офицеры понять, что творилось в нем тогда и почему он стал еще более
мрачным и нелюдимым?
В их представлении человек, способный любить, - не мужчина, а сама
любовь - блажь расово неполноценных. Если бы тайна стала известна, его
превратили бы в объект насмешек, только и всего.
Весной "странная война" на западной границе кончилась. Гитлер бросил
танковые армии на Францию. Затем несколько лет шла война на востоке, против
Советского Союза. Потом поражение, разгром вермахта, бои в Берлине,
оккупация. Шулленбург уехал в родовое поместье и стал вести жизнь
отшельника. Женщины входили в его жизнь и уходили прочь, не оставляя
следа, - он ждал ее, свою Лотту, продолжал надеяться на чудо. И каждый год
в один и тот же вечер неизменно появлялся здесь, сидел вот за этим столиком
и со странным нетерпением поглядывал на дверь: он все еще верил - откроется
дверь, и на пороге он снова увидит ее стройную фигуру, как это уже было
однажды. Но она не приходила.
Погруженный в размышления, долго сидел он в заветном углу. О происках
поставленной на его след ищейки думать не хотелось. Как и прежде,
Шулленбург покинул "Великую Шарлотту" с рассветом. Он спешил в Мюнхен.
Штрадер сказал:
- Граф фон Шулленбург, приказ о назначении вас командующим группами
армий "А" и "Б" согласован и скоро будет подписан, - он подошел к
генерал-полковнику и крепко пожал ему руку. - Поздравляю.
Его примеру последовал генеральный инспектор бундесвера Гейнц Кривель.
- Но тот, кто подпишет этот приказ... не осведомлен о том, что группы
армий "А" и "Б" представляют собой силы вторжения. На вас я возлагаю
выполнение важнейшего военного плана - "Рейх-IV", - продолжал Штрадер.
Шулленбург оставался бесстрастным, - требовалось много усилий для
того, чтобы не дать воли гневу и презрению к Штрадеру и его сообщникам. Но
Вилли Лунг своевременно сообщил ему о предстоящем назначении, и он был к
нему подготовлен.
Шулленбург уже знал, что "Рейх-IV" - это несколько модернизированный
оперативный план "Деко-II". Однако Шулленбургу до сих пор не удавалось
видеть разработанные под руководством Хойзингера карты и схемы операции. Со
слов Лунга Шулленбург знал, что в этом секретном военном плане, в
частности, говорится: "Операция "Деко-II" предусматривает внезапные
совместные боевые действия сухопутных, военно-воздушных и военно-морских
частей и соединений и пропагандистских подразделений, просочившихся еще до
начала операции в Восточный Берлин и в стратегически важные пункты
советской оккупационной зоны". Франц Штрадер, несколько "осовременив" этот
план, дал ему иное, весьма симптоматичное наименование - "Рейх-IV".
- Вы должны быть готовы приступить к исполнению обязанностей
командующего, генерал, - сказал Штрадер.
- Могу приступить уже с этой минуты, - сухо ответил Шулленбург и, видя
настороженность на лицах присутствующих, продолжал: - Начнем с того, что я
просил бы вас предоставить мне возможность немедленно изучить оперативные
документы операции "Рейх-IV".
- Отлично. - Штрадер определенно повеселел. - Сейчас я ознакомлю вас с
"Рейх-IV" в самых общих чертах...
Затем вы возьмете у генерала Кривеля карты и схемы вместе с
пояснительными записками, замечаниями к ним и основательно займетесь
изучением уже в своем штабе. Да, да, у вас есть штаб, и сегодня же вас
проводит туда гауптман Лунг. - Штрадер сделал знак Гейнцу Кривелю, тот
расстелил на столе огромную карту, испещренную значками и стрелами, и
приступил к пояснениям.
- Составленный нами оперативный план "Рейх-IV" беспрестанно находится
в процессе оперативного выполнения, - сказал он и, заметив недоверие
Шулленбурга, продолжал: - Он состоит из нескольких слагаемых...
Штрадер отошел от стола. Шулленбург стоял в оцепенении: что все уже
разработано и столь скрупулезно - этого он не ожидал. Стало быть, они
решили следовать примеру Гитлера, - тот строил свои расчеты на вероломстве,
нанесении неожиданных ударов по ничего не подозревающему противнику и таким
образом создал Третий рейх. Его последователь Франц Штрадер мечтает о
Четвертом рейхе. План "Рейх-IV" - зловещий заговор! Шулленбург продолжал
стоять у карты, будто окаменевший.
- Группами армий "А" и "Б" командуете вы, генерал-полковник фон
Шулленбург, - повторил Штрадер.
- Благодарю вас. Я заберу эти документы с собой.
На прощанье Штрадер сказал:
- Вы должны быть готовы вступить в командование в любую минуту, герр
командующий, готовы чем скорее, тем лучше. Многое мной уже сделано...
Особое внимание обратите на группу армий "А" - мною поставлены перед ней
задачи сложные... - сказал на прощание Штрадер.
Шулленбург откланялся, ему не терпелось остаться наедине со своими
мыслями. Он поспешил в Бонн.
Долго сидел он за письменным столом в своем кабинете, в глубокой
задумчивости: вот он, в этом кожаном портфеле, план "Рейх-IV". У
Шулленбурга зрела дерзкая мысль... Он закрыл дверь кабинета и принялся за
работу...
Утром пришел Вилли Лунг с запиской от Штрадера: пора было собирать
чемоданы, их ждали за океаном. Поездка неофициальная, туда отправятся,
кроме Штрадера и Шулленбурга, представитель армии генерал Герч и
Командующий западногерманскими военно-воздушными силами генерал Ганс Хубер.
Шулленбург брать с собой кого-либо не хотел и надеялся таким образом
хоть на некоторое время избавиться от осточертевшего ему эсэсовского
подонка Шванке. Он не сомневался, что на этот раз его поведение не будет
Штрадером истолковано во вред ему, поскольку было заведомо известно, что
никаких связей или даже шапочных знакомств по ту сторону Атлантики у него
нет.
Часть 3
Глава первая
Можайцев знал теперь, что именно необходимо предпринять для того,
чтобы победить Функа и уничтожить его "волчье логово" вместе с ненавистными
установками "М-1". Но для того чтобы получить в свое распоряжение
необходимые ему средства борьбы с Карлом Функом, Можайцев вынужден был идти
на риск. Изучив по схеме подступы к вольфшанце, он отчетливо понял, что
иного выхода у него нет - следовало немедленно повидать Уильяма Прайса,
человека, давшего задание ищейкам Аллена Харвуда уничтожить его. Повидать
Прайса значило на какое-то время очутиться в его власти, а чего именно
хотел Прайс, инженер Можайцев прекрасно знал. Но иного выхода у него все
равно не было - только Прайс мог помочь ему победить Функа.
В сопровождении Франсуа Можайцев выехал в Бельгию. С письмом инженера
Можайцева в кармане Франсуа отправился на свидание с представителем
разведки Аллена Харвуда в Брюсселе. Короткое письмо Можайцева следовало
переслать Уильяму Прайсу таким образом, чтобы о нем не пронюхали немцы -
обосновавшиеся в штабе НАТО гитлеровцы или агенты Карла Функа.
Резидент Харвуда, выслушав француза, только руками развел - неужели
этот русский инженер верит в свое бессмертие? Франсуа Легран презрительно
усмехнулся.
- Конечно, нет. Вы хотели бы разделаться с ним - он об этом знает. Но
пока что вам придется охранять его - Можайцев должен встретиться с Прайсом.
Вам нет смысла преследовать его - он нужен Прайсу.
Письмо Можайцева ушло по назначению. Ответ не заставил себя ждать. И
вот с аэродрома поднялся самолет и лег курсом на заатлантическую
республику. Единственным пассажиром на его борту был Можайцев.
Можайцев ни на минуту не сомневался, что люди Харвуда следят за каждым
его шагом, однако никто ему не досаждал. Он сел в поезд и отправился в
Прайсхилл. Гейм и Финчли повстречали его, как только огромный черный
лимузин доставил инженера на виллу Прайса. Они видели, как он поднялся по
ступенькам лестницы, как за ним закрылась парадная дверь.
Можайцев спокойно вошел в обширный кабинет. Прайс сидел за письменным
столом и, не мигая, смотрел на приближающегося к нему посетителя. Можайцев
подошел к столу и остановился, как всегда бесстрастный и несколько
чопорный, пристально из-за золотых очков посмотрел на хозяина виллы. Глаза
Прайса не скрывали злобы, гнева и мрачного торжества. Некоторое время
длилось молчание.
- Явившись ко мне, вы допустили неосторожность, - Прайс помолчал,
желая убедиться, какое впечатление его слова произвели на гостя, но на лице
Можайцева не дрогнул ни один мускул.
- Вы ошибаетесь, сэр, - возразил он спокойно. - Вы хотите сказать, что
прикажете уничтожить меня? - Прайс молча кивнул головой. - Я заранее
учитывал такую возможность, - продолжал Можайцев, - однако мне она
представлялась мало вероятной.
- Почему?
- Потому, что хорошо знаю вас, во всяком случае лучше, чем вы знаете
меня, сэр, если бы не так - у нас не было бы этого разговора.
- Надеетесь на мое великодушие? - фыркнул Прайс.
- Нет, конечно, - в голосе Можайцева послышалось раздражение. - Просто
я вам нужен, очень нужен. Ну и на крайний случай я принял меры, чтобы не
попасть живым в руки ваших людей.
- Вы уверены, что нужны мне? - спросил Прайс.
- Да, иначе меня сейчас не было бы здесь.
- Вы, кажется, порядочный нахал, - пробурчал Прайс не совсем уверенно.
- Я приехал сюда не для того, чтобы играть словами, - заметил
Можайцев. - Позвольте мне изложить суть дела. - Прайс кивнул в знак
согласия. - Мне трудно говорить с вами о моральных категориях - они для вас
пустой звук, - продолжал инженер. - Однако, к сожалению, именно с них и
придется начать... Вы и Харвуд воспользовались моим недугом - я
пристрастился тогда к алкоголю - и заставили мой мозг трудиться над
изобретениями, направленными в первую очередь против моей родины. Вы были
уверены, что мне чуждо само понятие "родина", ведь я же был изгоем. Но вам
и этого было мало, и вы опутали меня кабальными условиями, окружили своими
агентами, фактически создали мне тюремный режим жизни в Брайт-ривер. Но и
этого вам показалось мало - вы отняли у меня сына, - ребенок оказался
заложником, - теперь Можайцев говорил взволнованно и гневно. - Вы чудовище,
Уильям Прайс! И вы, превративший в заложника моего ребенка, смеете пугать
меня смертью!
Прайс хмуро перебил:
- Я ничего не знал о вашем сыне.
Можайцев резко возразил:
- Вы могли не знать о том, что Аллен Харвуд похитил у меня ребенка,
лишь какое-то короткое время... А затем? Когда вы узнали, что же
изменилось? Где мой сын?
Прайс презрительно рассмеялся.
- Об этом вам придется спросить Харвуда, если вы, конечно, получите
такую возможность. Разве вы сами не понимаете, что жизнь вашего ребенка
будет сохранена, если...
- Ни слова, сэр, - почти выкрикнул инженер, - я не стану благоразумнее
в том смысле, как это понимаете вы. Ведь я уже сказал - понятие о моральных
категориях для вас пустой звук. Для вас, но не для меня! Родина! Когда я
почувствовал, что у меня есть родина, далекая, но любимая земля, далекий,
но любимый народ, миллионы родных мне людей, - я возродился и стал
человеком. Я мечтал уехать на родину...
- С украденными у меня чертежами, - хихикнул Прайс.
- Эти чертежи - продукт моего мозга, моего! - сдержанно произнес
Можайцев. - Итак, я мечтал... Но вы, конечно, информированы Харвудом -
агентура Карла Функа сумела завладеть документацией установок "М-1".
Ситуация изменилась: и вы и Функ приняли меры к тому, чтобы схватить меня и
заставить продолжить работу над моим изобретением, каждый в своих
интересах. Ни у того, ни у другого ничего не вышло - я предвидел охоту на
меня. Функ перехитрил не только меня, но и вас, - ведь в конечном счете
установки "М-1" нужны не мне, а прежде всего вам. Не так ли?
Прайс кивнул. Можайцев продолжал:
- Я решил лишить вас возможности создать мои установки и пустить их в
дело и выполнил это мое намерение, но оказалось, что это только часть
задачи, поставленной передо мной жизнью: я обязан помешать Карлу Функу
воспользоваться моим изобретением. И в этом пункте наши интересы сходятся,
сэр.
Прайс сказал неопределенно:
- Мистер Харвуд сделает все, что надо.
- Мистер Харвуд ничего не сумеет сделать, - возразил Можайцев. - Он
послал к "волчьему логову" Шервуда, но того выследили немцы и убили. Шервуд
ничем уже не поможет ни Харвуду, ни вам, сэр. Разведывательные данные
Шервуда были нужны для того, чтобы найти место, где прячется с моими
установками инженер Шольц, и попытаться так или иначе уничтожить их.
Харвуду потребуется много времени для того, чтобы повторить розыски
вольфшанце Функа, и еще неизвестно - не окончится ли его затея тем же, чем
кончил Шервуд. Мне нет необходимости искать ни Шольца, ни изыскивать пути
подхода к его "логову" - мне известно и то и другое.
- Вы скажете это мне, - многозначительно заметил Прайс.
Но Можайцев не обратил внимания на его тон.
- Я сделаю больше - сам уничтожу то, что я когда-то создал, - сухо
сказал он. - Уничтожу вместе с Шольцем и со всем тем, что построил там
Функ.
- Что вы хотите за это? - Прайс с любопытством вскинул глаза на
русского.
- Вы должны сохранить жизнь моего сына. Вы должны обещать мне отослать
его в Россию - таковы мои условия и моя последняя воля, - ведь вы хорошо
понимаете: я погибну там в вольфшанце - или при взрыве, или от рук
подручных Карла Функа, я уже встречался с ними... - Перед глазами Можайцева
встала картина пережитого в Северной Норвегии: пожар и выстрелы в горах,
скользящая по фиорду шхуна Леграна, друзья на вершине утеса...
- Хорошо, - согласился Прайс. - Даю вам слово - ваша просьба будет
выполнена.
- Я не верю вашим обещаниям, мистер Прайс, - с горечью заметил
Можайцев, - прежде чем я покину Штаты и отправлюсь туда, откуда не вернусь,
я должен повидаться с сыном.
- Ваш сын здоров, но мистер Аллен Харвуд на всякий случай спрятал его
где-то на краю света, - поэтому при всем желании я не имею возможности
обещать вам ни немедленной встречи с сыном, ни немедленной передачи его
представителям советского консульства в Нью-Йорке, - деловито сказал
Прайс. - Я понимаю ваше недоверие ко мне, - он криво усмехнулся, - но,
право же, иного выхода нет. Подумайте - какой мне смысл обманывать вас?
Зачем мне ваш ребенок? Я скажу мистеру Харвуду о моем обещании вам, и он
сделает так, как вы хотите.
Можайцев долго молчал. Потом устало сказал:
- Мне ничего не остается, кроме как надеяться на то, что вы выполните
ваше обещание, сэр. В самом деле - зачем вам брать на себя смерть моего
мальчика?.. До сих пор мы говорили о том, что я хочу получить за
уничтожение вольфшанце Функа. Теперь я скажу, что мне надо для того, чтобы
успешно провести операцию в Пиренеях. То, что для этого необходимо, можете
мне дать именно вы, сэр.
- Что же это?
- Ваше оружие, мистер Прайс. Да, да, вы не ослышались - мины, вернее,
"адские машины" с той самой начинкой. Вы сможете сделать так, чтобы
какая-то часть этого оружия была доставлена, скажем, в Пиренеи и передана в
мое распоряжение, разумеется, при соответствующем контроле Харвуда. От
помощи в этом деле я не откажусь - мне будет нелегко организовать взрыв
"волчьего логова".
Прайс долго сидел молча, размышляя. Можайцев оказался умнее, чем он о
нем думал: уничтожить в лице Карла Функа опасного соперника в космосе
представлялось "королю урана" абсолютно необходимым, как-никак ход работ
инженера Норриса на Земле Бэтси был тесно связан с этими проклятыми
установками "М-1".
И Прайс согласился. Требовалось некоторое время, чтобы организовать
тайком отгрузку и транспортировку оружия.
Наконец все было готово, и Можайцев возвратился в Европу.
Посылки Прайса пришли в пункты назначения в точно назначенные сроки.
Итак, предстояло идти на опасный штурм "Каньона смерти".
И вот Можайцев и, как всегда, подвижный, энергичный Франсуа снова идут
"подземным вариантом", маршрутом, намеченным ими совместно с профессором
Пьером Леграном, хотя сам ученый в экспедиции участия не принимал. Это
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг