Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
она была свободна. В следующее мгновение тело расслабилось.  Она
крепко зажмурилась: произошло то, чего  она  видела  в  страшных
снах. Живот то сводило, превращая его в  камень,  то  отпускало,
наводняя тело ужасной, ни на что не похожей болью...
    - Только не здесь! - простонала она. - Только не  сейчас!  Я
не хочу! Не надо... Я на все согласна, только не надо!..
    Ноющая боль держала  в  лапах  и  спину.  Вот,  оказывается,
каково это - умирать...
    - Девочка, потерпи,  маленькая!  -  словно  во  сне,  Танрэй
увидела, как перед глазами всплыло бронзовое лицо  кулаптра.  Ни
откуда он взялся, ни куда тянул  ее  сейчас,  она  не  понимала.
Ясно только одно: смерть отсрочена. Но не побеждена...
    То и дело припадая  на  колени  в  траву  и  поднимаясь  при
помощи  Паскома,  Танрэй  бежала,  влекомая  скорее  инстинктом,
нежели рассудком...

    Нат понял: его  маневр  не  прошел.  Собаки  сомкнули  круг.
Осталось одно - удар  направо,  налево,  кувырок,  перекат...  А
потом - бежать, бежать, бежать во весь опор!
    Волк  шумно  встряхнулся,   ощетинился   и   стал   набирать
скорость. Мышцы катались на его  широкой,  истерзанной  шрамами,
груди,  все  еще   хранившей   следы   роскошного   серебристого
воротника.
    Круг сжимался со всех сторон. А  они  поумнели,  эти  жалкие
выродки волчьего племени...
    Нат сморщил нос, и тот вздернулся блестящим черным  кончиком
над разверстой пастью и кинжалами потемневших  от  старости,  но
по-прежнему  несущих  смерть  зубов.  Он   вихрем   налетел   на
перегородившего топу вожака, но тот -  о,  проклятье!  -  удачно
извернулся,  и  острые  клыки,  не  причинив   никакого   вреда,
скользнули по бедру его задней лапы и лишь  чуть-чуть  оцарапали
сустав.  Удар  налево  был  более   результативным,   но   волк,
вцепившись в плечо спутнику вожака, не успел  вовремя  выдернуть
зубы из надорванных связок завывшего пса и кувыркнулся вместе  с
ним.  Ослепленные  жаждой  мести,  собаки  тотчас  бросились  на
сбитого с ног и поверженного на землю врага.
    Нат  выпустил  свою  жертву.  Пес  вскочил,  но   его   рана
доставляла  невыносимую  боль:   половина   левого   бока   была
практически  освежевана,  шкура  лохмотьями  волоклась  за  ним.
Обезумев от страха, собака завертелась на месте  и  пронзительно
завизжала.
    Ничего этого Нат уже не видел: на него навалилось сразу  три
пса, в их числе - вожак  стаи,  тот  самый,  которому  несколько
Селенио назад отбивавшийся туземец из соседнего племени  посохом
перешиб ногу. Волк знал сейчас только две  вещи.  Первая:  убить
их всех. Вторая: найти хозяйку. Зубы его клацали,  глаза  горели
красноватыми кружочками, он не тратил сил даже  на  рычание,  он
только резал, втыкал, рвал, трепал, отбрасывал и  снова  трепал.
И наконец Нат пробил себе дорогу и  бросился  бежать.  В  другое
время собаки, быть может, и отстали  от  него,  но  сегодня  был
особенный день, и вели они себя по-особенному.
    Ветки хлестали волка по окровавленному телу. Он был  изорван
до неузнаваемости и страшен, как злые духи  из  сказок  дикарей.
Ни единого живого места уже не было на нем.
    За  плечами  послышалось  тяжелое  дыхание  псов.  Они   еще
молоды, сильны и - самое главное - не очень  покалечены  в  этом
бою. А сегодня, видят боги, в которых верят их хозяева,  сегодня
они  решили  раз  и  навсегда  извести  того,  кто  никогда   не
подчинится  их  законам,  кто  похож   и   не   похож   на   них
одновременно, кто  видел  то,  чего  никогда  не  увидеть  им...
Сегодня все на их стороне - и Природа, и Удача.
    Натаути резко  развернулся  всем  корпусом,  и  задние  ноги
вынесло вперед. Мотнув  хвостом,  он  восстановил  равновесие  и
нагнул  голову,  но  при  этом   ни   на   секунду   не   сводил
глинисто-серых   глаз   с   неприятеля.    Подействовало:    псы
затормозили и, как всегда, отшатнулись в  сторону.  Нат  щелкнул
зубами, и собаки, как зачарованные  этим  сверлящим,  словно  бы
слегка косившим  -  вот  самое  жуткое  в  разъяренном  волке  -
взглядом,  поджав  хвосты,  шарахнулись  еще  дальше,   но   тут
подоспел чуть прихрамывающий вожак, а он на то  и  вожак,  чтобы
выгонять из стаи трусость.
    Волк стиснул зубы на его горле, но несколько алчущих  пастей
уже трепали его самого...


    Зейтори  сделал  почти  невозможное:   когда   корабль   уже
заваливался набок, он сумел  поднять  его  в  воздух.  И  тотчас
трещина прошлась под тем местом, где только что  находилось  его
шасси.
    Тессетена отшвырнуло от жены в сторону,  и  он  закувыркался
по земле, кляня все на чем свет стоит и даже более. Ал и  впрямь
был словно заговоренный:  трещина  очертила  вокруг  них  эдакую
параболу,  распалась  на  две  части,  и   заключила   островок,
получившийся  при  этом,  в  огненные  тиски.  И  в  это  русло,
превращаясь в кипяток, выпуская такой пар, что не было видно  ни
зги в двух шагах от себя, хлынула вода из прорванной плотины.
    Что стало  с  Коэтлом  и  остальными  тепманорийцами,  в  ту
минуту не знал никто.  Сетен  увидел  только,  что  все  тем  же
рывком Ормону отбросило на край трещины.
    - Держись! - заорал он  так,  что  тотчас  охрип  и  зашелся
кашлем.
    Ал  отшвырнул  от  себя  Солондана   и   бросился   к   жене
экономиста.  Она  держалась  за  вывороченный  бетонный  блок  и
висела над  кипящей,  клокочущей,  светящейся  водой.  Но  тогда
толчком еще большей силы  сбило  с  ног  и  Ала,  и  вскочившего
Сетена. Астрофизик отделался от  запутавшего  тело  плаща  и  на
коленях пополз к Ормоне:
    - Руку, Ормона!  Подтянись  чуть-чуть!  Руку!  Сконцентрируй
силу и - руку! - скороговоркой кричал он,  хотя  в  свистопляске
всемирного рева вряд ли она могла его услыхать.
    Она через плечо оглянулась вниз. На дне горела  кровь  земли
- жаркая лава, и ее было видно,  когда  порывами  ветра  сносило
пар. Ормона повернула лицо к Алу. Еще чуть-чуть  -  вот  он  уже
почти отделался от плаща, сковавшего движения - и он схватит  ее
за руку. И снова прикоснется НЕ ТАК , совсем НЕ ТАК.
    - Руку! - срывая связки, кричал он.
    "Руку!" - услышала она  мысленный  вопль  безгласного  мужа,
который никак не поспевал к разлому, и почувствовала, что не  до
конца зажившая нога его снова треснула в нескольких местах.
    - Руку! - завопил тримагестр, теряя все свои лекарства,  что
пучком вывалились из карманов и разлетелись в разные стороны.
    "Руку!" - молил Сетен, уже все поняв.
    И тут Ормона медленно, слабо - так, что заметил только Ал  -
улыбнулась узкими губами. Его рука схватила раскаленный  воздух:
она разжала пальцы.
    -  Ормона!..  -  просипел  Тессетен  и   ткнулся   лицом   в
обезображенный дорожный настил.
    Над ними  вертелся  "Сах",  но  Зейтори  уже  ничем  не  мог
помочь.
    Сетен дополз до  Ала,  грубо  оттолкнул  его  от  разлома  и
торопливо склонился над кипящей бездной. Тело его содрогнулось.
    - Что он делает?! - в ужасе  вопил  тримагестр,  подбегая  к
опустошенному Алу. - Это незаконно! Что он делает?!
    - Заткнись! - сквозь зубы со злобой прошипел астрофизик.
    Солондан едва не  подавился  собственным  языком.  Он  хотел
уговорить Ала, чтобы тот остановил Тессетена, но  побоялся,  что
во второй раз тот уже перейдет к действию.
    - Это незаконно... так нельзя поступать...
    Корабль так и эдак  пытался  приткнуться  на  островке,  но,
словно  громадная  стрекоза,  вновь  вспархивал  и  взлетал.  То
место, куда можно было  бы  приземлиться,  сейчас  занимала  эта
троица. Как выгнать  оттуда  этих  идиотов,  которые  сами  себе
своими руками готовят похоронный огонь?!  Зейтори  мог  бы  тоже
орать, как все они, да только смысла от этого было бы  чуть.  Он
молча держал штурвал и висел над ними.
    Перепачканный грязью, сажей, чем-то еще, Тессетен  отвалился
от края и уперся обеими ладонями в землю. Изо рта его  хлестнула
темно-серая пена. Дунувший с той стороны ветер донес  до  Ала  и
Солондана запах тухлятины и прокисшего молока.
    - Ее тело не  восстановить...  Там,  на  дне  -  пекло...  -
бормотал тримагестр. - Зачем?! На что он надеется...
    Благо, что  его  не  слышал  Ал.  Астрофизик  понял  маневры
Зейтори и, схватив дошедшего до изнеможения  Сетена  под  мышки,
поволок его  в  сторону.  Из  того  продолжала  хлестать  темная
пенистая жидкость.
    "Сах"  медленно  приземлился.  Тессетен,   который   потерял
остатки сил вместе с последней каплей жидкости, вышедшей из  его
рта, переместился с коленей назад и, скорчившись, сел на земле.
    - Будь ты проклят... - сквозь зубы прошипел он  и  покосился
на Ала, который метнулся  к  кораблю  и  стал  помогать  Зейтори
открывать заклинивший при взлете люк. - Будь проклят...


    - Атме нужно оставить одну! - напомнил Ишвар,  когда  машина
наконец вырвалась на более или  менее  безопасный  участок  близ
погибшего города Ори.
    Танрэй  стонала  и  металась  на  заднем  сидении.   Кулаптр
отмахнулся, и туземец ушел один,  не  понимая,  почему  боги  не
соблюдают священных законов,  которые  сами  же  предписали  его
племени с незапамятных времен?
    Ночь опускалась на мятежный континент.
    Танрэй маялась уже  не  от  боли  -  боль  кулаптр  устранил
древнейшим способом. Весь организм ее работал теперь  только  на
то, чтобы освободиться и отдохнуть.  Ни  о  чем  другом  она  не
могла думать - ни о светопреставлении (свершилось  оно  или  еще
нет?), ни о муже (жив ли он еще, отыщет ли их?).
    От страха Ишвар тянул песни шаманов. Кулаптр не  обращал  на
них внимания, а Танрэй и  подавно.  Пусть  уж  лучше  воет,  чем
пристает с различной чепухой...
    - Девочка-ласточка, еще немножечко... -  уговаривал  Паском.
- Головка, угу... Помоги ему, ты же все умеешь...
    Она сжала искусанные губы,  мелко  закивала  и  в  последнем
крике избавилась от плода. Кулаптр ловко подхватил  сморщенного,
всего в складках - Танрэй ни разу таких не видела -  младенца  и
заулыбался, ожидая,  когда  в  пуповине  прекратит  пульсировать
частая кровь.
    - Почему он такой, Паском?
    - Какой-какой -  "такой"?!  Самый  лучший!  -  он  приподнял
орущего малыша и засмеялся.
    - Они что, все такие бледные и... страшные?..
    - Да уж, девочка, все мы через это прошли.  Картинки  -  это
одно... Во-о-от... - он положил сына к матери  и  занялся  своим
делом. - Не бойся, дочка, месяца  не  пройдет,  как  он  у  тебя
будет лучше всякой картиночки! Страшный!  Скажешь-скажешь  тоже,
мама, да?!  -  пробасил  кулаптр,  лишь  изредка  взглядывая  на
малыша и адресуя  свои  последние  слова  именно  ему;  тот  уже
пригрелся,  замолчал  и  стал  жадно  искать  грудь.  -  Кстати,
знаешь, кто "куарт" твоего сына, Танрэй?
    На Оритане это было  равносильно  фразе  "Знаешь,  как  тебе
назвать своего ребенка?".
    - Это Кор...
    Если  бы  у  нее  родилась  девочка,  то  имя  пришлось   бы
несколько  видоизменить  -  "Кора"  звали  бы   малышку...   Так
установили предки... Танрэй кивнула:
    - Я назову его этим же именем...
    - Тебе решать.  Сейчас  законы  меняются,  это  уже  не  так
важно...
    - Я назову его этим же именем...  Ты  говорил,  что  "куарт"
Кора  почти  всегда  был  сыном  наших  с  Алом   "куарт"...   -
разглагольствовала она так, словно несколько  часов  назад  едва
не умерла он страха и от того же не  родила  на  несколько  дней
раньше ожидаемого срока, что, в принципе, было не суть важно.
    - Ну, почти всегда. Если ваши "куарт" успевали  обзаводиться
детьми.  Знаешь,  поначалу  ведь  много  сложностей  было...   -
кулаптр не стал распространяться  на  эту  тему,  да  Танрэй  не
очень-то его и слушала: она уже вовсю болтала с  сыном,  который
прильнул к ее груди. Ишь, уже и не страшный. А завтра,  глядишь,
и  самым  красивым  будет.  Мамаши...   И   Паском   усмехнулся,
прибираясь в машине.
    Когда закричал младенец, Ишвар отошел  еще  дальше  и  завыл
того истошней: слышать  первый  писк  юного  бога  имеют  право,
наверное, только шаманки, но уж во всяком случае  никак  не  он.
Новорожденный  атме  будет  счастлив:   счастливы   и   отмечены
благосклонностью судьбы все, родившиеся в дороге...
    Из темноты  послышалось  хриплое  дыхание.  Два  красноватых
огонька сверкнули в нескольких шагах от Ишвара.
    - Дух тьмы! - вскочил тот. - Атме! Берегитесь!
    Охваченный первобытным ужасом, туземец  бросился  к  машине,
забыв  о  священном  долге  перед  богами.   Танрэй   попыталась
выглянуть и посмотреть, в чем все-таки дело, но  кулаптр  быстро
усыпил и ее, и ребенка, проведя ладонью  над  их  лицами.  Обняв
Кора,  молодая  мать  безмятежно  заснула,  склонив  голову   на
вытянутую руку.
    - Ишвар-Атембизе! - выйдя наружу, строго  сказал  Паском.  -
Постыдился бы уже!
    - Там...там... - Ишвар  от  страха  перешел  на  свои  язык,
начисто забыв все слова на ори или на синтетическом.  Он  указал
в сторону, откуда услышал звуки и кое-как прошептал: - Там  были
глаза того, о ком нельзя говорить!
    - Ну вот и не  говори!  -  с  досадой  проворчал  старик.  -
Чепуху придумываешь, право!
    И тут в круг света, излучаемого осветительными приборами  на
машине, ступило какое-то приземистое серое существо.
    - Да ведь это же  Нат!  Сюда,  сюда,  разбойник!  -  кулаптр
призывно похлопал себя по ляжке.
    Натаути еще больше припал на живот и пополз, точно играя.
    - Ишь ты, разбойник! Загулял... Теперь,  старик,  видишь:  и
мы бездомные бродяги... - кулаптр пошел ему навстречу.
    Волк завалился на одну сторону, как если  бы  просил,  чтобы
ему почесали живот - они это любят... С каждым шагом Паском  все
больше  приглядывался  к  нему.  Нат  поднял  морду  с  земли  и
заглянул в  самую  душу  кулаптра.  Тут  старик  и  увидал,  что
творилось с  бедным  зверем.  Его  шкура  была  почти  полностью
отделена   от   костей   и   висела    безобразными    клочками,
перемазанными  в  крови.  Правый   бок,   пропоротый   насквозь,
светился выпадающими внутренностями, и они выпали  бы,  если  бы
Нат лежал не на левом  боку.  Задняя  нога  должна  была  просто
волочиться  за  телом,  удерживаясь  на  тонкой  ленточке  кожи.
Паском тут же подумал, что пса надо умертвить, он  не  жилец,  а
промучаться может очень долго:  эти  существа  почему-то  всегда
очень цепко держатся за жизнь.  Словно  угадав  его  мысли,  Нат
жалобно заглянул кулаптру в глаза.
    -   Хорошо,   песик,   хорошо,   -   Паском   погладил   его
окровавленную макушку меж изорванных ушей. - Мы подождем... -  и
вместо яда он набрал в инъектор обезболивающее: обычный  древний
способ был бы здесь бессилен. - Мы подождем твоего хозяина...

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг