ми, мол, нет подлости, которую люди не совершили бы во имя
Бога, забыв добавить, что точно так же нет подлости, которую
не совершили бы во имя безбожия. Фанатизм - это проблема"
психологии, а не теологии. А сколько подлостей совершается
во имя любви - к женщине или к мужчине, к детям или к Роди-
не? Вот Другой писатель ("Знал ведь его фамилию, но забыл",-
сокрушенно сказал Лэн) с бесконечной горечью оповещает мир,
что Длань Господня бьет только нравственных людей, делая их
несчастными, а безнравственные, все как один, живут себе
припеваючи, и причина этой вселенской несправедливости в
том, что праведники - это та сила, которая способна дать че-
ловечеству божественное могущество, пусть даже через милли-
ард лет. ("Славин*- подсказал я.- Его пунктик".) Хотя, преж-
де чем обвинять высшие силы в подавлении всякой конкуренции,
стоило бы задуматься: а верна ли исходная посылка? Не взята
ли она по принципу "это же всем известно"? Подбор примеров,
показывающих, что у нравственных людей жизнь якобы не скла-
дывается, всегда будет тенденциозен; с другой стороны, най-
дется ровно столько же примеров того, что злодеи наказаны
еще при жизни. И вообще, если праведник чувствует себя нес-
частным,- какой же он праведник? Вот третий писатель... ну
да Бог ему судья. Незаурядные люди, гордость строговского
Питомника, доказывают и доказывают что-то - ожесточенно, в
меру своей талантливости. Зачем, если НЕ ВЕРЯТ? Если бы не
верили, писали бы о земле, а не о Небе. Значит, все-таки ве-
рят. Во что? В кого? Ответ: в Плохого Бога. Так добро ли они
несут в мир? Лучше бы и вправду не верили...
- Ну ты, брат, загнул,- восхитился я.- Надо бы тебя с на-
шими старичками познакомить, а то чего я один за всех отду-
ваюсь.
- Не надо,- сразу сказал он.- Лучше вы, это...
- Ты хотел о чем-то попросить?
Лэн сильно покраснел.
- Я знаю, зачем ваши товарищи сюда приехали. Мне тоже
очень жалко Строгова... и я даже хотел, чтобы вы рассказали
ему правду про его учеников. Про их культ Плохого Бога, ну,
вы понимаете. Я - вам, вы - ему. Строгов ведь и сам...
- Что - сам? - спросил я с интересом.- Проштрафился?
- В психологическом гомеостазисе, который он назвал "но-
вым человеком", не нашлось место такой важной системе, как
Бог,- сказал мальчик, с каждым словом возвращая себе уверен-
ность.- Это большая ошибка, ведь Бог не где-то наверху или
сбоку, а в голове каждого из нас. Участочек мозга, частичка
организма. Никто из вас эту ущербность не замечает, вот и
плодите калек, думая, что продолжаете традиции великого пи-
сателя.
- Серьезное обвинение,- покивал я.- Банда четырех и
примкнувший к ним Лэн Туур.
- Они не имеют права,- сказал он со злостью.
- Что?
- Делать человеку больно.
- Это иллюзия,- сказал я ему,- будто Строгову можно сде-
лать больно. Строгов перестал чувствовать боль, в том-то и
дело.
- Были бы они учениками, жили бы рядом, а не наезжали раз
в семь лет,- упрямо сказал он.- И вообще...
- А я? Ученик или нет?
Лэн взглянул искоса и опустил глаза, ничего не ответив. Я
предложил ему:
- Давай-ка, дружище, отправимся к Строгову вместе. Повто-
ришь старику все, что мы тут с тобой нагородили.
Лэн стал совсем пунцовым и вымучил:
- Спасибо, я подумаю.
Так и дошли до места.
Приветственная надпись на отеле в очередной раз обнови-
лась. Приятный вечер закончился безвозвратно, теперь горело
слово:
"НОЧЬ". Просто - ночь, без лишних эпитетов. "И только
ночь ему подруга, и только нож ему господь..." Спокойно пе-
ресечь холл мне не позволили: лифт спустился с небес, едва я
появился в дверях, словно в засаде ждал, словно почуял, что
вот он я, здесь; и чавкнули створки, вываливая наружу Марию.
Странным зигзагом мой бывший шеф двинул ко мне, целенаправ-
ленно смыкая наши траектории. Галстук торчал у него из кар-
мана брюк, белая шелковая рубашка, расстегнутая до пупа,
хранила отчетливые следы падения, а по пятнам на его одежде
можно было составить примерное представление о том, что вы-
сокопоставленные сотрудники Совета Безопасности едят на
ужин. Все это было так странно, что я остановился.
- Жилин, я тебя любил,- произнес Мария и закашлялся.- Как
сына.
Удушливая волна ударила мне в нос. Мария был пьян. Он был
пьян до непотребства, я никогда его таким не видел, а я вся-
ким его видел: голым, небритым и даже без очков.
Вот и сейчас он сжимал очки в левой руке, нелепо взмахи-
вая ими, как эквилибрист противовесом.
- Да, я мерзок! - объявил Мария с вызовом.- Зато ты, Жи-
лин, страшен. Это комплимент, детка.
- Что стряслось? - спросил я по возможности терпеливо.
- Я знаю, ты с ней уже встречался. Ты приехал сюда из-за
нее, правда? Не надо лгать, детка, лучше помолчи. Я тебе
кое-что расскажу про эту красотку...- Он все пытался посмот-
реть мне в глаза, но каждый раз промахивался.- В четырнад-
цать лет она победила на школьной олимпиаде по космогации,
заняла первое место на Аппенинах. Добилась права поехать в
Москву, на европейский сбор. Но сначала нужно было пройти
медкомиссию, иначе ее не включили бы в команду. И тут выяс-
нилось, что четырнадцатилетняя девочка беременна...
Мария снова закашлялся. Только это был не кашель. Вот
этого мне как раз и не хватало, озабоченно подумал я, озира-
ясь. Что делать, если ему срочно приспичит опорожнить желу-
док? Куда тащить тело, где тут ближайшая опорожниловка? И
как, черт его побери, он умудрился так назюзюкаться, если
весь алкоголь в здешних барах - ненастоящий, бутафорский? У
него что, тоже нашлись друзья из интелей? Мария совладал с
собой.
- Девочка была беременна, Жилин,- с горечью сказал он.-
Олимпиада сорвалась, но я о другом. Мать у нее к тому време-
ни померла, а отец у нее был дурак, настоящий старый дурак,
вот в чем суть. Я ненавижу его, Жилин, если б ты знал, как я
его ненавижу... Чтобы избежать позора, он устроил своей ма-
лышке тайные роды. Ребенка она захотела назвать Пьером.
О'кей, Пьер так Пьер. Наградила старого болвана внуком. Не-
которое время мальчик рос у чужих людей, но очень недолго,
потому что в итоге его отправили в Аньюдинский детский комп-
лекс, как можно дальше от матери... Ты хоть что-нибудь по-
нял, Жилин?
- Зачем вы так нагрузились, шеф? - спросил я.
- Так нужно,- строго сказал Мария.
- А водочкой где разжились?
Он водрузил очки на мясистый нос и погрозил мне пальцем.
Я дернулся было, чтобы подхватить пожилого человека, но рав-
новесие он удержал сам - при помощи апельсинового дерева.
- Взял из конфиската. И ни один "товарищ" (это слово он
выговорил с хищным сарказмом) не посмел возразить. А ты,
детка, никогда не отличался уважением к начальству, и пра-
вильно делал. Но все-таки окажи мне последнюю в этой жизни
услугу. Когда ты с ней снова встретишься, а ты обязательно с
ней встретишься, передай ей, пожалуйста, что Пьер сбежал из
интерната. Неделю назад. И до сих пор не нашелся. Может, хо-
тя бы тогда эта кукушка задумается, что же она такое вытво-
ряет.
Блуждающий взгляд пьяного наконец нашел мое лицо.
- Знаешь, почему маленький Пьер сорвался в бега? Кто-то
ему сообщил, что отец его работает в Управлении космических
сообщений и что зовут этого человека - Рэй. Как ты понима-
ешь, Жилин, это ложь! Это даже не смешно, это бред, просто
бред...- Мария повернулся и героическим усилием послал свое
тучное тело прочь.
Помочь ему дойти, с сомнением подумал я. Опять сверзится
ненароком... Хотя, так ли уж Мария пьян, каким хотел бы ка-
заться? Суженные зрачки - нетипичная реакция на алкоголь, а
зрачки его были сужены, я обратил внимание. Что еще? Связная
компактная речь на фоне двигательной разбалансировки. Был
продуманно растрепан и неопрятен. Что он на самом деле ска-
зал мне своей эксцентричной вылазкой? Очевидно, то, что и
вправду ждал моего возвращения. Показал мне себя сразу, как
я вошел в отель. Зачем? Чтобы предупредить: за тобой наблю-
дают, Жилин, какие бы обещания тебе ни давали, какими бы
словами об офицерской чести тебя ни кормили. Ты что, Жилин,
нашего Оскара не знаешь, вот что пытался сказать мне Мария.
Ты клоун, Жилин, на арене цирка под лучами прожекторов, ма-
ленький и смешной, развлекаешь молчаливых скучающих зрите-
лей, и если мы не вмешались у школы, то оттого лишь, что ра-
но было раскрывать себя... Спасибо, Мария, все-таки ты чест-
ный человек, хоть и обидчивый.
Он скрылся в кабине лифта, а мы с Лэном пошли пешком по
лестнице. Главный вывод, который следовал из давешнего раз-
говора с Оскаром, был таков: меня весь день прослушивали и
просвечивали. Да, конечно, возникшее вдруг словечко "суперс-
лег" тоже меня зацепило, еще как зацепило; Оскар отлично
знал, на какие крючки цепляется отставной агент Жилин; но
главной все равно оставалась тема тотального контроля. И вот
теперь Мария с его мелодраматической чушью, которую мы так-
тично пропустим мимо ушей, дал мне ясно понять: НИЧЕГО НЕ
ИЗМЕНИЛОСЬ.
В номер мне идти решительно не хотелось. В номере моем
водились насекомые. Много-много "клопов", в каждой из рос-
кошных комнат. "Клопы-говоруны", как называли эти примитив-
ные подслушивающие устройства в двадцатом веке. Или я давал
волю своей злости? Вряд ли контроль осуществлялся при помощи
устаревших технических средств...
Нужно решение, встряхнулся я. Что такое "камера хране-
ния", знаю пока я один. Разгоряченные охотники жестоки, но
вовсе не тупы и невежественны, своры аналитиков кормятся на
их псарнях. Только ведь они до сих пор не выяснили, кто та-
кой Странник, кем был этот мальчик до того, как решил повз-
рослеть. А я - вспомнил. Чары упали. "Вы межпланетник,- ска-
зал он мне утром возле вокзала,- вы поймете..." Однако, что-
бы понять, мало быть межпланетником самому, нужно еще дер-
жать в голове, что автор ребуса - тоже человек Пространс-
тва... и что стальное брюхо "Тахмасиба" становилось однажды
его домом... и что скучный капитан Быков терпеть не мог гос-
тиниц, а планетолог Юрковский, этот воинствующий сибарит,
именовал гостиницу в Мирза-Чарле, как и любую другую, не
иначе как "камерой хранения"... Какой из местных отелей был
выбран в качестве "камеры хранения"? Очевидно, "Олимпик",
где у меня был заранее заказан номер. Что такое "ячейка"?
Один из номеров, надо полагать. Иначе говоря, оставалось мне
только свернуть на площадке нужного этажа... Я терпеливо
брел вверх. Решение не было принято. Безумие висело в возду-
хе... Что за клад, думал я, спрятан у него в "ячейке"? Сос-
тавные части суперслега? Во что ни играй, все равно играешь
в кубики, говорил один палач, специализировавшийся на чет-
вертовании... Кстати, о палачах. Когда мертвецы воскресают,
это не только дарит людям веру в чудо, но и говорит о чь-
ей-то профессиональной непригодности. Милый мальчик, которо-
го интели прозвали Странником, более десятка лет числился в
погибших, и не оттого ли вершители чужих жизней до сих пор
не смогли определиться с его анкетными данными?
Был такой проект под названием "Сито", придуманный в Уп-
равлении космической минералогии. Увы, гигантская конструк-
ция, дрейфующая в поясе астероидов, не была достроена,-
где-то что-то сдетонировало, и пошла цепная реакция, пожрав-
шая металл огнем "холодной аннигиляции". В пустоте всякое
бывает, особенно если кому-то поперек горла встают разведоч-
ные работы, способные нарушить их монополию по добыче синго-
нических метаморфоров. Все, кто находился внутри комплекса,
погибли мгновенно, им повезло, а вакуум-сварщиков, работав-
ших в пространстве, разбросало кого куда. Среди этих нес-
частных оказался и он, мой знакомец по спецрейсу "Тахмаси-
ба". Бригады спасателей в течение года выискивали в космосе
скафандры с задохнувшимися и закоченевшими людьми. Каким об-
разом он выжил?
Однако вернемся в наши дни. Перед тем, как в рчередной
раз погибнуть и воскреснуть, товарищ Странник ясно сформули-
ровал свою последнюю волю: "То, что предназначено для вас,-
ваше и только ваше". "Ваше" - это мое. Не Оскару оно принад-
лежит, не Эмми и даже не всему человечеству, а мне. Что из
этого следует?.. "Клоп-говорун отличается умом и сообрази-
тельностью,- вспомнил я давнюю присказку.- Отличается умом,
отличается сообразительностью..."
Решение было принято.
Я лежал в ванной и брил голову. Я сбривал свои и без того
короткие волосы под ноль, под минус, превращая голову в ко-
ленку с ушами, и бодро напевал, изображая отличное настрое-
ние. Снятые волосы я тщательно складывал в полотенце, чтобы,
упаси Бог, ничего не пропало. Я проделывал все это, напустив
столько пару, что самого себя в зеркале еле видел. Жалко бы-
ло тех ущербных ребят, которым выпало подглядывать за мной,
но в таких экстремальных условиях их аппаратура вряд ли была
полезна.
Избавляться от волосяного покрова в остальных частях тела
не было необходимости. Пометили меня, очевидно, еще утром, в
то самое время, когда валялся я, чушка чушкой, на вокзальной
площади. Но при этом не раздевали, значит, будем надеяться,
только прическу и попортили. Есть такое средство: "пылевой
резонатор". Сверхлетучая жидкость без цвета и запаха, кото-
рая, испаряясь, оставляет на поверхности невидимые глазу
микрочастицы, не смываемые и не счищаемые обычным способом.
Технология позволяет слышать все, что говорится вокруг обра-
ботанного таким образом объекта, и ежесекундно отслеживать
его местоположение.
Наверняка они обработали и мою одежду, причем всю целиком
- и ту, что на мне, и ту, что в чемодане, включая белье. Так
что чемодану отныне доверять тем более нельзя. Прическу мы,
конечно, сейчас исправим (ну и портрет получается, жуть!), а
вот с одеждой... Не настолько здесь экстравагантные нравы,
чтобы бродить голышом по отелю и остаться при этом незаме-
ченным. Вот и получается, что без Лэна проблему не решить,
сказал я себе, справляясь с очередным приступом сомнений.
Очень не хотелось втягивать мальчика в игру до такой степе-
ни, но... Закончив с бритьем, я надел на голову фирменную
гостиничную кепочку и только затем покинул ванную. Полотенце
с волосами, завязанное узлом, я положил себе на плечо; нику-
да мне теперь нельзя было без этого нелепого атрибута, без
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг