Причем его женой была именно Галя. Кто был инициатором их разрыва, осталось
тайной, но то, что Хлюдов до сих пор ревнует бывшую жену к каждому столбу,
видели все.
- А что у Валеры? - доктор недоверчиво прищурился.
- Сигнал устойчивый, - голос Астахова предательски дрогнул. - По нашим
расчетам, флот опережает чужаков минимум на сутки. Во вторник будет здесь.
- Отлично, - Хлюдов криво улыбнулся. - А почему Валера не выходит в
эфир городской инфосети? Раньше он сообщал новости сам и у него неплохо
получалось.
- В системе Вероны идут бои, ему нельзя отвлекаться ни на минуту, -
нетерпеливо оглядываясь на двери, пояснил Астахов. - Фактически Бочкин
исполняет обязанности начальника нашей военной разведки и не может покидать
такой ответственный пост или отвлекаться на менее важные дела.
- А зачем Галине потребовались малыши? - вдруг спросил доктор.
- Вы наблюдательны, - председатель поджал губы.
- Это мои пациенты, - доктор пожал плечами. - Естественно, я за них
беспокоюсь. Если вы намерены привлечь их к каким-то работам, знайте, я
против. И родители будут против.
- Мы не собираемся направлять их на рытье канав, - попытался успокоить
его Астахов.
- Нет, вы не поняли, - перебил Павла Сергеевича педиатр. - Никаких
работ вообще! Это дети, а не подсобные рабочие, только маленького роста.
- Я так не думал.
- Думали, - уверенно заявил Хлюдов. - Я вас уже неплохо изучил, а
Галину - тем более.
- Послушайте, Хлюдов, я ценю ваше мнение как детского врача, но сейчас
не та обстановка...
- Учтите, я подниму бучу, - перебивая его, пообещал доктор.
- Мы всего лишь хотим организовать им прогулку по фруктовым лесам! -
не выдержал Астахов. - Что в этом такого? Какая разница, будут они бегать
по детской площадке или выплеснут энергию на природе?
- И соберут пару тонн фруктов, - закончил врач. - Исключено.
- Никто не заставит их таскать тяжелые корзины. Для этого с ними
отправятся автопогрузчики. Не упрямьтесь, доктор. Ничего страшного в этой
затее нет.
- Вы что-то скрываете, - Хлюдов погрозил председателю указательным
пальцем, как ребенку. - И я узнаю - что, будьте уверены. Ну, хорошо, я
поговорю с родителями. Если они готовы отпустить своих малышей в лес, я не
стану возражать.
На том они расстались, но ненадолго. Астахов успел лишь наспех
перекусить в буфете, а затем забежать в комнату связи и обменяться с
Валерой парой фраз; для более длинного разговора не нашлось темы -
гиперэфир молчал. То есть фактически он едва перевел дух после напряженного
разговора с дотошным доктором, а на пороге Совета уже стояли Хлюдов и
Галина.
- Они требуют, чтобы с группой пошла я, - сразу заявила помощница. -
Но у меня и здесь масса дел!
- Иначе ничего не получится, - сказал Хлюдов. - Родители доверяют
только вам, сударыня.
- Но почему не ты? - Галя неприязненно взглянула на бывшего мужа. -
Ведь от тебя без ума практически все молодые мамаши колонии!
- Я доктор, и мое место рядом с больными, а здоровыми детьми должны
заниматься воспитатели, - спокойно возразил врач. - Ты администратор и
женщина, родителям такое сочетание внушает доверие. Хотя у тебя и нет
собственных детей.
Галина покраснела и отвернулась.
- Значит, так и сделаем, ничего не попишешь, - Астахов развел
руками. - Назначьте кого-нибудь вместо себя, Галя, и отправляйтесь с
ребятами. У вас, Хлюдов, все?
- Почти, - доктор усмехнулся. - Но другие вопросы я задам позже.
* * *
До койки Астахов добрался лишь глубокой ночью, но едва он заснул,
включился прямой канал связи с домом Совета, и над центром спальни
появилось изображение осунувшегося лица Бочкина.
- Пал Сергеич! Проснитесь!
Председатель с трудом открыл глаза и долго не мог сообразить, где
находится и что происходит. Наконец, он вырвался из цепких объятий сна и
огромным усилием воли заставил себя сесть.
- Да, Валера, что случилось? Сигнал?
- Да, но не от флота, - связист зачем-то оглянулся. - Приходите
скорее!
- Чужие? - от высказанного вслух предположения . Астахова самого
обожгло, будто боевым лазером, и он вскочил с кровати, разыскивая взглядом
одежду.
- Нет, но это важно!
От сердца немного отлегло. Если не пришельцы и не земляне, значит,
кто-то из системы Вероны. Астахов торопливо оделся и бегом покинул свой
дом. До здания Совета было всего двести метров, председатель жил почти в
центре колонии. Улицы ночного городка не освещал ни один фонарь и ни одна
вывеска - военное положение подразумевало полную светомаскировку, - но для
Павла Сергеевича это не создало проблем. Свой городок он знал до последней
трещинки в асфальте. Не встретив ни одного человека, председатель быстро
пересек главную площадь и вбежал в здание Совета.
Когда двери за ним закрылись, из-за угла стоящей рядом больницы
вынырнула тень человека. Рассмотреть в темноте кто это, не представлялось
возможным, да и некому было его разглядывать - после тяжелого трудового дня
почти все колонисты спали мертвым сном. Бодрствовали лишь двое полицейских
в участке на противоположной стороне площади да, как выяснилось,
председатель и связист. Ну и сам человек, затаившийся под окном комнаты
гиперсвязи Услышать что-либо сквозь стекло он не мог, увидеть тоже - окно
было плотно зашторено, но уходить не собирался.
Астахов тем временем вошел в комнату и уселся напротив Валеры.
- Говори!
- Я поймал аварийный сигнал боевого космолета веронцев, - громким
шепотом сообщил Бочкин.
- Так я и знал! Где они?
- Они вырвались из окружения и сейчас выходят Hа нашу орбиту. Корабль
поврежден, система локации и посадочные программы не работают. Трое
космонавтов тяжело ранены, пилот вроде бы в сознании, но сильно контужен.
Он говорит, что попытается сесть на ручном управлении. Просит дать ему
посадочный луч. Что мне делать?
- Сажать его, что же еще? - Астахов потер красные от недосыпания
глаза, в них словно насыпали песка.
- Вы решили признаться? Ведь космонавты расскажет правду, и тогда нас
постигнет участь Вероны.
- Ты же голосовал против молчания.
- Я передумал, - Валера покачал головой. - Вы были правы.
Астахову хотелось сказать: "а я в этом теперь не уверен" но он
промолчал. Галина и Валера были неглупыми ребя тами, и к их мнению стоило
прислушаться. А раз они об, были убеждены в необходимости умолчания,
значит, прочь сомнения! Председатель встряхнулся и указал на карту
местности.
- Посади их в Сухом логу.
- Далековато, - не сразу угадав замысел Астахова сказал Валера. - Или
вы... хотите скрыть еще и это?
- Тайной больше, тайной меньше, - председатель вздохнул. - Я слетаю к
ним, отвезу медикаменты, провизию и... постараюсь их убедить, что в
ближайшие три дня им лучше держаться подальше от колонии.
- Они ранены, - засомневался Бочкин. - Быть может, стоит подключить к
делу одного из докторов?
- Нас и так трое, - Астахов встал. - Чем больше человек посвящены в
тайну, тем ненадежнее. Это старая истина.
- Неоказание помощи терпящим бедствие - это... преступление, - тихо
произнес Валера. - Вы считаете, что сохранение тайны стоит таких жертв?
- Нас будет некому осудить, - напомнил ему председатель. - Ты смелый
человек, Валера, раз до сих пор держишь язык за зубами, так оставайся таким
и дальше.
Астахов вдруг осознал, что все глубже падает в пропасть, но теперь это
не вызывает у него в душе никаких отрицательных эмоций, никакой внутренней
борьбы или раскаяния. Неизбежность надвигающейся катастрофы словно
заледенила сердце и вымыла из души все добрые чувства. Астахов ощущал себя
каким-то живым автоматом: лишенным эмоций, рациональным и
запрограммированным на одну-единственную задачу - удерживать колонию от
паники до самого конца.
Он вышел из дома Совета через заднюю дверь и быстро побросал в
служебную машину большую аптечку, пару фляг с водой и коробку сухих пайков.
Затем запустил двигатель и, не зажигая габаритных огней, выехал на южное
шоссе. Конечной точкой этой трассы была автоматизированная шахта в местечке
Сухой лог. Обычно там постоянно жили двое вахтовиков, следивших за
техническим состоянием горных роботов, но в связи с военным положением
добыча руды была приостановлена и Сухой лог обезлюдел.
Пустив магнитоплан над ровной дорогой с максимальной скоростью,
Астахов добрался до шахты вдвое быстрее, чем это делали привозившие вахту
"вэны", но все равно не так быстро, как могли бы прилететь спасательные
самолеты. Место посадки корабля веронцев было хорошо различимо даже без
помощи режима ночного видения, в котором работало лобовое стекло машины.
Вокруг космолета тлела трава, а сам корабль светился перегретой,
покореженной обшивкой. Посадка, судя по всему, вышла жесткой.
Председатель подошел к пышущей жаром груде металла и осторожно
заглянул в распахнутый люк воздушного шлюза. Внутренняя диафрагма была тоже
наполовину раскрыта. Астахов протянул руку, чтобы дожать створки
внутреннего люка и раскрыть его полностью, но металл был слишком горячим.
Председатель прикинул, сумеет ли пролезть в имеющееся отверстие, и пришел к
выводу, что, несмотря на возраст, все еще слишком плечист.
Павел Сергеевич вернулся к машине и порылся в ее стандартном походном
наборе. Там было все, что может понадобиться на лоне дикой природы, и скоро
Астахов уже орудовал домкратом и ломиком. Створки шлюза подались на пару
сантиметров, но в этом положении их заклинило окончательно, и председатель
сдался. Без профессиональных спасательных инструментов тут было не
обойтись. Астахов утер пот и взглянул на часы. До рассвета оставался ровно
час. Следовало либо возвращаться, либо вызывать спасателей и тем самым
ставить на тайне крест. Председатель сел в машину и запустил двигатель.
Оставалось всего лишь положить руку на джойстик управления и нажать ногой
на педаль, но Астахов вдруг почувствовал, что не может этого сделать.
Бросить четверых раненых внутри искореженного корабля, обречь людей на
верную смерть было совсем уже дном той гипотетической ямы, в которую он
прыгнул позавчера вечером. Но вызвать спасателей он тоже не мог, ведь это
могло стать началом трагической развязки, взрывом, который уничтожит всю
колонию...
Председатель стиснул зубы и через силу положил руку на джойстик. Так
отвратительно он себя не чувствовал никогда в жизни. Ему вспомнились
недавние размышления о ледяном сердце и исчезновении эмоций. Ничего
подобного. Сердце осталось прежним, да и чувства никуда не исчезли, просто
одно дело - рассуждать, сидя в доме Совета, а другое - принимать тяжелое
решение непосредственно на месте, когда от тебя до обреченных людей всего
тридцать метров по выжженной траве.
"Все останется, как прежде..." - вспомнил Астахов свое заклинание.
Информация от веронцев, да и просто сам факт их прибытия могли вызвать
панику и разоблачение "молчаливой троицы". Как первое, так и второе было
совершенно недопустимо. Паника да еще и недоверие к законной власти - это
вдвойне опасно.
Председатель развернул машину и вывел ее на шоссе. Решение его звучало
кратко, как приговор полевого суда: спасатели будут, но не раньше шести
утра. Если космонавты дотянут до того времени, так тому и быть - придется
признаться народу в сокрытии правды, а если нет, все останется как прежде.
* * *
Спасательная команда обернулась за сорок минут. Солнце даже не успело
целиком подняться над горизонтом. Когда самолет сел на больничной площадке,
вокруг собрались все, кто пока не разошелся по рабочим местам. Люди
смотрели, как спасатели выносят из грузового отсека упакованные в черные
мешки тела космонавтов, и молчали.
Астахов стоял рядом с самолетом и слушал обстоятельный доклад
командира группы.
- Когда корабль упал, они были еще живы. Я не криминалист, но мне
кажется, что дело не совсем чисто. На диафрагмальных створках внутреннего
люка видны свежие царапины. Такое впечатление, что кто-то пытался открыть
его подручными средствами, но у него ничего не вышло. Ума не приложу,
почему этот горе-спасатель не позвонил нам? Узнай мы о катастрофе вовремя,
все веронцы остались бы в живых.
- Быть может, на то у "горе-спасателя" имелись особые причины? -
неожиданно спросил протолкнувшийся сквозь толпу Хлюдов. - Павел Сергеевич,
вы как думаете?
- Никак, - председатель хмуро взглянул на доктора. - Теперь можно
строить любые предположения, правды мы не узнаем. Да и если узнаем,
космонавтов это не воскресит.
Из самолета вышли последние спасатели, но теперь они несли не черный
мешок, а носилки, на которых лежал бледный человек.
- Да чего гадать, - указывая на раненого, сказал командир
спасателей. - Пилот уцелел. Придет в себя, расспросим. Вряд ли, конечно, он
видел, кто ковырялся снаружи люка, но хотя бы в целом картина прояснится.
- Это верно, - Астахов почувствовал, что краснеет. - Прояснится...
- Ну, ну, - Хлюдов загадочно ухмыльнулся и снова исчез в толпе.
- Павел Сергеевич, Иван, подойдите! - вдруг крикнул врач спасательной
команды из окна приемного покоя.
Астахов и командир группы быстро вошли в прохладный, стерильный бокс.
Как выяснилось, веронский пилот вдруг очнулся и затребовал начальство. .
- Я председатель Совета Астахов, - Павел Сергеевич склонился над
носилками. - Как вы себя чувствуете?
- Отлично, - слабым голосом ответил космонавт. - Я не знаю, сколько у
меня в запасе времени, а потому слушайте главное... Земля уничтожена,
колонии тоже... Верона разрушена. Чужие направляются к вам... уходите из
города... как можно дальше. Это ваш единственный шанс!
- Но мы принимаем устойчивый сигнал земного флота, - неуверенно
возразил Иван. - Он идет к нам на выручку. Так, Пал Сергеич, или я чего-то
не понимаю?
- Флот землян полностью уничтожен в битве при Нептуне, - вместо
Астахова ответил пилот. - Мы расшифровали перехваты вражеских донесений.
Гармония - последний человеческий анклав в новых владениях чужаков...
Пока... Но скоро они прилетят и превратят вашу колонию в пепел. Уходите в
леса, в горы... спасайтесь, пока не поздно.
- Но как же гиперсигнал?! - Иван схватил Астахова за плечо и резко
развернул к себе лицом. - Павел Сергеевич, объясните, чей сигнал ловит наш
приемник?!
- Я... - председатель опустил взгляд. Признаться в такой чудовищной
лжи у него не поворачивался язык.
- Валера! - вдруг решил командир спасателей. - Это его глупая шутка,
так?! Что же вы, Пал Сергеич, не могли заглянуть в экран его компьютера?
- Я в этом мало что понимаю, - пробормотал Астахов, в душе проклиная
себя за трусость.
- Ну, зато я отлично все понимаю! - взревел Иван. - Придушу этого
Бочкина! Космонавт, не отключайся... Кто давал тебе добро на посадку?
- Я не знаю, - пилот говорил совсем тихо. - У нас отказали почти все
навигационные приборы. Нас вел по лучу какой-то диспетчер... Но потом луч
ушел в сторону, и мы упали...
- Вот гад! - командир спасателей окончательно разъярился. - Это тоже
Валерка сделал, больше некому! И в люке тоже он, зараза, ковырялся, как
пить дать! А когда не справился, нас вызвал. Козел!
- Мягко сказано, - внимательно наблюдая за реакцией Астахова, заявил
вновь возникший поблизости Хлюдов. - Это со стороны Бочкина была преступная
халатность, если не что-то большее. Ведь тут как повернуть. Можно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг