Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
Юрий Томин. 

                         Шел по городу волшебник.
 
 
   Часть первая 
   МЕЛКИЕ ЧУДЕСА
 
   Милиционеры очень любят детей. Это каждый знает. Любят они не только
своих детей, а всех подряд, без разбору. Не верите - посмотрите детские
фильмы. В фильмах милиционеры всегда улыбаются детям. И все время отдают
честь. Как только постовой увидит мальчика, так сразу же бросает свои дела
и мчится, чтобы отдать ему честь. А если девочку увидит - тоже мчится.
Наверное, ему все равно - мальчик или девочка. Главное - успеть отдать
честь.
   Если же кому-нибудь попадется милиционер, который не улыбается и не
отдает честь, то это ненастоящий милиционер.
   А все-таки хорошо, что ненастоящие милиционеры иногда встречаются.
   В Ленинграде вот есть один такой. И если бы его не было, то ничего не
случилось бы с Толиком Рыжковым...
   А случилось вот что.
   Шел Толик по проспекту. Рядом с ним, по мостовой, медленно ехала желтая
"Волга".
   Из динамиков, установленных на крыше "Волги", на всю улицу гремел
оглушительный и радостный голос диктора:
   "Граждане, соблюдайте правила уличного движения! Несоблюдение этих
правил часто приводит к несчастным случаям. Недавно на Московском
проспекте гражданин Рысаков пытался перебежать дорогу впереди идущей
автомашины. Водитель не успел затормозить, и гражданин Рысаков был сбит
автомашиной. С переломом ноги он был доставлен в больницу. Граждане,
помните: несоблюдение правил уличного движения ведет к несчастным
случаям..."
   Толик шел рядом с "Волгой" и сквозь боковое стекло видел лейтенанта
милиции с микрофоном в руках. Лейтенант был молодой и какой-то очень
чистенький. Было странно, что у него такой оглушительный голос, хотя бы и
по радио.
   Толик внимательно, насколько было видно вперед, оглядел мостовую,
стараясь угадать, в каком месте произошло все это с гражданином Рысаковым.
Но угадать было невозможно. В обе стороны, одна за другой, катились
машины. Здоровенный самосвал, шлепая шинами по асфальту, быстро отставал
от вертлявого "Москвича", а их обоих, пренебрежительно пофыркивая,
обгоняла тяжелая черная "Чайка". И все они проезжали, может быть, над тем
местом, где "недавно" лежал неосторожный Рысаков...
   "А что, - подумал Толик, - если бы это случилось не "недавно", а
сейчас! Только чтобы машина объехала Рысакова... И - чтобы врезалась в
трамвай... Но только чтобы водитель остался цел... А трамвай - сошел с
рельс... Но - чтобы пассажиры все остались целы. А движение по всей улице
- остановилось... И тогда нельзя было бы перейти улицу... И я не пошел бы
в школу..."
   Толик остановился и стал разглядывать пешеходов, которые перебегали
улицу, ловко увиливая от автомобилей.
   Желтая "Волга" ушла далеко вперед. Толик опасливо покосился на нее и
тоже побежал. Он юркнул между двумя автобусами, пропустил трамвай, "скорую
помощь" и влетел на тротуар перед самой булочной. Толик направился было к
двери и вдруг прямо перед собой увидел милиционера. Тот стоял и смотрел на
Толика. Он не отдавал честь и не улыбался.
   - Ну, иди сюда, - сказал милиционер.
   - Зачем? - пробормотал Толик.
   - Иди, иди.
   Цепляясь носками за асфальт, Толик подошел ближе.
   - Вам в школе объясняли, как нужно переходить улицу? - спросил
милиционер.
   Голос у него был сердитый и не насмешливый, а какой-то скучный.
   - Нам не объясняли, - на всякий случай сказал Толик.
   - А ты сам не знаешь, где можно переходить улицу?
   - Мне в булочную надо, - тихо сказал Толик. Милиционер молчал.
   - Я очень торопился... Милиционер молчал.
   - У меня мама больная, - уже увереннее сказал Толик. - А в школу я
вообще не хожу никогда. Я за мамой ухаживаю. Мне просто некогда ходить в
школу.
   - Чем же она болеет? - спросил милиционер. - У нее раны... - сказал
Толик и вздохнул. - От снарядов... и от бомб... и от пуль... Она на фронте
воевала.
   Раньше она мало болела, а теперь - каждый день. И папа - тоже в
больнице. Он в милиции работает. Его преступники ранили.
   - Как фамилия-то? - спросил милиционер уже не скучным голосом.
   - Павлов.
   - Вроде слышал про такого, - сказал милиционер после раздумья. -
Значит, и в школу тебе ходить некогда?
   - Совсем некогда, - вздохнул Толик.
   - Ну, беги в свою булочную.
   Понурясь, Толик медленно направился к двери. Вид у него был очень
печальный. В булочной Толик так же медленно ходил между прилавками, шаркал
ногами, горбился и думал, что, наверное, многие замечают, какой у него
несчастный вид, и догадываются о том, что у него больная мама и отец ранен
преступниками.
   Опустив батон в сумку и чуть не волоча его по полу, Толик вышел из
булочной.
   Милиционер стоял на прежнем месте. Он все-таки не отдал честь и не
улыбнулся, но слегка кивнул головой. Мотнул головой и Толик. Теперь он
ничуть не боялся милиционера.
   Прежде чем перейти улицу, Толик посмотрел налево. Он ступил на мостовую
и посмотрел направо. И в этот момент увидел Мишку Павлова. Мишка бежал
прямо к нему и орал на всю улицу:
   - Толик! Анна Гавриловна сказала, чтобы нам с тобой сегодня в школу
прийти на час раньше!
   Толик отвернулся от Мишки, как будто Мишка кричал кому-нибудь другому.
Но Мишка налетел на него и опять заорал в самое ухо:
   - Я сам ее видел! Она сама сказала!
   Толик, не обращая внимания на Мишку, посмотрел на милиционера. Тот уже
не стоял на месте, а медленно шел прямо к ним.
   Тихонечко, боком Толик двинулся по тротуару. Милиционер пошел быстрее.
И тогда Толик бросился бежать со всех ног.
   Мишка, разинув рот, постоял, посмотрел, как убегают от него милиционер
и Толик, и тоже бросился за ними.
   Толик бежал, ничего не видя. Если бы ему в эту минуту подвернулась
машина, он, наверно, сбил бы машину.
   Если бы на пути оказалась река, он, конечно, перепрыгнул бы через реку.
Он бежал изо всех сил, потому что на свете нет ничего хуже, чем убегать от
милиционера.
   Мишка давно уже отстал, а Толик еще и не разогнался как следует.
Милиционер, наверно, тоже еще не разогнался. Он бежал далеко, но догонял
понемножку.
   На улице останавливались прохожие. Их удивленные лица мелькали мимо
Толика быстро, как фонари в метро.
   Самое страшное было то, что вся улица как будто остановилась и замерла.
Как будто отовсюду - с боков и даже сверху - все смотрели на Толика и
молча ждали, когда он упадет. А в этой тишине раздавался глухой стук сапог
милиционера.
   Но интересно, что на бегу Толик успевал еще кое о чем думать. И так как
ногами он переступал быстро, а дышал часто, то и мысли его были очень
короткие.
   Примерно такие:
   "Убегу... Нет, не убегу. А может, убегу?.. Мишка видел... Мишка не
скажет...
   Мама не узнает... Анна Гавриловна не узнает... Нужно быстрей... Никто
не узнает... А если выстрелит?.. Не имеет права!.."
   Стук сапог сзади становился все ближе. Толик метнулся к дому и вбежал в
парадную. Тут была еще одна дверь - во двор. Толик открыл ее, и в этот
момент сзади зацокали по ступеням сапоги милиционера. Толик захлопнул
дверь и услышал, как она тут же открылась за спиной. Толику стало страшно.
Он уже совсем было хотел остановиться, как увидел слева несколько
низеньких домиков - гаражей.
   Между двумя домиками была узкая щель. Толик бросился в эту щель и
почувствовал, как что-то схватило его и потащило назад. Но тут же он
выскочил из щели, и почему-то бежать стало легче.
   Мальчишки, столпившиеся по другую сторону гаражей, так ничего и не
поняли. Они видели, как промелькнуло что-то и вслед за ним промелькнуло
еще что-то, а теперь во дворе стоял милиционер и, разглядывая, вертел в
руках сумку с батоном. Он постоял немного и пошел к воротам. Мальчишки
посмотрели ему вслед и снова принялись рисовать на дверях гаражей звезды и
писать мелом, что "Тоська + Вовка = любовь".
   А Толик долго еще не мог остановиться. За его спиной уже никто не
топал, но Толик на всякий случай пробежал еще четыре двора, пролез сквозь
какую-то трубу, спрыгнул с какой-то крыши и оказался в маленьком дворике.
   Лишь теперь он понял, что за ним уже никто не гонится. Толик
осматривался, ища дверь или ворота, через которые можно было бы выйти, но
видел только гладкие стены. Это был очень странный двор. Высокие стены -
без окон и балконов - уходили вверх, под самое небо. Двор был круглый, как
колодец, и посреди него стояло что-то большое и круглое, как консервная
банка.
   Толик завертел головой, стараясь найти сарайчик, с которого он
спрыгнул, но никакого сарайчика не было.
   В здании, похожем на консервную банку, оказалась дверь. Толик отворил
ее и очутился в просторном помещении. Это было очень странное помещение.
Откуда-то сверху, с невидимого потолка один за другим медленно опускались
голубые шары. У самого пола они вспыхивали голубым светом и гасли, как
будто проваливались. Один за одним, один за одним плыли они сверху вниз и
лопались, освещая все вокруг мерцающим светом.
   Потом он увидел мальчика.
   Мальчик сидел за длинным столом. На одном конце стола высилась груда
спичечных коробков. Мальчик взял один коробок, внимательно осмотрел его и
переложил на другой конец стола.
   - Триста тысяч один, - сказал он. Толик подошел поближе. Мальчик, не
глядя на Толика, взял еще один коробок.
   - Триста тысяч два.
   - Эй, ты чего тут делаешь? - спросил Толик.
   - Триста тысяч три, - сказал мальчик.
   - Как отсюда выйти? - спросил Толик. - Где тут ворота?
   - Триста тысяч четыре, - сказал мальчик. Толику стало не по себе. Он
даже подумал, что это не живой мальчик, а какой-нибудь электрический,
вроде робота, которого Толик видел в кинокартине "Планета бурь". Там
робот, похожий на человека, ходил на двух ногах и даже разговаривал
дребезжащим, как будто железным голосом.
   Толик протянул руку к плечу мальчика и тут же отдернул ее, словно
испугался, что его ударит электрическим током.
   - Триста тысяч пять, - сказал мальчик. Толик начал сердиться. Он был не
робот, а живой человек. И потому он умел сердиться. А этого, как известно,
не умеет делать даже самый лучший и самый электрический робот.
   - Триста тысяч шесть, - сказал мальчик. Толик почувствовал, что он уже
не просто сердится, а прямо-таки злится.
   - Триста тысяч семь, - сказал мальчик. Толик почувствовал, что он уже
не просто злится, а прямо-таки лопается от злости.
   - Триста тысяч восемь, - сказал мальчик. "Ну ладно, - подумал Толик. -
Сейчас ты у меня замолчишь." Толик вытянул руку и провел ладонью по спине
мальчика, стараясь найти кнопку, которой он выключается. Спина оказалась
теплой и совсем не железной.
   - Триста тысяч девять, - сказал мальчик, поднял голову и посмотрел на
Толика странными голубыми глазами.
   - Ты что, оглох?! - крикнул Толик. - Ты, может быть, глухой, да?
   - Я все слышу, - ответил мальчик. - Триста тысяч десять...
   - Сейчас ты у меня получишь! - рассвирепел Толик. - Я тебе покажу, как
дразниться. Я тебе покажу триста тысяч! Получишь раза два, тогда узнаешь,
где триста тысяч!
   - Не мешай, - сказал мальчик. - Ты же видишь - я только что начал новую
тысячу.
   - Мне все равно - новую тысячу или новый миллион! - сказал Толик. И
вдруг остановился, увидев, как при слове "миллион" глаза мальчика
засветились голубым светом.
   Внезапно у Толика прошла вся злость. Он вдруг подумал, что все это
очень странно: и двор без ворот, и комната без окон, и какие-то тысячи, и
этот мальчик, хоть и не электрический, но, наверное, ненормальный. И как
только он подумал об этом, ему снова стало страшно.
   - Миллион... - повторил мальчик. - Это важнее всего на свете. Но это
так трудно... У меня очень мало времени. Но если ты знаешь про миллион, я
могу поговорить с тобой две минуты. А потом ты уйдешь. Ладно?
   - Я могу и сейчас уйти; ты покажи, где ворота, - сказал Толик.
   - Не знаю... - вздохнул мальчик. - Зачем нужны ворота? Мне они совсем
не нужны.
   Мне нужно набрать миллион.
   - Какой миллион?
   - Миллион коробков. Ровно миллион. И тогда у меня будет больше всех в
мире.
   - Зачем тебе столько? - спросил Толик.
   - Так у меня же будет больше всех в мире. - Ну и что из этого?
   - Вот и все, - сказал мальчик. - Больше всех в мире! Понимаешь?
   - Понимаю, - послушно ответил Толик. Он ничего не понимал. Он просто
боялся молчать.
   Если он замолчит, то мальчик снова начнет считать коробки и тогда
станет еще страшнее.
   - А сколько ты уже набрал? - спросил Толик.
   - Триста тысяч десять.
   - Здорово! - сказал Толик, стараясь показать, что ему не страшно. -
Набрал - и хорошо. Теперь пойдем во двор. и ты мне покажи, где ворота.
Знаешь, я от милиционера удирал... Ох, и бежал здорово! Но ты тоже
молодец: сколько коробков набрал. Теперь можешь показать, где ворота?
   - Зачем мне ворота... - грустно сказал мальчик. - Мне нужен миллион
коробков.
   Тогда мне хватит их на всю жизнь.
   - На какую жизнь - спросил Толик и, взяв коробок, повертел его в руках.
- Обыкновенный коробок. Зачем тебе на всю жизнь?
   Но едва Толик прикоснулся к коробку, мальчик вскочил из-за стола, и
глаза его снова вспыхнули странным голубым светом.
   - Не трогай! - закричал он. - Это не твое! Это все мои коробки. Уходи
отсюда!
   Две минуты уже кончились. Уходи! Оставь коробок!
   Толик попятился от стола.
   Он хотел повернуться и бежать, но глаза на лице мальчика разгорались
все ярче, они становились все голубее и прозрачнее, а Толик пятился и
пятился, но не мог отвернуться, словно боялся, что его ударят в спину.
   Толик отступал, и стол казался ему все меньше. Около стола прыгала и
бесновалась маленькая, будто игрушечная, фигурка мальчика. Она размахивала
тоненькими ручками и грозила кулачками, величиной с горошину. А на ее
лице, будто две звезды, мерцали два холодных голубых огонька.
   - Оста-а-авь коробо-о-ок... - донесся до Толика далекий голос.
   Этот голос словно подтолкнул его. Толик зажмурился и бросился бежать не
разбирая дороги. Мимо него мелькали какие-то стены и дома. Потом стали
мелькать улицы и города. Затем, уже внизу, поплыли реки и горы. Солнце
торопливо бежало по пустому темному небу. Но вот и солнца не стало: все
слилось в одну серую полосу, беззвучно уносящуюся назад.
   "Я, наверное, сплю, - подумал Толик. - Я видел темное небо... Значит,
уже ночь и я сплю... Нужно проснуться. Нужно попробовать шевельнуть рукой,
и тогда сразу проснешься..."
   Толик шевельнул рукой и открыл глаза. На синем небе, как приклеенное,
застыло солнце. Оно больше никуда не мчалось. И улица была та же самая. И
булочная.

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг