внутренний контур стабилизации возмущений ваккума. Причем когда контур
потечет и потечет ли вообще, предсказать невозможно в принципе, это от
местного вакуума зависит. Соответственно, дополнительный стабилизатор
устанавливается тогда, когда начинается заметное снижение мощности, и не
раньше. Подход очень разумный, тк как стабилизатор - это, если мне память не
изменяет, примерно половина стоимости всей установки. Но пока он не
подмонтирован - ниша пустует, и туда можно что-нибудь класть.
Что самое обидное. Я же эту панель сто раз видел. Сто раз. И даже
пытался снять: видно ж было, что она не глухая и что-то с ней сделать можно.
Но она не снималась. И не открывалась никаким способом.
Но тут коса нашла на камень. Мне во что бы то ни стало нужно отжать
проклятую крышку. Так что я обложился инструкциями и стал вчитываться в
каждую строчку.
И в конце концов награда нашла героя. То есть я выяснил, что это
делается с регуляторного пульта, довольно заковыристым способом: сначала
нужно разблокировать оборудование, потом нажать кнопку "Аварийная проверка",
и пока она нажата - руками отодвинуть панель. Только в такой
последовательности и никак иначе.
Тут у меня возникла новая проблема. Система сделана так, что нажать
кнопку и одновременно отодвинуть панель один человек не может, нужно двое.
Техники и работают по двое, это предусмотрено инструкцией. Но я-то один! И
как ты ни вертись, а от регулятора до силовой установки метра три.
Однако над такой мелочью мне и думать-то особо не пришлось. Принес
кусочек пластыря, нажал кнопку и ее сверху заклеил. Потом пришлось пластырь
отковыривать где-то полчаса, но оно того стоило.
Потому что в нише действительно лежал "Поваренок". Со всеми
картриджами! Ну, кроме "металлического привкуса", но он на самом деле никому
не нужен. Разве что отмороженным эстетам, а они пищу из "Поваренка" есть не
будут. Хуже то, что "сладкое" и "жирный привкус" успели ополовинить, а
"жгучего" осталось совсем на донышке. Кто-то, видимо, острятинку любил. Зато
"горький" картридж практически полный, что даже странно.
Но это я уже потом выяснил. А тогда меня плющило и колбасило. Еле
вытащил комбайн, если честно. Когда биологическую смесь внутрь засыпал и
воду заливал - реально руки тряслись. А когда вызвал меню и набрал "Котлета
говяжья средней прожарки", аж дыхание перехватило. Просто не знаю, что со
мной было бы, если бы вдруг чего не сработало.
Однако все сработало. Единственный факап - я забыл, что под выводной
лоток нужно посуду подставлять. Так что котлета полетела на пол. Но мне было
уже все равно. Поднял с пола.
И сожрал.
День 95
Сегодня сделал на обед острый суп с морепродуктами в тайском стиле.
Что-то вроде том яма, хотя не том ям, а скорее по мотивам. Потому что
лемонграсс нужен, а "Поваренок" его не тянет, калган тоже получился довольно
условный, для рыбного соуса я немножечко пожалел соли (картридж с солью тоже
полупустой, его беречь надо). Зато креветочное мясо комбайн синтезирует
нормально, а куриный бульон у него вообще в списке базовых. В общем, супчик
получился отменный. К нему бы стопочку-другую, но увы: все алкогольное или
хоть как-то с ним связанное действительно заблокировано намертво. Даже
конфетку с ликером сделать не удалось, хотя я пытался выставить "со вкусом
ликера". Нет, не дает.
Кстати, со сладким тоже проблема. Я, может, не великий гурман, но
натуральный сахар от подсластителей отличаю очень хорошо. А у "Поваренка"
картридж "сладкий" забит какой-то сверхконцентрированным подсластителем
убойной силы. С одной стороны это понятно, все-таки комбайн не для
нормальной готовки делался, а для всяких ситуаций средней нештатности, так
сказать. А с другой - ну не то же. Портит мне это удовольствие, портит.
Хотя это я, конечно, свинячу. То есть свинствую. Ну в смысле проявляю
неблагодарность. Я неделю назад все что угодно отдал бы за тарелку супа с
морепродуктами. А теперь уже рыло кривлю, что, дескать, не тот привкус.
Стыдновато как-то, вот только не пойму, перед кем. Перед собой, наверное.
Еще один момент: пузо беспокоит. Как-то я немножечко перебрал со
жратвой. А кто бы на моем месте не перебрал? Вот то-то.
Ладно, хватит лениться. Вот только еще немножечко пломбира съем со
смородиновым вареньицем и напишу еще что-нибудь про Арканар.
Хочется, конечно, сразу про Антона. А тут придется откатиться немножко
назад, к проблеме тамошнего образованного сословия. Ну не получается без
этого. Извини, Лена.
В принципе, тогдашняя теория исторических последовательностей была не
такой уж глупой. На базе имевшихся на тот момент разработок в ИЭИ была
построена так называемая "базовая теория феодализма", довольно хорошо
описывающая основные феномены той эпохи. В частности, там было прописано
постепенное, хотя и противоречивое по результатам, увеличение влияния
интеллектуалов на общество. Которое в итоге приводило к появлению Боттичелли
и Савонарол.
Проблема состояла в том, что в Запроливье именно этого-то и не
случилось. При этом оно не стагнировало, оно развивалось экономически и
политически, и это было очень заметно. Но люди умственных занятий принимали
в этом развитии до обидного малое участие. И не было никаких признаков того,
что в обозримом будущем что-то изменится.
Связано это было с особенностями цивилизации Запроливья и особенно
Арканара.
В общем-то, арканарцы были не такими уж темными. Не как в купеческом
Соане, разумеется, но все же читать худо-бедно умело что-то около двадцати
процентов населения. В аристократической среде чтению и письму учили даже
женщин. Но никакого подобия упорядоченной системы школьно-университетского
образования не существовало. Обучение было в основном домашним,
немногочисленные учебные заведения - государственными, порядки там были
казарменные и и выпускали они в основном чиновников. Кстати, понятие
"воспитателя" в нашем земном смысле в арканарском отсутствовало тоже, как и
представление о связи воспитания и обучения. Главной функцией обучающего
считалось проверка знаний и наказание за нерадивость. Поэтому в арканарском
языке одно и то же слово "дандарон" (то есть "человек с палкой", а еше
точнее - "палка-человек") обозначало и учителя, и палача. Кстати, довольно
часто эти занятия совпадали в буквальном смысле. Например, наследников
арканарского престола обучал наукам - от чтения и письма до галантых манер -
именно королевский палач. Эта традиция прервалась только при Пице Шестом,
поскольку накануне решающей - как он думал - схватки с баронством он
тщательно спрятал наследника престола, заменив его даже не двойником, а
демонстративно непохожим на него ребенком. Спрятал, кстати, хорошо: кажется,
настоящего наследника так и не нашли. Впрочем, об этом потом.
Короче, не было в Арканаре "Учителей" с большой буквы. И "ученых" не
было. Хотя бы потому, что отсутствовало понятие науки, не говоря уже о
"теории". Не было даже отдельного слово "знание" в смысле абстрактного
знания. Его заменяло слово "умение". Математика была, но понималась как
набор приемов для счета. География и картография именовались "определение
верного направления". Местная биология и анатомия так и вовсе называлась
словом, обозначавшем умение разделывать тушу.
Можно догадаться, что и с "культурой" дело обстояло примерно так же.
Ну, в общем-то, да. В отличие от эсторской цивилизации, где имелось хоть
какое-то понятие о высших ценностях, Запроливье было населено исключительно
прагматиками. Никакого представления о том, что культурные ценности,
искусство и все такое прочее ценны сами по себе, у них не было. Например,
местная поэзия развилась как искусство запоминать наизусть большие объемы
текста. Что считалось важным в те времена, когда грамотность была редким
явлением. А привнесенная из Эсторской империи художественная литература
прижилась как развлечение для старых и немощных людей, неспособных пить,
любить и драться, а также для недужных женщин. Даже в языке закрепилось, что
"читать что-то художественное" - это эвфемизм для выражения "плохо себя
чувствовать по неудобной причине".
Кстати, Антон, уже в роли Руматы Эсторского, столкнулся с этим лично:
одна дама, которую он обхаживал, отказала ему в свидании, сославшись на
увлеченность поэмой Пэпина Славного. Он даже успел рассыпаться в
комплиментах изысканному вкусу благородной доны. Пока не сообразил, что та
просто-напросто намекает на обычное женское недомогание, препятствующее
интиму. В другой раз он услышал от дона Тамэо, дурака и пьяницы, что он
дрался на дуэли с неким провинциальным офицером и "отправил его читать Гура
Сочинителя". Слова дона Тамэо были встречены хохотом. Румата, сославшись на
эсторское происхождение, попросил объяснить смысл шутки. Выяснилось, что дон
Тамэо нанес офицеру ранение ниже пояса (местными дуэльными правилами это
дозволялось), а Гур Сочинитель был известен как сочинитель страстных
любовных виршей... А когда дон Рипат застал Румату за чтением какого-то
длинного свитка, то первым делом осведомился о состоянии его здоровья. На
вопрос "а что со мной не так" простодушный дон ответил "но вы же читаете".
Да, еще штришок. В бюрократической системе, обслуживающей арканарскую
монархию, имелось и Министерство образованности. "Министерством образования"
его назвать было нельзя, так как распространением знаний оно не занималось,
и в чем-то даже даже наоборот.
Создано оно было при Пице Четвертом, который озаботился - по примеру
метрополии - созданием единого литературного (точнее, бюрократического)
эсторского языка и ликвидации письменности на диалектах. Министерству
образованности были даны соответствующие полномочия. В результате
деятельности его эмиссаров было уничтожено множество сочинений, написанных
на языке, отличающемся от взятого за основу столичного диалекта. Также
вычистили почти все, написанное на языках аборигенов.
Впрочем, от министерства была и польза: под его эгидой работал
величайший грамматист эпохи, Юрмих Тартуский, который составил грамматику
арканарского языка, а также привел к единой норме правописания и ввел знаки
препинания по эсторскому образцу. Трудами его учеников - оплаченных из
казны - удалось более-менее нормализовать язык документооборота, на основе
которого за следущие полвека вырос литературный арканарский.
На том, правда, польза от министерства и исчерпалась, равно как и вред.
При Пице Шестом эта контора служила отстойником для престарелых бюрократов,
упорно не желающих покидать службу. Чем они там занимались, никто толком не
знал и не интересовался. Антон любопытства ради попросил дона Рипата добыть
для него какие-нибудь министерские документы. Тот поручение исполнил, и
Антон стал обладателем циркуляра, возбраняющего всем сотрудникам имперских
канцелярий использовать дорогие чернила из дубовых орешков, но
ограничиваться чернилами из тертой сажи с жиром. Малышев все понял и больше
министерством не интересовался.
При всем при том настоящие интеллектуалы в Арканаре существовали - от
простого писца до заменитого придворного врача. Были они выходцами из самых
разных слоев общества. Например, знаменитый поэт Пэпин Славный в юности
носил железный ошейник, так как был сыном раба. Правда, его отец был не
просто рабом, а личным секретарем благородного дона Дауда, страдавшего
расслабленностью членов и поэтому любившего чтение вслух. С другой стороны,
не менее известный Гум Темный, создатель первой в арканарской истории
натурфилософской системы, был бастардом великого дона Орбы, по родовитости
превосходящего арканарских королей. Впрочем, это не дало ему никаких
преимуществ: благородный аристоркат был совершенно равнодушен к плодам своих
постельных шалостей и их судьбой не интересовался... Но в целом основными
поставщиками интеллектуалов были малосостоятельные горожане, слуги в богатых
домах, мелкие чиновники и прочий подобный люд.
Этих людей заметили не сразу. Довольно долго в королевских учетных
книгах они проходили по разряду "прочие люди" - то есть не члены гильдий и
других объединений, не имеющие гарантированных доходов, но при этом не
принадлежащие к криминальному дну. Выделил их в нечто особое Пиц Пятый - тот
самый толковый юноша, которого его предшественник буквально затащил на трон.
Молодой король был и в самом деле толковым и за свое долгое
царствование наделал на редкость мало ошибок. Однако у него было одно
уязвимое место: он очень переоценивал Соан и все соанское. При этом ум ом-то
он понимал, что большая часть соанских порядков и установлений для Арканара
не годятся, а уж тамошняя монетократия - прямо на глазах вырождающаяся в
клептократию - не вызывала у него ни малейших симпатий. Но ему нравилася
соанский флот, соанские дороги, соанский порядок в делах. В особенности его
восхищала почтовая служба. В конце концов он решил попробовать создать нечто
подобное у Арканаре.
В отличие от прочих задумок Его Величества, данные планы были, увы,
совершенно утопическими. В том состоянии, в каком тогда находился Арканар,
невозможно было обеспечить сколько-нибудь надежную доставку корреспонденции
даже в столице - либо она вышла бы слишком дорогой. При этом Святой Орден
уже разворачивал свою почтовую систему, конкурировать с которой было в
перспективе бессмысленно. Все королевские советники дружно держались этого
мнения и препятствовали королевским планам как могли. Но Его Величеству
очень хотелось попробовать, так что в конце концов почту начали все-таки
строить. Быстро выяснилось, что для занятие должностей почтальонов
катастрофически не хватает грамотных людей, способных хотя бы прочесть то,
что написано на конверте. В этой ситуации Пиц Пятый поступил в стиле своего
предшественника. А именно: составил и подписал особый королевский рескрипт,
дарующий людям, умеющим грамотно писать, считать до ста и знающих основы
науки о направлениях, ряд специальных привилегий. Главной было право
свободно передвигаться по всей коронной территории Арканара. Право было
ценным: в Арканаре - как и в Ирукане - все, кроме благородных донов, были
стеснены в перемещениях: даже гильдейские купцы вынуждены были выправлять
разрешения для дальних поездок. Король это обстоятельство учел и поэтому все
остальные права будущих почтальонов аккуратно обрезал по уровню личных
подданных, даже ниже - чтобы грамотные купцы и гильдейский люд не
соблазнялись.
Увы, королевский почтовый проект закономерно провалился. Пробные
запуски двух почтовых маршрутов показали, что услуга не пользуется спросом,
а риски слишком велики. Король с сожалением расстался с мечтой и
сосредоточил усилия на совершенствовании коронной курьерской службы.
Однако рескрипт отменен не был, слухи о нем распространились и нашлось
достаточное количество желающих им воспользоваться. В основном это были
грамотные люди, нуждающиеся в свободе передвижения - писцы и сочинители,
лекари-знахари, гадалки и предсказатели, странствующие артисты, певцы и
музыканты, книгопродавцы, мошенники, и тому подобный народец. Правда, дело
уперлось в отсутствии инстанции, удостоверяющей знания кандидата - вместе со
свертыванием почтового проекта были ликвидированы и все органы, им
занимающиеся. Бумажки с прошениями, тем не менее, копились в канцеляриях, а
писали их люди грамотные и упорные. В конце концов королю доложили о
возникшей проблеме. Тот удивился, но уделил вопросу три или четыре минуты
августейшего внимания, которые и решили дело.
Логичнее всего было бы препоручить вопрос какой-нибудь гильдии. Но
гильдейские права король давать разношерстному сброду не захотел. Поэтому он
передал наблюдение за данной публикой коронной страже - слабенькой пока
организации, созданной по образцу ируканской охранки, но в будущем имеющей
шансы вырасти в полноценную полицию. К коронным стражникам можно было
обратиться с прошением и через некоторое время - если повезет и если
удавалось подмазать местного начальника - получить бумагу о том, что
податель сего не вор и не беглый, а вольный грамотей, или книгочей. Кстати,
именно тогда впервые в официальной лексике появилось само слово "книгочей".
Перевод, конечно, приблизительный: арканарское "бугударон", означало что-то
вроде "человек, занимающийся бумажными свитками", без уточнения, читает он
их, пишет сам, или делает с ними что-то еще. Но, в общем, прослойка как-то
оформилась и была даже признана официально.
На этих-то самых книгочеев Институт и делал ставку. И соответствующим
образом настраивал забрасываемых в Арканар наблюдателей.
День 96
Пробовал сегодня сделать мороженое с растопленными ирисками. Ириски
вышли неважно, потому что я хотел классический баттерскотч из сливочного
масла и жженого сахара. Уж не знаю, что "Поваренок" туда намешал. Получилось
неплохо, но не то. Даже не так: по отдельности очень похоже на оригинал, а
вот вместе - разница уже ощутимая. Хотя, может, это у меня со вкусом
проблемы: забыл, как оно на самом деле?
Вот, кстати, психологический феномен. Я вроде еще недавно думал, что
меня убили и живу я, так сказать, посмертно. Сейчас у меня столько же
оснований так думать. Даже больше, потому что история с комбайном, как ни
крути, подозрительная. Но думать так не хочется. Вот раньше хотелось, а
теперь нет. Почему? Не знаю. И, честно говоря, и знать не особенно желаю. Ну
не хочется мне быть мертвым, когда у меня такой праздник живота.
Ну да это я опять про свое. А надо бы про Арканар. И про Антона.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг