Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
лено,  как  говорится,  в полный рост,  и ситуация мгновенно
вышла из-под контроля...  Причину всех бед мэрия  нашла  без
труда.  Осадили Университет,  разбомбили передающую антенну.
Тогда интели захватили телецентр.  Воевать,  как выяснилось,
они  умели и ничего больше не боялись.  К ним присоединились
все рыбари,  что, конечно, не удивительно, однако самым нео-
жиданным итогом противостояния было то,  что интелей поддер-
жали многие другие, казалось бы, субтильные общества и клубы
- Трезвости,  Нравственности, Общество Знатоков и Ценителей,
За Старую Добрую  Родину,  и  даже,  что  особенно  странно,
яростно соперничавшие меж собой "Быки" и "Носороги".  Как ни
назови эту ситуацию:  путч,  бунт, переворот, революция, ре-
зультат все равно был один - страна разделилась.  Одни взяли
верх над другими.  Но после этого - что случилось после? Ка-
ким образом удалось за столь короткий срок преодолеть глубо-
кий общественный раскол?  Загадка...  Да и со слегом не  все
обстояло просто.  Едва настал хрупкий мир, страну захлестнул
наплыв туристов - не  иммигрантов,  рвущихся  строить  новую
жизнь,  а  именно туристов,  желающих хорошенько отдохнуть,-
несмотря на возможные беспорядки,  несмотря на вопиющий раз-
вал системы обслуживания.  В чем дело,  сразу не разобрались
и,  тем более, не воспрепятствовали процессу. "Туристы - это
наше  все",  как  сказал кто-то из местных любителей поэзии,
читавший, видимо,  Аполлона Григорьева в подлиннике.  Причем
здесь слег?  А при том,  что совершенно неожиданно открылось
одно любопытное свойство этого зелья. Во всех других городах
и  странах  классическая  схема слега (обычный приемник плюс
вспомогательный генератор,  вытащенный из  фонора)  работала
как высокочастотный психоделик,  и не больше того. Не больше
того!  Пусть чудовищно сильный,  вызывающий почти мгновенную
зависимость,  но все-таки обычный психоделик. И только в од-
ном месте планеты наркотический сон взлетал до  божественных
высот.  Только находясь в этом городе,  ты мог погрузить не-
нужное тебе тело в ванную и  отправиться  во  Вторую  Реаль-
ность,  ставшую для тебя единственной. Реальность, в которой
ты Бог.  Только в этом городе... Вот чем объяснялось нашест-
вие любителей острых ощущений, торопившихся попробовать нас-
тоящий слег до того,  как его задавят окончательно. Еще одна
загадка в ряду прочих.  Или Оскар Пеблбридж с товарищами су-
мели разгадать ее? Не зря же он упоминал про деньги, которые
теряют  некие  свойства при пересечении границ,- в точности,
как семь лет назад это было со слегом...
   Соленые капли воспоминаний высохли, оставив на душе едкий
след.  Я неожиданно для себя расчихался - верный симптом то-
го,  что с рюмками на сегодня пора кончать, иначе следующими
симптомами вполне могли стать фортели со зрением,  с ногами,
с желудком.
   - Аполлон - красивое имя,- сказал я,  уткнув нос  в  пла-
ток.- Ахиллес, Харон, Артемида...
   Анджей оторвал голову от стола и  глянул  на  меня  одним
глазом.  Сидел он сгорбленный, обмякший, положивши голову на
локти;  вспоминал он что-то свое,  что-то невозвратимо хоро-
шее.
   - Предположим,  назовем  мы  этаким  заковыристым  именем
обычного,  ничем  не примечательного работягу,  каких тысячи
вокруг нас,- продолжил я,  увлекаясь.- Аполлон Иванов.  Нет,
не надо фамилий;  просто - Аполлон.  Просто - Феб. Станет ли
он после этого античным героем? Или хотя бы героем романа?
   Если кто-то  с моими физическими данными начинает загова-
риваться и вести себя неадекватно выпитому - это страшно. Но
вдруг оказалось,  что Татьяна уже вернулась,  уложив ребенка
спать,  что она плотно сидит сбоку от меня, подперев подбо-
родок кулаком,  сочувственно заглядывает мне в лицо, и я по-
яснил обоим хозяевам свою мысль:
   - Я,  собственно,  о том,  что туристы - это ваше все. Не
спорю,  раньше так и было. А что есть "ваше все" теперь, го-
рожане?
   Анджея, похоже,  тоже повело от выпитого,  поскольку  он,
поблескивая учеными глазками,  пустился в рассуждения насчет
средств, восстанавливающих контакт человека с окружающим ми-
ром,  а  вернее будет сказать - исправляющих взаимоотношения
человека с мирозданием,  "...потому что это  главное,  отцы,
без этого невозможно не только вернуть здоровье, но и сохра-
нить его, потому что, если ты отвергаешь мировой порядок ве-
щей,  то  и мироздание неизбежно отвергнет тебя,  мало того,
чем искреннее,  чем глубже ты недоволен  своей  жизнью,  тем
нездоровее  будет твоя жизнь,  это ведь спираль,  по которой
наше подсознание гоняет нас до самой могилы,  и  вот  тут-то
отчаявшемуся,  глупому или просто ленивому человеку приходят
на помощь психокорректоры - не какие-то там грубые  гипноде-
лы,  а тончайшие, естественные средства, не лекарства, упаси
Боже, а система, смысл которой в том, чтобы приоткрыть разум
(снизить критику?  - удачно поддел я оратора), чтобы в обра-
зовавшуюся щелочку вошли специальные тексты, примеры которых
повсюду - в виде лозунгов, газет, случайных разговоров,- та-
ким образом,  весь город приобретает свойства огромного пси-
хокорректора, и качество туризма теперь совершенно иное, это
ведь невооруженным глазом видно,  отцы..." А потом  Татьяна,
как главный из присутствующих отцов,  вставила Анджею в зубы
сочный плод нектарина,  временно заткнув брызжущий умом гей-
зер,  и с грустью сказала мне, что счастье не бывает долгим,
и я сказал,  что она единственная поняла, о чем был мой воп-
рос...  а потом я спросил, оттолкнувшись от темы, на кой ляд
нужно по ночам класть деньги под подушку? И еще - что позор-
ного сокрыто в простом слове "сон"?!  И друзья мои почему-то
замялись, спрятали глаза, и повисла над столом тягостная па-
уза...
   Посиделки, так складно начавшиеся,  достигли точки, когда
гости встают,  внезапно вспомнив про улетающий через полчаса
самолет, а хозяева провожают их до такси, держа на лицах по-
ложенные по случаю улыбки. Татьяна переключила каналы стере-
овизора,  торопясь найти что-нибудь бодрящее,  а муж ее спо-
койно повернулся ко мне:
   - Ты не думай, Ваня,- сказал он, словно извиняясь,- ника-
ких табу.  Ну, просто какой же герой, даже с именем Аполлон,
готовый умереть за счастье всего  человечества,  признается,
что  сны  его  убоги  и серы.  Что же ты хочешь от обычного,
скучного бюргера?
   "Готовый умереть...- эхом отозвалось у меня в голове.- За
счастье всего человечества..." Как скаут.  Готов? Всегда го-
тов. Красиво умереть. Готов красиво умереть... Что?! О чем я
сейчас подумал?
   О ЧЕМ Я СЕЙЧАС ПОДУМАЛ?!
   Все было чудесно, все было, как прежде. Я находился среди
друзей, стол ломился от экзотической, непривычной советскому
человеку еды,  какой-то умник излагал  по  стереовизору  два
универсальных правила здоровья (первое: "Не Нервничать Из-за
Пустяков";  второе: "Все Пустяки"), и я захохотал, как ребе-
нок,  и все подумали - над передачей,  но я не стал их разу-
беждать;  просто голова моя отныне принадлежала мне и только
мне. Лопнул громадный радужный пузырь,  разлетевшись тысячей
шикарных брызг.  Я вспомнил.  Это было,  как сладкий опийный
толчок,  как горячий укол в вену.  Я вспомнил того человека,
который остановил меня утром возле вокзала. Я вспомнил...
   Но ведь он,  кажется,  погиб? Я ведь своими глазами читал
отчеты по той катастрофе! Что за сказки?
   А потом  я шел по залитому искусственным светом переулку,
сжимая в руках бутыль с финиковой водкой.  Окончание  вечера
встречи не имело какого-либо значения. Друзья вывели меня за
ворота и долго смотрели мне вслед; я часто оглядывался и ма-
хал свободной рукой,  чтобы сделать им приятное. Я отказался
от кибер-такси, и также не стал вызывать вертолет, решив со-
вершить  пешую  прогулку.  Писателю Жилину срочно нужно было
охватить мыслью новые обстоятельства,  а думал он обычно но-
гами.  Где-то неподалеку рвалась пиротехника, нестройно зву-
чали какие-то музыкальные инструменты,  слышалось то ли  пе-
ние, то ли вопли, иначе говоря, население безудержно весели-
лось,  звуки приходили волнами и отступали,  не  мешая  моим
раздумьям...  Итак, человек на вокзале и впрямь был мне зна-
ком, хоть и порядком подзабыт за давностью лет, однако какой
из него, к черту, Странник? Что за остряк сделал из наивного
русского мальчика,  готового красиво умереть, настоящего Ге-
роя,  ломающего зубы силам света и тьмы? Который к тому же и
впрямь давным-давно умер,  если есть хоть, какая-то правда в
похоронках.  Наконец,  что  за шалун,  безнаказанно играющий
людскими судьбами,  помешал нам встретиться во времена  моих
"Двенадцати кругов"? А кто вылепил героя из тупого и одичав-
шего межпланетника, то есть из меня самого, резонно возразил
я себе.  Кто заставил меня спрыгнуть с небес на землю?  Пра-
вильный вопрос был не "кто виноват", а "что делать"...
   Все-таки подумать писателю Жилину не дали. Переулок вывел
меня на улицу, полную людей. Очевидно, здесь что-то праздно-
вали,  во  всяком  случае,  происходящее сильно смахивало на
карнавальное шествие,  только без масок и без  живых  кукол.
Шум  стоял страшный:  кто-то самозабвенно лупил в медные та-
релки, кто-то трубил в трубы, кто-то бухал в барабаны, и все
это несинхронно, вне мелодий и ритмов. Запускались ракеты, с
душераздирающим воем улетавшие в небо,  швырялись петарды на
газоны. Демонстранты откровенно хулиганили. У многих в руках
были пустые жестяные ведра и черпаки,  которыми  они  дружно
громыхали,  перемигиваясь и перекрикиваясь,  некоторые шли с
детьми,  и дети не отставали от  взрослых,  вовсю  пользуясь
дудками, свистульками, пищалками, гармошками. Одеты все были
обыкновенно, и только на голове у каждого был напялен ночной
колпак - вот такой потешный опознавательный знак.
   Случайные прохожие с одинаково  каменными  лицами  шагали
вдоль заборов и стен.  Я приостановился, чтобы окликнуть од-
ного из таких полуночников:
   - Эй, друг, кто эти весельчаки?
   - Бодрецы,- гадливо сказал  он,  словно  червивое  яблоко
надкусил.
   В основании колонны медленно полз электромобиль с  откры-
той  площадкой  вместо  кузова.  На площадке стояла женщина,
царственно возвышаясь над всеми,- она делала  руками  движе-
ния, будто дирижировала, а к одному из ее запястий был прис-
тегнут гигафон.  Женщину я, безусловно, знал: это была Рафа,
жена лейтенанта Сикорски. Повинуясь команде прелестной дири-
жерши, электромобиль остановился и вместе с ним остановилась
толпа.  Очевидно,  место было выбрано не случайно. Рафа раз-
вернулась к трехэтажному особняку,  на  котором  помаргивала
изумрудная надпись: "Узел Мировых Линий", и поднесла гигафон
к губам. Страшный нечеловеческий голос потряс воздух: "Сон -
лучшее  лекарство!  Покупайте в аптеках города!" Неужели это
произнесла милая целительница Рафа?  Кто-то запрыгнул к  ней
на электромобиль с собственным гигафоном на запястье и вдох-
новенно проревел: "Летаргический!!!" Толпа вдохновенно заре-
вела в ответ.  Люди в ночных колпаках рассредоточились, обс-
тупили особняк и принялись колотить  в  неприступный  камень
своими ведрами. Несколько полицейских стояло поодаль, но они
ни во что не вмешивались.
   - Разбудим гадов!  - толкнул кто-то меня локтем,  обратив
ко мне искаженное восторгом лицо.- Осиновый кол им в узел!
   Бедный Рудольф, подумал я вдруг о нашем лейтенанте. Хоро-
ший ведь парень, и так влип. Понятно теперь, почему он любит
философствовать,  а учитывая, что его всерьез тревожат проб-
лемы ревности, за человека становится просто страшно...
   Выспрашивать, кого  здесь  намеревались будить при помощи
осинового кола,  было,  на мой взгляд,  небезопасно. Держись
подальше от барабанов и гигафонов - вот главное правило здо-
ровья,  номер ноль.  Только отдалившись метров  на  пятьсот,
только  вытряхнув из ушей этот оглушительный звуковой мусор,
я почувствовал облегчение и я почувствовал,  что сильно нап-
ряжен, а также готов - к чему? Да ко всему! - как скаут, как
добрый знакомый по кличке Странник...  в общем,  заряд  этой
напряженной готовности и спас меня.
   Натренированный организм все сделал сам,  без участия ра-
зума.  Шерсть на загривке почувствовала постороннее движение
за спиной,  уши уловили едва слышный металлический  звук,  и
ноги тут же увели тело вбок и вниз,  с возможной линии огня.
Как выяснилось,  не зря:  хлопнула спущенная пружина,  капля
света неуловимо мелькнула мимо. Удар приняло на себя дерево,
стоявшее прямо по курсу;  что-то звучно  шлепнуло  о  ствол,
брызнув стеклянными осколками.  Это была ампула.  Если бы не
мои рефлексы,  влепили бы мне склянку с иглой между лопаток.
Я обернулся,  успев пожалеть о том,  что писателям оружие не
полагается.
   Сзади, за узкой полосой подстриженного кустарника идеаль-
ных прямоугольных форм,  прятался стрелок.  У нас есть  свои
убийственные склянки,  с холодной яростью подумал я, вот вам
асимметричный ответ, получите! Я вытолкнул бутыль самогона с
разворота, как ядро, ни мгновение не колеблясь. Попытка была
удачной.
   Олимпийский рекорд не был побит,  но сегодня от меня тре-
бовалась не дальность,  а точность.  Снаряд попал в подстав-
ленное лицо,  опрокинув врага на землю, тот не ожидал ничего
подобного,  даже не вскрикнул, но еще две темные фигуры мая-
чили возле въезда в большой школьный комплекс, поэтому оста-
ваться на месте было нельзя, равно как и просто бежать, пет-
ляя среди уличных скамеек и утилизаторов:  на это, возможно,
и рассчитывали. В два прыжка я одолел расстояние до кустов и
продрался на ту сторону.  Человек корчился на траве, держась
руками за голову. Разлитый алкоголь восхитительно пах. Я об-
шарил страдающее тело,  однако не нашел ни кобуры,  ни того,
что в ней могло храниться,  и тогда я  принялся  ползать  на
корточках по траве,  стараясь не порезаться о свои же оскол-
ки.  Чем защититься простому писателю?  Здесь  было  гораздо
темнее,  чем на улице, ни черта не было видно, но я все-таки
отыскал пукалку,  с помощью которой меня пытались выключить.
Затвор, ясное дело, оказался пуст, а дополнительными ампула-
ми охотник почему-то  не  запасся.  Обстановка  осложнялась.
Снаружи слышался грозный топот, и я, наконец, выглянул...
   Черные фигуры бежали вовсе не в мою сторону.  Они  бежали
прочь.  Они давали деру! Секунда - и не стало их, исчезли за
школьной оградой.
   Обыскивать кого-то в темноте,  прямо скажем,  весьма неу-
добно, тогда я взял тело под мышки и выволок его через кусты
на тротуар.
   - Ты кто такой? - спросил я.
   - De monies! - сказал он и заплакал.
   Лицо его было в крови,-что,  впрочем,  не мешало  понять:
перед нами афроамериканец.  А может,  афроевропеец, я их пу-
таю.  В общем,  темнокожий крепыш,  красавец,  каких мало. Я
взялся  обыскивать  парня,  а  тот все пытался приподняться,
бормоча что-то в прижатые к лицу ладони,  что-то насчет Ext-
rano,  которого мне не видать,  как своих ушей. В карманах у
него не нашлось документов или иных  предметов,  по  которым

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг