не сможем. Если что - держите связь через Дмитрия... Если будет
хоть малейший проблеск...
- То есть, Аксенов [...] посредника?
- Пожалуй. Материальную сторону я попытаюсь уладить хотя бы
на четверть...
Судя по звукам в комнате, гость поднялся со стула, и они
оба шли к двери. Зинаида Петровна потрусила в свою спальню и
услышала только, как "генерал" громко вымолвил (скорее всего,
специально для ее ушей):
- С вами приятно иметь дело! Всего доброго, Владислав
Андреевич.
Влад проводил его и щелкнул замком.
- Владичка! - собравшись с духом, позвала Ромальцева. - Кто
это был?
- По работе, мамуль!
- Я его не знаю...
- Он не с нашей фирмы, - и молодой человек ушел к себе.
Немного подумав, Зинаида Петровна пошла за ним. Влад
переодевался. Она догадалась, что его снова понесет в спортзал,
откуда он не вылезает уже месяц: только туда он надевает свою
любимую черную майку с этим страшным зверем на груди. Опять
придет под утро весь потный, взмыленный, перемазанный не то
пылью, не то грязью, как будто его кто-то по земле каждую ночь
валяет...
- Владичка! Куда ты снова на ночь глядя? Тебе завтра рано
вставать...
- Да, ма, собери мои шмотки: я завтра еду в командировку -
недельки на полторы...
- Снова в N-ск?! Сколько ж можно?!
- Не знаю. Может быть, и в N-ск, может быть, в Челябинск...
Почему тебя это так беспокоит?
- Еще бы меня это не беспокоило! Я тебя не узнаю!
Влад очаровательно улыбнулся и, застегивая неизменную
джинсовую рубашку, чмокнул ее в щеку:
- Дела, ма...
- Я не знаю, как с тобой разговаривать! - сдалась она. - У
меня просто руки опускаются... Зачем тебе горбатиться на эту
фирму? На что она тебе сдалась, если ты из-за нее дома почти не
бываешь?!
- Мамуль! Обычное человеческое тщеславие. Я же уже большой
мальчик, угу? - он засмеялся и стал скидывать в спортивную
сумку еще какие-то вещи.
- Ты же сам всегда смеялся над теми, кто глядит в
наполеоны! Говорил...
- Ма, человеку свойственно ошибаться. Иногда удобно быть
Наполеоном, в другой ситуации - его денщиком... Или
отравителем! - он, шутливо устрашая, расширил глаза и
наклонился к ее лицу; Зинаида Петровна отпрянула. - А иногда не
мешает стать и Жозефиной...
- Ты с ума спятил, сыночка!
- Ма-а-а! Ну ты же сама затеяла этот разговор про
наполеонов. Я всего-навсего продолжил логическую нить нашей
увлекательной беседы... Буду поздно, не жди. Ложись спать.
Пока!
- Хоть бы ты уже на Зое своей женился да успокоился
наконец!
- О-о-о, ма! Я только-только вырвался на свободу, а ты мне
уже сбрую готовишь?! - Влад покачал в воздухе пальцем - не
погрозил, а именно взмахнул, как дирижерской палочкой - и,
подхватив сумку, выскочил из квартиры.
"Господи, зачем ему все это?! - пытала себя Зинаида
Петровна. - Во что он впутался?!"
******************************************************************************
Горец и Дмитрий встретились при входе в спортзал. Усманов
приветливо улыбнулся, но разбуженный посреди ночи Дмитрий был
сильно не в духе и ограничился пожатием руки.
Ромальцев сидел на тренажере и методично качал плечевые
мышцы. Голова его, как всегда, была повязана широкой черной
лентой поперек лба. Дмитрий уже не впервые отметил его сходство
со средневековым сарацином. Горец, правда, как-то раз сказал,
что на его родине такие повязки иногда носят "кровники" - те,
кто по какой-то причине объявил кому-то кровную месть. Но,
впрочем, к Ромальцеву это вряд ли относилось: кому ему мстить?
Просто он знал, что смотрится в таком виде очень стильно, а
Влад всегда отличался некоторой франтоватостью и любовью к
картинкам.
Самурай и Афганец бились в спарринге. Маленький, но
жилистый Вовка-Афганец походил на метеор, и Юрка снова начинал
ошибаться из-за ослеплявшей его ярости.
Хусейн, точь-в-точь так же приветливо, как минуту назад с
Аксеновым, поздоровался и с Владом. У Дмитрия мелькнула мысль,
что если бы он не был знаком с тем и с другим, а ему пришлось
бы выбирать, кто из этих двоих настоящий кавказец, то он
наверняка указал бы на Ромальцева. Внешность у Хусейна была
истинно славянская: симпатичный здоровяк на полголовы выше и в
полтора раза шире Влада, зеленые глаза, русые волосы, светлая
кожа и румянец во всю щеку. Акцент его проскальзывал лишь
изредка, рассказывать всякие истории Усманов был мастер -
такого волей-неволей заслушаешься.
Раньше Дмитрий как-то не наблюдал особенного дружелюбия
между Владом и Хусейном. Теперь же все складывалось иначе.
Впрочем, Горец и сам не давал себе отчета, почему вдруг его так
потянуло в общество Ромахи, до этих пор слывшего нелюдимым и
спесивым типом. Нельзя сказать, чтобы он заглядывал Владу в
рот, юлил и прочую ерунду, но слушал Горец его всегда с большим
интересом. Говорят, иногда так случается: из огромного
количества окружающих знакомых внезапно находится такой,
которого бы ты непременно хотел видеть в качестве своего друга.
Может быть, здесь был как раз такой случай? Хусейн не знал.
- Теперь все в сборе? - останавливая спарринг, медленно, но
верно переходивший в бессмысленное избиение обозленного
Самурая, спросил Афганец.
Парни подтянулись к нему, но безропотно уступили дорогу
Ромальцеву, едва только тот пожелал оказаться в центре круга
рядом с их лидером. Афганец чуть отступил в сторону, освобождая
ему место возле себя, и сделал это, по молчаливому замечанию
Дмитрия, как-то непроизвольно.
- Можно переодеться, - тихо сказал Влад, но во внезапно
создавшейся тишине это прозвучало достаточно отчетливо.
Все, кроме Дмитрия, отправились в раздевалку. Ромальцев
молча взглянул на него, опустив глаза, кивнул и присоединился к
остальным. Дмитрий хмыкнул, расстегнул пиджак и присел на
ближайший тренажер. На каждой позолоченной пуговице его костюма
были выгравированы инициалы - "АD" с различными стилизованными
вензельными завитушками и прочей чепухой.
...Луна давно взошла и теперь светила почти с зенита.
Ехали, не включая фары, на двух автомобилях. Шофером в переднем
был Юрка-Самурай: великолепно зная трассу, он уверенно
ориентировался на холмистой, покрытой лесом, местности. По
правую руку от Самурая сидел Влад в своей неизменной повязке.
Люди в обеих машинах были одеты одинаково за исключением
Дмитрия, оставшегося в своем модном черном костюме.
Ребята перешучивались, словно им предстояла обычная
прогулка, но никакого сообщения между автомобилями не было:
радиосвязью предпочитали не пользоваться.
Ландшафт казался абсолютно диким, даже первозданным, если
бы только не широкая лесная тропа, по которой продирались оба
вседорожника. Где-то вдалеке тоскливо пищало несколько сплюшек:
"Сплю? Сплю! Сплю? Сплю-сплю!".
Внезапно Самурай едва не врезался в поваленный поперек
дороги трухлявый ствол ели. Джип ткнулся в кору бампером и тут
же стал, как вкопанный.
- Это они, - спокойно сообщил Ромальцев. - Теперь -
рассредоточиться!
Быстро, со всякими картинными перекатами, рисуясь друг
перед другом, одиннадцать человек добрались до кустов и залегли
с оружием наготове. Дмитрий остался сидеть в своей машине,
откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди.
Горец подполз к Ромальцеву. Сделал это он настолько тихо,
что не хрустнула ни единая веточка.
- Засады не видно, - шепнул он.
Влад оглядывал окрестности через встроенный в прицел прибор
ночного видения. Никакого движения не заметил и он. Видимо,
ребята постарались на славу.
- Афганец! Убирайте елку, мы прикроем! - громким шепотом
приказал он Володьке.
В разговор вступил Самурай, терзая в зубах травинку и явно
нервничая:
- Тут это... можно метров на сто вернуться и объехать по
параллельной тропе... Елка не просто так тут валяется...
Пока шесть человек оттаскивали ствол, оставшимся четверым
Влад изложил план:
- Сейчас мы разделяемся. Первая машина с пятью бойцами едет
впереди, Дмитрий следует за нами. Остальные шестеро, - он
указал на трудившихся с Афганцем ребят, - пойдут по той самой
параллельной тропе и подстрахуют нас. Встреча - за двадцать
метров от нашей цели, на той полянке...
Когда от елки на тропинке остались одни воспоминания в виде
отломившихся веток и осыпавшихся игл, Влад поднялся и сделал
Афганцу несколько загадочных знаков. Тот махнул рукой, дескать,
понял, и увел свою группу в темноту.
Самурай сел за руль, но от его былого спокойствия не было
ни следа. Он ерзал, то и дело заглядывал в зеркала заднего
вида, отвлекался от дороги. Влад поглядывал в его сторону, но
не вмешивался.
Дмитрий зевнул и завел машину.
Когда до точки назначения оставалось не больше тридцати
метров, послышался легкий хлопок. Лобовое стекло головного
джипа залило красным, и Самурай замер за рулем, аккуратно
пристроив голову на "баранку". Остальные четверо (Дмитрий снова
не соизволил покидать машину) повторно выкатились наружу, чтобы
успеть укрыться.
Влад исчез, словно его и не бывало. Забравшись в маленькую
пещерку в ложбине между холмами, Горец огляделся. Невдалеке
слышались звуки борьбы, еще два хлопка. Он так и не сообразил,
куда все подевались. Он знал, что за несколько метров отсюда
расположен пост, и в их задачу входило занять его, обезвредив
всех, кто бы там ни находился, однако как это сделать теперь,
когда все ориентиры сбиты напрочь, не представлял. План был
идеально прост и выучен назубок, но все пошло наперекосяк.
Собравшись с мыслями, Хусейн сообразил, что находится в
тылу вражеского стана. Ромаха правильно разогнал их, как
зайцев, в разные стороны: врассыпную скрываться куда легче.
Зато труднее отбиваться...
Горец передернул затвор: сейчас их можно и нужно "сделать".
Он посчитал, что действовать будет экспромтом, как покажется
нужным, и поднялся в рост, чтобы беззвучно выйти из укрытия. В
ту же секунду сверху на него прыгнуло что-то очень тяжелое,
охватило шею, опрокинуло навзничь, оказавшись при этом под ним,
и резко стукнуло в грудь сверкнувшим при свете луны лезвием.
Руки разжались, выпустив оружие...
Теперь Ромальцев знал точно, что из действующей пятерки
остался он один. О чем он думал, неизвестно. Понятно только то,
что его нынешнее положение отнюдь не безнадежно: он все-таки
ухитрился занять высшую точку, так что теперь к нему просто так
не подойдешь. Нужно было только немного подождать...
Вдруг послышался хруст веток. Из-за куста к нему неслась
косматая тень. Влад выстрелил:
- Лежать!
Тень споткнулась, но в запале сделала еще два прыжка,
фыркая, пыхтя и рыча одновременно. Ромальцев повторил выстрел:
- Умри!
Поскуливая от недовольства, пес развалился в траве. Тут
из-за пригорка высунулась рука (воюя с собакой, Влад отвлекся
от того места, откуда должна прийти опасность). Эта рука
схватила его за лодыжку и сдернула за собой под пригорок.
Влад катился со своим противником под откос. Налету он все
же успел вывести его из строя серией коротких и быстрых ударов.
Оба они кубарем домчались почти до машин, которые он несколько
минут назад успешно покинул с выбывшими из строя ребятами. Враг
вытянулся рядом, а Влад попытался вскочить на ноги. Не тут-то
было: чьи-то пальцы вцепились в него, за волосы на затылке
оттянули его голову назад. Другая рука того же невидимого
противника полоснула его по горлу чем-то металлическим и
холодным.
- Все, Ромаха, ты спекся, - выходя из машины, сказал
Дмитрий упавшему в траву Владу.
Это прозвучало, как команда. "Мертвецы" начали подниматься.
Ромальцев с досадой отплевывался от земли, которая забила ему
рот при падении. Поднялся и Леший, которому Влад почти всерьез
навешал пинков при полете с косогора. Материться он не
матерился, но был от этого недалек: потирал ушибленную поясницу
и едва не свернутую шею. Самурай бурчал что-то насчет
загаженного ветровика, выкарабкиваясь из джипа и начиная
стирать со стекла краску, поразительно похожую на кровь:
- Засранцы хреновы! - долетел до Дмитрия крик Юркиной
исстрадавшейся души.
К Ромальцеву, мотая хвостом, подбежала огромная московская
сторожевая и сунула свою морду ему в лицо, словно предлагая
самое лучшее полотенце всех времен и народов. Недовольный, он
отодвинул от себя ее нос, но даму это нисколько не огорчило и
не заставило прекратить своих порывов: даже наоборот, из-за
явной своей молодости она была в игривом настроении, а Влад ей,
по-видимому, сильно нравился.
- Марченко! - крикнул Ромальцев Лешему, который в миру все
же носил вполне человеческую фамилию. - Ты бы хоть дрессировал
свою питомицу получше, что ли, прежде чем на людей напускать!
Да уйди ты, чучело! Сгинь! Фу! Убери ее от меня, Леший! С
десятого раза команду слушает! Фу, я сказал! В следующий раз -
ей-богу пристрелю!
Ему не поверили ни Леший, ни его лохматая красотка. Это
продолжалось бы до тех пор, пока Влад не вышел бы из себя
окончательно, но в этот момент что-то произошло. "Выведенные из
строя" замерли на своих местах и стали свидетелями следующего
побоища: Марченко ко всему, что с ним приключилось на пригорке,
получил еще и шлепок по темени. Смачно, с чувством, сплюнув, он
попытался очистить волосы от бурой жидкости. Тем временем из
темноты возникло шесть призрачных фигур, но за мгновение до
этого уже четверо оборонявших "пост" вынуждены были признать
себя недееспособными, а еще трое - тихо и мирно взятыми в плен.
Пленникам повезло больше: им не пришлось схлопотать по плевку
поразительно стойкой краски - тем более, Афганец любил
пошутить, стреляя не в специально приспособленную для этого
одежду, а метясь в голову или в шею. Кроме того, даже такой
несерьезный удар по незащищенному телу был весьма болезненным и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг