Лев Теплов
Среда Рея
Научно-фантастический рассказ
Из рассказов, поступивших на конкурс
Уважающий себя житель города Б. - небольшой европейской столицы - не
пойдет по улице с поднятым воротником пальто. Зимы здесь мягкие, и если
прохожий поднимет воротник, все непременно подумают, что он небрит, без
шарфа или что дрянной кошачий воротник его пальто совсем износился и он это
скрывает.
Молодой человек, который в этот вечер топтался на площадке лестницы в
большом доходном доме, был одет в потертое пальто с поднятым воротником и
действительно был небрит и не имел шарфа. Уже не раз, поднимая руку к
звонку, он спрашивал себя: "Зачем я сюда приплелся?" - и каждый раз опускал
руку. Но, услышав внизу чьи-то шаги, он торопливо позвонил.
- Здесь живет профессор Рей? - хрипло спросил он, обращаясь к двери,
когда за ней поднялась возня и стукнул засов.
Дверь отворилась. Старик в черной шапочке, натянутой на всклокоченные
седые волосы, растерянно глядел на юношу из темноты.
- Вы ко мне? Проходите, пожалуйста...
Пока гость раздевался, хозяин искоса поглядывал на него. Вдруг он
заявил:
- Я вас, кажется, видел в университете. Ваше имя...
- Меня зовут Марк. Я учился на юридическом.
- Но я не юрист, а микробиолог и уже не преподаю. Так что цель вашего
визита в столь позднее время мне не ясна. Может быть, вы... нуждаетесь?
- Это неважно. Мне сказали, что вам требуется человек для опасного
опыта. Я готов. Терять мне нечего.
Профессор снял очки, потер их о халат и нацепил снова на крючковатый
нос.
- Какого опыта, что вы городите? Опасного? Но ведь это запрещено
законом, и вы, как юрист, должны знать это лучше, чем я.
- Ну что ж, тогда я пойду, - устало сказал Марк. - Выходит, я и науке
не нужен. Прощайте! - он круто повернулся, но профессор ухватил его за
рукав:
- Постойте, куда же вы? Пройдите в библиотеку, посидим...
Они вошли в небольшую комнату, где книги, старые журналы и бумаги были
в беспорядке навалены на полках, на столе и прямо на полу. Расчистив место,
хозяин усадил Марка на диванчик и принялся суетиться у стола.
- Куда это вы собрались? - смущенно ворчал он. - Бросаться вниз головой
с Королевского моста? Это вы всегда успеете. Мост стоит триста лет, постоит
еще, по крайней мере, до утра. Вот я согрею кофе, потолкуем, а там будет
видно.
Марк сидел, сложив руки на коленях, и смотрел в пол.
- Так, так. Стало быть, материальные затруднения? И еще что? Женщина?
- Невеста. Но это неважно. Она оказалась не такой, как я думал.
- О, это бывает часто, - почти обрадовался профессор. - Я, знаете, сам
не однажды испытывал в молодости нечто подобное. Они всегда оказываются не
такими, как мы думаем, - одни хуже, а другие лучше.
Марк промолчал. Профессор выжидательно посмотрел на него и продолжал:
- Вот вы пришли, чтобы я вас уморил для пользы науки. Стало быть, вы
верите в науку. А в счастье вы верите?
- Какое может быть счастье? - горько усмехнулся Марк. - Может быть, оно
и есть, да не для нас. Мы живем по неписаным волчьим законам: интриги,
зависть, обман... Четыре месяца я был совсем без работы, а теперь таскаю
тюки на пристани. Каждый день, вставая, я должен заботиться о куске хлеба
для себя, матери, сестры, думать о дровах, башмаках, о скверном костюме,
который уже разваливается. Как все несправедливо, как тяжело!
- Вы обиделись на жизнь? Стыдитесь, юноша, - сказал Рей, значительно
подняв палец. - А ведь вы могли бы сочинять справедливые законы или
что-нибудь в этом роде...
Марк не отвечал. Он оглядел комнату - одни бумаги. "Небогато живет
старик, - подумал он, - даром что знаменитость. Вот взялся воспитывать,
утешать. Обычные песни".
Марку была неприятна уверенность старика, и он думал о нем почти с
ненавистью. Не стоило приходить сюда, глупо вышло. Старик зарылся в старые
книжки, пожалуй и во сне видит одних бактерий.
- А вы, профессор Рей, счастливы? - спросил Марк. - Я вижу, ваши
микробы плохо вас обеспечивают.
- Да, мой друг, - вздохнул Рей, - чистая наука в наши времена не дает
доходов. Вот если бы я занялся заказами военных, разве у меня такая была бы
лаборатория, как сейчас? Вы слышали о Дрейдене? Когда я учился, он был у нас
самым бестолковым. Болтун и распутник. Он построил какой-то смертоносный
снаряд и теперь благоденствует. А Климер! Помню, как мечтали мы с ним о
лучшем устройстве мира... Теперь у него подземная лаборатория, он испытывает
там все виды лучевой болезни, возникающей при атомном взрыве... Я же
вынужден все делать на собственные скудные средства. Чахоточная обезьяна из
зоопарка, нужная для опытов, стоит мне почти двухмесячной пенсии. Но я
счастлив. В работе над энзимами столько волнения, столько прелести...
- Простите, я слышал, что вы работаете над ферментами?
- Это одно и то же.
Марк покраснел, уличенный в невежестве.
- Вы не можете себе представить, - продолжал Рей воодушевляясь, - как
это интересно! Вообразите, что в самых недрах вещества идет реакция,
сталкиваются внутренние силы, идет перегруппировка молекул и атомов.
Вещество пересоздается по незыблемым законам, и кто, казалось бы, может
вмешаться в это кипение, которое не только не увидишь ни в один микроскоп,
но и представляешь себе лишь в отвлеченных символах? Но вот я помещаю рядом
кроху другого вещества - и все меняется: силы многократно умножаются,
молекулы скачут на свои места, как блохи, если до того они едва плелись. А
эта волшебная кроха - она ведь не расходуется и не растет, она не
изменяется - словом, стоит в сторонке. Она действует тем, что существует.
Это катализ. Даже в простейшей неорганической химии катализ - это чудо, а
что же сказать про катализ веществ жизни! Раньше полагали, что катализатор
хоть на время вступает в реакцию, дает промежуточные соединения, а потом
восстанавливается. Но нет, это не подтвердилось. Наша кроха действительно не
меняется, все изменяя вокруг себя... Так вот, энзимы - это и есть
катализаторы органических процессов, самые удивительные вещества жизни...
- Они живые?
- Нет, но они на грани жизни. Это еще вещество, но не существо. Русский
чародей Павлов давно уже говорил, что энзимы - это белки, но тогда мы не
верили. Теперь факты убедили всех, что это так.
- Я все же думаю, - упрямо возразил Марк, - что при деньгах и без
энзимов можно прожить.
- Напрасно. Вы, наверно, слышали про витамины? А для чего организму
витамины, вы не знаете? Чтоб из них строить энзимы. Вы можете получать
лучшую пищу - белки, жиры и углеводы, но если в пище нет мельчайших
животворящих пылинок витамина, энзимы неактивны, процессы расстраиваются и
организм погибает.
- Но пища-то все-таки нужна! - не сдавался Марк.
- Вы так думаете?
Марк округлил глаза.
- Еще бы! Я отлично знаю, что такое пустой желудок!
- Если думаете, то напрасно. Смею вам указать, что так называемая
пища - это несколько простых элементов в сочетаниях, наиболее пригодных для
усвоения специализированными клетками. Но если усвоение зависит от энзима,
то, значит, и то, что мы не считаем пищей, может быть усвоено, если найдется
подходящий энзим. В принципе пышный торт можно заменить опилками.
- И это все, на что способны ваши энзимы?
- О, это самая малость. Погодите, я принесу микроскоп и покажу вам
более удивительные вещи.
Марк сидел и лихорадочно вспоминал, что еще уцелело в запасе его
излюбленных мыслей и доводов. Он не хотел остаться беззащитным к тому
моменту, когда вернется старик. Но все, что приходило в голову, казалось
глупым, мелким.
"Я жду его, как рождественского деда в детстве", - заметил про себя
Марк и невольно улыбнулся. Этот сухой, быстрый старик был очень не похож на
краснощекого деда с лакированных рождественских открыток.
Рей вернулся и бережно опустил на стол тяжелый микроскоп. Вставив в
розетку штепсель осветителя, он покрутил винт и широким жестом пригласил
Марка:
- Глядите. Тут на стекле колония миксобактерий. Так мы называем группу
малых живых существ, открытую в свое время Таксером. - Рей говорил
размеренно, прикрыв глаза, будто читал лекцию. - Миксобактерии встречаются
на различных средах, но обычно - пусть это вас не шокирует - в навозе. Они
разлагают органические остатки.
Марк заглянул в окуляры и в ярко освещенном кругу увидел продолговатые
капельки, слипшиеся в кружево, а среди них - зеленоватые шары побольше.
- Энзимология миксобактерий, торжественно говорил профессор, - это
отрасль науки, которую я первым начал разрабатывать еще на студенческой
скамье и в которой пока я тружусь один. Лучами радиоактивных элементов мне
удалось вызвать появление среди этих милых созданий таких неожиданных
разновидностей, которых нет в природе.
Я назвал их мутацией Рея, а слизь, выделяемую ими, - средой Рея. К
сожалению, политика вмешалась в науку, и когда я однажды заявил, что Павлов
прав и энзимы - это белки, меня перестали печатать. Для науки эти крошки не
существуют, но они живут и выделяют такие активные энзимы, о которых не
могли мечтать Берцелиус, Пастер и другие славные энзимологи. Вот хоть эта
цитохромоксидаза... Дайте руку! Марк почувствовал, что влажная вата
коснулась кожи и слегка обожгла ее.
- Теперь вы дишите не только легкими, но немного и рукой. Под действием
энзимов клетки кожи стали способными связывать кислород и отдавать его
крови, подобно клеткам легочной ткани. Другие энзимы могут заставить их
связывать питательные вещества, как это делают клетки пищеварительного
тракта. Ах, если бы обо всем этом узнали гордецы из Кембриджа или золоченые
члены академии в Париже... Послушайте, хотите я вам, вам первому покажу ее?
- Кого?
- Мою среду, юноша. Идемте!
Большая смежная с библиотекой комната в квартире профессора произвела
на Марка странное впечатление. Судя по паркету и богатой лепке потолка,
когда-то она служила гостиной, но теперь потолок был закопчен, по стенам
тянулись водопроводные и газовые трубы, некрашеные полки с химической
посудой. Дальняя стена почти до потолка была закрыта громадным зеленым
стеклом и освещена призрачным синим светом двух прожекторов. Остальная часть
комнаты была погружена в полумрак, и Марк заметил лишь два высоких
эмалированных шкафа вроде холодильников слева да длинные узкие столы с
бутылями, колбами и пробирками.
Приглядевшись, Марк понял, что дальняя стена просто выломана и в
комнате за ней устроен гигантский аквариум, отделенный от лаборатории
стеклянной стеной. Сбоку к уцелевшим остаткам прежней кирпичной стены была
приставлена лесенка, которая вела под потолок к лазу в этот странный
аквариум.
Наконец Марк решился задать вопрос, который давно уже был у него
наготове: не являются ли все удивительные свойства энзимов, так сказать,
представляющими чисто отвлеченный интерес, или от них может быть
практическая польза?
Рей насупился:
- Истинный ученый не задает себе и другим таких вопросов. Он служит
чистой науке, а не жалкой выгоде. Но раз уж вы спросили, да! Моя среда может
дать человеку все. Вы любите фантастические рассказы?
- Очень, - признался Марк.
- Так давайте представим себе самое лучшее будущее. Вот мы изменили
климат на земле, везде днем и ночью одинаково тепло и светло, не дует ветер,
не идет дождь. Тогда мы не будем строить дома, не понадобится одежда, а с
одеждой исчезнут всякие прядильные, ткацкие и швейные машины. Вот мы
уничтожили земное притяжение, и люди без мебели могут оставаться в любой
позе, не испытывая напряжения и усталости. Вывели растения, на которых
вызревает печеный хлеб и котлеты, да к тому же за этими растениями не нужно
ухаживать. Вам мало? Давайте посадим эти растения прямо в животе, чтобы не
жевать и не глотать...
- У нас в порту о будущем любит рассказывать Том: он красный агитатор.
Но он говорит, что и в будущем люди будут трудиться, потому что труд -
основа жизни человека. Он говорит, что будущее надо завоевывать в борьбе за
свои права, против угнетателей.
- Это все политика, мой юный друг, а я политикой и всякой философией не
занимаюсь. Я вас спрашиваю: вы хотите иметь все и не трудиться?
- Да.
Марк сказал это, не размышляя, он давно уже перестал сопротивляться
силе убеждения этого удивительного старика. Но когда Рей предложил ему
раздеться и влезть в аквариум, Марк смутился: раздеваться здесь, в чужом,
холодном месте?
- Вы ведь пришли ко мне для смертельного опыта, - улыбаясь, напомнил
Рей. - Чего же вы испугались? Уверяю вас, что смертельного тут ничего нет. Я
уже был в среде...
Пряча смущенное лицо, Марк нагнулся расшнуровать ботинки.
Дрожа от холода и волнения, он поднялся по лесенке к лазу. Тут горела
маленькая лампочка, освещавшая толстый слой белой ноздреватой пены, которая
покрывала всю поверхность воды. В дальних углах, куда не достигал свет
лампочки, пена светилась изнутри синеватым сиянием. От нее исходил бодрящий
запах озона.
Примостившись на балке, которая соединяла остатки кирпичной стены и
сверху держала стекло, Марк окунул руку в воду. Но оказалось, что это не
вода, а нечто вроде масла - тягучая, упругая жидкость. Сразу защипало кожу,
и когда Марк выдернул руку, она была красной до того места, по которое
погружалась.
- Лезьте же скорее, - крикнул снизу Рей.
Марк перевалился через балку, повис на руках и чуть не закричал: его
обожгло, как кипятком. Он попытался выкарабкаться обратно, но все кругом
было скользкое, и он сорвался. Раздался глухой всплеск, пена колыхнулась. Но
жидкость не приняла Марка, и едва он успел взмахнуть руками, вынесла на
поверхность. Пена залепила лицо.
- Все еще щиплет? - спрашивал Рей. - Отвечайте.
- Немного меньше, только чешется все тело, - пробормотал Марк
запинаясь. - А тонуть не дает...
- Учтите, что среда имеет удельный вес, равный удельному весу вашего
тела, и большую вязкость! - кричал Рей. - Выпустите воздух из легких,
нырните до дна и попробуйте просидеть там как можно дольше!
Тотчас на поверхности пены остался круг, а в зеленоватой полумгле за
стеклом было видно, как белое тело человека, медленно поводя руками,
двигалось ко дну. Вот оно мягко осело в толстый слой тины, вытянулось и
замерло. Профессор Рей вынул часы, отсчитал минуту-две... Марк все так же
неподвижно лежал в тине. Тогда Рей стал одно за другим распахивать окна
лаборатории. Вздулись шторы, клубами ввалился пар, морозный ветер пронесся
по залу, взвивая снежную пыль. Тонко зазвенела посуда. Дуя на коченеющие
пальцы, профессор Рей дергал задвижки...
Марк очнулся с удивительным чувством легкости и блаженства во всем
теле. Не открывая глаз, он закинул руки за голову, сладко потянулся, разводя
локти, и поплыл.
Это заставило его открыть глаза. Он увидел перед собой тину, стекло,
два слепящих огня и между ними - старика в меховой шапке и шубе. Вспомнив,
что произошло, Марк судорожно хлебнул слизи, дернулся - и, как пробка,
вылетел на поверхность.
Скоро над балкой показалась голова профессора Рея.
- Уже полдень, дорогой, - приветствовал он Марка. - Вы проспали десять
часов подряд.
- В воде?
- Не в воде, а в среде Рея. Вы помните зеленые шары среди моей мутации
под микроскопом? Это водоросли, они поглощают углекислый газ и выделяют
кислород. А оксидазы позволяют вашей коже получать его прямо из среды. Вы и
есть не хотите, не так ли? Миксобактерии, водоросли и некоторые грибки,
составляющие питательную тину среды, завершают цикл обмена веществ: то, что
выделяется организмом, они разлагают, а потом составляют то, что вы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг