Пахло грозой.
Он перевел взгляд. Большая комната, много кроватей,
вдалеке, у стены, какой-то мужчина, опершись на подушку, читает
газету.
Руки лежат поверх чистой, но жесткой и какой-то сероватой
простыни. В вену левой вставлена приклеенная матерчатым
пластырем иголка, от которой вверх, в капельницу, идет
прозрачная и эластичная трубочка.
Во рту и в горле было сухо.
Он слегка пошевелился и почувствовал от этого усталость.
Какое прошлое было у него до наступления всепоглощающей
темноты?.. Да, да, что-то всплывает в памяти... Сдавившая грудь
холодная вода, тянущая вниз тяжесть... Он не ожидал этого, не
рассчитывал, что у него будет так мало времени. Пришлось
активизировать все жизненные силы, нырять, распутывать ноги...
А воздуха отчаянно не хватало... Кажется, уже вне сознания руки
сами собой размотали тугой узел, похоже, он даже поплыл
кверху... Все. Больше - ничего...
Влад отдохнул и двинулся снова. Нужно дать знак. Движение -
это лучший способ доказать, что ты существуешь. Это понимают
даже пресмыкающиеся.
Мужчина на соседней койке отложил газету, тяжелым взглядом
посмотрел на него, подумал... Видимо, судорожные попытки Влада
подняться впечатлили его, и он, вытащив из-под кровати костыли,
поковылял к двери.
- Сестра! - крикнул он. - Сестричка! Тут ваш утопленник
очухался... кажись! Ластами машет! Дуйте сюда, покудова он
капельницу не опрокинул!
В палате материализовалась медсестра и направилась прямо к
Владу. Тот притих: от него больше ничего и не требовалось. За
нею вошел высокий мужчина в милицейской форме с погонами
лейтенанта. На одном его плече, небрежно накинутый, висел белый
халат с большущей заплатой.
- Очнулся? Ну, и отлично... - сестра была хорошенькой,
румяной, немного похожей на овечку девушкой. Она ловко
проверила капельницу, иглу, пощупала пульс Ромальцева и присела
у изголовья, чтобы измерить ему давление. От своеобразного
треска заклепки на "рукаве" прибора Влад ощутил неприятные
мурашки, побежавшие вдоль позвоночника.
Лейтенант взял стул и присоседился к девушке. После этого
он неторопливо извлек из кармана ручку и блокнот. Влад понял, о
чем его сейчас спросят.
- Лейтенант Поляков, - представился милиционер. - Мне
придется задать вам несколько вопросов. Вы сможете отвечать?
Вежливость стража порядка подкупала. Влад испытал
двойственное чувство: во-первых, что-то незрелое, то есть
желание отвечать этому, в принципе незнакомому, человеку лишь
потому, что он весьма корректен; во-вторых, уверенность, что
есть вещи, которые можно и нужно выкладывать, и есть - о
которых лучше помолчать. Но он пока не знал, не
сориентировался, что куда отнести. В голове царил полный
сумбур. Чуть прикрыв глаза, он кивнул.
- Вас обнаружили на берегу, у поселка. При вас не было
никаких документов. Как вас называть?
Тот слегка нахмурился, затем лицо его прояснилось:
- Меня зовут Алек... - тут Влад осекся, покачал головой и
поправился: - Мое имя Владислав Ромальцев...
Лейтенант что-то записал.
- Вы можете припомнить, что с вами произошло?
- Нет, - теперь уже уверенно ответил Ромальцев.
- Совершенно ничего? То есть, я хотел сказать, вы не
помните, как оказались в реке будучи одетым?
- Не помню.
- А последнее, что вы помните?..
Влад внимательно посмотрел на него:
- Я помню, что ехал на машине.
- На своей?
Тот повел бровями.
- То есть, я хотел сказать, вы были за рулем?
- Да, я был за рулем.
- Где это было?
- Это было достаточно далеко от реки. Где-то за городом.
- А раньше вы никогда не страдали провалами памяти?
- Нет, никогда не страдал провалами памяти, - Ромальцев
говорил тихо, спокойно и до неправильности правильно, то есть,
полностью проговаривал фразу, не комкая окончаний, не сокращая
и в основном повторяя вопрос собеседника в утвердительной
форме. Это немного не понравилось лейтенанту, но давить на
пострадавшего он пока не решался.
- Вы уверены, что незадолго до случившегося вам никто не
угрожал... Попробуйте вспомнить...
- Мне никто не угрожал, - как автомат, ответил Владислав.
Лейтенант прищелкнул языком. Этот странный, бесцветный -
"никакой" - человек был каким-то обтекаемым. Попытки проникнуть
в его сознание напоминали вхождение в воду или, скорее, в
пустоту: он не сопротивлялся, но и не давал никакой информации.
Точно так же можно беседовать с собственным отражением в
зеркале. А это нехорошо. Неправильно это как-то...
- Ну, хорошо, - оценив красноречивый взгляд медсестры,
сказал он. - Тогда каким образом я могу связаться с вашими
близкими? Вы местный?
- Я - местный, - и Ромальцев назвал домашний телефон. - Мою
мать зовут Зинаидой Петровной.
- Я позвоню ей. Всего доброго. Выздоравливайте. Но если
вдруг вы что-нибудь припомните, медсестры и доктора помогут вам
выйти на меня.
- До свиданья, - Влад медленно опустил голову на подушку и
закрыл глаза.
События все еще перекрещивались и наслаивались друг на
друга. Такое он испытывал до этого всего три раза... Эти
малоприятные ощущения вскорости пройдут.
**********************************************************************************
Медсестра Лена была дежурной. Сидя на посту, она листала
журнал и размышляла, как провести ночь. Можно подремать на
кушетке, если, конечно, все будет тихо.
И только она об этом подумала, как в двери настойчиво
постучались. Лена поднялась и пошла открывать.
На пороге стояла полноватая заплаканная женщина, не
моложавая, но отчетливо молодящаяся, с претензией на
аристократичность. Правда, по ее лицу сейчас было трудно
сказать, сколько ей лет: под глазами темнели мешки, мокрые от
слез и съеженные, размазанная тушь тоже не придавала ей
привлекательности, хотя и была тщательно вытираема платочком.
- Я хочу, чтобы меня пустили к сыну! - без предисловий
заявила она.
Лена растерялась, настолько напористым был тон этой дамы.
- Но... время посещений уже прошло... Приезжайте завтра,
часикам к десяти, - и "овечка" попыталась прикрыть дверь.
- Девушка, вы понимаете, о чем говорите?! Как - завтра?! Я
не виновата, что мне только что сообщили!
В голове медсестры мелькнула догадка:
- А вы к Ромальцеву?
- Да, да! - дама зарыдала. - Мой Владичка там! Сколько раз
я просила его не разговаривать по телефону, когда сидишь за
рулем!
Её голос был столь пронзительным, что у Лены зазвенело в
ушах и задребезжало в голове:
- Подождите одну минутку!
Какое там! Дама ворвалась в рекреацию, как ураган.
Непонятно, каким образом, но она двигалась точно по направлению
нужной палаты.
Совершенно сбитая с толку, Лена бросилась за нею.
На тумбочке одного из соседей Влада горел ночник. Остальные
спали, а кровать самого Ромальцева была пуста. Ну и дела!
В следующий момент из-за довольно объемной фигуры госпожи
Ромальцевой медсестра разглядела, что Влад сидит на подоконнике
в позе лотоса и смотрит на улицу. Как раз напротив больницы
была церковь с часовней, и тот неподвижно взирал на нее. Но
ведь еще час назад он едва мог пошевелиться!
- Владичка! - завопила Зинаида Петровна, нисколько не
заботясь об остальных обитателях палаты, и бросилась к нему. -
Господи боже мой, как же ты так?..
Влад не вздрогнул, но обернулся довольно резко, явно не
ожидая подобного вторжения. При этом стала видна глубокая
царапина у него на виске, а также багровый кровоподтек,
раздавшийся на скулу и пол-лба. В тот момент мать не узнала в
этом человеке своего сына и опешила. Его упрямые
зеленовато-синие глаза тут же смягчились, и Зинаида Петровна,
причитая, кинулась к нему. Влад соскользнул с подоконника и
поймал ее, даже не пошатнувшись от толчка, который произошел от
броска матушки.
- Господи! Господи! Ну, как же это?! - пачкая его пижаму
своей косметикой, повторяла Ромальцева.
- Говорите, пожалуйста, тише! - наконец опомнилась
"овечка"-Лена. - Люди ведь спят.
Зинаида Петровна брезгливо повела глазами по кроватям, на
которых просыпались больные и, ничего не понимая, следили за
происходящим.
- Идем, ма! - шепнул Влад, обнял ее и повлек в коридор.
- Но куда?! Тебе нельзя! - воспротивилась та.
- И-дем! - настойчиво повторил он, и взгляд его стал таким
упрямым, что Ромальцева не смогла перечить.
- Выключайте свет! - рыкнула Лена на больного с газетой,
как будто во всем этом бедламе был повинен именно он.
Влад усадил мать на кожаную кушетку в коридоре и
внимательно, как чужой, рассмотрел ее. Казалось, он что-то
сопоставляет. Видимо, концы сошлись с концами, потому что
взгляд его потерял напряжение и стал абсолютно непрозрачным, но
все равно не таким, каким был у него раньше.
- Мама, мамуля! - молодой человек улыбнулся и вдруг взял ее
за руки. - Все в порядке, ма! Все позади! Никогда не волнуйся
за меня!
Зинаида Петровна сквозь пелену слез таращилась на него и не
выдергивала рук. Если бы он сейчас поцеловал ее, она тоже не
стала бы препятствовать, хотя обычно считала подобные вещи
чем-то одновременно и неприличным, и негигиеничным.
- Владичка?!
- Мне нужно поскорее выбраться отсюда, ма, - тихим голосом
продолжал он, присаживаясь перед нею на корточки и
проникновенно глядя своими чудесными глазами ей в лицо.
- Что с тобой, сыночка? - она, морщась, точно больно было
ей, осторожно коснулась пальцами синяка вокруг царапины. -
Почему тебе не наложили повязку?
- Так быстрее затянется, - не желая развивать эту тему,
быстро отозвался он и продолжил о своем: - Привези мне одежду,
хорошо? Мне очень дорого время...
- Что ты затеял? Тебе нужно полежать и чтоб врачи
присмотрели за твоим состоянием...
- Если бы ты знала, ма, как я хочу на свободу! Помоги мне!
Ладно?
Вот оно что странно: в глазах сына впервые за последние
пару лет заиграла жизнь. Но ведь и раньше, давно, эта
жизнерадостность у него была совершенно другого качества... Что
же с ним сделали?
- Нет, Владичка, ты полежи! Я боюсь за тебя!
- Ма-а-а! Легкое сотрясение мозга еще никого не убило...
Это только лишь тело!
Она отпрянула от него, вцепилась в его плечи пальцами,
слегка покореженными артритом:
- Сыночка! - и, испугавшись своей догадки, прикрыла рот
ладонью. - Сыночка, да тебя же с того света вытащили! Ты же...
- из глаз Зинаиды Петровны с новой силой хлынули слезы.
- Перестань, ма!
- Как ты можешь так относиться к своему здоровью? Как ты
можешь так относиться ко мне, к моим нервам?! Я ведь всю жизнь
на тебя положила, Владичка! - и полились классические упреки.
К чести Влада надо заметить, что он вынес их терпеливо, как
никогда. Не видя никакой реакции с его стороны, мать быстро
закончила сцену.
- Теперь все будет иначе, ма... - помолчав, сказал он.
- Но ведь я же боюсь за тебя, разве ты не понимаешь этого?!
- Бояться за меня нужно было раньше. Теперь - все будет в
порядке. Все будет по-другому, понимаешь?
- Лучше? - с надеждой спросила она.
- По-другому.
- Я приеду за тобой на такси. Только завтра.
- Моя машина должна стоять на набережной. Это в центре, в
нашем районе, - Влад улыбнулся, как мальчишка - ослепительно и
безмятежно. - Я буду ждать тебя. Иди и спи спокойно.
- Я не смогу спать спокойно!
Он провел ладонью по ее щеке:
- Сможешь.
**************************************************************************************
Лене не спалось. Она все никак не могла забыть концерта,
который закатила импульсивная мамаша Ромальцева. Упаси бог!
Наверное, он был единственным ребенком в семье, если с ним так
носятся. Лена не любила таких. И в то же время Ромальцев не
вязался с образом избалованного дитяти, наследного принца, над
каждым чихом которого трясутся и который принимает это как
должное. Что-то в нем не так...
Медсестра отложила журнал. Если и ему не спится, то почему
бы им не поболтать? Чувствует он себя хорошо, начальство ночью
не бродит...
Лена тихо приоткрыла дверь и просунула голову в палату.
Силуэт Влада по-прежнему темнел на фоне окна. Он так же,
как и в прошлый раз, скрестив ноги, сидел на подоконнике и
смотрел на купола часовни или на небо над ними. Лена тихо
подошла к нему сзади. Чуть в стороне от креста, освещенного
убывающей луной, мерцали вытянутые в одну линию три дружные
звездочки.
"Не обожгись, обезьянка! Тебе не все нужно видеть, даже
если ты ничего не поймешь!.."
Бр-р-р-р! О чем это она?
Лена увидела, что Влад сидит без пижамной рубашки. Он
походил на медитирующего шао-линьского монаха: кисти рук
свободно лежат на коленях ладонями вверх, тело выпрямлено, как
струна, и в то же время совершенно расслаблено, голова
приподнята к небу. Влад смотрит не на церковь. Он смотрит на
звезды... В полном безмолвии и неподвижности.
- Вы не спите, Влад? - коснувшись его горячего плеча,
зачем-то спросила Лена.
Он чуть-чуть двинул головой и покосился на нее, не
поворачивая корпуса.
- Я выспался.
Она немного смущенно призналась:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг