьяньего стада в общину
был найден эволюцией и утвержден отбором защитный механизм, позволявший
рамапитекам преодолеть кризисы бытия и в кратчайшие сроки восстановить
нормальную общественную структуру. Этот генетически закрепленный, защитный
механизм, включаемый кризисными, стрессовыми условиями бытия, и есть
механизм акселерации. Явление акселерации сводилось к тому, что генетически
предрасположенные к ней подростки-рамапитеки, порядка тридцати-сорока
процентов, минуя стадию целомудренной юности, ускоренным образом
превращались в половозрелых особей и приступали к активному продолжению
рода. Таким путем скачкообразно повышался потенциал общинного деторождения,
а затем, после паузы беременности акселераток начиналось энергичное
восстановление общественного потомства.
Итак, механизм акселерации включался в кризисные условия общинного
бытия, которые сами рамапитеки-подростки субъективно ощущали как стресс. В
чем же конкретно этот общинный дискомфорт, субъективно ощущаемый как
стресс, выражался?
В нормализованной общине подростки-рамапитеки были активным связующим
звеном между детьми и целомудренным юношеством. Они опекали детей, играли с
ними, с другой стороны - их опекало, воспитывало и вовлекало в свою
защитно-добывающую деятельность юношество. В кризисных условиях рвались и
нижние и верхние связи подростков-рамапитеков. Им не доставало забот о
детях, игр с ними и о них некому было заботиться по-настоящему. Подростки
были вынуждены самостоятельно защищаться, организуясь в примитивные группы
стайного типа. Все это подсознательно воспринималось ими как беда, как
глубокий стресс, который у генетически предрасположенных к этому подростков
и запускал механизм акселерации. Собственно, примерно таким же образом, в
рамках развала семьи и подростковой безнадзорности формируется пусковой
фактор акселерации и в наши дни. И так же, как акселераты-рамапитеки,
акселерированные юнцы и девы наших дней генетически направляются на решение
задачи, которая не имеет смысла в современных условиях и снимается с
помощью предохранительных средств и абортов,- задачи интенсивного
продолжения рода.
Скачек через стадию юности в половозрелое акселеративное состояние был
у рамапитеков длиннее, чем у современных подростков, а резервов психики для
такого скачка - меньше. Поэтому акселеративная болезнь рамапитеков была
тяжелее и скоротечнее современной. Угнетение верхних, ориентированных на
общинную деятельность подсознательных функций приводило к тому, что в
морфологическом облике рамапитека по ходу акселерации рождался его
обезьяний предок - половозрелый дриопитек. Правда, дриопитек одаренный, ибо
он располагал мозгом, который по объему своему был примерно на четверть
больше дриопитекового. Но как рамапитек-неполноценный: слабоумный,
истеричный и больной неумеха, потенциально страдающий тем комплексом
функциональных расстройств, которые ныне известны как болезни века. Причем,
если у современных акселератов эти болезни носят отсроченный характер, то у
рамапитеков мужского пола они начинали формироваться сразу же после
завершения ускоренного психополового созревания, а женского - после первого
же деторождения. Ведь акселерированная женщина-подросток вынашивала, а
затем производила на свет пять-семь младенцев. Непосильный груз для
болезненного, наспех сляпанного организма! В результате акселераты и
акселератки в рамапитековом прошлом погибали от сердечных расстройств,
разного рода истерических инфарктов и инсультов, скоротечного рака и
аллергий, спустя считанные месяцы после появления на свет первого же
потомства. С начала акселерирования они жили, таким образом, не более 2-3
лет, выступая выраженными эфемерами общинного бытия.
Все основные акценты акселеративной психопатии, которые наблюдаются у
современной молодежи, были прописаны и у рамапитеков, более просто, ясно и
определенно. Разумеется, таких неумех как акселерированные рамапитеки,
единственным настоящим занятием которых были любовные игры и секс,
низведенный до уровня беспорядочных половых связей, нельзя было допускать
до такого ответственного дела, как выкармливание и вынянчивание младенцев.
Поэтому инстинкты материнства и, особенно, отцовства были у акселератов
рамапитековой эпохи практически полностью подавлены. Новорожденные
изымались у акселерированных матерей и передавались на попечение
целомудренного юношества и половозрелых особей.
Нельзя было поручать акселератам и сложных трудовых операций по охране
общины, изготовлению орудий труда, по обработке и приготовлению продуктов
питания. Блокируя выполнение акселератами производительных внутриобщинных
функций, эволюция резко понизила уровень их трудолюбия. По строгим
высоконравственным меркам нормализованного рамапитеко-вого бытия
акселерированные особи были бессовестными лентяями, но это им прощалось.
Все ведь знали, сколь короток их век - во имя спасения общины в целом.
Эволюция дополнительно позаботилась о том, чтобы было проще устранять
неумех-акселератов от внутри-общинных дел. Не будучи заняты сексом и едой,
акселерированные рамапитеки впадали в групповой созерцательный транс, в
своеобразный сомнамбулизм в форме полусна наяву. Примерно в таком же
сомнабулизме в пчелином улье проводят время трутни: суета рабочих пчел не
побуждает их к полезной деятельности, а безделье - не угнетает. В
остаточной форме трутнеподобный сомнамбулизм присущ и современной
акселеративной психопатии: это либо балдение, связанное с полным
торможением высших психических функций, столь любимое акселератами, либо
несколько менее психически заторможенная, струящаяся суррогатом
деятельности групповая тусовка.
Пчелиные семьи, насчитывающие тысячи особей и ведущие закрытый образ
жизни, могли позволить себе роскошь содержать десятки и сотни трутней на
чистом иждивении. Рамапитековая община, менее многочисленная, более
открытая и уязвимая,- не могла. Поэтому, блокируя выполнен!!1 акселератами
внутри-общинных функций, антропогенная эволюция позаботилась о том, чтобы
сохранить и д;.же активизировать выполнение ими более простых, но
ответственных - внешних, защитно-добывающих функций. Защищаться от
нападения врагов и добывать себе пищу умели ведь и дриопитеки, тем более
эти функции были по плечу таким одаренным дриопитекам, которыми были
рамапитеки-акселераты. Чтобы побудить к делу акселератов, требовался
сильный раздражитель: выход на богатые пищевые угодья, нападение на общину
врагов, переход на новое стойбище. Сильные раздражители активизировали
чувства совести и трудолюбия акселератов, заставляли их рьяно, что
называется, сломя голову, кидаться в общинные дела, претендуя на лидерство
и руководство. В отчаянных схватках и рискованных предприятиях акселераты
гибли чаще нормализованных особей, но именно к этому и стремилась
хитроумная эволюция, идущая наивыгоднейшим путем.
Чтобы дать возможность акселератам в острых ситуациях исправно играть
роль временных лидеров, надо было блокировать возможность понимания своей
предковой отсталости, своего слабоумия. Поэтому акселеративная психопатия
была акцентирована комплексом превосходства. Акселерированные рамапитеки
были убеждены в том, что они сильнее, ловчее, умнее других. А ежели что-то
и не клеилось в их начинаниях, они попросту прерывали начатое дело как
неинтересное и утомительное и погружались в привычный полусон тусовки.
Комплекс превосходства подкреплялся у них повышенной физической силой.
Акселерированный рамапитек не только психически, но и морфологически был
похож на своего обезьяньего предка - дриопитека. Комплекс превосходства в
сочетании с физической силой мог открыть дорогу к господству акселератов в
общине, а это было в высшей степени опасно! Поэтому этот комплекс
акселератов-рамапитеков был нестабилен. Под воздействием отпора со стороны
другого, более сильного акселерата и тем более организованного
сопротивления со стороны целомудренного юношества и половозрелых особей,
комплекс превосходства сальтировался, преобразуясь в комплекс
неполноценности. Из господина, каким представлялся самому себе
акселерированный рамапитек в смутных оценках подсознания, он разом
превращался в раба, покорно выполнявшего чужие повеления.
Главным назначением механизма акселерации было резкое увеличение
численности общественного потомства. Между тем, у нормализованных
половозрелых рамапитеков половой инстинкт был развит весьма умеренно - даже
меньше, нежели у мужчин и женщин нашего времени. Собственно, эта
сдержанность полового влечения и обусловливала возможность создания парной
рамапитековой семьи и скрытность половой жизни в плотно корпорированной
общине. У акселератов половой инстинкт активизировался, а для того, чтобы
дать ему простор действия вместе с размыванием чувства трудолюбия
размывались также барьеры половой стыдливости. В рамапитековой общине
начиналось то, что хорошо нам известно по событиям второй половины XX
века,- сексуальная революция, в обезьяноподобной форме, разумеется. Чтобы
получить о ней примерное представление, надо понаблюдать за стадом обезьян.
И с одной стороны, несколько облагородить их половые отношения, сделать их
менее открытыми, а с другой - усилить половые притязания мужского пола и
податливость женского. Для того, чтобы снять возможность растления
малолетних, совращения подростков и целомудренного юношества акселератами,
все эти возрастные группы рамапитеков и приобрели жесткое морфологическое
целомудрие, рудименты которого сохранились и сегодня в форме девственности.
В общем, сексуальная революция. Прилюдные половые притязания,
сексуально окрашенные позы и телодвижения, демонстрация эрогенных частей
тела,- в общем все, чем так богата современная акселеративная культура. Все
было в рамапитековой общине, как у людей, на обезьяноподобном,
дриопитековом уровне, разумеется. Но как же высоконравственная
рамапите-ковая община терпела все это?! Как смогла не деградировать,
выжить?!
Акселеративные времена были для рамапитековых общин нелегкими
временами. Но еще в ходе их формирования эволюцией были выработаны
охранительные меры, помогавшие пережить акселеративные беды. Во-первых,
аселератов было немного. Когда мы говорили о том, что исходный уровень
генетической предрасположенности к акселерации у людей вряд ли превышает
30%, то в основе этого лежали соображения по обеспечению общинной
безопасности рамапитековой эпохи. Во-вторых, акселераты были четко
обособленной общинной группой, их терпели как неизбежное зло - не более
того. Акселераты вступали в половые связи только между собой, их сторонние
притязания блокировались брезгливостью, родственной отвращенностью к
скотоблудию и морфологическим целомудрием молодежной части общины.
Чтобы рамапитеки даже на уровне своих подсознательных оценок могли
легко отличать акселератов от нормализованных особей, эволюция не
поскупилась наделить их специфическими акселеративными признаками. Если у
нормализованных рамапитеков было истинно голое тело, то акселераты
обрастали волосами - не шерстью, а именно волосами. Заметим, что в среднем
антропогенезе известная волосатость тела была благоприобретена
нормализованно развитыми питекантропами мужского пола, охотившимися на
крупного зверя, а стало быть имевшими потенциальную склонность к
каннибализму. Волосатость - сигнал к осторожности в общении. Осторожно -
акселерат! Осторожно - питекантроп-охотник! От питекантропов волосатость в
размытой форме была заимствована человеком разумным.
У рамапитеков обоего пола, в том числе и половозрелых, были чистые
звонкие голоса. У акселератов голоса были грубыми и хриплыми. Таким
образом, даже в темноте рамапитеки могли уверенно распознавать
акселератов - и по голосу и на ощупь. В среднем антропогенезе по мужской
линии параллельно с благоприобретением волосатости произошло
нормализованное огрубление голосов питекантропов-охотников. В остаточной
форме этот признак акселерированности прослеживается и в современных
условиях: современные акселераты и акселератки имеют более грубые и хриплые
голоса, нежели нормализованно развитые люди, А самое главное, именно такие
голоса им нравятся! Свидетельством тому - современная эстрада. Даже те
певцы и певицы, которые от природы обладают чистыми голосами, старательно
овладевают хриплыми стонами, грубыми воплями и рычанием. Кстати говоря,
чистый и звонкий женский голос - хороший показатель нормализованного
развития и психического здоровья его обладательницы.
Эволюция всегда избыточна, когда речь идет о полноценном продолжении
рода. Чтобы разукрашенных акселератов было, так сказать, за версту видно,
чтобы детям, подросткам и юношеству можно было заблаговременно
подготовиться к встрече с ними и принять меры предосторожности.
Акселерированные рамапитеки во время своего тусовочного безделья занимались
именно таким - грубым, маркирующим украшательством. Вздыбливали себе полосы
на головах, втыкали в них птичьи перья и веточки, глиной или растительными
красителями вымазывали лицо и тело, протыкали себе палочками-украшениями
уши и губы.
Акселеративное стремление к украшательству поддерживалось на
протяжении всего антропогенеза. Имея поначалу сугубо маркировочный
характер, это украшательство затем было облагорожено и уже в такой форме
наложило свой отпечаток на развитие одежды, фурнитуры и
декоративно-изобразительных искусств. Я не буду углубляться в эту
интереснейшую тему. Отмечу лишь, что как во все антропогенные времена, так
и в наше время, акселеративное украшательство зримо отделялось от
нормализованной декоративности своею грубостью, крикливостью, своим
гиперболизмом. Если говорить о сегодняшних днях, то декоративный макияж,
экзотические прически, очки-велосипеды, серьги-обручи, кастовые раритеты
разного рода неформалов, скоморошеские одежды - весьма четкие признаки
акселеративной болезни. Хотя порою это слепая дань акселеративной моде.
Хочется напомнить, что целью нашего обсуждения выступает не само
древнейшее человеческое прошлое, а принципы организации и действия
механизма акселерации. Оценивая с этой точки зрения вышеизложенное, легко
подметить существенную, принципиальную разницу между современным и
древнейшим, рамапитековым, механизмами акселерации. Современный механизм -
грязный в том смысле, что при его работе акселеративная болезнь прямо
передается по наследству, если оба родителя ребенка являются акселератами.
Между тем, древнейший, рамапитековый механизм акселерации был чистым!
Акселераты-рамапитеки производили на свет совершенно здорочое потомство без
всяких признаков врожденной акселерации. Иначе они были бы сметены с
антропогенной арены нарастающим натиском омолаживающихся болезней века, а
рамапитеки, напомним, благоденствовали на ней около 10 млн лет!
Соответственно, весь этот колоссальный по меркам человеческой истории срок
поддерживался постоянный и относительно невысокий уровень генетической
предрасположенности рамапитеков к акселерации. Даже в самых тяжелых
условиях акселерировалось, видимо, не более трети подростков. Более
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг