опять-таки бога или разум, гордятся собой. Но гордиться надо не собой, а
своими древнейшими великими предками - рамапитеками!
В связи с вышеизложенным напрашивается возражение, на первый взгляд
представляющееся веским. Все экологически процветающие виды животных обычно
многочисленны, широко расселены, а поэтому и широко представлены
ископаемыми останками в палеонтологии. Почему же сохранилось так мало
останков рамапитеков? Палеонтологическая летопись подарила людям всего-то
одну, только одну верхнюю челюсть рамапитека, найденную Дж. Э. Льюисом в
Индии на Сиваликских Холмах! Останков дриопитеков, их прямых предков,
найдено во много раз больше, они рассеяны по всему Старому Свету. В чем же
дело? К этой загадке можно добавить и еще одну, как выясняется, тесно с нею
связанную: почему у человека голое тело? Почему у него отсутствует шерстный
покров?
Чего только не наговорено в науке и около нее по поводу ликвидации у
предков человека шерстного покрова! Сроки называют поздние, считая,
например, что даже питекантропы еще были покрыты шерстью. Между тем, еще в
процессе преобразования дриопитековых стад в общины рамапитеки полностью
потеряли шерстный покров по соображениям чистоплотности. Инстинктивное,
точнее подсознательное чувство чистоплотности было развито у рамапитеков
очень высоко, выше чем у современных людей, чем у нас с вами. Без дотошной
чистоплотности плотно корпорированные общины, численностью в сотни особей,
обладающие избыточным общественным потомством, неминуемо вымирали бы от
самых разных инфекций.
Полезно по этому поводу вспомнить о стерильной чистоте пчелиного улья,
о его прополисовой дезинфекции, о пчелах-мусорщицах и
пчелах-вентиляторщицах. О том, что пчела скорее умрет, чем позволит себе
очистить желудок внутри улья: первый весенний полет пчелы после зимней
спячки - полет очистительный. Нет никакого сомнения в том, что стойбища
рамапитеков обихоживались и что на них поддерживалась чистота, близкая к
стерильной. Естественные надобности, разумеется, оправлялись за пределами
стойбищ. Именно из этого рамапитекового далека в подсознание человека
заложена стыдливость в отношении естественных отправлений, стремление
уединиться, избегая посторонних глаз.
Младенцы рамапитеков были столь же беспомощны, как и наши младенцы,
точно так же они не умели контролировать работу своего желудка и соблюдать
чистоту своего ложа. Шерсть - естественный накопитель нечистот, а
нечистоты - питательная среда для развития самых разных, в том числе и
болезнетворных микроорганизмов. В условиях высокой избыточности потомства,
свойственного рамапитекам, возникновение различных эпидемий за счет
загрязнения шерсти младенцев было бы неизбежным. По этой причине шерстный
покров у рамапитеков уничтожен еще на этапе самого формирования общин из
обезьяньих стад. Тело рамапитеков было лишено не только шерсти, но и волос.
Оно было голым в человеческом, более того, в женском смысле этого слова,
его было удобно содержать в абсолютной чистоте, удобно очищать и мыть.
Рамапитеки любили воду, держались возле рек, купались сами и купали своих
детей, в том числе и новорожденных. Именно оттуда, из рамапитекового
прошлого наши младенцы позаимствовали свое подсознательное умение держаться
на воде, плавать и нырять. Умение, которое восхитило и престижно озаботило
современных пап и мам, но, увы, не побудило науку сколько-нибудь серьезно
заняться этой загадкой. Рамапитековые общины формировались только в особо
благоприятных для этого местах - на побережьях средних и крупных рек. В
таких и только таких условиях могли обитать голотелые рамапитеки, плотно
корпорированные общины которых требовали поистине стерильной чистоты жизни,
а стало быть, и постоянных купаний всех, начиная от новорожденных до
глубоких стариков.
Среди младенцев, появляющихся на свет через двойни, тройни и большее
число близнецов, неизбежным был высокий уровень смертности. Высокий уровень
смертности был и среди целомудренного юношества, оборонявшего стойбища от
всех и всяких врагов, в том числе и от хищников. В интересах той же
стерильной чистоты рамапитековые общины должны были как-то избавляться от
тел умерших детей и сородичей. Рамапитеки не могли предавать их земле - у
них не было для этого орудий, рамапитеки не могли сжигать трупы - они не
знали огня. Крупные и средние реки становились естественной текучей могилой
для погибших рамапитеков всех возрастов. Вода уносила трупы от стойбищ,
вода хоронила их в моря и океаны. Для этого не годились стоячие воды озер
или мелкие реки и речушки, и то и другое превращалось бы со временем в
болезнетворные могильники. Годились только побережья крупных и средних рек,
справлявшихся с транспортировкой погибших, а помимо того, имевших и удобные
места для массовых купаний.
Индостан - субконтинентальный изолят, отгороженный от остальной части
Евразийского материка высочайшими в мире горными хребтами, и в прошлом был
насыщен крупными и средними реками, пригодными для обитания рамапитеков.
Инд, Ганг и Брахмапутра с притоками и менее внушительными соседями и были
колыбелью человечества, колыбелью древнейшей рамапитековой культуры.
Особенно Ганг, с особой, стерильной чистотой его вод. Можно полагать, что
реки хоронили и предметы вещественной культуры, стирая с камней следы
примитивной обработки и повергая в тлен и гниение дерево.
Наличие в рамапитековых общинах избыточного общественного потомства
обусловило формирование у рамапитеков мужского пола, по-своему уникальной
морфологической способности, о которой уже шла речь как о загадке рода
человеческого. Я имею в виду наличие у сильного пола отчасти редуцированных
молочных желез. Попробуем разобраться в этом феномене.
Может ли современная мать выкормить трех-четырех близнецов?
Разумеется, нет. На помощь такой, разом ставшей многодетной матери
привлекаются кормилицы, няньки, идет в ход искусственное молоко. Но
рамапитековой общине неоткуда было взять кормилиц! Хотя рождение двоен и
троен, если верны наши предположения о наличии развитого общественного
потомства, было отнюдь не исключением, а нормой. Очевидно, что еще в ходе
формирования из дриопитекового стада рамапитековая община должна была
как-то приспособиться к выкармливанию избыточного числа новорожденных.
Обратим теперь внимание на то, что у современных подростков - как
мальчиков, так и девочек - происходит созревание молочных желез. Это
созревание - своего рода сигнал окончания отрочества и начала юности. Но у
девочек созревание молочных желез доводится до конца, а у мальчиков вспышка
созревания угнетается, набухшие было молочные железы затем опадают,
рассасываются.
Непредвзято оценивая эти факты, т. е. оценивая их как остаточные,
атавистические явления, доставшиеся в наследие людям из антропологического
прошлого, приходится делать вывод, что целомудренное рамапитековое
юношество - не только девы, но и юноши - обладали действующими молочными
железами и принимали участие в выкармливании новорожденных. Можно думать,
что вместе с половым созреванием, вместе с превращением юношей во взрослых
рамапитеков, действие молочных желез у них блокировалось. Именно этот
хорошо заметный признак оповещал общину о том, что рамапитек выдержал
труднейшие юношеские испытания, заслужил право на особую защиту и
продолжение рода.
Рамапитековая община была прекрасно отлаженным общественным
механизмом, в котором каждая возрастная компонента: дети, подростки,
целомудренное юношество, половозрелые особи,- хорошо знали постепенно
расширяющийся круг своих общинных обязанностей и четко их выполняли. В этом
плане рамапитековая община напоминала пчелиную семью, но в отличие от нее
имела не инстинктивную, а подсознательную, т. е. формируемую в ходе
обучения и воспитания старшими, структуру. Жесткость этой структуры
поддерживалась опять-таки не инстинктивно, не сама собой, как у пчел, а с
помощью подсознательных нравственных норм. Всякое отступление от этих норм
наказывалось, причем суровость наказаний росла вместе с возрастом
рамапитеков. На уровне целомудренного юношества и половозрелых особей
грубое нарушение нравственности каралось немедленно и с предельной
строгостью: смертью или изгнанием из общины, которая для рамапитеков была
лишь другим, отсроченным вариантом смерти.
Однако нравственность рамапитековой общины была не только строгой, но
и доброй, чистой - на удивление высокой и благородной. Рамапитековая община
была не только трудовой мастерской, но и своеобразным храмом. Лучшие
нравственные обычаи и традиции рода человеческого являют собой
заимствования нравственной культуры рамапитеков. Домыслы о том, что высокая
нравственность человека создана чистыми усилиями разума уже в исторические
времена,- всего лишь наивные домыслы, не более. Рассудок человека
разумного - это биологический компьютер, бездушная машина; он холоден,
безлик и расчетлив. Рассудок напоминает собою топор, с помощью которого с
равным успехом можно творить добро и зло, строить храм и тюрьмы, рубить
избы и головы. Человеческая история и в особенности наш ужасно
цивилизованный век - убедительная и пугающая иллюстрация к сказанному.
Высокая нравственность хранится не в сознании человека, а в глубоких
подвалах его подсознательной памяти. Золотые подвалы эти были созданы и
постепенно заполнялись поистине бесценным нравственным содержанием на
протяжении всего десятимиллионного раннего антропогенеза. Человека делает
человеком, а не кем-нибудь иным,- его мощно развитое подсознание, а вовсе
не бездушная машин а-рассудок. Рассудок, связанный через интуицию с
подсознанием в единое системное целое, и порождает в итоге человеческий
разум, которым мы законно гордимся и который движет вперед и вверх земную
цивилизацию.
Нравственные чувства рамапитеков несущественно отличались от
нравственных побуждений современного человека. Они были, естественно, менее
осознанными, но зато более определенными и императивными. Рама-питекам, у
которых подсознание было верхним уровнем психики, было свойственно
эстетическое мироощущение, определявшее все ключевые моменты их
общественного поведения. Муссируемый ныне, более в конъюнктурно-коммерческих#
, чем в каких-либо иных целях, тезис: красота правит миром,- наивен,
конечно же, на уровне применения к человеку разумному. Но в полной мере
справедлив по отношению к восприятию действительности и поведению
рамапитека! Все, что было по восходящей линии полезно общине,
воспринималось рамапитеками по восходящей шкале оценок как приятное,
красивое и, наконец, прекрасное. Все, что было по нисходящей линии вредно
общине, воспринималось ими как неприятное, некрасивое и, наконец,
безобразное. Рамапитеки были созерцательными эстетами и поступали так,
чтобы и себя, и все окружающее сделать еще красивее.
Человеческая эстетика в своих интуитивных, трудно поддающихся
рациональной оценке нормах списана с древней, хранящейся в подсознании
человека мировоззренческой эстетики рамапитеков. Рамапитековые общины
окружал обильный пищей, богатый солнцем и влагой мир, жавшийся к ним и
желавший их помощи в своем животном многообразии. И хотя в этом мире были
злые, хищные силы, рамапитеки умели либо избегать их, либо побеждать,
впадая в яростное, не знающее страха упоение битвы. И в целом - мир был
прекрасен! Когда современный человек стоит ранним утром на вершине холма,
видит синее небо, верхушки деревьев, купающиеся в первых лучах солнца,
золотисто-молочные ленты тумана над сонной рекой, чувствует сладостный
восторг, а его разум молчит в дреме покоя, он смотрит на мир глазами своего
древнейшего предка, которым он может искренне гордиться,- глазами
рамапитека.
Чистота рамапитековой нравственности обусловливалась тем, что жили они
тесной общиной, располагали избыточным общественным потомством и такой
специфической общественной компонентой, как целомудренное юношество.
Наличие его в рамапитековой общине обусловило развитие чувства половой
стыдливости не только у юношей и дев, но и у половозрелых особей. В среде
юношества половое влечение было снято на уровне подсознания, подобно тому,
скажем, как на инстинктивном уровне снято половое чувство рабочих пчел.
Любовь на стадии юношества у рамапитеков была заменена дружбой, не
признающей половых различий. Прекрасное чувство юношеской дружбы было
заимствовано всеми эволюционными потомками рамапитеков, в том числе и его
величеством человеком. Каждому нормализованно развитому юноше и девушке
чувство это, чувство возвышенное и нежное, хорошо знакомо. И оно вовсе не
знакомо акселератам!
Можно уверенно говорить о том, что половые отношения нормализованно
развитых рамапитеков носили скрытый характер. В этом плане уместно
вспомнить о скромности и стыдливости пчелиной семьи. Молодая, еще
целомудренная царица взлетает свечой в синее небо, а за ней устремляются
сотни трутней. Самый сильный, самый быстрый трутень догоняет ее и там,
вдали от глаз рабочих пчел, оплодотворяет и гибнет... В этом брачном
ритуале немало эволюционных тонкостей, но главное - скрытость полового
акта. По ходу эволюционного формирования пчелиной семьи, когда рабочие
пчелы еще в некоей мере оставались самками, когда они еще только обретали
свою фактическую бесполость,- нельзя было развращать их откровениями
продолжения рода. Такого рода пример и показ - побудителен!
Наличие в рамапитековой общие целомудренного юношества, необходимость
длительного поддержания этого целомудрия и диктовало необходимость
включения в рамапитековую нравственность развитого чувства половой
стыдливости. Акт продолжения рода совершался скорее всего под покровом
ночи, во всяком случае уединенно - вне посторонних глаз. В силу той же
необходимости сохранения целомудренности подростков и юношества,
повседневное поведение и игры рамапитеков всех возрастов должны были быть
скромными и пристойными. Сексуально окрашенные позы и телодвижения,
проявления бесстыдства и половых притязаний представлялись эстетическому
подсознанию рамапитеков, конечно же, безобразными и отвратительными. Именно
там, в далеком рамапитековом прошлом - корни половой стыдливости, общей
скромности и пристойности поведения нормализованно развитого человека, не
страдающего акселеративной психопатией.
В научной и околонаучной литературе написано много наивного и
неоправданно-вульгарного о половых взаимоотношениях в антропогенную и даже
первобытную эпоху. Из одной работы в другую кочуют домыслы о господстве в
прошлом грязного матриархата, о беспорядочных половых связях, кровосмешении
и т. п. Уж этот антропоцентризм! Уж коли человек разумный склонен к
распутству, так что там говорить о далеких предках,- примерно так
рассуждали во все времена ученые мужи и популяризаторы знаний. Между тем,
есть все основания утверждать, что в рамапитековых общинах половозрелые
особи вовсе не находились в состоянии грязного матриархата с беспорядочными
половыми связями. Напротив! Там господствовала моногамная парная семья,
связанная тесной, той самой верной до смерти любовью, о которой мечтают
люди и которая в современном мире, однако же, встречается редко.
Рамапитековая община была самой высоконравственной общиной во все
антропогенные времена. И если бы парная семья не сложилась в раннем
антропогенезе, ей попросту не нашлось бы места в человеческих отношениях.
Наивно полагать, что парная семья - это сознательное творение человеческого
разума. Рассудок - это бездуховная машина, биологический компьютер! Он с
равным успехом может работать в пользу распутства и верности до гроба, в
пользу укрепления семьи и ее развала. Наше время - убедительное
свидетельство тому, сколь бессилен человеческий рассудок в таких тонких
делах как утверждение верной любви и укрепление семьи. Стремление к верной
любви и парной семье было заложено в кладовые родовой памяти человека в
далеком рамапитековом прошлом. В более поздние антропогенные времена парная
семья была расшатана, а любовь приобрела гораздо более свободный и
фривольный характер. В таком вульгаризированном виде они и достались
человеку. Но стремление к верной любви и крепкой семье, чурающееся
рассудочных соображений, живет в подсознании человека и сегодня. Парная
семья рамапитеков от парной человеческой семьи отличалась лишь тем, что
дети в те далекие времена были не чисто семейным, а общинным достоянием. Но
разве современные здоровые семьи не берут на воспитание так называемых
чужих детей? И разве не любят они их столь самоотверженно, как и
собственных?
Мне бы не хотелось, чтобы скептически настроенные читатели
воспринимали описание рамапитековой культуры как авторскую фантазию,
спекулятивную подтасовку, вольную гипотезу, наконец.
В пользу того, что общины рамапитеков были именно такими, трудовыми
сообществами, мы привели множество разнообразных, на первый взгляд
разрозненных фактов. Часть этих фактов почерпнута из палеонтологической
летописи, часть - из реальных, порою загадочных особенностей морфологии,
физиологии и поведения человека, часть - из аналогий между общественными
структурами рамапитековой общины и пчелиной семьи. Каждый из этих фактов в
отдельности, возможно, не очень убедителен и может быть оспорен и
подвергнут сомнению. Но легко заметить, что в своей совокупности эти факты
естественно дополняют друг друга, естественно объясняют друг друга,
естественно снимают друг с друга загадочность, обнажаясь в своей позитивной
сути. Сами собой сливаются в единое системное целое, которое и являет собой
рамапитековую общину со всеми ее характерными общественными атрибутами.
Никаким другим образом связать эти факты в системное целое, объяснить их и
раскрыть, сняв шелуху загадочности,- невозможно! Поэтому община
рамапитеков - не фантазия, не спекулятивная подтасовка, не вольная
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг