- Это как же? - скептически спросил Пенсов. - Вы же искусственный?..
- О, если вы насчёт покушать, это-то мы как раз можем, и даже очень, -
довольно сообщил стол. - К сожалению, мы не можем предстать перед вами в
человеческом облике. Увы, нам запретил это наш создатель. Разве что вы
согласитесь на наше присутствие в виде каких-нибудь не слишком раздражающих
вас существ?
Профессор подумал про себя, что "Пендем" довольно нахально набивается в
компанию. Видимо, изображать из себя говорящий стол ему надоело.
- Ну давайте. Только чтобы существо было не страшное и не вонючее, -
попросил Пенсов.
- Вы как к кошкам относитесь? - поинтересовался стол.
- Ну: Так же, как и к собакам, - осторожно сказал Андрей
Валентинович. - Люблю некусачих и гладкошерстных.
- Вот и отлично, - удовлетворённо сказал голос.
Тут же на край стола вскочил белый кот, а с другой стороны - того же
размера пёсик неопределённой породы, отдалённо напоминающий помесь пуделя с
бассетом.
- Это мы, - хором сказали пёс и кот.
- Меня зовут Пен, - представился кот.
- Меня зовут Дем, - прогавкал пёс.
- Как мы вас предупреждали, мы являемся именно сообществом интеллектов,
а не единой личностью, - заявил кот, устраиваясь поудобнее.
- То есть конечно, единой, - поправил пёс, - просто состоящей из
составных частей.
- Глупость, как всегда, - заявил кот, укладывая вокруг себя хвостик.
- Давайте ужинать! - несколько нервно предложил пёс, кинув на свою
составную часть неприязненный взгляд.
- Для начала хотя бы скатерть постелите, - не удержался профессор.
- Одну минуточку, - Пен запустил лапу прямо в столешницу. Та ушла
внутрь и тут же появилась с крохотным алым лоскутком на кончике когтя. Кот
бросил его посередь стола, оба зверька посмотрели друг на друга и дружно
подпрыгнули.
Клочок развернулся в тяжёлую парчовую скатерть до пола. Тяжёлая складка
ткани шлёпнула профессора по ногам, а когда она упала, Андрей Валентинович
обнаружил у себя на коленях салфетку.
Дем понюхал середину стола, и оттуда вырос подсвечник с двумя свечами.
Пен зашипел на них, и они загорелись, а золотистый свет померк, сменившись
серебристым лунным сиянием.
- С чего начнём? - пёс дружелюбно осклабился. - Может, какой-нибудь
салатик для разминочки?
- "Цезарь", - сказал профессор. - И, если не трудно, чашечку чая.
- Может быть, лучше кофе? - вкрадчиво спросил кот и мявкнул.
- Только чай! - тявкнул пёсик. - Вы зелёный пьёте? Могу предложить
любой из существующих в ваше время сортов. И ещё несколько сотен новых.
- На ваш выбор, - вздохнул профессор.
Перед ним выросла серебряная тарелка с аккуратной горкой "Цезаря". Кот
церемонно подал зажатый в передних лапах столовый прибор, завёрнутый в
салфетку.
Тем временем пёс откуда-то достал изящную фарфоровую чашечку. Пенсов
потянулся было к ней, но увидел, что она пуста.
Дем подтащил чашечку зубами поближе к себе, после чего пристроился,
задрал ногу и пописал прямо в неё. Над чашкой поднялся лёгкий парок с
ароматом зелёного чая.
Несколько шокированный такой выходкой профессор невольно отодвинулся.
- Вот, извольте, - пёсик подтолкнул носом чашечку. - Японский чай,
напоминает гёкуро, но с более тонким вкусом:
- Извините, - нашёл в себе мужество сказать Андрей Валентинович, -
может быть, у вас такое принято: или кажется смешным: но это не слишком
аппетитный юмор.
- Ох, простите, - взаправду смутился Дем, - глупо вышло.
- Наш дорогой коллега, - вредным голосом добавил кот, - иногда
забывается.
- Вы не подумайте только, - продолжал смущаться пёс, - я всё объясню. У
нас тут в последнее время появилась мода на домашних животных, готовящих
напитки естественным способом. Ну, знаете: органика, близость к природе, всё
такое. Появились и свои правила. Кофе, например, делают коты, а собаки,
наоборот, чай: Я вот по породе собачайник.
- А я котофей, - с гордостью сказал Пен. - Чай - моча.
- Во-первых, не котофей, а котофейник. Во-вторых, в твоём исполнении и
кофе - тоже моча, - двусмысленно заметил Дем.
- Ты что имеешь в виду? - взвился Пен.
- Извини, извини, - тут же сдал назад пёс, - хороший у тебя кофе,
хороший. А собачайничество, кстати, восходит к традициям русской культуры
Серебряного века. Анна Ахматова, например, учила, что существует мистическая
связь между чаем, псом и Пастернаком: Я, кстати, очень люблю Пастернака.
Могу почитать что-нибудь для аппетита. Ну, вот, скажем, - пёс вытянулся и
поднял лапу, - Мело, так сказать, мело по всей земле, во все пределы! Свеча
горела на столе:
Кот яростно зашипел.
Профессор демонстративно зажал уши.
- Вы совершенно правы, Андрей Валентинович, - льстиво втёрся котяра. -
Пастернак - бездарность. А мистическая ахматовская связь существует,
наоборот, между кофе, кошками и Мандельштамом. Только не надо шовинизма, это
не русской культуры изобретение. Коты делали вкусный кофе ещё в
доисторические времена. Плоды кофе пропускались:
- Про виверру я знаю, - на всякий случай сказал профессор.
Кот бросил торжествующий взгляд на пса. Тот глухо зарычал, но с места
не двинулся.
Профессор внимательно посмотрел на склочничающих зверьков: ему в голову
пришла странная мысль.
- Простите, - сказал он, обращаясь к Пену, - вы, наверное, всё-таки не
кот, а кошка?
- М-м-мяу, - озадаченно мяукнул зверёк, - Это вы в каком смысле?
- Просто я понял, что такое это ваше "сообщество искусственных
интеллектов", - сообщил профессор. - Люди это называли семьёй. Или браком. А
основой нормального брака, сами понимаете, являются мужчина и женщина. И
живут они обычно: ну, как кошка с собакой:
- Вот ещё! - взвился кот, воинственно распушая коротенькую шерсть. -
Очень натянутое сравнение, - добавил он, несколько успокоившись. - Мы, слава
Богу, не биологические существа! То есть не совсем биологические: Короче,
ещё неизвестно, кто тут женщина, а кто мужчина.
- В человеческих семьях это тоже не всегда известно, - осторожно
заметил Пенсов.
- Пока я этого для себя не решил, я предпочитаю, чтобы меня именовали в
мужском роде! - кот попытался всем тельцем изобразить нечто официальное и
окончательное. - Или я: я: обижусь!
Пёс тишком ухмыльнулся, показав маленькие жёлтенькие клычки.
Профессор внимательно посмотрел на него, протянул руку и взял чашку с
чаем.
- Спасибо, - сказал он Дему.
Пёс подмигнул.
- Мужская солидарность? - сухо осведомился кот.
- Ну что вы, - профессор осторожно отхлебнул. - Просто: ну, виверра:
чего уж теперь-то:
- Расселись! - неожиданно раздалось из-за спины профессора.
Голос был противный, бабский, с хрипотцой - и необычайно скандалезный.
- Зина, - укоризненно сказал Дем, - ну вот опять: Мы как раз по этому
поводу:
- Всё Зина да Зина! - не унималась невесть откуда явившаяся баба. - Об
Зину, значит, можно ноги вытирать? Как что, так сразу чего, а как чего, так
что! Что я вам, дура недоделанная и ничего не понимаю? Да чтоб я!
Профессор не успел оглянуться, как из-за кресла выкатилась коренастая
рыжеволосая баба в розовых джинсах и зелёной облипочке, не закрывающей
пупок. По бокам виднелись округлые жировые складки системы "хорошего
человека должно быть много". Пышнейшая грудь, не стеснённая лифоном, упруго
колыхалась.
Когда Пенсов перевёл взгляд на физиономию женщины, он наконец-то
испугался.
Он хорошо знал эту физиономию. Она украшала все обложки серии "Зина
Вагина". Она ему даже иногда снилась в плохие ночи.
- Чего уставился, хрен лысый? - женщина взяла за шкирку протестующее
мявкнувшего кота, сбросила его на пол и сама уселась всей попой на край
стола. Пенсов невольно обратил внимание на мощные бёдра и автоматически
подумал, что с такими, наверное, легко рожать. - Я это, я! Вагина Зина.
Через тебя, - она сплюнула на пол, - пострадавшая. Нет, вы посмотрите, -
обратилась она к собаке, - сидит тут, культурный весь из себя такой, салатик
кушает, чаёк попивает! Прям как ничего не было. Давай разговаривать, или я
вашей лавочке устрою музон с подтанцовками:
- Зина, мы же договар-р-ривались, - зарычал Дем, - давайте хотя бы
введём Андрея Валентиновича в курс дела:
- Он пока ничего не понимает, - мявкнул Пен.
- Не понимает? Как опарышами ебать, так он понимает? А говно с
морковкой, это чего? Да чтобы ему, сочинилке херову, в жопу сто хуёв и
залупу солёную на воротник :
- Я тебя как человека прошу - заткнись, Зинка! - заорал собачайник. -
Давай всё-таки не будем обострять конфликт на пустом месте, - сказал он чуть
более спокойно. - Ситуация сложная:
- Чё сложно? Тебя бы вот так же во все дыры: - завела своё Зина.
- Я ничего не понимаю, - профессор отодвинул от себя тарелку. - И пока
вы мне не объясните, в чём дело: - он выронил вилку и сунулся под стол,
чтобы её поднять.
- Я т-те не пойму! - Зина открыла пошире рот, чтобы выкрикнуть
очередную порцию хамских претензий, и вдруг замолкла на полувздохе.
Пенсов недоумённо оглянулся. Всё замерло: Зина с полуразинутым ртом,
колыхающаяся складка на скатерти, падающая вилка. Пламя свечей перестало
светить, но не погасло, а застыло на фитильках лёгкими синеватыми облачками.
Только лунный свет продолжал литься как ни в чём не бывало.
Пёс с усилием пошевелился, как бы стряхивая с себя что-то липкое и
тяжёлое.
- Извините, профессор, - сказал он. - Зина нервничает: может всяких
глупостей наговорить. Пришлось её немного того: притормозить.
- Вы мне объясните, наконец, что происходит? - не выдержал Пенсов.
- Сейчас, сейчас, - пробормотал Дем, поводя носом. - Киса, ты подержишь
время, пока мы тут поговорим?
- Да легко, - отозвался Пен и тут же взбеленился: - Какой тебе я киса?
- Ох, прости: уважаемый коллега, - покаянно сказал пёс. - В общем,
подержи время:
Пол под ногами качнулся.
*
Впереди было море, справа и слева - бесконечная полоса белого песка.
Сзади - до соснового леса - золотая трава и цветущий белый шиповник
обнимались с розовым шиповником на дюнах. Впереди дюны обрывались на пять
метров вниз. Внизу за слепящим глаза песком расстилалась аквамариновая
бесконечность до горизонта.
Посреди бесконечности торчала голова тюленя.
- Н-да, неплохо, - признал Андрей Валентинович.
Он сидел за всё тем же столиком, только теперь он стоял на вершине
дюны. Ветра не было. Свечи горели почти невидимым в солнечном свете
пламенем: виден был только быстрый черноватый дымок, льющийся вверх, в
солёный воздух.
- Ну так! - гордо сказал пёс. - Фантазия на тему пляжа Маркони Бич. А
ей не нравится: то есть ему, конечно, - собачайник встряхнулся всем телом. -
Кстати. Как вы насчёт, э-э-э, самогончика? По маленькой?
- Может быть, сначала о делах? - сказал профессор. - Я до сих пор так и
не понял, чем обязан:
- Одну стопочку? Пока никто не видит? А то мой коллега, знаете ли,
очень нервно относится:
Пенсов понял.
- Ладно, - снизошёл он к сложному положению собеседника. - По одной.
- Сам делаю! - собачайник откуда-то извлёк две стопки, которые
моментально заиндевели, после чего привычным жестом задрал ногу.
- Может быть, всё-таки обойдёмся без этого? - раздражённо сказал
профессор. - Я понимаю, у вас так принято: но у меня всё-таки чувство, что
это какая-то: урина, вы уж извините.
Пёсик, похоже, обиделся.
- Урина! - фыркнул он. - А про говно с морковкой кто придумал?
- Не знаю, о чём речь, но я ничего подобного придумать не мог, - твёрдо
сказал Андрей Валентинович.
- В том-то и дело, что вы. Я имею в виду - в романе. Сцена в казахском
концлагере. Зине нечего есть, а у начальника лагеря несварение желудка. Она
после него перемывает нечистоты и находит съедобные фрагменты. Очень
зрелищно.
- Зину пишут человек десять, - терпеливо сказал профессор. - Может
быть, кто-то из наших негров?
- Вы, вы писали, - мстительно сказал собачайник. - Собственно,
потому-то вы здесь и находитесь.
- Это что же, - сообразил Пенсов, - тот самый "Цыплёнок в табакерке"?
Хапузов меня заставил написать такую гадость? Я уволюсь. Есть же какие-то
пределы:
- Гм-м. В каком-то смысле заставил, - пёс задумался. - Давайте я вам
лучше покажу.
- Что - "покажу"? - профессору это "покажу" очень не понравилось.
- Ну, покажу вероятностную линию, с которой мы вас убрали, - терпеливо
пояснил пёс. - Сейчас, секундочку: вот примерно так оно всё и бу:
*
- Не умничай, пожалуйста, Дементий, - повторил Пенсов-старший. - Есть
литература, а есть дерьмо. Читать дерьмо так же вредно, как есть. Я
зарабатываю тем, что отравляю мозги дорогих соотечественников. Зина Вагина -
это то, чего они хотят. С чем я их и поздравляю.
- Не всё так просто, папа, - сын упрямо мотнул головой, длинные волосы
заколыхались. - Например, комиксы, с твоей точки зрения - торжество
дурновкусия. Но в киноформате:
- Ты что, "Супермена" посмотрел? - прищурился отец.
- Нет. "Человека-паука". В некотором смысле это шедевр. Мне, правда,
мешал цвет, и я его убрал. И поигрался с саундтреками. Но, в сущности, здесь
всё уже сделано. Меня больше интересует:
Неожиданно задренчал телефон.
Сын протянул длинную гибкую руку и выудил радиотрубку. Нажал на зелёную
пимпицу, лениво поднёс к уху.
- Алё? - сказал он. - Что? Представьтесь сначала: Издательство?..
Хорошо, сейчас передам.
Он в сомнении покрутил трубку, потом отдал её отцу:
- Папа, это тебя. По-моему, этот твой хмырь.
- Здарова, - нагло прогундосила трубка. - Узнал?
- Здравствуйте, Гремислав Олегович, - тяжело вздохнул профессор.
Беседовать с Хапузовым на ночь глядя ему очень не хотелось. Тем более, судя
по тембру голоса, Хапузов был нетрезв. Впрочем, в последнее время он квасил
почти непрерывно, отвлекаясь только на насущные дела.
- Слышь, мужик: - шеф звонко рыгнул в трубку, - Такая хуйня. В общем,
маркетолог наш написал бумажку. Зина не идёт.
- Куда не идёт? - переспросил Андрей Валентинович, соображая, насколько
пьян Хапухов и имеет ли смысл с ним беседовать дальше.
- Зина, говорю, не идёт! Не продаётся Зина! Продажи хуёвые блядь! -
заорал Хапузов.
- Да она на каждом лотке лежит, - не понял Пенсов.
- Не, ну ты не въехал. Зина вообще идёт. Твоя Зина не идёт. Которую ты
конкретно пишешь, - почти разборчиво произнёс Жорик.
- Эт-то почему же? - выдавил из себя профессор.
- Ну я тебе же тыщу раз говорил, - захрюкотал Хапузов, - проще надо,
проще! Народ любит, чтоб штырило, чтоб жесть была настоящая! А у тебя всё
как-то интеллигентно выходит! У тебя Зинка приличная блядь какая-то дама
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг