Бетонная дорожка оказалась в нескольких шагах.
- Теперь - бегом! Нужно как можно скорее сесть на глиссер
и опередить ураган.
И вдруг звезды исчезли, как будто незримая метла одним
махом смела их с небосвода. Беглецы очутились в непроглядной
тьме. Провыла в колонии сирена, и наступила зловещая тишина.
Сельва чувствовала приближение урагана, все живое стремилось
спрятаться, укрыться, уйти в норы, дупла и ямы. Ураган при-
таился, как тигр, готовый к прыжку. Дышать стало тяжело.
- Идет! Она идет! - эта зловещая весть передается в коло-
нии из уст в уста.
Эфир заполнен трескотней морзянки: тире-тире-тире, три
буквы "Т".
Берегитесь, люди!
Она родилась в Тихом океане, где-то близ Галапагосских
островов и на крыльях ветра понеслась в опустошительный на-
бег к берегам Южной Америки.
...А она, уже нареченная женским именем "Жанна". продол-
жает свой страшный истребительный путь...
Она несется вперед, набирая силу, достигает берега, сот-
рясает чащобу, деревья валятся с грохотом и треском.
Беглецы ощущают на себе прежде всего силу ветра. Он то и
дело валит их с ног, стремится оторвать их друг от друга,
разъединить. Стараясь перекричать шум ветра, Кудояров велит
людям ни в коем случае не терять бетонной дорожки. Когда ве-
тер достигает апогея, он приказывает лечь и зарыть лицо в
землю, чтобы найти в почве воздух для дыхания и не быть за-
душенным. Воздух уже не текуч, это почти твердая материя,
способная наносить страшные удары. Предметы, не закрепленные
на земле, превращаются в метательные снаряды.
Но вот "Жанна" разражается ужасающим ливнем. Всего нес-
колько часов назад Кудояров и его товарищи страстно мечтали
о глотке пресной воды. Теперь этой воды на них низвергается
целая Ниагара, и беглецам угрожает вполне реальная опасность
захлебнуться.
"Жанна" достигает колонии и начинает крушить все на своем
пути. Молнии следуют одна за другой, почти без перерыва, и
одна из них ударяет в лабораторию.
- Смотрите! - кричит Андрис и указывает на столб пламени,
взметнувшийся к небесам. Вслед за взрывом запылали бараки.
Один из них, охваченный огнем, поднят целиком на воздух и
превращается в самолет. Распадаясь на части, он сбрасывает
вместо бомбы стиральную машину.
Колонисты, уже видевшие подобные феерии, укрылись в под-
валах. Но некоторые новички, не вняв предупреждению, оказы-
ваются на улице. Ветер разносит крыши в клочья. Куски шифе-
ра, сорванные с крыш, носятся в воздухе и наносят раны,
ужасный, как удар топора мясника. Одной женщине обломком ши-
фера, как ножом гильотины, сносит голову. Все это напоминает
кораблекрушение на суше.
Доктор Альберих сидит в холле своего замка, считая его
неприступной крепостью от людей и стихии. Но он не учитывает
ярости "Жанны", циклона, редкостного по мощи. Это как бы ги-
гантская турбина, которая вырвалась из космоса и свалилась
на колонию, вращаясь и сметая все, что попадается на пути.
Гаснет электричество. Альберих зовет на помощь - у него
отнялись ноги. Но слуга не приходит на зов, каждый заботится
только о собственном спасении.
С треском вылетает из рамы витраж, выдавленный воздухом,
портрет фюрера разлетается на мелкие осколки. Обломки камен-
ных блоков носятся по воздуху. Один из них, как снаряд, об-
рушивает башню замка.
А на просеке беглецы, цепляясь друг за друга, задыхающие-
ся и захлебывающиеся, вынужденные то и дело перелезать через
стволы поваленных деревьев, продолжают пробиваться к затону.
И вдруг ветер и ливень стихают, наступает тишина: повину-
ясь внезапному капризу, "Жанна" стремительно унеслась даль-
ше. Беглецы останавливаются и в полном изнеможении переводят
дух.
Внезапно раздается треск - это свалилось еще одно дерево.
Затем - отчаянный вопль Фомина: "Козлова придавило!"
С неимоверными усилиями беглецам удается высвободить тело
из-под дерева. При свете фонарика Кудояров убеждается, что
дело безнадежно: у несчастного раздавлена грудная клетка.
Все склоняются над Козловым, из груди его вырывается хрип
и последние слова: "Оставьте меня. Умираю. К затону! Пере-
дайте... привет... родине".
- Скончался! - констатирует Кудояров.
Бедный "Караязиджи"!
Беглецы продолжают путь. Осталось немного, но тут возни-
кает новое препятствие: навстречу им идет вода. В результате
ливня река вышла из берегов, глиссеры сорвало с якорей, и
бурный поток уносит "Нифльгейм-1" к океану.
Беглецы останавливаются ошеломленные: не возвращаться же
назад. Все тяжело, натужно дышат, тела у всех в кровоподте-
ках, болят, как будто их несколько часов избивали палкой. А
вода быстро прибывает, доходит уже до пояса, надобно отсту-
пать и побыстрее.
В этот миг крушения всех надежд Андрис издает радостный
крик: "Глиссер!"
В луне фонарика ясно обозначаются контуры "Нифльгейма-2".
Прибывающая вода несет его, покачивающегося на волне, к бег-
лецам. Все обращают внимание, что вода кишит змеями, искав-
шими во время урагана спасения в затоне. Это "мокасины", из
числа самых ядовитых гадов сельвы. Но Андрис бесстрашно пус-
кается вплавь, быстро добирается до глиссера, открывает
пластиковое перекрытие. Через минуту он на борту и помогает
товарищам взобраться на судно.
Баки полны горючего. Включен прожектор на носу глиссера.
Взвывают моторы, Андрис выводит судно на фарватер и направ-
ляет его вверх по беснующейся реке.
Свидетельства
В ЗЕЛЕНОМ АДУ
"Много дней подряд мы плыли вверх по реке, - рассказывает
один швед, охотник за алмазами. - За это время мы не видели
ни одного живого существа крупнее птицы. Стояла гнетущая ти-
шина. Но это только днем. С наступлением ночи начинался нас-
тоящий бедлам, и джунгли не замолкали до рассвета.
Ленивый ветерок приносил ни с чем не сравнимый "аромат"
джунглей: зловоние гниющих трав и тошнотворный дух вздуваю-
щихся и лопающихся на болотах пузырей, приторный запах вос-
ковых цветов лиан - трупное дыхание зеленого ада, полного
разложения и смерти...
Джунгли могут замучить свою жертву, но есть в них нечто
такое, что влечет путешественника, и он возвращается туда
снова, и снова, пока не произойдет неизбежное, и от человека
не останется кучка обглоданных костей на какой-нибудь му-
равьиной куче.
...Иногда после долгих однообразных дней мы вдруг оказы-
вались среди буйных красок и бьющей ключом жизни, с роскош-
ными цветами в темной зелени и с неумолкаемым гомоном пест-
рых птиц. На лианах раскачивались странные паукообразные
обезьяны, по стволам шныряли зверьки, похожие на белок. Но
такие оживленные оазисы попадались редко, и вскоре мы снова
оказывались в дебрях, безмолвных и мрачных, как могила.
Река суживалась, джунгли смыкались все плотнее, и наконец
ветви деревьев над головой сплелись в сплошной полог, сквозь
который с трудом пробивался дневной свет. Мы пробирались че-
рез жуткий лабиринт, нередко прорубаясь сквозь плотную заве-
су ветвей..."
Автор этого красочного описания вскоре потерял проводни-
ка-индейца, укушенного змеей, и, лишившись всего снаряжения,
в одиночку скитался в зеленом пекле. С огромным трудом он
выбрался из джунглей, буквально разутый и раздетый, изнемог-
ший и больной. В общем, по пословице "отправился за шерстью,
а вернулся сам остриженный".
Глава XIV. ЦВЕТЫ ДУХОВ
Что-то сокрыто. Найди же.
Смело за Грань загляни.
То, что пропало за Гранью, -
Ждет тебя. Встань и иди.
Р. Киплинг.
"Исследователь"
Вплоть до рассвета мчался "Нифльгейм-2" вверх по реке,
высвечивая путь прожектором. Андрис поражался мощности дви-
гателей, которые позволяли глиссеру легко преодолевать бур-
ное течение. Впрочем, чем дальше, тем спокойнее становился
поток. По-видимому "Жанна" задела эти места только краем
своей мантии. Но река разлилась широко в обе стороны, зато-
пив сельву и уничтожив ее обитателей, не успевших бежать.
Погони нечего было опасаться, но спутников Кудоярова сейчас
волновало другое.
Когда все были на борту и глиссер тронулся, Кудояров
спросил:
- Товарищи, никто не укушен?
Жалоб не было.
- А вот меня, кажется, одна гадина укусила, - сказал Ку-
дояров, засучивая левую штанину. Подсвечивая фонариком, Ско-
белев осмотрел ногу и, к ужасу товарищей, обнаружил выше щи-
колотки следы - даже не одного, а двух укусов.
Андрис тотчас вызвался высосать ранки, но Кудояров кате-
горически запретил это ему и другим: у всех были исцарапаны
губы и яд через них проникнет в кровь. Скобелев предложил
прижечь ранки. Выдернув из-за пояса отобранный у немца пара-
беллум, вынул магазин, достал патрон и, вытащив пулю, присы-
пал места укусов порохом.
- У кого есть спички?
В других обстоятельствах этот вопрос мог бы вызвать смех,
все были мокры до нитки. Но сейчас ответом было трагическое
молчание.
- Может быть, найдется зажигалка?
Молчание.
Приходилось положиться на железный организм Кудоярова. Но
надежда оказалась плохой: нога быстро опухала, приобретая
сине-фиолетовый оттенок. Пошарив в шкафчике под щитом управ-
ления, Скобелев нашел большую флягу джина. Он промыл этой
жидкостью укушенные места и, зная, что употребление спиртно-
го внутрь помогает при укусах змей, уговорил Кудоярова вы-
пить изрядную дозу. Однако укушенному становилось все хуже и
хуже.
К рассвету Кудояров лежал пластом, он уже не мог гово-
рить, только открывал рот и моргал, показывая, что хочет
пить, и Скобелев давал ему попеременно то воду, то джин.
- Андрис, дела плохи, - сказал он на ухо Лепету (когда
Кудояров впал в беспамятство, Скобелев со всеобщего безмолв-
ного согласия принял на себя командование группой). - Дела
плохи, надо приставать к берегу и что-то делать...
Первые лучи солнца уже пробились через крышу зеленого
туннеля. Тысячи птичьих голосов огласили сельву, приветствуя
тихое утро после урагана. По мере подъема вверх по реке все
меньше и меньше было бурелома. Вода продолжала спадать. Анд-
рис выбрал небольшую лужайку на левом берегу и подвел к ней
глиссер. Якорь остался в затоне, и Андрио, спрыгнув на зем-
лю, завел швартов за ближайшее большое дерево.
Кудоярова вынесли на руках и опустили на траву. Он уже и
глаза не открывал. Все склонились над ним. Скобелев, всегда
такой уравновешенный, с отчаянием в голосе позвал: "Евгений
Максимович!". Кудояров не отозвался, даже веки не шевельну-
лись.
- Эх, батыр, батыр... Что делать? - повторил Скобелев.
Молчание.
Апухтин поднял глаза и оцепенел: их окружало тесное коль-
цо диких воинов, устрашающе раскрашенных, с дротиками, лука-
ми, и духовыми трубками, из которых индейцы пускают крохот-
ные стрелки, намазанные паралитическим ядом. Их было человек
тридцать, и появились они совершенно бесшумно, будто из зем-
ли выросли. В лицах их смутно угадывались черты орлиноголо-
вых. Вид у них был весьма агрессивный. В ожидании зловещего
знака, они вопросительно поглядывали на человека, который
резко выделялся среди воинов. Нетрудно было догадаться, что
это был вождь. Высокий, прямой, как копье, сухощавый и мус-
кулистый, он был расписан красными и черными зигзагами, ле-
вая сторона лица была разукрашена зелеными кольцами, правая
- синими. Голову венчал убор из ярких перьев. Но даже этот
своеобразный ритуальный "камуфляж" не мог скрыть правильнос-
ти этих черт лица. И - удивительное дело: в отличие от ин-
дейцев, волосы у которых поголовно были цвета воронова кры-
ла, пряди белокурых волос ниспадали на плечи и такая же бо-
рода обрамляла лицо. Глаза были голубые. На груди, на цепоч-
ке, висело какое-то золотое украшение с крупным драгоценным
камнем.
Вождь поднял руку и дал знак опустить оружие. Индейцы
беспрекословно повиновались. Вождь подошел к Кудоярову и,
став на колено, поднял пальцами ему веки. Глаза, начинающие
тускнеть, открылись ему. Он пощупал пульс и покачал головой.
И тут ему бросилось в глаза кольцо на руке Кудоярова. Он
несколько мгновений внимательно его рассматривал. Потом под-
нял руку Кудоярова с кольцом, показал ее индейцам и произнес
несколько слов на наречии, похожем на клекот орла. Воины от-
ветили изумленными восклицаниями, как бы отвечая на какое-то
необычайное сообщение.
Апухтин заметил, что точно такое кольцо было и у вождя.
Вождь продолжал осматривать Кудоярова и обратил внимание
на чудовищно опухшую ногу. Она заполнила всю штанину, и за-
сучить ее не удалось. Вождь вынул из-за пояса нож и распорол
ткань до пояса. Картина представилась ужасная: нога до само-
го бедра приобрела сине-фиолетовый цвет.
Вождь поднялся на ноги и повелительным голосом стал отда-
вать отрывистые приказания. В несколько минут индейцы соору-
дили из лиан и дротиков нечто вроде носилок и положили на
них Кудоярова. Четверо индейцев быстрым, пружинящим шагом
двинулись в сельву, унося тело начальника экспедиции.
Вождь обратился к спутникам Кудоярова и выразительными
знаками объяснил, что беспокоиться не нужно и никто им не
сделает дурного.
...И наступил еще один рассвет. Кудояров открыл глаза и
увидел над собой чистое небо. Он лежал на цветах, густым
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг