- Высшее назначение математики как раз в том и состоит, чтобы находить
скрытый порядок в хаосе, который нас окружает, - пояснил Сид. - В
математике есть специальная дисциплина - теория вероятностей, и она
родилась за карточным столом, сперва как теория азартных игр. Теперь она
превратилась в самостоятельную науку, мощное орудие познания и анализа, ею
сейчас занимаются крупнейшие ученые. От этой большой науки отпочковалась
современная математическая теория игр.
- И ученые занимаются игрой в "Черного Джека"? - спросил огорошенный
Ян.
- Не только. Я знавал двух академиков, которые часами сражались в
"крестики и нолики".
- Тьфу ты, пропасть! - на лице Яна выразились недоверие и
разочарование. Этот невежественный тип питал какой-то подсознательный
священный трепет перед учеными, как дикарь перед стихийными силами природы
и вообще всем непонятным. Он никак не мог примириться с мыслью, что
серьезные, солидные люди, жрецы науки могут тратить время на такое
пустяковое и безответственное занятие, как игра в "крестики и нолики".
Дик тоже заинтересовался объяснениями Сида:
- Не хочешь ли ты сказать, парень, что с помощью математики можно
найти способ играть без проигрыша?
- Вы попали в точку. Это возможная вещь. Нужно только подобрать ключ к
каждой игре. Называется он алгоритм.
- Это еще что такое?
- Вот это объяснить будет трудновато. Приблизительно и упрощенно
говоря, это еще не само решение задачи, а руководство к действию, точное
указание о порядке решения сложной задачи посредством ряда простых
операций...
- И ты тоже можешь найти этот самый, как его... габарит? - спросил Ян.
- Нет. Для этого надобен такой большой математический багаж, какого у
меня нет. И, конечно, немалый творческий труд. На это я уже неспособен.
- А как по-твоему, Маэстро нашел его?
- Видимо, да.
- Да это же конец света! - возопил Ян.
- Ну, положим, не всего света, а только азартных игр...
Даже Дик, хитроумный Дик, растерялся. Он взволнованно подскочил к
Сиду, тряхнул его за плечо, и голосом, в котором слышались и просьба и
угроза, воскликнул:
- Ну-ка, парень, тряхни мозгами, посоветуй что-нибудь! Пойми, что все
наше хозяйство может пойти прахом. Погаснут огни Лас-Азартаса! Сид, мы
озолотим тебя!
- Есть, конечно, самый простой выход: отправить его в Елисейские
поля... - сказал Сид.
- Куда, куда? Где это?
Сид сделал выразительный жест рукой около горла.
- Но, - задумчиво добавил он, - это самый глупый выход. Нельзя
уничтожить курицу, несущую золотые яйца.
- Да, да! - в один голос воскликнули Дик и Ян. - Ни в коем случае!
И они наперебой, с самым серьезным видом, принялись доказывать Сиду
опрометчивость такого шага. Во-первых, конвенция. Во-вторых, секрет,
которому нет цены. В-третьих...
- Я думаю, - сказал Сид, выслушав все эти излияния, - что нужно
вступить с ним в переговоры. Выкупить секрет, не стоя за ценой. Заложите
свои заведения, бары, жен и, если понадобится, последние штаны, но дайте
ему столько, сколько он захочет. С этой волшебной палочкой вы войдете в
любой игорный дом мира и будете властвовать в нем. А он пусть убирается на
все четыре стороны с условием никому больше не открывать секрета.
- Браво, парень! - закричал Дик.
- А кому мы поручим переговоры? - спросил Ян.
- Сиду и поручим, - решил Дик. - Математик с математиком всегда найдут
общий язык! - сострил он. - А пока ни один волос не должен упасть с головы
маэстро. Я уж позабочусь об этом!
- И я тоже, - поспешно добавил Ян.
Два босса пристально поглядели в глаза друг другу. Несмотря на
огромную разницу в культурном уровне и сообразительности, у обоих
одновременно блеснула одна и та же мысль. И у обоих достало
проницательности прочесть ее.
Они отвели взгляды в сторону и холодно распрощались.
С этого вечера за "Маэстро грандиозо" неотступно следили четыре пары
глаз. Два телохранителя были приставлены Диком, два - Яном. И тот и другой
босс догадывались, какой камень припасен за пазухой у соседа.
5. Тайна, состоящая из одного слова
Стук в дверь.
Короткая пауза.
- Мистер Ларгетни?
- Он самый. Чем могу быть полезен?
Сид (по случаю дипломатической миссии его приодели) оглядел роскошный
номер. Маэстро стоял перед ним в пурпуровой шелковой пижаме, которая так
шла к его осанистой фигуре и львиной гриве. На столе - бутылка вина и...
слуховой прибор (оказывается, он отлично слышит!). Пачка распечатанных
писем.
- Садитесь. Не угодно ли рюмку вермута? (Какой знакомый голос!)
Догадываюсь, что речь пойдет о покупке моего "секрета". Если так, то должен
предупредить, что сегодня вы - уже семнадцатый посетитель по этому вопросу.
Не считая письменных предложений, - маэстро похлопал по стопке
корреспонденции.
Сид ошеломленно молчал. Догадка, не столько необычайная, сколько
неожиданная, осенила его. Язык прилип к гортани. Он был уверен, что узнал
этого человека (но что он так пристально вглядывается?)
- Постойте, постойте, мистер Молчун, а ведь я вас знаю! Если не
ошибаюсь - Сидней Платтер?
Сид кивнул головой и, наконец, выдавил из себя:
- Ваша изумительная память не изменяет вам, профессор.
- Тсс! Какая встреча! Я так давно вас не видел. Объясните, пожалуйста,
куда вы пропали перед последним курсом? И как вы, этакий умница, подававший
такие надежды, оказались здесь, среди этого алчного сброда?
- Позвольте, в свою очередь, задать вам вопрос: что привело вас в эти
вертепы? Жажда денег? Немыслимо. Вы - здесь, вы, такой бессребреник! Вы,
которого в аудиториях ждут студенты!
- От моего пребывания здесь зависит, смогут ли многие из этих
студентов прийти в аудитории в новом учебном году. Как видите, я ответил
вам, а вы мне - нет.
Сид, опустив голову, произнес еле слышно:
- Карты...
- Понятно. Иногда эта зараза оказывается хуже алкоголя и наркотиков.
Но неужели вы не в силах бросить это? Уезжайте. Я дам вам денег.
- Хотел бы, да уже не могу. Запутался. Слишком поздно я понял, в какие
сети попал. Моим хозяевам достаточно шевельнуть пальцем, чтобы я угодил на
20 лет в тюрьму...
Сид спрятал лицо в ладонях и зарыдал.
- Ну, не убивайтесь, Платтер! - ласково сказал профессор, ероша его
волосы. - Так зачем же вы пришли?
- Сообщить вам одну тайну.
- Я готов ее выслушать, так как вижу, что не вышел из доверия моих
учеников.
- Вы не даете себе отчета в том, каким опасным секретом вы владеете, -
горячо заговорил Сид, поднимая красное от стыда и залитое слезами лицо. -
Это равносильно изобретению новой супервзрывчатки. Я помню, что вы всегда
любили невинные мистификации, веселые розыгрыши, хорошую шутку. И, вместе с
тем, со своими формулами, вычислениями и техническими проблемами были
далеки от реальной жизни за стенами института. Вся эта история кажется вам
шикарной шуткой. Но тут не до шуток. Вы не представляете, в какое дело вы
ввязались и с кем схватились. О, вы еще не знаете, что это за люди, если их
вообще можно назвать людьми! У них руки по локоть в крови, а за спиной
стоит могущественная мафия, для которой не существует законов ни божеских,
ни человеческих. Вам несдобровать!
Сид перевел дух и добавил:
- Так вот, тайна, которую я хочу вам доверить, заключается в одном
слове: бегите!
Это было произнесено с такой гипнотической убедительностью, что
профессор растерялся. Он налил стакан вина и выпил залпом.
- М-да. Видимо, вы правы. Хватит. Я несколько увлекся и начал
превращаться в аттракцион.
- Чем быстрее, тем лучше, - сказал Сид. - За каждым вашим шагом следят
две конкурирующие шайки гангстеров. Я подозреваю, что и та и другая стороны
задались целью похитить вас со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но
приставленные к вам той и другой стороной "телохранители" зорко следят за
тем, чтобы вы не достались конкуренту. Воспользуйтесь же существующим
"статус кво"1 и покиньте Лас-Азартас возможно быстрее.
- Хорошо. Искренне благодарен вам, Сидней. Мне, действительно, пора
вернуться к моим мальчикам. Но прежде чем уйти, скажите мне, может быть я
все-таки могу чем-нибудь вам помочь?
- Нет, профессор.
- Жаль. Ведь я надеялся увидеть в вас второго Хойфа или Винера2. И
такой жалкий конец...
Сид встал. Профессор протянул ему руку, последовало крепкое
рукопожатие.
- Еще раз благодарю. Прощайте. Впрочем, подождите.
Профессор присел к столу, взял лист почтовой бумаги с маркой отеля -
коронка в червях3 - и написал несколько строк.
- Я понимаю, что этот шаг потребовал от вас большого мужества.
Надеюсь, что вы остались не только мужественным, но и честным в душе
человеком. Но, чтобы вернуться к порядочной жизни, вам понадобятся деньги.
Возьмите это и вы будете без проигрыша играть в "Черного Джека"...
Сид взял бумажку и вопросительно взглянул на профессора:
- Значит, вы действительно проникли в тайну закона больших чисел4?
- Частично. Но в достаточной мере, чтобы вступить в единоборство с
рулеткой. С картами - там много проще.
***
Забегая несколько вперед, чтобы распрощаться с Сидом, скажем, что он
исчез из Лас-Азартаса и с этого времени потерял всякий интерес к игре.
Почему? Да потому, что из игры вынули то, что составляет ее душу - азарт.
Зная заранее, что, выиграет, Платтер бесповоротно охладел к картам.
И только много лет спустя, уже другим человеком, понял он, каким
великим знатоком человеческой психологии выказал себя бывший его учитель,
открыв ему секрет беспроигрышной игры в карты.
6. Властитель над числами
Вернемся, однако, к периоду времени между пребыванием мистера Ларгетни
в Монте-Карло и появлением его в Лас-Азартасе. Точнее - к прекрасному дню
раннего лета, когда в Оберлинском университете закончились переводные и
выпускные экзамены.
Профессор Томас Кларк Моррисон, возглавлявший кафедру математики и
кибернетики, вышел из учебного корпуса, и день встретил его мягким
солнечным теплом, ласковым дуновением ветерка и трепетом листвы пышно
распустившихся деревьев, которыми был засажен центральный участок
университетского городка. Сейчас, после семимесячного пребывания в
аудиториях, где в воздухе так и летали кварки, спины и биты, интегралы
Лебега и мартингалы, эргодические теоремы и цепи Маркова5, он чувствовал
потребность на несколько часов отключиться от этих архимудреных понятий и
побыть... просто человеком.
Профессор расправил плечи и с наслаждением потянулся. Впрочем, лицо
его тотчас снова стало серьезно: предстоящие каникулы с рыбной ловлей в
горных озерах, прогулках на каноэ и купаньем были омрачены некоторыми
чрезвычайно неприятными обстоятельствами. Моррисон нахмурился и зашагал к
бытовому корпусу, где на первом этаже находилась студенческая комната
отдыха с маленьким баром.
Когда в дверях появилась его представительная фигура, облаченная в
серый костюм и неизменную мягкую сиреневую сорочку, студенты с боцманскими
бородками приветствовали профессора гулом, полным доброжелательности:
Моррисон был в университете самым популярным преподавателем.
Истоки этой популярности следовало искать в личном обаянии и
демократичности профессора - без заискивания перед студентами, без потачек
в учебе. Моррисон относился к студентам, как старший товарищ к своим
преемникам в науке. Кроме симпатий он снискал, что, пожалуй, важнее,
глубокое и искреннее уважение студенчества, естественно не допускавшее
фамильярности, - оно было завоевано фундаментальными знаниями, творческим
подходом к важным научным проблемам, оригинальными трудами. Все это у
некоторых из его чопорных и менее талантливых коллег вызывало зависть,
переходящую порой в раздражение.
Рэймонд Уинслоу, преподаватель биологии, выдающаяся бездарность, с
кислой миной говаривал Моррисону:
- Ну что вам за охота лезть в студенческую компанию? Вашей научной
репутации совсем не идет якшанье с этими бройлерами. Я слыхал, вы с ними
даже в карты играете...
- Да, мне случается играть с ними в бридж1, невозмутимо отвечал
Моррисон. - Превосходная, интеллектуальная игра и отличная умственная
гимнастика. Право, я не считаю это время потерянным ни для себя, ни для
них. В перерывах между партиями возникают самые разнообразные споры. Порой
это просто студенческий треп, порой они приводят к интересным
столкновениям. А, впрочем, часы, проведенные за чтением детективных
бестселлеров2 (Моррисон знал за Уинслоу такую тайную страстишку), не могут
заменить хорошей студенческой трепотни...
Как и ожидал Моррисон, в клубе за двумя столами уже расположились
игроки в бридж. Его тотчас пригласили принять участие. Профессор направился
к стойке, выпил бокал пива, закусил парой сэндвичей и подсел к играющим.
Как только сдали карты, к той же стойке подошел худощавый,
черноволосый и черноглазый, смуглый молодой человек. Моррисон кивнул ему:
это был его любимый ученик, студент предпоследнего курса Эдвин Поули.
Убежденный холостяк, профессор Моррисон в душе считал этого талантливого
юношу за сына, гордился им, относился к нему очень сердечно и потому был к
нему требовательнее, чем к другим студентам.
А Эдвин Поули был талантлив ярко, размашисто. Прогресс техники по его
глубокому убеждению зиждился на трех китах: математике, кибернетике и
физике. Этим трем наукам он отдавался с равной страстью. Когда перед ним
ставили какую-либо математическую задачу, он прежде всего стремился понять
ее физический и даже инженерный смысл. С уверенностью можно было сказать,
что в лице Поули наука и техника получит не только выдающегося математика,
но и самобытного конструктора в области электроники.
Поули блестяще сдал переходные экзамены на последний курс, но вид у
него был самый мрачный. Хлопнув две больших рюмки чистого виски, он оперся
о стойку, опустил голову и задумался.
Профессор покосился на Поули, он знал причину этой мрачности.
Правительство преподнесло студенчеству к экзаменам "сюрприз": конгресс
утвердил законопроект о значительном сокращении числа стипендий студентам
высших учебных заведений3. Инициатором этой затеи явился Чарльз Брукс,
генерал из тех, кто в народе получил прозвище "горилл": воина во Вьетнаме
требовала денег и денег. И солдат.
В числе первых из списков стипендиатов был вычеркнут Эдвин Поули: его
выступления на студенческих митингах против этой разбойничьей войны не
остались незамеченными. По этому поводу Моррисон и Поули имели накануне
разговор. Поули ходил, как в воду опущенный, и профессор всячески пытался
ободрить его.
- Вы уже знаете? - спросил Моррисон.
- К несчастью, да.
- Вы читали, что заявил на пресс-конференции этот пентагонский
заправила? "Нам сейчас нужны солдаты, а не студенты..."
- Так и сказал?
- Да.
- Какой идиот!... В общем, положение таково: в канцелярии меня уже
поставили в известность, что если я пожелаю остаться в университете на
последнем курсе, то должен внести за лекции, пользование лабораториями и
общежитие 2550 долларов. Вы знаете, таких денег у меня нет и взять негде.
- Но, но, мой мальчик, не горюйте. Вам остался всего один год, а у
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг