- Не все так просто, профессор. В отряде остался всего один
широкомыслящий. Его зовут Аранк. У него свой кул и своя работа. А эта
кула особенная. Нельзя просто держать ее в стойле. Она не должна близко
контактировать с другими кулами, пока не закончится многолетний эксперимент.
- Но почему?
- Она уже не зверь, профессор. Она прошла частичную инициацию
разума. И она пытается инициировать самцов. Поднять их до своего уровня.
А нашей планете не нужны новые разумные виды. Нас и так слишком много.
Да что я вам объясняю, вы ведь сами все знаете... Хищные разумные кулы,
которые втрое больше нас с вами - это опасно, это может стать концом
нашей цивилизации.
- До чего я не люблю безответственных ученых!..
- Профессор, на свете тысячи кулов. Инициация может произойти
случайно. Пусть лучше под нашим контролем. Мы должны знать, чего ждать
от природы, к чему готовиться, если... - Атран запнулся. Заготовленные
заранее слова разбежались, словно косяк молоди.
- Хорошо. Вы, коллега, меня убедили. Что я должен сделать во славу
науки?
- Поставить кулу на довольствие института и выделить нам с ней
жилье где-нибудь подальше от кампуса.
- Боитесь, что она позавтракает кем-нибудь из студентов?
- Не надо ее обижать. Я боюсь не за студентов, а за нее. Студенты
ее замучают, и Бала убежит назад, на кордон. А там подумают, что я погиб,
и отправят малышку на бойню - как обычного старого шалота.
- Слова, слова... - сонно бормотал Атран. - Одни и те же слова.
Я наслушался умных слов и начал ими играть. Легко жонглировать умными
словами, им можно придать любую форму, любой смысл...
Бала отвлеклась от обнюхивания и исследования стен их нового хома
и прислушалась.
- ... этими словами Лотвич убедил меня, что тебе пора на бойню, а
я профессора - что ты жемчужина перламутровая на черном песке. Ты можешь
это объяснить?
Объяснить Бала не могла. Но она щелкнула челюстями, поймала маленькую
вкусную рыбку и принесла хозяину. Мбала любила есть таких.
- Умница, - Атран слился на секунду и разрешил хищнице самой съесть
добычу. Он предпочитал вегетарианскую пищу. - А профессора зачем обидела?
Профессору при первом же слиянии Бала передала, что он "плохой/толстый
охотник". Алтус страшно смутился.
- "Толстые икру не мечут", - добила его Бала удивительно четким
образом/понятием, чем поразила даже Атрана.
- Да-да, я знаю, жировое бесплодие, - забормотал, оправдываясь,
один из крупнейших генетиков планеты.
- Чем же ты будешь заниматься, пока я работаю? Здесь ведь город...
Есть одна дурацкая идея, но ты уж меня не подведи. И постарайся подружиться
с Ардиной.
На следующий день, с утра пораньше Атран вместе с Балой отправился
на почту. До прихода высокого начальства рассказывал клеркам анекдоты
и охотничьи байки, собрал вокруг себя изрядную толпу и полностью нарушил
нормальную работу.
Начальство, как известно, не опаздывает, а задерживается. Само
и виновато. Приходить надо вовремя, а не удивляться, почему какая-то
пигалица на огромной боевой куле с неприличными в рабочее время воплями
выписывает виражи под самой поверхностью.
Впрочем, порядок был моментально восстановлен, пигалица исчезла,
Атран подозвал кулу к себе, но сливаться не стал, подчеркивая разумность,
самостоятельность и независимость хищницы.
- Здравствуйте. Мы пришли устраиваться на работу, - с ходу начал
Атран.
- Мы - это кто?
- Познакомьтесь. Бала. Э-э... В общем, Бала стоит на довольствии
в институте генетики.
- А вы?
- Я? Э-э... Я тоже... там работаю. - Атран заметил, что терпение
непоседливой кулы иссякло, и, раз с ней не сливаются, сейчас она начнет
исследовать новое место.
- Погуляй пока, нам поговорить надо. Только не шали, - поспешно
произнес Атран.
- И кем хочет устроиться Бала? - начальник с тревогой следил за
эволюциями хищницы.
- Курьером. Точнее, транспортом курьера. Она недостаточно разумна,
чтоб сама справиться с заданием. И с речью у нас проблемы... Память
короткая...
- Транспорт курьера - фин или шалот.
- Ни один шалот не сравнится в скорости и выносливости с кулом. К
тому же, шалоту нужно стойло, его надо кормить. Ни стойла, ни кормежки
Бале не нужно. Сплошные преимущества!
- Хорошо, но в чем ваш интерес?
- Только не смейтесь. Гиподинамия. Нам нужно двигаться, и как можно
больше. Пока мы жили на кордоне, все было хорошо. Но сейчас эксперимент
перешел в следующую фазу, требуется наблюдение специалистов и нам нужно
жить рядом с институтом генетики. И... Нам нечем заняться! Мы тоскуем.
Мы, того и гляди, убежим на кордон к старым друзьям охотиться на диких
алмаров. Нам нужна простая, но нужная обществу работа.
Бала подплыла и нетерпеливо подтолкнула Атрана носом.
- Уговорили. Так что вам нужно для работы?
- Один-два партнера. Желательно, молодые, жизнерадостные девушки.
Не очень обидчивые. Понимаете, Бала что думает, то и говорит. Профессору
Алтусу такое сказала...
Через полчаса все формальности были улажены, девушки-курьеры
познакомлены с Балой. Осталось потренировать их в приемах управления
кулой и проинструктировать на случай непредвиденных ситуаций. Это Атран
собирался сделать без свидетелей. Все-таки, заявленный им уровень
интеллекта хищницы намного превосходил фактический.
- Атран, постойте, два слова! - остановил его начальник. - Что же
Бала сказала профессору?
- Жрать нужно меньше, не то икры не будет! Только - тс-с... Это
между нами.
На работу в этот день Атран так и не попал. Показал девушкам, где
живет, куда и во сколько нужно утром являться за Балой, где кормить, чем
кормить, куда приводить ее вечером, где искать его, если в хоме никого
не будет.
- Ну вот, Бала, твое будущее обеспечено. Мы победили очередного
алмара. Почему нет радости? Я ведь блестяще решил задачу. Раньше я бы
радовался. Как же вам плохо, неразумным...
Бале вовсе не было плохо. День прошел весело/интересно. Хозяин вел
себя как вожак косяка, его слушались самочки, самочки были жизнерадостны и
веселы. Бала охотно открывалась/подчинялась им. Темные/скучные дни прошли.
Вернулась восхитительная беззаботность. Только два пятнышка загрязняли
чистое озеро радости хищницы. Хозяин чем-то удручен. Чем-то настолько
сложным, что она не могла понять. И рядом давно не было кула. Но ведь
он может появиться в любой момент. Ведь так?
--------------------------------------------------------------------
Алим. Бирюза
Алим вел группу на максимальной скорости. Миновали пороги, прошли
мелкий приток. Вошли в более глубокий. В хорошем темпе прошли и его.
Вышли в главную реку. Течение замедлилось, а с ним замедлилась скорость
группы. Орчака и Иранью вели на присосках, часто меняясь, самые сильные
экстремальщики. Алим запретил Иранье грести самой. Целительница вымоталась
до предела и быстро слабела. Если б в группе был еще один целитель, если
б можно было дать ей хоть несколько часов сна...
Алим вывел группу на стрежень и вел у самой поверхности, лихо
срезая на широких поворотах реки. То и дело поднимал голову над средой и
огладывал берега, выбирая курс. Использовать ориентиры суши - это было
новое слово в навигации.
В море вышли на закате. Алим слился с Ираньей. Орчак умирал. Он так
ни разу не пришел в сознание. Девушка ослабла, держалась из последних
сил. Алим подозвал Корпена и слился с ним.
- Надо идти ночью, - посоветовал инфор.
- Знаю, что надо. А как направление держать?
Корпен поднапрягся, и выдал приблизительную карту местности,
построенную по воспоминаниям Икши.
- Лучше, чем ничего, - согласился Алим, построил группу и объявил
ночной переход. Экстремальщики встретили известие усталым согласием.
Море приветствовало туристов светлячками. Тысячи огоньков вспыхивали
на миг, стоило шевельнуть плавником. Тела при движении светились волшебным
светом, и свет этот придавал сил, снимал усталость.
Несколько раз экстремальщики врывались в чьи-то хомы, будили сонных
обитателей и уточняли направление. Туристской базы достигли в сером
предутреннем полусвете. У Алима хватило еще сил посмотреть, как тело
Орчака погрузилось в железообразную массу стационара, как лечащий врач
слился с нервным центром огромной медузы.
- Жить будет, - сообщил врач. Не знаю, каким чудом до сих пор не
помер, но теперь жить будет.
После этих слов Алим отрубился. Выпал в осадок, как сказал бы Ольян.
Он еще смутно помнил, что помог отбуксировать Иранью в хом, как Ригла
уговаривала целительницу скушать рыбку...
Бремя славы легло на натруженные спины экстремальщиков. Прижало к
грунту, как назвал это Ольян. Их узнавали, приветствовали, расспрашивали,
где бы туристы ни появились. А узнать было несложно. Поджарые, ни грамма
жира, энергичные, мускулистые, покрытые шрамами. Рук-ки так бугрились
мышцами, что локти выпирали из обтекателей. Слухи распространялись со
сверхзвуковой скоростью. Их приглашали на концерты, их просили выступить
с докладом, или художественным рассказом. Алим знал, что им с Корпеном,
как руководителям группы, придется отчитываться перед комитетом по
экстремальному туризму. Но из Бирюзы пришел вызов на всю группу. И не от
комитета, а самого Совета! Экстремальщики были поражены и даже слегка
напуганы такой честью. Два дня отдыхали, отъедались на турбазе, выступали
с рассказами в переполненных амфитеатрах, а на третий построились в колонну
по четыре и с песней двинулись к остановке рейсового шалота. Руководителем
единогласно избрали Алима. Теперь он с тревогой оглядывался на Иранью.
Целительница чувствовала себя бодрее, но все еще была слаба. Алим пытался
убедить ее задержаться на турбазе, набраться сил, но бесполезно.
- Со всеми! - решительно произнесла Иранья. - В походе не сдохла,
чего теперь бояться?
На остановке их приветствовали радостными улыбками, восхищенными
взглядами и шушуканьем. Приятно быть знаменитым.
- Садимся на Лоп-Лопуса по четыре в ряд! - звучно скомандовал Алим.
Экстремальщики четко и красиво выполнили команду.
- Лоп-Лопуса знает, - пронесся по толпе провожающих удивленный
шепоток.
Но вскоре выяснилось, что шалот переполнен. Кто-то присосался чуть
ли не на лопасть хвоста. Два десятка пассажиров места так и не нашли.
- Неудобно как-то, - шепнула Ригла. Алим оглянулся на группу.
Многие неуверенно ерзали. Ворвались на остановку, без очереди заняли
лучшие места... Нехорошо получилось.
- Экстремальщики! Кто за то, чтоб пройти пару переходов своим ходом?
Покажем, на что способен настоящий турист! - выкрикнул Алим. - Иранья,
ни с места! - добавил вполголоса.
Группа с шутками и подначками поднялась над шалотом. Ефаль и Амбузия
запели веселую песенку, Неток заявил, что петь надо хором. Его поддержали.
Шалот неторопливо поднялся над остановкой и лег на курс. В Бирюзу
отправились с песней. Туристы сначала шли под самой поверхностью, купаясь
в солнечных лучах. Но подустав, опустились к шалоту и, экономя силы,
двигались в вихревой зоне словно рыбки-лоцманы.
Шли своим ходом всего полдня. Потом часть пассажиров сошла.
Экстремальщики заняли освободившиеся места, и Лоп-Лопус прибавил ходу.
Только в Бирюзе Алим понял, какой резонанс вызвало возвращение их
группы. Доклады, выступления и отчеты следовали один за другим. Перед
советом по экстремальному туризму, перед географами, перед биологами и
геологами, перед врачами-диетологами и прочая, и прочая. Если в первые
дни экстремальщики выступали перед широкой аудиторией, то к концу второй
недели настал черед специалистов. Тяжелей всего приходилось Алиму и
Корпену. Их статья о единственности вытекающего из озера потока наделала
шуму в научном мире. Ей восхищались и с ней спорили, приводя в пример
дельты рек. Но настырнее всех наседали на друзей ботаники. Начали они
с истинного восхищения объемом собранного материала. Но когда дошло до
деталей... "Ну как вы могли не изучить корневую систему той травки?"
"Почему не изучили систему размножения этого растения? Вы понимаете, что
второго шанса изучить ее не представится?" Кончилось тем, что спокойный,
меланхоличный по натуре Корпен взорвался. Услышав в очередной раз: "Да чем
вы там вообще занимались?" выпростал рук-ку из обтекателя и сжал локоть
ботаника. Тот заверещал.
- Извините, мы были несколько заняты другим делом, - вежливо сообщил
ему Корпен.
Алим даже Ригле не сознался, но выступления перед Советом боялся
до дрожи в плавниках. Как оказалось, Корпен - тоже.
- Смотри, - шепнул он, - нас встречает Интая. Член Совета. Лоббирует
развитие пресноводного туризма.
- Что делает?
- Лоббирует. Потом объясню.
Интая проводила группу в амфитеатр, представила секретарю и членам
Совета. Секретарь тут же объявил заседание открытым. Алим рассчитывал
выступить с обычным обзорным докладом, но сразу начался перекрестный
допрос.
- ... Вы сказали, что повышение уровня среды на восемь-десять
метров вызвало увеличение площади озера в три-четыре раза?
- Ну... Где-то так...
- А если плотину увеличить еще на десять метров, площадь поверхности
опять увеличится в три-четыре раза?
- Нет. На чуть. Максимум - в полтора раза. Дело в том, что озеро
расположено в долине, окруженной горами. Долина вроде чаши. Дно чаши уже
почти все затоплено, а стенки крутые.
- Понятно. А если десятиметровую плотину поставить на реке, какой
будет эффект?
Алим растерянно оглянулся на Корпена.
- Посовещайтесь, а мы пока зададим несколько вопросов приглашенным
на заседание биологам, - решил секретарь. - Скажите, сложно ли адаптировать
разумные виды к пресной среде?
- Поскольку в природе существуют пресноводные виды рыб, совсем не
сложно. Небольшая генетическая коррекция. Более того, нам известно, что
некоторые виды часть жизни проводят в пресной среде, а часть в соленой.
То есть, возможно длительное нормальное функционирование одного и того же
организма в обоих средах.
- Спасибо. Алим, вы готовы?
Алим вышел из слияния с Корпеном.
- Видите ли, десятиметровая запруда большого эффекта не даст. Но если
увеличить высоту до пятнадцати-двадцати метров... Конечно, нужно тщательно
выбрать место... Но в нижнем течении река течет по долине зигзагами. Это
очень странно... Но если она затопит всю долину, скроет зигзаги, то площадь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг