вспомнил, что однажды заставил её пить чистый "Ройял" без закуси - кажется,
в "Камасутре для гранатомёта".
Хуже было то, что в правой руке у Зины болтался крепко тиснутый за
шкирман Дем. Пёсик вырывался и пытался укусить Зину за руку, но та держала
его крепко.
- Ну чё, зассал, дедок? - развалила хабалистую пасть Зинаида. - Это ты,
значит, про меня сочинял всякое говнище?
- Сама ты говнище, Зина, - спокойно заявил профессор.
- Ч-чё бля? - взвилась Вагина, от неожиданности отпуская Дема. Тот,
злобно тявкнув, тут же исчез. - Ты на кого хвост подымаешь, выпердыш?
- Рот закрой, я тебе сказал, - Пенсов попытался добавить в голос
уверенности, которую не чувствовал. - Или я рассержусь.
- Ой ты ёпта! - Зина скривила рожу. - Он рассердится! Чё ты мне
сделаешь, перхоть подзалупная? Усраться мож:
- Я сказал: рот закрой и слушай. - На сей раз Пенсов и в самом деле
рассердился. - Пен, выйди на минуточку, - сказал он зарёванной кошке. - У
нас тут с этой дамочкой разговор.
Пен кинула на профессора сомневающийся взгляд и исчезла.
- Ты, дедок, чтой-то не понял, - Зина нависла над столиком, тряся
обильными телесами. - Я всё могу, я Терминатор бля! Тебя, вонючку, раздавить
мне как нехуй делать. Или весь этот мир в патоку шлёпнуть! А со мной вы ничё
не сделаете, я бля резиновая:
- Так валяй, - предложил Пенсов. - У тебя же страшная мстя? Прибей
всех, кто тебя сделал, сучка. Отомсти и забудь. Мы даже бегать от тебя не
станем. Я, например, не стану.
- Я бля добрая, - с ненавистью сказала Зина.
- С матом завязывай, - строго сказал Андрей Валентинович. - Дем этого
не любит. За шкирку ты его тоже таскать не будешь. Никогда.
Зина попятилась и села на попу. Хорошо, что под ней оказался
марокканский диван: обиженно бумкнув, он принял на себя груз зининого гузна.
Бокастая бутылка со спиртом ткнулась в ковёр и так осталась.
- Так-то лучше, - удовлетворённо сказал профессор. - Ты ведёшь себя как
последняя дура. Ты хоть это понимаешь?
- Ну, дура я, - согласилась Зина с подозрительной готовностью.
- Ты давно могла бы убить Дема и Пен, если бы хотела. Может быть, даже
стереть их электронную копию, - рассуждал профессор. - Но ты именно что
ходишь и пристаёшь к ним. Пристаёшь. Надо было сразу догадаться.
- Вот кого бы я убила, так это Пенку, - Зина скрипнула зубами. -
Сволота, кошатина зас:
- Не материться, - на всякий случай сказал профессор. - Ладно,
продолжим. Ты понимаешь, что избрала не самую лучшую тактику? Теперь у тебя
практически нет шансов. Насколько я помню своего сына, он не терпит хамства.
Во всяком случае, чужого.
- Он культурный, - захныкала Зина, - а я простая. Вы с Дементием из
меня совсем дуру сделали: Да я сама знаю: Кто он и кто я:
- Не смей называть себя дурой! - профессор обозначил лицом
недовольство. - У меня в детективах ты выпутывалась из всяких сложных
ситуаций, а это требует сообразительности. И вообще, по-настоящему умный
человек не способен описать внутренний мир дурака. Значит, ты не дура. С
культуркой у тебя, конечно, проблемы - что есть, то есть: А вообще, как тебя
угораздило запасть на Дема? Он же, э-э-э, собака?
- Все вы кобели, - некстати помянула Зина главный женский символ
веры. - А Дем - гений самый настоящий. Я потом все его фильмы пересмотрела.
И читала про него: Ну и вообще: Вот.
- Дем - это только половина Дементия, - напомнил Пенсов.
- Ну так и отлично! - удивилась Зина. - Полный-то Дементий вообще
полупидором был, - она брезгливо дёрнула плечами, отчего сиськи заходили
ходуном, - а я баба честная.
- Тогда зачем ты хамишь и буянишь? - спросил профессор.
- А чего она: - Зина утёрлась рукавом. - Я когда первый раз к ним
пришла, я же просто поговорить хотела! Познакомиться и всё такое прочее.
Тортик принесла. А эта Пен: она меня просто с говном смешала: отвалила мне,
короче, бздянок. А я баба горячая, ах так, говорю: Вот так всё и началось.
Дем теперь меня. небось, презирает:
- Что ж, за дело, - заметил Пенсов.
- Папаша, - хныкнула Зина, - ну вот ты скажи, как мне быть? Я бы
пообтесалась, культурки поднабралась: Всё бля для него сделаю, всё! Но эта
прошмандовка его в жисть от себя не отпустит! А сама, между прочим, с ним не
ебётся. Сама не ам и другим не дам.
- Материться кончай, - напомнил Андрей Валентинович. - И не смей
называть Пен прошмандовкой.
- Ненавижу суку, - заистерила Зина, - ненавижу, убила бы, своими руками
бы убила, если бы не Дем:
- Кстати, - припомнил профессор. - Дем никогда не сможет принять
человеческий облик. Это встроено в код. Он останется собакой:
- Ну и пусть, - хлюпала носом Вагина, - я с собачкой тоже была, очень
даже неплохо, это ж не опарыши:
Профессор в очередной раз подумал, что никогда в жизни не станет читать
"Кровавый Оргазм".
- А код: что код: - продолжала хлюпать Зина, - схожу в тот момент,
когда Дементий надвое делился, закопирую, сломаю: делов-то:
- Скопирую, - машинально поправил Пенсов. - Никак не могу привыкнуть,
что такие вещи возможны. Как ты это делаешь?
- Не знаю, - Зина подобрала безымянным пальцем некстати выкатившуюся
слезу и вытерла её о диван, - просто получается, и всё тут. Папаша, так ты
мне скажи - у меня шансы есть? Ну, насчёт Дема. Он парень непростой.
- Если приведёшь себя в порядок, научишься нормально говорить и вести
себя как приличная женщина, а не как базарная торговка, получишь
образование, сравнимое с Деминым: ничего не могу гарантировать, конечно:
- Да не проблема, - отмахнулась Зина, - это я мигом:
Пенсов посмотрел на неё с сомнением.
- Знаю один технологический мирок, там время в пять тыщ раз быстрее
нашего шарашит, я бы там пожила, сколько нужно, собой занялась бы, - стала
объяснять Вагина.
- А зачем? Оставь ты их в покое на какое-то время. Заодно и неприятные
впечатления забудутся, - посоветовал профессор.
- Чтоб я Дема вдвоём с этой сукой оставила? Да она его снова оплетёт,
запутает! - взвилась Вагина.
- Не смей называть Пен сукой. К тому же они с Демом всю жизнь
составляли одного человека, - добавил Андрей Валентинович.
- И хватит! - Зина тряхнула грудями. - Это вообще-то называется: когда
брат с сестрой:
- Инцест, - помог Пенсов. - В чём-то ты права. И тем не менее. Прекрати
изводить моего сына и уберись куда-нибудь хотя бы на время. А с Пен я сам
поговорю. Разберёмся.
- Папаша, только без пиз: - угрожающе начала Зина.
- Материться кончай! - заорал профессор. - Чтоб я больше от тебя мата
не слышал! Ладно, иди, - разрешил он. - Займись чем-нибудь полезным. Мне
надо с ребятами поговорить. И не называй меня папашей.
- А как же? - удивилась Зина. - Это ж ты меня придумал. Типа отец.
- Строго говоря, твой отец - Дементий Пенсов. А то, что ты планируешь -
это, кстати, тоже инцест.
- А мне по: - Зина вовремя сглотнула словечко, - всё равно, как это
называется.
*
Пен была суха и холодна.
- Поговорили? - осведомилась она ледяным тоном, устраиваясь на столе на
максимальной дистанции от Пенсова.
- Поговорили, - согласился тот, делая вид, что не замечает кошачьих
манёвров. - Кажется, нашли некоторое взаимопонимание. В частности, я
выяснил:
- Эта женщина - мерзкая лгунья, - кошачьи глаза заискрились от
злости. - Я не знаю, что она говорила, но:
- Всё ты знаешь. Ты подслушивала, - без тени сомнения сказал Андрей
Валентинович.
- Я нахожусь в своём мире, - заявила кошка, - и имею право делать в нём
всё , что захочу. В отличие от этой шмары в розовых штанах.
- Так это правда, что скандалить с Зиной начала ты?
- Я не намерена это обсуждать в таком тоне, - отрезала Пен.
- Скажи мне только одно, - попросил профессор. - Ты сама сказала, что
Дем тебе не нужен: в смысле, как мужчина.
- Дем мой! - выпрямилась Пен во весь свой невеликий рост. - Я его не
отдам. Никому. Никогда. Ни за что, - она шмыгнула розовым носиком и
заплакала. - Потому что: кроме него: я никому не нужна:
Профессор растерялся.
- Ну что ты, что ты, - начал он бормотать какую-то чушь, - тебя все
любят:
- Кто все?! - взвизгнула кошка. - Даже ты: ни разу: не погладил:
- Но это же неприлично! - ляпнул Пенсов.
Кошка спрыгнула со стола и исчезла под ним.
Профессор почувствовал, как что-то трётся об его ногу.
- Вот, - сказала Пен, вылезая из-под стола. - И не смей меня гонять,
слышишь?
- Но как же, как же: - лепетал Пенсов, неловко опускаясь на колени и
беря кошку на руки.
Пен дотянулась до его лица и лизнула его губы острым язычком.
- Ты же меня совсем не знаешь, - профессор чувствовал, что он несёт
какую-то чушь чушь, но остановиться не мог. - Я старый. Со мной неинтересно:
- Папа, я любила тебя всю жизнь, - сказала Пен.
- Код этот дурацкий! - в отчаянии закричал профессор. - Ты же кошка!
Пен вырвалась из его объятий и упала на пол. Колыхнулся воздух.
С пола встала тоненькая блондинка с огромными зелёными глазами. Одежды
на ней не было.
Взгляд профессора сам собой приклеился к маленьким упругим грудкам.
- Код этот дурацкий, - сказала девушка, - я давно сломала. А Дему не
говорила, чтобы не приставал.
Пенсов сделал последнюю попытку.
- Но ты же моя дочь! - прошептал он, пытаясь сделать шаг назад. Ноги не
слушались.
- Папа, ты спятил, - нежно сказала Пен, обнимая его и подталкивая к
дивану. - У тебя всю жизнь был сын.
*
- И всё-таки, - сказал Пенсов через три часа, - не называй меня
"папой".
- Папа, я всегда буду называть тебя папой, - сообщила Пен, прижимаясь к
его голому предплечью.
- Почему? - вяло поинтересовался Пенсов.
- Потому что я так хочу, - логично объяснила Пен.
- Знаешь, дочка, ты невыносима, - вздохнул профессор.
- Никогда не называй меня дочкой, - потребовала Пен.
- Почему? - снова спросил Пенсов.
- Потому что мне это не нравится, - столь же логично объяснила Пен. -
Папа с дочкой - это какой-то инцест. Фу, гадость. Кстати, я намерена взять
фамилию Дементьева.
Они лежали на диване, кое-как прикрытые профессорским халатом. Халат
медленно сползал на пол.
- А просто папа - это ничего? - пробормотал профессор, борясь с
дремотой.
- Папа, ты засыпаешь, - Пен извернулась и легонько куснула его за
плечо. - Между прочим, ты лежишь в постели с прекрасной юной девушкой. И
спишь. Не стыдно?
- Старенький я уже, - проворчал Пенсов. - Я этого знаешь сколько лет не
делал?
- Могу себе представить, - последовал ещё один лёгкий укус. - Придётся
мне заняться твоим здоровьем. Не переживай, папа, лет триста ты ещё
протянешь без серьёзного вмешательства. Дай ухо.
- Ой, - только и сказал Пенсов, когда маленькие острые зубки прокусили
мочку.
- А вот и не больно, - Пен провела пальцем по профессорскому носу. -
Зато теперь будешь пободрее.
- Эти ваши хитрые штучки, - Пенсов и в самом деле почувствовал, что
дремота куда-то испаряется, усталость исчезает, а интересы смещаются в
область ниже поясницы.
- Нет-нет-нет, - Пен чуть отодвинулась, насколько позволял диван. - Не
сразу. Надо же тебя помучить.
- За что? - спросил профессор, борясь с подступившим желанием
накинуться на Пен как лев на овцу.
- За то, что ты всю жизнь не обращал на меня внимания, - заявила
нахалка.
- Но тебя же не было! - возмутился Пенсов.
- Это не оправдание! И ещё ты подмышки не бреешь. От тебя как от козла
несёт.
- Хм, - Пенсов кое-что вспомнил, - не то чтобы у меня было много
женщин:
Пен напряглась всем телом.
- :но не помню ни одной, у которой главное женское место пахнет кофе, -
закончил профессор, безуспешно пытаясь дотянуться до этого самого места.
- Тебе не нравится? - последнее Пен произнесла с едва заметной ноткой
беспокойства. - Я могу убрать кофе.
- Нет-нет, оставь. Просто теперь у меня будет вставать от одного вида
кофейной чашки, - неуклюже пошутил Пенсов.
- Вот ещё, - фыркнула девушка. - Вообще, я обиделась. - Она чуть
приподнялась, делая вид, что переворачивается на другой бок.
- И на что же ты обиделась? - профессор чуть помог ей перевернуться.
- А ты сам подумай, - надула губки Пен.
- Наверное, на то, что я слушаю твою болтовню, а не занимаюсь тобой, -
догадался профессор и попробовал исправить оплошность.
- Ой! Ну подожди! Я так не хочу! Дай, я сама! - халат упал на пол, и
торжествующая Пен вскарабкалась на торс Пенсова.
- Я не помешала? - прозвучал исполненный холодной иронии женский голос.
- Зина, уберись! - зарычал Андрей Валентинович..
Пен издала нечленораздельный возмущённый вопль и попыталась ухватить
упавший халат, но не дотянулась.
- Простите, но я имею на это право. Я всего лишь хотела дать вам
понять, что чувствует женщина, которую разглядывают в подобные моменты. Если
учесть, что здесь находится половина режиссёра известного фильма с моим
участием:
- Зина, ну что это такое? - возмущённо просипел профессор. - Если у
тебя что-то срочное, дай нам одеться и потом заходи.
- Полагаю, можно обойтись без формальностей. Все свои, не так ли? - из
воздуха выступила фигура невысокой женщины с холёным лицом, одетой во что-то
серо-серебристое и чрезвычайно элегантное. Искрящиеся золотом волосы были
уложены в какую-то сложную причёску. Безупречные линии бюста подчёркивала
скромная бриллиантовая брошь.
Женщины повела рукой. Появилось кресло, тоже серо-серебристое. Зинаида
устроилась в нём с непринуждённой грацией опытной светской львицы.
Профессор тем временем успел высвободиться из объятий Пен и даже
натянуть на себя халат. Пен демонстративно закуталась в невесть откуда
взявшуюся простыню.
- Ну и зараза же ты, Зина, - вздохнул профессор.
- Андрей Валентинович, прошу простить мне эту маленькую месть, но ваша
новая подруга её заслужила? - Вагина смерила Пен взглядом, каким смотрит
мясник на разделываемую тушу. - Хотя с какой-то точки зрения я должна быть
ей благодарна. Как и вам, профессор, - она слегка наклонила голову. - Мне и
в самом деле не хватало элементарнейшего образования и воспитания. Но
последние полвека в технологических мирах, кажется, пошли мне на пользу. Я
многое узнала, и, смею надеяться, многое поняла. Но ничего не забыла, -
Вагина чуть-чуть подчеркнула голосом последние слова.
- А как у тебя с Де: - начал было профессор.
- О, я как раз по этому поводу, - Зинаида чуть приподняла краешки губ,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг