Александр Израйлевич Шаров
ПЕТУХ
Это был самый красивый, важный и уважаемый петух в совхозе, а там жили,
кроме него, еще сотни петухов. Он имел самый нарядный хвост из синих,
зеленых и оранжевых перьев, самый сильный голос и самую красную бороду. Но
гордился он не этим.
Среди всех птиц совхоза не было другой, которая бы так аккуратно и
хорошо исполняла свою работу. Дело его заключалось в том, чтобы ежедневно,
не исключая праздничных дней, когда каждому хочется поспать подольше,
встречать и провожать солнце.
Только когда он кончал петь, лягушки на соседнем пруду приступали к
ночному концерту, а профессор Воротайло, не глядя в окошко, поворачивал
выключатель, доярки шли задать на ночь корм коровам, и подсолнух, который с
рассвета до заката поворачивает желтую голову вслед за солнцем, сонно
пригибался к земле.
Словом, только по сигналу этого петуха в совхозе наступала ночь,
появлялись звезды и в полную силу загоралась луна.
Сколько ни жил петух, он не пропустил ни одного рассвета, ни одного
заката, и никто не скажет, что был случай, когда он опоздал хотя бы на
минуту.
За это его уважали, и он этим гордился.
Он вовсе не походил на некоторых других петухов, которые больше всего
на свете любят без дела прохаживаться по двору среди кур, медленно
переступая с ноги на ногу, чтобы все могли полюбоваться их острыми шпорами.
Однажды профессор Воротайло получил приказ выбрать в совхозе шесть
самых лучших поросят, десять породистых кур и лучшего петуха.
Взять для них провизии, построить удобные клетки и приехать в Москву.
А в Москве оказалось, что профессору вместе с его питомцами надо лететь
к берегу Ледовитого океана, чтобы там развели для полярников птиц и свиней.
Так профессор Воротайло вместе с петухом, поросятами и курами начал
путешествие.
Всю дорогу поросята даже ни разу не подняли свои пятачки к окошку: им
было безразлично, летят ли они над неисследованными хребтами или реками,
самыми широкими в мире; куры болтали между собой о разных пустяках, а петух
по-прежнему исполнял дело, к которому привык с самого раннего цыплячьего
детства: утром он будил сперва бортмеханика, чтобы он успел прогреть мотор,
а потом штурмана и летчика.
Без всяких приключений они прилетели на остров Врангеля.
Это был самый северный остров - дальше океан, ледяные горы плывут среди
разводьев черной, неласковой воды. На тысячи километров не встретишь
человека.
На острове все было готово к приему гостей. Поросята сразу протискались
к кормушке и сразу поссорились из-за вкусного куска, хотя таких кусков было
много. Куры прихорашивались после дороги и беседовали между собой, по своему
обычаю перескакивая с предмета на предмет.
- Ах, - говорила та, которая считалась самой умной, - что это кругом?
Море? Странно - зачем столько воды? Другое дело, если бы мы были
какими-нибудь глупыми утками, но я всегда была, есть и буду курицей, и никем
иным, как бы меня ни уговаривали.
- Как это красиво сказано! - отвечала другая. - Ну, разумеется, я тоже
была, есть и буду курицей. Это просто смешно - иметь утиный нос. Если бы я
имела утиный нос, я бы никогда не показывала его из воды. Но, к счастью,
природа оказалась к нам милостивее, и мы можем не прятаться, не правда ли,
милая?
А петух, не обращая внимания на кур, неторопливо осмотрел новые
владения, остался доволен уютным птичником и теперь ждал.
Он очень устал во время перелета и с удовольствием подремал бы
час-другой на насесте, но так поступить он не мог. Дело в том, что солнце
склонялось все ниже. Оно скользило там, далеко, за причудливыми торосами,
окрашивая все - и разводья, и плавучие ледяные горы - в пурпурный цвет. Оно
вырастало, становилось все ярче, как бывает с солнцем всегда, когда оно
собирается на покой. И петух ждал, чтобы по всем правилам проводить солнце,
как он делал это всю жизнь - с той поры, когда, вылупившись из яйца, окончил
обучение и стал петухом.
Он стоял неподвижно, выпрямившись, расправив синие, зеленые, оранжевые
перья, и смотрел.
Куры устали и расположились в теплом темном птичнике, поросята наелись,
перестали спорить и задремали; стало тихо.
Петух ждал, а солнце тем временем коснулось краешком моря, помедлило
секунду и, вместо того чтобы исчезнуть за горизонтом, начало медленно
подниматься. Петух стоял, широко раскрыв круглые глаза, крайне удивленный и
обескураженный. Он не знал, что тут, на Крайнем Севере, день продолжается
несколько месяцев, а затем солнце прячется и несколько месяцев тянется
полярная ночь.
Он этого не знал и считал, что имеет право уснуть, только когда
выполнит свой долг: проводит солнце и даст знать всем - птицам, звездам,
людям, что наступила ночь.
Когда профессор Воротайло проснулся и встал, хорошо отдохнув, он
заметил, что петух выглядит заболевшим, стоит неподвижно и ничего не ест.
Профессор наблюдал несколько дней, пока, наконец, не понял, в чем дело.
Он пытался обмануть петуха, запирая его на ночь в темном птичнике, однако
это не помогло - петух с каждым днем худел.
Через месяц за профессором прилетел самолет - пора было возвращаться
домой. Так как было ясно, что петух не привыкнет на новом месте, профессор
взял его в обратную дорогу.
Петух вернулся в свой совхоз, дождался заката, спел, одним глазом
посмотрел на первую звезду, выглянувшую в небе, повеселев, прошелся по двору
и быстро уснул. С тех пор он жил, как прежде, и живет благополучно до
сегодняшнего дня.
Часто куры спрашивают его:
- Расскажите, пожалуйста, как вам понравился этот остров. Не очень ли
там, на Севере, холодно, видели ли вы торосы и правда ли, что белые медведи
белого цвета?
Выслушав все вопросы, петух отмалчивается или вежливо отвечает:
- Самое главное, что мне там решительно нечего было делать. А разве
работа не самое важное в жизни? Поэтому я вернулся.
Куры недоуменно пожимают крыльями. Они не верят. Они считают, что тут
скрывается нечто таинственное...
- Может быть, он зарыл где-то жемчужное зерно и вернулся, чтобы не
потерять его? - говорит самая жадная курица.
- А может быть... - вмешивается ее соседка. - Я бы, например, не могла
кудахтать, если бы меня слушали только белые медведи, песцы и эти... как
их... морские кролики.
- Морские зайцы, - робко поправляет очень образованный цыпленок.
- Пусть будет по-твоему... От этого они не станут лучше понимать пение.
Трудно петь или кудахтать, если тебя не окружают действительно умные и
понимающие существа.
Кудахтая так, курица останавливается возле лужи, с удовольствием
разглядывая в мутном зеркале черные перышки, маленькую головку и низкий
красный гребешок.
Петух, не вмешиваясь в разговор, быстро идет к забору и поднимается на
него, чтобы не пропустить закат.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.07.2014 09:54
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг