может, в опасности - Чармиан.
Летчик заверил Гибсона, что как только освободится от операции
"Элинт" - тотчас постарается проникнуть в логово инженера Норриса. "Элинт",
"Элинт"! Гейму и в голову не приходило, какие опасности ожидают его в
ближайшие дни там, в Азии.
Глава восьмая
Вся группа летчиков прибыла на Окинаву одновременно и поступила в
распоряжение полковника Коула. Капитан Гейм не переставал удивляться его
способности к превращениям. Еще недавно, на родине, он пьянствовал,
непечатно поносил своего непосредственного начальника, генерала, называл
того не иначе как "рыжей ирландской свиньей", плакался Гейму в жилетку и,
должно быть на всякий случай, откровенно заискивал перед ним, играл роль
рубахи-парня и старого испытанного друга. Здесь, на юге Японии, Коул
олицетворял собой тип армейца-службиста, эдакого армейского волка, для
которого они, прибывшие из Штатов летчики, всего-навсего желторотые птенцы.
Странное дело - Гейма он так будто и не узнавал. Возможно, он вспомнил
кое-что из неосторожно рассказанного в форту Мид и теперь досадовал... Как
бы то ни было, подхода к нему сейчас у Гейма не находилось, и это
обстоятельство его несколько тревожило: разобраться в предстоящей операции
"Элинт" будет безусловно труднее, придется до всего доходить самому, иногда
основываться исключительно на догадках, чего Гейм страшно не любил.
Бетонированные ленты тянулись вдоль побережья, совсем рядом с линией
океанского прибоя. На взлетных полосах стоят готовые к старту американские
военные самолеты с пилотами в кабинах - готовность номер один. Сигнал из
штаба - и машины с ревом уходят в пепельное от зноя небо.
Окинава! Стратегическое ее значение высоко ценится Пентагоном: на
север - Япония, острова Кюсю и Хонсю с многострадальными Нагасаки и
Хиросимой; на юг - Филиппины, с американскими военными базами, гарнизонами;
на восток - цепочка островов, которые только что миновал Гейм: Иводзима,
Маркус, Уэйк, Гавайские - незаконно захваченные янки и превращенные в
мощные морские крепости; на запад, совсем близко - побережье Китая, и далее
на восток - советское Приморье; на юго-западе - остров Тайвань, на котором
засел Чан Кайши со своей бандой. На юго-западе же - Вьетнам и Лаос, объекты
американского бандитского вторжения и чудовищных злодеяний, там тысячи
уничтоженных американцами селений, жители которых поголовно от мала до
велика расстреляны и вырезаны американскими солдатами, заживо сожжены
напалмом с "летающих крепостей" и "Фантомов". Там у берегов - пиратский
Седьмой флот США...
Окинава! Бетонированные взлетно-посадочные полосы полны боевых машин и
летчиков, постоянно ожидающих приказа к вылету.
Гейм зашел в барак, крытый рифленым железом, - это отсюда должен
поступить боевой приказ пилотам. Он застал здесь несколько офицеров, их
обязанность - постоянно находиться в готовности сигнала к боевым действиям.
К военным действиям против кого? Этого они не знают точно: во всяком
случае, против Советского Союза. Но им и ни к чему знать, они маленькие
винтики в сложном механизме, управление которым находится далеко отсюда, в
Штатах. Откуда, из какой точки на карте США поступит приказ, этого им тоже
знать не положено, они всего-навсего безгласные исполнители чужой воли,
тех, что находятся там, в Штатах. Что за люди - умные или глупые, честные
или бесчестные, наконец, нормальные или обезумевшие маньяки - отдадут
приказ начать войну, и этого они никогда не узнают. Их обязанность -
постоянно ждать сигнала из неведомого штаба, и когда сигнал поступит, не
теряя ни секунды, вынуть из сейфа коричневой кожи портфель с белыми
блестящими буквами на нем: "Совершенно секретно". В этом портфеле точные
боевые задания. Какие задания - до минуты "икс" знать никому не положено. А
когда эта минута придет, думать будет некогда: бомбардировщики уже покинут
Окинаву и только в воздухе получат шифрованный приказ с указанием курса и
цели. И пилотам некогда будет размышлять о полученном боевом приказе - счет
пойдет на секунды, реактивные машины с воем поднимутся в стратосферу и,
пожирая пространство, устремятся прочь от базы. Если это произойдет, то,
конечно, в часы, когда на западе и северо-западе все будет еще скрыто
ночной мглой, когда люди там будут спокойно спать. Ночь мгновенно сбросит
свое темное покрывало и обольется кровью. Миллионы невинных женщин и
мужчин, детей и стариков будут в ту ночь лишены жизни: это то, чего хотят
богобоязненные американцы, что они называют "превентивной",
предупредительной войной, войной "на всякий случай". Но эта ночь не
принесет победы янки: в минуту коварного нападения в небо вонзятся
межконтинентальные баллистические ракеты и лягут курсом туда, откуда
развязали войну и где понятия не имеют, как это страшно, когда война бушует
над головой, когда гибнет все живое. Пройдет небольшой срок, всего от
пятнадцати до тридцати минут, и стратеги из Пентагона поймут, что такое
ответный удар, нанесенный ракетно-ядерным оружием: ослепительное, в тысячи
крат сильнее солнечного, пламя будет жечь их землю, уничтожая все живое;
вслед за поднявшимися к черному небу бесчисленными грибами атомных взрывов
по континенту пройдут ураганы, по сравнению с мощью которых сила самых
страшных тайфунов - ничто. На месте цветущих полей и садов будет черная,
обугленная пламенем и зараженная радиацией пыль, на месте городов -
развалины, груды мусора. Это будет совсем не та война, на которой привыкли
наживаться ростовщики из фешенебельных особняков с Уолл-Стрита и 5-й авеню,
и война эта произойдет не за тридевять земель, по ту сторону океанов, а у
них дома, где никто из них никогда не видел ее.
Некоторые бизнесмены Америки знают, что могут потерять все, и все же
не прочь рискнуть: ведь бизнес - всегда риск. Взлелеянная веками жажда
наживы, наживы любой ценой, заботливо воспитанная тяга к грабежам и,
убийствам не дает им покоя, и в результате - оружие на взводе, а ребята в
рифленом бараке и там, в тесных кабинах готовых к взлету реактивных
бомбардировщиков, томятся в предчувствии преступления, которое их
заставят-таки совершить, и в смертном страхе за собственную жизнь: они же
понимают, какую цену им придется заплатить за полет на Запад, где их
нападение ожидают в любую минуту, где огромные уши радиолокаторов ни на
секунду не прекращают обшаривать небо, где наверняка зенитные батареи,
высотные истребители и управляемые ракеты всех систем и видов ждут их,
давно изготовившись к бою.
Гейм молча смотрел на людей, обреченных на уничтожение в первые же
минуты после того, как они начнут новую "большую" войну.
Соединенные Штаты вложили в "освоение" чужого, не принадлежащего им
острова, миллиарды долларов, создали на этом острове огромные базы для
военных самолетов и запуска ракет, построили тут военно-морскую базу для
Седьмого флота и крупную армейскую базу для снабжения пятидесятитысячного
войска, оснастили свои базы на Окинаве орудиями, танками, вертолетами, но
кому же из находящихся на военных базах на Окинаве неясно: развяжи они
войну - их базы на острове будут сметены с лица земли раньше, чем их
обитатели успеют удрать.
Гейм с интересом наблюдал за жизнью гарнизона авиабазы, на которую он
прибыл, и невеселые мысли возникали в его мозгу: уж не ему ли придется
принимать участие в смертоубийственном действе в час "икс"?
Коул не выходил от высокого начальства, - о чем они там беседовали,
никто толком не знал. Через несколько дней стало известно, что все
прибывшие с Геймом из Штатов летчики распределены по самолетам для
прохождения переподготовки. Люди спрашивали друг друга: неужели только для
этого надо было гнать их к черту на кулички? Нет, тут что-то не то... Гейм
отмалчивался, пожимал плечами. Его назначили первым пилотом
бомбардировщика, и он снова почувствовал себя в своей стихии. Мысли о часе
"икс" он упорно отгонял, хотелось верить, что все дело в операции "Элинт",
о которой ему говорил Коул, а это, по-видимому, что-то иное, не начало
войны.
Его разбудили ночью. Посыльный из штаба вручил приказ. Все было как по
время обычной тревоги: спешка, настороженность, намеки, будто о задании все
знают нечто такое, чего не знает он, тот, кому как раз и следовало бы быть
осведомленным до конца.
Юркий джип мчал Гейма к его машине. Теплая южная ночь казалась до
краев наполненной звоном цикад и ароматом незнакомых цветов. Коул и второй
пилот были уже возле бомбардировщика, - стало быть, полковник почему-то
решил лететь с ним. Гейм быстро оглянулся - никто другой, видимо, сегодня в
воздух не поднимется.
- Вот твоя полетная карта, - сказал Коул. Огненные змеи завертелись на
земле в бешеном танце, и машина с пронзительным визгом устремилась в
бездонную темь, к звездам. Гейм почти был уверен, что его заставили принять
участие в какой-то провокации, опасался, что придется лететь на Запад,
нервничал. Однако курс, по которому предстояло вести самолет, неожиданно
оказался безобидным, он пролегал, правда, сравнительно недалеко, но все же
в стороне от китайских и советских границ. Набирая скорость, машина шла на
север: полетная карта оказалась фикцией, липой. Коул сам "корректировал"
курс, давал указания, шептался о чем-то с радистом. Пение морзянки
слышалось беспрерывно. Скоро Гейм понял, что с каждой минутой самолет все
больше прижимается к невидимой линии, за которой начинаются территориальные
воды Китая, и сообщил об этом полковнику.
- Границы ни в коем случае не пересекать, - приказал тот и, как
показалось летчику, странно усмехнулся.
Экипаж бомбардировщика находился на своих местах, но никаких
приготовлений к тому, чтобы "поднять шум", Гейм не заметил. Время от
времени подходил Коул, бросал взгляд на приборную доску и отрывисто
произносил:
- Так держать.
Самолет шел вдоль самой границы все дальше на север. В непроглядной
темноте где-то по правому борту лежала Япония. Потом машина вильнула на
восток и тотчас снова устремилась на север. Гейм велел штурману дать
расчеты и прокладку курса: сомнений не оставалось - он летел теперь вдоль
границы Советского Союза. Что же тут нужно командованию? Гейм терялся в
догадках.
Самолет мчался на высоте двенадцати километров. Наружный термометр
показывал все более низкую температуру. Коул, кажется, был доволен. Иногда
он переставал шептаться с радистом и, кивая на спокойное мерцание бортового
радиолокатора, обращался к Гейму:
- Не дрейфишь, Стив?
Его массивное тело, кое-как всунутое в скафандр, сотрясалось от
утробного смеха, а глаза зло блестели из-за укрепленной в шлеме пластинки
плексигласа.
Гейм молчал. Он пытался догадаться о цели этого полета. Снова проверил
расчеты: немного левее распростерлась невидимая ночью гряда Курильских
островов - советская территория. Зачем они забрались в эти края? Почему
Коул упорно прижимается к самой линии советской границы? Что ему здесь
надо?
Он поднял глаза и посмотрел на далекие звезды. Отсюда они казались
странно белыми и колючими, идущие миллионы лет лучи их будто застыли в
необъятном пространстве Вселенной. Звезды здесь не мерцали, не переливались
изумрудно-зеленым цветом, они как бы угрожающе напоминали людям о том, что
те всего лишь ничтожные песчинки мироздания.
В какой-то точке полковник приказал развернуть машину и взять курс
обратно на Окинаву. Завывая, полосуя пространство рвущимся из сопел
пламенем, машина рванулась на восток и, описав огромную дугу, вернулась к
южным Курилам. Отсюда самолет возвращался на базу уже пройденной этой ночью
дорогой, и Гейм успокоился, - кажется, ничего не случилось. Неожиданно он
почувствовал, что все тело его покрыто липким потом, что пот падает со лба
на нос, заливает глаза. Но достать платок и вытереть лицо он не мог:
снимать шлем в полете категорически запрещено - в полете может случиться
всякое, могла нарушиться герметичность кабины, и тогда воздух из нее
мгновенно улетучится, и смерть человека неизбежна: кровь закипит, глаза
вылезут из орбит, он задохнется не позже, чем через двенадцать секунд, и
тело его превратится в смерзшуюся глыбу.
Несколько дней Гейм отдыхал. Сидел в баре, пил виски, слушал разговоры
летчиков гарнизона, но ничего полезного для себя не получил из них, темой
бесед неизбежно были девочки или кем-нибудь проигранное пари. Иногда Гейм
часами валялся на диване, перелистывая журналы. Коул неутомимо носился по
базе и почти каждую ночь отправлялся в полет с кем-либо из тех, что вместе
с Геймом прибыли сюда из Штатов. Потом все повторялось сначала: ночью
посыльный неожиданно будил Гейма, джип доставлял его к поджидавшему у
самолета полковнику, - старт, и прежний, уже отлично знакомый курс вдоль
китайской и советской границ, разворот над бездной беснующихся вод Тихого
океана, и снова посадка на Окинаве. На обратном пути владения островной
Японской империи неизменно оставались где-то слева, справа, невидимая,
уходила назад Страна Утренней Тишины - Корея, и под крыльями
бомбардировщика расстилалось по-воровски обжитое американцами чужое море,
полное их авианосцев, подводных лодок, эсминцев, самолетов...
Так что же за полеты совершает он? Эта мысль не давала Гейму покоя. И
однажды все разъяснилось. Они сидели вдвоем с Коулом в баре. Было душно.
Полковник только что возвратился из очередного полета. Пили молча. Коул
привык к тому, что Гейм ни о чем его не расспрашивал. Но на этот раз, как
только он основательно "нагрузился", капитан скучающим тоном спросил:
- Опять то же самое? - скептически посмотрел на уставшего,
осунувшегося "приятеля". - Я полагал, тебе доверяют что-нибудь более
ответственное...
Огромная фигура Коула откинулась на спинку стула, помутневшие уже
глаза навыкате уставились на собеседника.
- Ты находишь, мы с тобой занимаемся чепухой? - спросил он с обидой.
Гейм пренебрежительно передернул плечами.
- Я тут выполняю роль извозчика, а ты - моего пассажира, - он скривил
губы.
Коул оглушительно расхохотался.
- Я думал, ты умнее, Стив, - произнес он, задыхаясь от смеха.
Гейм сделал вид, что не верит ни одному слову полковника, и тот снова
приоткрыл ему завесу тайны, связанной с событиями, в которых принимает
участие и он, Гейм. Оказалось, полеты, которые совершали Гейм и многие
другие летчики, предпринимаются в разведывательных целях. Перед каждым
таким полетом вдоль китайской и советской границ американские станции
радиоперехвата, во множестве расположенные на американских базах в Японии,
получают секретное уведомление и в определенное, заранее согласованное
время включают свою аппаратуру, настраивают специальные приемники-мониторы
на частоты, используемые радарными станциями Китая и СССР, в разведку
против которых послан самолет. На те же частоты настраиваются и
радиопеленгаторы, чтобы определить местоположение советских и китайских
радарных станций - ведь в час "икс" они подлежат уничтожению. Полученные
таким образом сведения срочно отсылаются и форт Мид, в штаб Национального
агентства безопасности, там имеются специалисты-аналитики, они с утра и до
утра только тем и занимаются, что изучают эти данные, а по ним и системы
связи, коды чужих радарных станций. Во всяком случае, Коул решительно
заверил Гейма, что данных, получаемых в результате систематического облета
советской и китайской границ, совершенно достаточно для того, чтобы
работники НАБ в форту Мид были в состоянии установить степень готовности,
точность и эффективность радарной обороны и русских и китайцев, а также
получить сведения о структуре внутренней обороны Советского Союза.
Гейм сидел, оглушенный тем, что он только что услышал.
- Это и есть "Элинт"? - прошептал он.
- Н-не совсем... В операции "Элинт" тебе придется принять участие
попозже... - Коул опрокинул в себя еще стакан виски и встал. - Мне пора
спать.
Сообщение Коула поставило капитана Гейма в тяжелое положение.
Прибывшие с ним из Штатов летчики были уверены, что их систематические
полеты по указанным полковником маршрутам проводятся с целью подготовки их
к участию в военных действиях в будущем - именно на этом театре войны. То
обстоятельство, что им приходится летать вдоль границ Китая и СССР,
казалось им вполне естественным и не вызывало у них никаких подозрений. Они
были спокойны. Но Гейм-то теперь знал правду! К тому же истинное назначение
полетов противоречило его мыслям, чувствам, убеждениям - он никак не хотел
находиться в роли пособника поджигателей войны, покорного исполнителя их
воли. Что же делать? Отказаться от очередного вылета?
Гейм ушел к океану и там, на берегу, погрузился в размышления. Каждую
минуту его могли вызвать в штаб и вручить полетную карту, в любой момент к
нему мог явиться посыльный с приказом лететь. Как же следует поступить?
Нет, он не имел права раскрывать себя: в таком случае его выгонят из
армии и близко не подпустят к Прайсу. А как же Чармиан и Райт, которые
надеются на его помощь, как же с полетом на Землю Бэтси? Что скажут Гибсон
и Лайт? Наконец, он обязан выяснить, что такое операция "Элинт". Решение -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг