этим стоило чуточку погордиться. Как говаривал некто, задачка для второклашек
блистательно разрешилась усилиями гения!.. Георгий хмыкнул. В самом деле!
Почему погиб Ленский? Да потому
, что Онегин лучше стрелял. Всего-навсего!..
В очередной раз плеснув на лицо и макушку водой, Георгий сладостно
зажмурился.
..Как же это все началось? С музыки, что так напоминала марш
двадцатых-тридцатых годов? Или с пелены перед глазами? Впрочем, нет, это
посетило его позже, а самое начало было прозаически неожиданным.
Как падает на голову зазевавшемуся прохожему кирпич? Да так и падает --
ВНЕЗАПНО. И даже не скажешь, что кто-то там зазевался, считая ворон. Потому как
кирпич летит быстро с ускорением девять и восемь десятых, но главное все же --
ВНЕЗАПНО. А постоянно ходить и озираться не очень-то принято среди людей. Вот и
его эпопея началась враз. Читал человек журнальчик на диване -- дремал,
просыпался и снова дремал. И снилось ему нечто пакостное, словно опять
приходилось сдавать университетские экзамены. И сознавал ведь при этом, что
чушь какая-то затевается, что все эти к
урсы он уже проходил, а все эти классы давным-давно остались в кильватере
за кормой. Однако сознавалось одно, на деле же происходило совсем обратное. И
мордатые экзаменаторы бесстрастно раскладывали листочки по партам, студентики
вглядывались в получаемые билеты, бледнея, закатывали глаза, строили страшные
гримасы, испрашивая у собратьев шпаргалеты. Главная, кстати сказать, чушь
наблюдалась именно в билетах. Георгию попались какие-то логограммы --
расчерченные в клетку квадраты, заполнить которые следовало целым рядом
мудреных чисел. Была и замысловата
я кривая, рассчитать которую необходимо было с помощью формулы Шредингера.
Словом, голова его шла кругом, он ровным счетом ничего не понимал и не мог
вспомнить, чтобы что-то подобное он когда-либо изучал. Какие-то пышнотелые
девицы подсаживались к нему, сочувственно прижимались мягким боком, пытались
помочь советом. Свои логограммы они уже просчитали, а вот с его заданием
отчего-то начинали путаться и советы давали самые бестолковые. В результате
время шло, Георгий оставался в аудитории в числе последних, а ни одна задача из
билета так и не стронулась с мес
та. За широкими окнами сверкала гроза, он в смятении думал, что теперь еще
вдобавок ко всему и вымокнет, возвращаясь домой, потому что опрометчиво не
захватил с собой зонта. Сидящие в аудитории все чаще поглядывали на часы, и
спасти буксующего студента могло только чудо -- то бишь одна из тех вещей, в
которые он никогда не верил. Но сон есть сон, и стоило Георгию подумать о
невозможном, как чудо свершилось. Очередная молния с треском рубанула по зданию
университета, расколов как раз поперек аудитории. Ворвавшийся вихрь смешал
билеты и листки с заданиями, закру
тил в пестром беспорядке. И в этот момент... Ну да! В этот самый момент
он, кажется, и проснулся. Но уже не на диване, а на полу. И сумрачно было в
комнате -- до того сумрачно, что первой его мыслью была мысль о грозе и выбитых
пробках. Лишь минутой позже, когда Георгий вскочил на ноги, стало ясно, что
комната не его и что вообще ВСЕ ВОКРУГ ИНОЕ...
Георгий отогнал от шеи радужную пену, потянулся было к графину, но
передумал. Не лопнуть бы от излишеств. Все хорошо в меру. И питье, и еда, и
чудеса. Атеист хренов! Ни в Бога, ни в черта, ни в кого не верил! Вот и
доигрался. Забросило, как каменюгу в чужой огород, оторвав от семьи, от друзей,
от работы. Впрочем, плевать на работу, но семья? У него ведь жена, сын. И если
в той жизни они стали чем-то до будничности привычным, сейчас о них
вспоминалось с каким-то горестным умилением. Как жить дальше? Без жены и сына?
Можно ли вообще так жить?..
Георгий, крякнув, растер ладонями лицо. О семье лучше было не вспоминать.
Как говорится, других забот полон рот. И думать надо не о том, как жить, а о
том, как ВЫЖИТЬ. Разница, господа хорошие! И весьма существенная!
Пальцем он бездумно колупнул цемент между кафельными плитами, огладил
лаковую поверхность. Ничего особенного. Обычная керамика и обычный цемент.
Забелено импортной мастикой -- возможно, даже германской. Но вот город! Целый
огромный город!.. Может ли быть такое, чтобы он не знал о существовании чего-то
подобного на Земле? Хотя... Тот же Чернобыль оставил после себя серию
аналогичных городов-призраков. Брошенные деревушки, поросшие крапивой проспекты
Мира, тусклые светофоры... Только вот как связать эти гиблые места с ним, с его
внезапным перемещением в прост
ранстве? Он-то каким образом очутился здесь? Или какой-то основательный
кусок-кусочище выпал из его памяти?..
Георгий нервно прикусил губу. И еще!.. Был один скверный нюанс. Пакостный
такой нюансишко, на который тоже следовало обратить внимание. Потому что
очнулся он в той комнатке голым. То бишь без брюк и без трусов, не говоря уже о
майке с рубахой. Зато рядом аккуратной стопкой лежала его новая одежда.
Комбинезон цвета хаки, брезентовый подсумок, армейские грубой кожи ботинки.
Словно кто заранее позаботился о нем и предусмотрительно удалился...
Георгий поднял глаза, мышцы непроизвольно напряглись. Что-то снова
происходило. Какой-то далекий-далекий отзвук едва колыхнул воздух. Или ему
послышалось?.. Припомнив детские хитрости, он с головой погрузился в воду.
Когда-то таким образом он легко мог слышать, о чем переговаривались за стеной
соседи, а сейчас явственно различил приближающийся гул -- некую смесь лязга и
треска перетираемых в порошок камней. Георгий поспешно вынырнул. Холодок
пробежался по его спине. Благодать кончилась, следовало возвращаться в жизнь.
Лохматые твари создавать такой шум Н
Е МОГЛИ. В этом он был абсолютно уверен. А больше он не был уверен ни в
чем. Потому что атеист в нем умер три дня назад. От этого мира и этого города
следовало ожидать чего угодно.
Георгий торопливо вылез из ванны, потянулся к полотенцу. Положительно
засиживаться на одном месте было опасно. Очень и очень опасно!..
* * *
Он стоял за углом здания и, вглядываясь в надвигающегося на него исполина,
чувствовал, как мелко подрагивают колени. Да и с зубами творилось неладное.
Челюсти лязгали помимо воли, выдавая отчетливую барабанную дробь! В здоровом
теле -- здоровый дух, а не наоборот ли? Иначе чего ради он, здоровый и
накаченный мужик, трясется сейчас перед этой панцирной каракатицей?
Как легко и просто, подобно игрушечным кеглям, летят и рассыпаются в прах
самые прописные истины! Потому, наверное, что истинами они никогда и не были. А
были либо лозунгами, либо правилами игры, либо фольклором. Фольклор -- он ведь
тоже рождается от разного. От горечи, скепсиса и безысходности. Георгий
понимал, что нужно пятиться, бежать, спасаться со всех ног, но не в силах был с
собой сладить. Какое-то жуткое оцепенение сковало все его члены. Глаза, не
моргая, следили за передвижением чудовища, а ступни словно прилипли к асфальту.
То есть поначалу он выдвинул
предположение, что по улице едет танк, но танк приблизился и неожиданно
оказался живым существом, обнаружив голову с металлически отсвечивающими
челюстями и пару складывающихся под обширное брюхо костистых лап. Какой-то
кошмарный, не помещающийся на улице жук, боками скребущий по стенам домов,
оставляющий в кирпичных кладках широкие борозды. Правда, перемещался он, как
успел разглядеть Георгий, на манер улитки, волнами перекатывая над землей
грузное тулово, отчего и создавалось впечатление передвигающегося на катках
танка. Никаких пушек и никаких илл
юминаторов, -- один только мощный хитиновый панцирь, плюс челюсти
головы-башни и огромные выпуклые глаза.
На пару секунд остановившись, черепахоподобный монстр вновь выпростал
из-под брюха нелепые лапы, жутковато и непривычно для человеческого взгляда
пошевелил ими. Только теперь Георгий заметил, что перед чудовищем-жуком лежит
еще одно чудище -- один из тех "снежных людей", что имели несчастье
повстречаться с вооруженным человеком. Все-таки автомат Георгия успел
поработать на славу. Лохматые твари десятками устилали улочки странного города,
чему панцирная громадина была, похоже, только рада. Костистые лапы зацепили
неподвижное тело, словно куль, потянули
к склонившейся башенке-голове. Так баграми подтягивают к берегу
утопленника. Георгий скривился, сообразив, что последует дальше. Он невольно
оказался свидетелем чужой трапезы, и приступ тошноты чуть не вывернул его
наизнанку.
"Доктор! Все ли грибы можно есть?.. Все, но некоторые только один раз..."
К данным событиям анекдот не подходил. Угроза отравиться обезьяньей плотью
исполину явно не светила. По всему было видно, что дело это для него привычное,
не лишенное физиологической радости. Челюсти "жука" широко разъехались,
превратившись в довольно устрашающую пещеру, лапы-багры пришли в движение, и
труп гориллоподобного чудища, болтая лохматыми безжизненными руками, поплыл
вверх, словно на подъемнике медлительно взлетая к пасти хищника. Дальнейшего
Георгий уже не видел. Ноги након
ец-то ожили, и, часто оглядываясь, он помчался по шахматным прокаленным
улицам прочь от панцирного страшилища. Правая ладонь продолжала стискивать
пистолетную рукоять "Гарапонта-80", однако нечего было и думать о том, чтобы
пытаться остановить эту махину автоматными очередями. Люди не умирают от заноз,
а этому трехэтажному "жуку" пули, вероятно, не показались бы и занозами...
Из переулка навстречу прыжком вымахнула тень -- как всегда стремительно,
как всегда неслышно. Но после "жука" это было сущим пустяком. Георгий, не
целясь, резанул по лохматой фигуре короткой очередью. И все в яблочко! Бывает
иногда такое, когда без вмешательства мозга слепые рефлексы оказываются куда
вернее. Сверкающий пунктир целиком и полностью, словно в черную дыру, ушел в
широченную грудь человекообразного чудища, разворотив ее и превратив в одну
огромную рану, заставив противника отшатнуться к стене и распластаться на
пыльном тротуаре. Вот и еще один
гостинец оставшейся за спиной "черепахе". Георгий даже не нашел нужным
задерживаться. Машинально свернул в тот же проулок. Лучше уж самому атаковать,
чем бежать да оглядываться. И действительно -- еще парочка горилл, едва завидев
его, бросилась наутек. Таков уж главный инстинкт всех живущих -- догонять,
когда убегают, и отступать, когда набрасываются. Одна из тварей юркнула в
оконный проем, вторая, захлопав кожистыми нескладными крыльями, круто взмыла в
синеющее небо. Георгий колотнул вслед с единственной целью -- подтвердить
собственные агрессивные намере
ния. Пусть удирают. Большего ему и не требовалось. Пока опомнятся, пока
вернутся, он будет уже далеко. Потому что тоже наделен резвыми ногами и
желанием жить...
Скрежет и лязг раздались где-то справа, и это было столь неожиданно, что
Георгий тотчас скакнул влево. Споткнувшись о бетонную балку, растянулся на
земле. Автомат вылетел из рук, но, по-звериному подтянувшись, он тут же ухватил
его оцарапанными руками. А в следующую секунду стена дома напротив качнулась от
мощного толчка. Брызнув осколками, вниз упало с полдюжины кирпичей, градом
посыпалась сбитая штукатурка. Георгий с ужасом наблюдал, как содрогается
штурмуемое изнутри здание. Впрочем особых усилий от невидимого великана не
требовалось. С протяжным, бол
ее напоминающим стон скрипом в здании просели перекрытия. Целые облака
пыли выпорхнули из окон, и кирпичные обломки водопадом хлынули на тротуар. В
проломе показалась ужасная голова-башня. То ли это был второй "жук", то ли
первый умудрился обогнать человека, пройдя сквозь дома и таким образом
значительно сократив путь. Георгий явственно различил, как шевелятся
металлического цвета челюсти. Шипастые лапы работали, счищая с головы обломки.
Животное тронулось вперед, разом смяв остатки стены, нимало не озаботясь тем,
что на спину ему заваливается изувеченна
я крыша. Немудрено! Под таким панцирем этому слонику и впрямь нечего
бояться. Неуязвимое, как самый современный танк, существо продолжало движение.
И странным казалось видеть на всесильных его челюстях кирпичную пыль. Все равно
как однажды на телеэкране пронаблюдать непричесанного диктора...
Георгий успел подивиться, что даже в такие минуты в голову лезет всякая
несуразь. Хотя, возможно, так оно и должно быть. По крайней мере все объяснимо.
Именно в такие минуты ни о каком самоконтроле не может идти и речи. Как
говаривал некий киногерой, хладнокровие приходит лишь после первой дюжины
убитых. Мерзко, но правда. Георгий до Шахматного города никого не убивал -- ни
людей, ни пичуг, ни животных. Он и к рыбалке относился с большим сомнением, на
охотников же глядел с откровенной неприязнью. И потому за него продолжали
действовать рефлексы. А не рефлексы,
так гены, если есть, конечно, между таковыми особая разница. Так или
иначе, но факт есть факт: в любом мужике живет хищник, в любой женщине -- мать.
В справедливости первого Георгию пришлось убедиться на собственном невеселом
опыте. Он никогда не воевал, а стрелял лишь семь или восемь раз на полигонах по
фанерным щитам. Бегал исключительно по гаревым дорожкам стадионов, а мышцы
качал не в схватках, а на скрипучих тренажерах. И тем не менее жутковатая
трансформация произошла. В теле проключились иные свойства, и глазомер без
труда усваивал методику прицеливан
ия -- с бедра, с локтя, с упором в плечо. Как ни крути, модернизированный
"Гарапонт-80" не слишком похож на древний арбалет, а уж тем паче -- на лук или
пращу. Так что -- какие уж там гены! Глубже, вероятно, надо копать. Заглянуть в
самый, так сказать, корень...
Вполне самостоятельно автомат вздернулся в его руках, грохочущая очередь
перекрыла шум падающих кирпичей. Огненная трасса вонзилась в жутковатую голову,
и под самым немыслимым углом пули посыпались рикошетом во все стороны.
Результат вышел нулевым. Разве что сам мог бы угодить под собственные пули.
Впрочем, о непрошибаемости "черепахи" он и без того догадывался, а потому
особенно удивляться не стоило. Опустошив магазин, Георгий попятился. До
ближайшего подоконника было едва дотянуться, однако с силой, удивившей его
самого, он уцепился за шероховатый кр
ай и одним рывком вздернул тело на жестяной карниз. Уж это-то здание
"жуку" не разрушить. Слишком разные весовые категории. Один из немногих
уцелевших небоскребов в городе. Этажей семьдесят, если на глазок. С плоской,
вполне годной для вертолетов крышей...
Держа "Гарапонт" прямо перед собой, пинками распахивая встречные двери,
Георгий пронесся по анфиладе залов и комнаток, на скорости вылетел на
лестничную площадку, плечом неловко вмявшись в ярус почтовых ящиков. И уж
как-то само собой получилось, что, задержавшись возле дверей лифта, он с шумом
потянул носом. Запах был знакомый. И даже не запах, а... Безотчетно повинуясь
неоформившейся догадке, он протянул руку и без колебаний нажал клавишу вызова.
Глупо было надеяться, что загудит мотор и зашелестят наматывающие трос
барабаны, но что-то все-таки должно было
произойти. Он повторно даванул клавишу, чуть не раздавив хрупкий пластик.
Кто знает, может так оно в жизни и получается. Стоит очень чего-то
захотеть, и желаемое обязательно свершится. Пусть не сразу, но в приемлемом
виде и гарантированном порядке. Хочешь быть счастливым, будь им. И кто
действительно хочет излечиться -- обязательно выздоровеет, а жаждущие
выкарабкаться из нищеты -- станут банкирами или найдут набитые деньгами
сундуки. Надо лишь захотеть. По-настоящему...
Где-то наверху и впрямь загудело, и одновременно с жужжанием поехала в
сторону жестяная, прикрывающая электрические механизмы панель. У Георгия
расширились глаза. Он снова угадал! Нюхом, чутьем, чем-то, чему не придумано
еще название. Это был снова тайник! Крохотный, но очень своевременный! Под
грузным кожухом перегоревшей лампы, возле тусклых от пыли реле покоился
грозного вида инструмент. Георгий никогда не видел ничего подобного, но все тем
же прозревшим "третьим глазом" угадал в инструменте ОРУЖИЕ -- оружие куда более
мощное, чем автомат, возможно, даже
годное для того, чтобы остановить несокрушимого "жука".
Георгий настороженно зыркнул по сторонам и торопливо склонился над
находкой. Толстая труба с массивной рукоятью и диковинного образца затвором.
Рядом красовался широкий кожаный ремень, словно патронташ, снаряженный
аккуратными гнездами. Правда вместо патронов в гнездах поблескивали массивные
снаряды. Никаких гильз, никаких капсюлей, -- маленький изящный стабилизатор и
навинченный на носовую часть детонатор -- стеклянный, с просвечивающими изнутри
золотистыми проводочками. Впрочем, времени изучать детали у него не было.
Георгий закинул автомат за спи
ну, одной рукой сгреб патронташ, второй -- гранатомет. Именно так он решил
именовать новое приобретение. А за спиной опять что-то рушилось и дрожало.
Чудовище самонадеянно бодало небоскреб. В пустующих квартирах сыпалась на пол
штукатурка, от внутреннего напряжения лопалась арматура. Вода камень точит.
Теперь Георгий уже сомневался, а устоит ли бетонная махина перед упорствующим
"жуком"?
Утерев взмокшее лицо, Георгий перевел дыхание. Глаза снова начинало
разъедать от едкого пота. Здешний климат не слишком располагал к подвижности...
Рванув на себя рукоять незнакомого затвора, он разглядел, как из казенной части
выскальзывает серебристое тельце снаряда. Труба, однако, была сквозной. Значит,
отдачи можно было не опасаться. Вот и ладушки!.. Замкнув на поясе увесистый
патронташ, Георгий попробовал пристроить гранатомет на плече и тотчас
обнаружил, что для такого положения предусмотрен специальный упор. Теория вновь
оказалась не нужна. Все те
м же чутьем мужчины-воина он разгадал методику обращения с инструментом
уничтожения. Чувствуя, как колотит по спине автомат, метнулся обратно. Уже с
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг