князь.
- Совершенно верно, ваше высочество, - отчеканил Басов. - Сын. Бежал
от гнева Ивана, когда отец его, Борис, был казнен по навету, а вся семья
вырезана в родовой вотчине. Ныне мой ученик и слуга.
Князь в задумчивости прошелся по залу, потом повернулся:
- Смел ты, Басов. Иван союзник мне... пока. Затребуй его Ивановы люди
по обвинению в измене, я бы должен был выдать, а тебя за укрывательство
преступника покарать.
- Сын за отца не отвечает, - быстро произнес Басов.
- Это ты Ивану расскажи, - буркнул князь. - Сколько лет, молодец?
- Пятнадцать, - мгновенно ответил Федор. - Шестнадцать в августе.
- Дашевский! - гаркнул князь.
- Я здесь, - выступил из толпы придворных командир конной гвардии.
- Припишешь Федора Колычева к своему полку. Ингрийский дворянин на
службе князя выдан чужому правителю быть не может.
- Слушаюсь, - отчеканил граф.
По толпе придворных пронесся ропот.
- Послушай, Басов, - глядя куда-то в потолок, произнес князь. - Мне
мои шотландцы все уши прожужжали про блюдо чудное, которым ты их в имении
Маклая потчевал. Как бишь его?..
- Шешлайк, - морща лоб, выговорил Макторг.
- Шашлык, - автоматически поправил Басов.
- Так что же, - загудел князь, - блюдо чудное заморское подданные
едят, а князь и не нюхивал? Непорядок. Изволь угостить, Басов.
- Время нужно... - начал было Басов.
- А мы не торопимся, - прервал князь. - Я нынче на охоту в Гатчинский
замок еду. Неделю там с двором зверье гонять будем. Собирайся с нами. Час
тебе на сборы. Бери, кого надо. Повара мои - тебе все в помощь, любые твои
приказы выполнят. Нагонишь нас в порту.
Князь повернулся и вышел. За ним потянулись придворные. Макторг,
прежде чем последовать за повелителем, озорно подмигнул Басову.
Когда гости удалились, Басов произнес:
- Петр, Федька, собирайтесь со мной. А вас, господа, - обратился он к
остальным присутствующим, - покорнейше прошу простить. Князь зовет.
Молодые дворяне, как один, выполнили галантный поклон.
Глава 23
К ВОПРОСУ О ТАРЕЛОЧКАХ
Часом позже Басов, Федор и Петр, одетые в добротные европейские
костюмы и при оружии, выехали верхом с территории школы. Это был
классический двор русского купца, стоящий во Внешнем городе. Место было не
слишком престижное, зато позволяло держать солидный комплекс бревенчатых
зданий - просторные жилые палаты, большой амбар, переоборудованный под
фехтовальный зал, и даже "гостевую избу", где Басов принимал гостей,
беседовал с учениками, а иногда и сам скрывался от людских глаз. Все знали:
если хозяин в "гостевой избе" - пока не позвал, лучше не заходи. Школа
пользовалась все большим успехом, и для содержания такого большого двора
требовался приличный штат слуг (слава богу, Петр неплохо справлялся с
работой эконома).
Внешний город представлял собой новую застройку, возведение стены
вокруг которой лишь недавно закончилось. Большинство строений были
деревянными, хотя с его северной стороны, на берегу Охты, строился
внушительный комплекс новых каменных корпусов Университета: старое здание
стало тесным, и сейчас в нем остались только архивы и библиотека. Здания
строились по европейской моде, немецким архитектором, с большим числом
проходов под арочными перекрытиями.
От более старых районов Внешний город отделялся еще одной крепостной
стеной, возведенной еще крестоносцами во второй половине четырнадцатого
века, - расположенная внутри этого оборонительного пояса часть называлась
Новым городом. Она отличалась смешанной застройкой из русских деревянных
дворов и немецких фахверковых домов, выкрашенных в черный и коричневый
цвета.
От Старого города Новый отделяла еще одна стена, возведенная рыцарями
еще при закладке города. Теперь это был наиболее престижный и дорогой
район: там располагалась ратуша с главной торговой площадью, здания
купеческих гильдий, дома вельмож и крупнейших купцов. Эта часть Петербурга
больше всего напоминала классический средневековый город с его узкими
улочками и теснящимися, стена к стене, домами. Отсюда через ворота в мощной
Надвратной башне можно было попасть в порт, шумевший на берегу Невы. А на
севере текла Охта, частично заменявшая для Старого города ров. К ней же
примыкал княжеский замок, другой стеной выходивший на Неву и в свое время
служивший резиденцией гроссмейстеру Ингерманландского ордена.
Подъехав ко въезду в Новый город, Басов взглянул на солнце и бросил:
- Федька, быстро сгоняй в лавку Ахмета за пряностями. Все как в
прошлый раз, только втрое больше. Нагонишь в порту.
- Я мигом, - крикнул мальчик и пришпорил коня.
Когда он скрылся за поворотом, Басов обернулся к Петру:
- Ну, что скажешь по поводу приглашения на великокняжеский шашлык?
Чтобы не вызывать подозрений у окружающих, говорили они теперь только
на местном варианте русского языка. Впрочем, каждые два дня они посвящали
час занятиям немецким языком с одним из университетских филологов.
- Мне кажется, это большая честь, - подумав, ответил Петр.
- А мне кажется, в предстоящем пикнике князя меньше всего интересует
шашлык, - передразнил его Басов.
- Не могу представить, что еще ему от тебя может быть нужно, - пожал
плечами Петр.
- А я, кажется, догадываюсь, - ответил Басов. - Но, боюсь, буду
вынужден разочаровать его высочество.
Некоторое время они ехали молча, потом Петр заговорил:
- Я тут копался в Университете в бумагах, попавших туда из княжеского
архива, и наткнулся на интересную вещь...
- Какую? - рассеянно буркнул Басов.
- Знаешь, меня с самого начала удивляло кое-что. Возникла Северороссия
в итоге захвата крестоносцами новгородских и псковских земель. Ладно,
возможный вариант. Но вот когда распадается орден и на престол - сначала в
Ингрии, а потом и в Новгороде, и во Пскове - восходит русский князь Андрей,
начинаются странности. Буквально за полтора года создается система, на
формирование которой должны были уйти столетия. Федеративное построение
государства; двухпалатный парламент; уложение - фактически конституция;
зафиксированные в ней права местного самоуправления; банковское
законодательство; даже бумажные деньги - под видом долговых расписок
казначейства; они, между прочим, до сих пор в ходу. Иммиграционный закон -
вообще на уровне двадцатого века. И все - за полтора года. Потом, через
несколько лет, - остановка и даже небольшой регресс.
- Ну и что? - пожал плечами Басов.
- Так вот, - продолжал Петр, все активнее стремясь привлечь внимание
собеседника, - работая в архивах, я пришел к выводу, что все эти реформы
связаны с первым премьер-министром Северороссии неким Генрихом фон
Рункелем. К сожалению, он умер в мае тысяча триста восьмидесятого года.
Похоже, его отравили. И через несколько месяцев после этого все реформы
встали. Сейчас его забыли. Первым соратником легендарного князя Андрея
считают боярина Алексея, предка графов Тихвинских. А он, как я понял, был
просто хорошим рубакой, может быть, небесталанным полководцем - и все. А
вот Рункель...
- Слушай, Шлиман, зачем ты мне все это рассказываешь?
- Интересно же, - опешил Петр. - Знаешь, был у меня один однокашник по
Университету. Он еще в конце восьмидесятых древними цивилизациями и НЛО
заинтересовался. Так вот, он все в пример Египет и Месопотамию приводил.
Странно, говорил, как на ровном месте, посреди первобытной дикости могли
возникнуть цивилизации с высочайшим уровнем знаний - в земледелии,
медицине, астрономии... Да в чем угодно! Ведь Рим, Греция, цивилизации
Западной Европы, России - все развивались от простого к сложному. А эти
возникли уже с высочайшим уровнем развития, а дальше только теряли знания и
деградировали.
- Ну и чем он это объяснял? - иронически усмехнувшись, поинтересовался
Басов.
- Он считал, что это связано со вмешательством некоей
сверхцивилизации - возможно, инопланетной.
- Не люблю я этих разговоров о тарелочках, особенно на пустом месте
возникших.
- Мы тоже над ним смеялись, - признался Петр. - Но вот то, что я
раскопал сейчас... Это, конечно, не астрономия и медицина в каменном веке,
но в общественной жизни прорыв не меньший.
- И что?
- Да вот я подумал, кем же был этот Рункель?
- Обычный реформатор, видящий чуть дальше других. За то и
поплатился, - иронично произнес Басов. - А с чего он тебя так волнует?
- Обидно: такой человек - и забыт. Вот бы кому памятник поставить!
- Мало ли кого забыли... И мало ли кому памятников понаставили, кто
чужие достижения присвоил, - фыркнул Басов. - Дело обычное. Одни работают,
другие нет. У последних всегда времени побольше, чтобы интрижки развернуть
да за чужой счет поживиться. Ты лучше смотри, чтобы шампуры из сумки не
вывалились, да коня пришпорь. Князь ждать не будет.
Глава 24
ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ ШАШЛЫК
- А ведь и впрямь замечательно, - оскалился князь, откусывая очередной
кусок мяса, - Ну-ка, Басов, подай еще один шампур да присядь с нами,
поговорим.
- Так ведь шашлыков еще много, - произнес Басов, снимая с мангала
самый поджаристый.
- Ну так пусть повар мой, Жюльен, за ними посмотрит, - бросил князь. -
Велика наука - дуть да водичкой огонь заливать...
- Ошибаешься, князь. В том-то и главная наука. А еще - как и когда
поворачивать и как мясо подготовить, - улыбнулся Басов, подавая князю
шампур.
- Вот пусть Жюльен и учится, - прогудел тот. - А ты к нам садись да
себе возьми. Сам ведь не ел.
- И мне, Игорь, будь добр, еще один, - вскинул руку Макторг. - Мое
старое, бедное шотландское брюхо может и не выдержать, но я не в силах
отказать себе в таком удовольствии.
Басов вернулся к мангалу, быстро проинструктировал повара, как и что
делать. С тоской взглянул на подрумянивающиеся кусочки мяса, подумал:
"Погубит ведь, басурманин". Подозвал Федора, приставил в помощь к повару,
шепнув:
- Испортишь - уши оборву.
Потом подхватил два поспевших шашлыка и направился к
импровизированному столу.
За расстеленным на поляне куском холста сидели сам великий князь,
начальник его личной охраны, седой рыцарь фон Штарц, рыцарь Макторг, граф
Да-шевский, фельдмаршал Отто Вайсберг, премьер-министр граф Василий
Тихвинский и барон Александр Оладьин. Остальные допущенные к трапезе
поглощали шашлыки стоя - на расстоянии не меньше пятнадцати метров. Князь
указал Басову на место рядом. "Теплая компания", - подумал Басов,
усаживаясь. Перед ним тут же оказался кубок, наполненный десятилетним
бордо, почтительно поданный лакеем.
- А скажи-ка мне, Басов, - произнес князь, прожевав очередной кусок и
запив его изрядной порцией вина. - Ты дворянин, долго проживший в землях
Ливонского ордена, должен знать. Что за люди - эстляндцы?
- Вообще-то я жил в Курляндии. - Басов мгновение помолчал. - Но про
эстляндцев знаю, что они весьма трудолюбивы. Очень спокойный народ, большей
частью живущий крестьянским трудом.
- На финнов похожи, - задумчиво произнес князь. - Так вот, сейчас
шведы набирают из финнов армию. Финляндия ныне братом Эрика управляется -
на правах вольного княжества. Оттого финны его охотно защищают, думая, что
сохранят традиции свои и вольности. Не сможет ли король шведский, Эрик
Четырнадцатый, будь он неладен, того же сотворить и с эстляндцами? Я ведь,
как ты знаешь, мечом взял Эстляндские земли пять лет назад. Ныне во всех
городах эстляндских мои гарнизоны стоят, а податей я от той земли не имею,
расходы одни. Как управлять эстляндцами, не ведаю. Ливонцам они были не
особо покорны. А немцы, что Ливонскому ордену служили, да после гибели
ордена на землях Эстляндии жить остались, к королю шведскому переметнуться
мечтают. Это мне доподлинно известно. Так вот скажи мне, Басов, как
мыслишь: что в Эстляндии делать? У Эрика флот сильный. Не ровен час, под
Ревелем войско высадит. Ежели у меня в тылу еще и недружественные немцы с
эстами окажутся, совсем беда. И землю не удержу, и войско погублю. Или,
может, отдать Эстляндию Ивану? Он хорошего отступного предлагает.
- Сложные вопросы задаешь ты, князь, - произнес Басов. - Я всего лишь
фехтовальщик и в политических премудростях не разбираюсь.
- Хороший ответ... для фехтовальщика, - буркнул князь.
- Дозволит ли князь слово молвить? - послышался вежливый голос.
Собеседники обернулись и увидели склонившегося в поклоне Петра.
Несколькими минутами раньше он подошел, чтобы подать шашлык Вайсбергу, но
задержался послушать князя.
- Говори, - сдвинул брови князь.
- Эстляндцы, великий князь, - начал Петр, - искони мечтают о
государственности, что потеряли с приходом немецких рыцарей. Рыцари же
немецкие после разгрома Ливонского ордена мечтают встать под власть
сильного европейского правителя, который бы подтвердил их привилегии. Ты,
великий князь, можешь дать и тем, и другим то, чего они хотят, и тем
предотвратить смуту.
- Интересно, продолжай, - князь подался вперед.
- Объяви Эстляндию не захваченной мечом, - начал Петр, - а четвертой
землей Северороссии. Введи ее депутатов в Думу, даруй эстляндцам
самоуправление, какое имеют Ингрия, Новгород и Псков, а немецким дворянам,
живущим в Эстляндии, пожалуй все привилегии, как дворянам североросским.
Тогда не нужен им будет шведский король, и станут они драться за тебя.
- Да слыханное ли дело! - вспыхнул граф Тихвинский. - От основания
князем Андреем Северороссию составляло три земли. Так было и пребудет
вовеки.
- А ведь юноша дело говорит, - вмешался Мак-торг. - Это простейший
путь обрести поддержку местного населения во вновь обретенных землях. Узнав
об этом, и финны могут перестать поддерживать Эрика и начать относиться к
нам доброжелательнее. А мы можем пообещать им создание такой же земли под
властью североросского князя, когда полностью прогоним оттуда шведов.
- Мне тоже нравится этот план, - после непродолжительного молчания
произнес Дашевский. - К тому же, если в верхней палате представлено четыре
земли, то, когда голоса делятся поровну, голос князя оказывается решающим.
Это усилит нас.
- Делайте что хотите, - махнул рукой Вайсберг. - Мне главное, чтобы в
тылу не оказалось неприятеля.
Все взоры устремились на князя. Тот хранил молчание минуты три. Потом,
отхлебнув из кубка, произнес:
- Не слышу, что думает об этом барон Оладьин.
- Мысль интересная, - произнес барон. - Но все должно быть хорошо
обдумано и взвешено. В общем, я не против.
Князь снова погрузился в размышления, после чего обратился к Басову,
указывая на Петра:
- Кто тебе этот человек?
- Мой слуга. Он ученый и давно жил в моем доме.
- Вольный? - Да.
- Ко мне на службу отпустишь? - коротко спросил князь.
- Если захочет, отпущу.
- Барон Александр Оладьин назначен мною новым наместником
Эстляндским, - начал князь, обращаясь к Петру. - Предлагаю тебе стать его
советником. Денежное содержание получишь, по должности причитающееся. Через
три года, если барон тобой доволен будет, получишь дворянство. Согласен?
- Почту за честь, - склонился Петр.
- Барон, берешь его в советники? - спросил князь.
- Парень толковый, беру, - ответил барон, который был старше Петра
едва ли лет на пять.
- Добро. Ступайте и обдумайте эти предложения, чтобы все возможные
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг