Александр Израйлевич Шаров
НЕОБЫКНОВЕННЫЙ МАЛЬЧИК И ОБЫКНОВЕННЫЕ СЛОВА
Как-то раз вечером мальчик раскрыл учебник русского языка для
пятых-седьмых классов, прочитал первую фразу заданного урока: "В лесу
водятся волки, лисицы, зайцы и ежи" - и задумался.
"Ах, - думал он, - какие это всё скучные и обыкновенные слова: "В
лесу водятся волки, лисицы, зайцы и ежи". И как скучно, что эти самые
слова читали и мама с папой, когда были маленькими, и дедушка с
бабушкой, а сейчас читают все мальчики и девочки из пятых-седьмых
классов. И как скучно, что все слова на свете такие старые и ужасно
обыкновенные. Каждый человек, увидев хлеб, скажет: "хлеб", а увидев
солнце, скажет: "солнце", и, увидев кошку, скажет: "кошка".
Нет, - решил мальчик, - пускай другие, обыкновенные люди поступают
так, как им нравится, а я больше не скажу и не напишу ни одного
обыкновенного слова. Я буду ждать хоть сто лет и только когда увижу то,
чего никто до меня не видел, назову это необыкновенное по-своему, и
пусть уж другие повторяют моё слово. Именно так должен поступить мальчик
необыкновенный, а уж я-то, конечно, необыкновенный мальчик"
Вот как началась эта странная история.
Мальчик захлопнул учебник и с этой самой секунды не говорил и не
писал ни одного обыкновенного слова, то есть вообще ни одного слова,
хотя это страшно огорчало его старенького отца, и его молодую и
прекрасную мать, и всех его учителей, и бабушку с дедушкой.
Он был очень решительный и упрямый мальчик.
...Прошло шестьдесят лет. Тут не мешает напомнить, что это сказка, а
в сказке, само собой разумеется, течёт не обычное время, а сказочное...
Мальчик проснулся среди ночи и увидел... Он увидел, как в чёрном
осеннем небе среди обычных светил, которые все люди называют обычными
словами "звезда" и "планета", мчится, летит к земле что-то серебряное,
светящееся.
- Ауалоно муэло! - радостно воскликнул мальчик, сразу сочинив
красивые, необыкновенные и никогда не существовавшие слова.
- Да, да! - сказал отец, который, как все старики, проснулся рано и
посмотрел туда, куда мальчик показывал рукой. - Да, да, прекрасная
падающая звезда.
Мальчик понял, что и для падающих светил уже придуманы слова,
которые знают другие люди, огорчился и снова упрямо замолчал...
Прошло ещё шестьдесят лет. Мальчик - будем называть его так -
поднялся на рассвете, вышел на балкон и увидел...
Он увидел, как по небу, алому на восходе, над пустым городом, где не
проснулись ещё даже дворники и трамваи, летят огромные и удивительные
белые птицы и поют, трубят песню, от которой сердце бьётся чаще и
хочется взмахнуть руками и полететь за этими птицами. И кажется, что
сделать это так легко.
"Вот настоящее необыкновенное чудо", - радостно подумал мальчик и
воскликнул счастливым голосом никому не ведомое слово, которое отныне
для всех людей на всей земле будет обозначать это чудо:
- Таурапео! Таурапео!
- Да, - сказал отец, подходя к мальчику и кладя ему руку на плечо, -
летят лебеди... Лебеди-трубачи... Они трубят о том, что впереди дорога
через океан. И уже осень. И им очень жаль расставаться с родной землёй,
где они построили гнёзда и вырастили птенцов.
"Это тоже уже давно названо старыми словами, - печально подумал
мальчик. - Ну и пусть. Я буду ждать, сколько бы ни пришлось, пока не
увижу никем не виденное и назову это так, как захочу".
И он снова замолчал, этот немного странный мальчик.
А ещё через шестьдесят лет в гости к мальчику пришла девочка. Она
долго сидела у него в комнате, ласково смотрела на него и рассказывала
всякие смешные истории. Но он не смеялся и молчал.
Девочке стало скучно. Она ушла и, как это ни печально, больше не
приходила.
- Миоррето у сигодоно... - почти про себя прошептал мальчик.
Но отец услышал его и ласково сказал:
- Ты думаешь: полюбила и разлюбила? Не знаю... Да, конечно, ей было
скучно, потому что ты всё время молчал и ни разу не улыбнулся, хотя она
рассказывала такие прелестные и смешные истории. Но может быть... Может
быть, всё-таки она не разлюбила тебя... Она придёт.
И миновало ещё ровно шестьдесят лет. Перед закатом мальчик вышел на
балкон и увидел, что везде - на перилах, на верёвке для сушки белья -
висят драгоценные камни. Они были круглые и всех цветов, какие только
существуют на свете: зелёные, как изумруд, голубоватые, как опал, и
красные, как рубин. И они отражали всё, что есть в мире: небо, облака,
дома, даже его, мальчика, лицо, даже сны, которые приснятся ему
следующей ночью.
- Сэтаао! - с торжеством воскликнул мальчик.
- Вечерняя роса... Капли росы, - сказал отец, который тоже вышел на
балкон вслед за сыном.
- Капли росы, - прошептал мальчик и вдруг понял, что все капли
разные, и даже эти два слова, как и все другие слова, всегда, всегда
звучат по-разному. - Знаешь, - сказал он отцу, - жить, должно быть,
вовсе не так скучно. И мне жаль, что я уже прожил весь свой век: ведь
четыре раза по шестьдесят - это двести сорок! А даже слоны живут,
кажется, только сто двадцать лет и совы только сто пятьдесят... И ещё
мне жалко... Мне страшно жалко, что девочка больше не придёт.
- Не огорчайся! - задумчиво сказал отец. - Когда молчишь и скучаешь,
каждый час тянется десять лет. В действительности прошли всего одни
сутки... А девочка, может быть, придёт к тебе завтра. Садись лучше за
уроки.
Мальчик раскрыл учебник на той же самой странице, на какой захлопнул
его двести сорок лет... ах, что я, сутки назад!
И прочитал ту же фразу: "В лесу водятся волки, лисицы, зайцы и ежи".
Все волки, лисицы, зайцы и ежи на этот раз показались мальчику
ужасно интересными. "Если бы можно было к каждому из них хоть раз прийти
в гости и с каждым хорошенько поговорить".
Так думал мальчик. И ему совсем не было скучно. И было даже жалко,
что так быстро течёт, бежит, мчится время.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 09.02.2008 01:56
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг