Николай Яковлевич Шагурин
ЭТА СВИРЕПАЯ ЕВА
Фантастико-приключенческий роман
Книга первая
Люди и демоны
Увертюра. Детище Хуракана
Глава I. В застенке "Священного трибунала"
Глава II. Паладины Зеленого храма
Глава III. Демон под микроскопом
Глава IV. Кто есть кто
Глава V. "Океан-океанище"
Глава VI. Демоны в подземелье
Глава VII. Женщина в маске
Книга вторая
Шесть одиссеев
Глава VIII. Синее вино
Глава IX. Человек из сундучка чертушки Джонса
Глава X. Вода и земля
Глава XI. Колония "Нибелунгов"
Глава XII. "Летучий американец"
Глава XIII. "Жанна"
Глава XIV. Цветы духов
Глава XV. Мистерия под звездами
Книга третья
Генеральный эксперимент
Глава XVI. "ОКО" предупреждает
Глава XVII. "Сестра моя Ева"
Глава XVIII. Глаз дракона
Глава XIX. Лик Абисса
Эпилог. Таинственный профессор Румянцев
Ирине Александровне Шагуриной - верному другу
и спутнику жизни моей - с любовью
Человек открыл ящик Пандоры *, и оттуда вырвались демоны.
Одних породила природа, они олицетворены в грозных стихийных
явлениях - ураганах, землетрясениях, извержениях вулканов.
Других произвело на свет само общество угнетения и насилия,
это они сеют на планете зловещие семена войн, голода, нище-
ты, расизма, преступности. Эти демоны равно враждебны чело-
веку, могущественны и беспредельно жестоки.
Человечество ведет с ними борьбу не на жизнь, а на
смерть. Эта борьба вступила в наиболее ожесточенный фазис.
Будем верить, что Человек выйдет из нее победителем.
Проф. К. А. Румянцев.
Вызов демонам.
Изд-во "Гидрокосмос".
КНИГА ПЕРВАЯ
ЛЮДИ И ДЕМОНЫ
Увертюра. ДЕТИЩЕ ХУРАКАНА
"Идет! Она идет!" - эта зловещая весть передается из уст
в уста. Эфир заполнен трескотней морзянки: тире-тире-тире.
Все остальные радиостанции прекращают работу, когда переда-
ются три буквы "Т", экстренный сигнал предупреждения.
Берегитесь, люди!
Кровь холодеет в жилах у бывалых моряков, когда они зас-
лышат доносящиеся из-за горизонта громкие стенания, истери-
ческие хохот и плач; суеверные считают их голосами безвре-
менных жертв океана. Над головами проносятся клочья окровав-
ленных облаков, а за ними вкрадчиво ползет мрак.
Темнеет.
Идет беда.
Корабли ищут укрытия в бухтах, а от открытых причалов бе-
гут в море. На палубах крепится все, что могут снести волны
и ветер, крепчающий с минуты на минуту.
Люди, сплачивайтесь! Противник могуч и грозен, в одиночку
ему не противостоять. Только соединенными усилиями вы можете
противоборствовать ему.
Люди, будьте стойки! Соберитесь с духом! Зажмите нервы в
кулак! Трусам и паникерам не должно быть места в ваших ря-
дах.
Предстоит борьба не на жизнь, а на смерть!..
Она родилась где-то в Атлантике, близ Антильских остро-
вов, вырвалась на волю, словно тигр из клетки, и через Ка-
рибское море понеслась на крыльях ветра к берегам Соединен-
ных Штатов в свой опустошительный набег, сопровождаемая ту-
чами, гигантскими волнами, громом и молниями.
Первым засек ее метеоцентр на Острове Свободы. Здесь, на
циклопической каменной глыбе Гран-Пьедра, неприступной, как
сказочный замок, и вознесенной на тысячу с лишним метров над
уровнем моря, совсем недавно при помощи советских специалис-
тов был смонтирован локатор "Облако", идеально круглая сфера
из радиопрозрачного материала. Днем и ночью несут здесь вах-
ту часовые погоды.
Дежурный метеоролог задумался у круглого, похожего на ил-
люминатор, экрана локатора. Голубоватое мерцание его и тиши-
на навевали дрему. В мире так тихо, так спокойно... А где-то
по океану идет теплоход и увозит далеко-далеко предмет его
мечтаний... Впрочем, не только в его сердце оставила занозу
изящная, обаятельная русская сеньора Люда из группы советс-
ких специалистов.
Внезапно он вздрогнул: на экране возникло пятнышко. Де-
журный встрепенулся, смахнул с губы потухшую сигарету, впил-
ся глазами в экран. Точка медленно росла, становилась похо-
жей на космическую спиралевидную туманность. Изображение пе-
редавалось со спутника для слежения за ураганами.
- Она! - вырвалось у него.
Привлеченный возгласом подошел коллега.
- Ты что, Мануэль?
Они вместе принялись разглядывать изображение, на лицах
появилась озабоченность. Оба отлично знали, что это означа-
ет.
- Дело серьезное. Это будет, пожалуй, похлеще прошлогод-
ней "Клары", - сказал Мануэль, продолжая наблюдать за туман-
ностью, которая продолжала расти, словно катящийся с горы
снежный ком. - Да будет милостива судьба к тем, кто находит-
ся сейчас в море, - добавил он дрогнувшим голосом, вспомнив
сеньору Люду. Всего несколько часов назад он с товарищами
проводил ее на лайнер "Бедуин", следовавший в Лондон.
- Девятый по счету за этот год, следовательно, по катало-
гу - "Офелия", - отозвался коллега, снимая трубку внутренне-
го телефона.
Звонок поднял сотрудников. Метеоцентр ожил. Изпод ключа
радиста понеслись в эфир "Т-Т-Т", будоража людей.
В ночь, в самое сердце хаоса, к центру бури, устремился
самолет, самоотверженный и бесстрашный разведчик ураганов.
В просторном, ярко освещенном подвальном помещении метео-
центра над разложенной на столе огромной картой хлопочут
сотрудники, обобщая и нанося на прозрачные листы целлулоида,
наложенные на карту данные, поступающие от авиаразведки.
Здесь ураган, так сказать, ощупывается и обмеряется, ярость
его переводится на язык цифр, предсказывается его дальнейшая
трасса.
Диспетчеры транспорта, вахтенные офицеры на судах трепет-
ными руками берут сводки.
"Сигнал тревоги © 1. Тропический циклон "Офелия" располо-
жен на 14° северной широты и 147° восточной долготы 12 июня
в 22 часа по Гринвичу.
Максимальный ветер вблизи центра-60 узлов*.
Предполагаемое перемещение: курсом 290°.
Скорость перемещения: 16 узлов.
Предполагаемое положение на 18 часов 13 июня:
15° с. ш. и 145° в. д., скорость ветра 80 узлов..."
А она, уже нареченная именем "Офелия", продолжает свой
путь в кромешной тьме, прорезаемой лезвиями молний, гоня пе-
ред собой бичом ветра стада смятенных туч, из которых извер-
гается сплошным потоком вода. С апокалипсическим зверем мож-
но сравнить этот вращающийся вихрь поперечником в 200 кило-
метров, где нет ни ночи, ни дня, да и потеряно само понятие
о времени, где вода и ветер слились в одну сплошную массу
обезумевшей материи.
Задев побережье краем своей мантии, "Офелия" играючи раз-
рушает железобетонные мосты, сбрасывает с путей тяжелогруже-
ные поезда, сметает с лица земли поселки и затопляет города,
оставляя за собой руины и трупы, плавающие на улицах, под
корень, будто бритвой, срезает рощи, уничтожает плантации.
Посейдон яростно трубит в рог, сотрясая пучину океана...
Где-то в океане среди вздымающихся к небу волн из послед-
них сил борется с рассвирепевшей стихией лайнер "Бедуин",
одно из многих бедствующих судов. Главная машина у него сле-
тела с фундамента, в трюмах течь. Это - агония.
А она несется вперед, набирая силу, сокрушая все на своем
пути, детище Хуракана, древнего божества бури и разрушения,
тропический циклон с красивым женским именем "Офелия", и че-
ловек пока не знает силы, способной обуздать ее.
Пройдет несколько дней, и люди начнут заполнять скорбный
лист убытков и жертв.
В Лондоне, в главной конторе Ллойда*, посредине централь-
ного зала этого почтенного учреждения, высится нечто вроде
беседки - четыре колонны, увенчанные куполом с часами навер-
ху. Под куполом висит колокол, поднятый с погибшего "Люти-
на", легендарного фрегата сокровищ.
Клерк берется за рында-булинь*, и густой, басовитый звук
заставляет притихнуть всех находящихся в зале.
- Лайнер "Бедуин", собственность Трансокеанской компании
"Гамбург-Америка-лайн", 12 тысяч тонн водоизмещения, команда
87 человек, 270 пассажиров, - бесстрастно объявляет клерк.
По старинной традиции каждое сообщение о погибшем судне
отмечается ударом колокола.
Немного спустя - еще удар. Теплоход "Ланкастер".
Потом еще удар. И еще...
Это - поминальная по "Офелии". За каждым ударом - ушедшие
в пучину корабли, агония сотен людей, слезы осиротевших жен
и детей. Но вычислительным машинам Ллойда не до слез, они
так же равнодушны, как притерпевшиеся ко всему клерки. Их
дело подсчитать сумму убытков и размер страховых премий, ко-
торые предстоит выплатить, ибо в этих стенах все переводится
на деньги и только на деньги.
И, как заключительный аккорд трагедии, несколько строк в
траурной рамке на четвертой полосе ленинградской газеты:
"Коллективы научно-исследовательского института тайфунологии
Академии наук СССР и Гидрометеоцентра выражают глубокое со-
болезнование заместителю директора института Евгению Макси-
мовичу Кудоярову в связи с трагической гибелью его жены Люд-
милы Константиновны Кудояровой".
Глава I. В ЗАСТЕНКЕ "СВЯЩЕННОГО ТРИБУНАЛА"
Так как он отрицает - нет к нему милосер-
дия.
Инквизиционная формула
Четырехпалубный дизель-электроход "Академик Хмелевский",
научно-исследовательское экспедиционное судно, вспарывает
форштевнем гладь Тихого океана. Полный штиль, ни малейшего
дуновения ветерка, только от движения корабля чуть шевелятся
красный флаг на корме и белый с голубым вымпел советского
научного флота на мачте. Вот-вот "Академик" пересечет тропик
Козерога и войдет в тропическую зону океана.
В каюте начальника экспедиции Евгения Максимовича Кудоя-
рова открыты оба иллюминатора, и солнечные зайчики, отражен-
ные водой, как зеркалом, рисуют на потолке замысловатые раз-
водья. Кудояров, "Батыр", как называет его молодежь с легкой
руки молодого научного работника азербайджанца Рахимкулова,
или "Сам", по определению коллег постарше, сидит в низком
глубоком плетеном кресле, закинув ногу на ногу, сцепив на
колене крупные сильные кисти рук и попыхивая трубкой. Трубка
эта из какого-то редкого дерева, украшенная резными фигурами
и орнаментом, вывезена из путешествия на острова Гилберта, и
представляет собой настоящий уникум, как многое другое в его
каюте: огромные тропические раковины необычайной расцветки и
красоты, старинный бронзовый корабельный колокол, модель ка-
равеллы, выточенная из слоновой кости с мельчайшими деталями
рангоута и такелажа и каким-то образом помещенная в пузатую
бутылку из-под рома.
К переборке под стеклом привинчена акварель работы из-
вестного мариниста, на которой изображен первенец советского
научного флота шхуна "Персей". В первые годы Советской влас-
ти энтузиасты создали ее, использовав старый полуразвалив-
шийся корпус деревянного судна. Так родился "Плавморнин",
первый в стране плавучий морской научный институт. Рядом -
цветная фотография "Академика" на ходовых испытаниях. Сло-
вом, все говорит о том, что хозяин каюты - рослый, атлети-
чески сложенный мужчина, с энергичным загорелым лицом, кото-
рому, несмотря на седые виски, не дать шестидесяти лет, -
тесно связан в своей деятельности с морями и океанами.
Против Кудоярова в таких же креслах расположились молодой
человек с боцманской бородой - корреспондент центральной
морской газеты Андрей Апухтин и красивая девушка - младший
научный сотрудник института и секретарь Кудоярова - Искра
Попова. На невысоком столике между ними - телефон внутренней
связи и вентилятор, шевелящий листы старинной рукописи. Но
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг