*
Голова, лежащая в медицинском боксе, когда-то принадлежала некоему
Ввагру Паргентуму, он же единица груза номер 19972. Оскар в который уже раз
с интересом рассматривал это лицо - глубоко посаженные глаза, тонкий нос,
почти незаметная полоска губ. Длинные чёрные волосы с ледяной проседью и
совершенно седая борода. Судя по всему, покойник был интересным человеком.
Впрочем, это-то Кралевский знал доподлинно. Перед тем, как остановить
на нём свой выбор, Оскар внимательнейшим образом изучил его документы. Как
выяснилось, номер 19972 имел приблизительно тот же биологический возраст,
что и Оскар - сорок четыре года. Но вот попал в морозильник он
довольно-таки давно - целых сто тринадцать лет назад.
Его местом жительства была система, проходящая в современных реестрах
под номером FC1XZI. Миры запредельно низкой категории F называли ещё
"проваленными" или "схлопнувшимися". Как правило, это были системы,
дальнейшая эксплуатация которых оказывалась невозможной. Такое случалось -
например, после планетарной катастрофы, истощения основного ресурса, и так
далее. В таком случае всё уцелевшее население проходило сквозь анабиозные
камеры и выбрасывалось на орбиту, ждать своей участи. Рано или поздно
какая-нибудь помощь приходила.
FC1XZI, однако, была совершенно особым случаем.
Маленькая планетка не имела своего солнца, да в нём и не нуждалась: её
прекрасно освещал центр Галактики. В покрывающих планету водах жили
какие-то неприхотливые водоросли, кое-как нагнавшие планетёнке кислородную
атмосферу. Когда-то над гладью вод возвышался единственный остров, на
котором стояла главная достопримечательность планеты - монастырь
Крестоносного Ордена имени Святого Тела Христова, или, проще говоря,
святотельцев.
Так называемые святотельцы, они же крестоносцы, формально относились к
сайнс-христианам, верующим в то, что Иисус на кресте своей волей ввёл себя
в состояние анабиоза, а через трое суток вышел из него и тем самым дал
повод для рассказов о Воскресении. Такие взгляды считались вполне
респектабельными и даже научными. Их придерживались - разумеется,
неофициально - даже некоторые высшие иерархи Объединённой Церкви Христа.
Некоторые радикалы, однако, шли дальше: они утверждали, что никакого
Вознесения не было, а вместо этого Господь наш Иисус Христос снова впал в
анабиоз, выход из которого и ознаменует второе пришествие. Святотельцы же
представляли самое крайнее течение, согласно которому тело Иисуса,
сохраняемое в криогенном саркофаге, спрятано руководством Объединённой
Церкви в одном из древних земных городов - то ли в Риме, то ли в Нью-Йорке.
В целях освобождения Христа они планировали навербовать по всем системам
обитаемой Галактики сторонников, объединить и вооружить их, после чего
напасть на Землю и спасти тело Господа. Этот план назывался у них
называлось у них вполне традиционно - Крестовым Походом за освобождение
Гроба Господня.
Всё это представляло бы очень мало интереса, но однажды в руках
святотельцев каким-то образом оказалась небольшая, но вполне убедительная
флотилия боевых кораблей среднего класса. Которые умудрились добраться до
Солнца и попытались атаковать колыбель человечества. Как утверждали
впоследствии злые языки, к вооружению фанатиков приложил руку известный
межпланетный спекулянт Ной Гогидзе, в интересах которого было чуть-чуть
поколебать кредитный рейтинг Земли. По тем же слухам, из этого ничего не
вышло: репутация Земли оказалась твёрдой, как скала.
Флотилия была стёрта в пыль: Земля умела себя защищать. А через
какое-то время все миры, на которых действовали святотельцы, посетили с
визитами земные боевые звездолёты, после визитов которых несколько планет
пришлось списать в утиль. К числу невезучих относилась и FC1XZI. После
отбытия нежданных визитёров океан планеты стал совершенно ровным - никакие
острова больше не портили его поверхность.
Через некоторое время Гогидзе опять попробовал слегка надавить на
Землю-матушку, на этот раз по политической линии. Поэтому командир земного
боевого звездолёта, атаковавшего FC1XZI и ещё дюжину миров, в припадке
позднего раскаяния дал межпространственным СМИ ряд интервью. Из которых
следовало, что большая часть атак была произведена на совершенно мирные и
никому не угрожавшие объекты и сооружения. История с монастырём на FC1XZI
была особенно вопиющей: никакого опасного оружия у монахов не было, да и
быть не могло, ибо они относились к особому течению, отвергающему любое
насилие и полагающее возможным воскресить Святое Тело только непрестанной
молитвой... Скандал был крайне неприятным: Землю вообще и Объединённую
Церковь в частности стали обвинять в безжалостном истреблении безобидного
меньшинства.
Надо было что-то делать. Экспедиция, посланная на FC1XZI, обнаружила в
глубинах океана развалины, а в них - повреждённую, но сохранившую
герметичность криокамеру. В ней лежало тело настоятеля монастыря, Ввагра
Паргентума.
Тело извлекли из пучины вод, разморозили, извинились и предложили
денежную компенсацию. Однако, Ввагр и в самом деле оказался настоящим
фанатиком. Узнав о том, что монастырь разрушен, а монахи мертвы, он молча
подписал все бумаги по поводу компенсации и отсутствия претензий, получил
номер счёта, встал, вышел из переговорного помещения, добрался до
заготовительной конторы и продал себя на переселенческий корабль. Все
деньги, включая выручку за собственное тело, он тут же перевёл на счет
погибшего монастыря...
Свежезамороженное бревно попало в обычную партию, и, наверное, доехало
бы до пункта назначения, но как раз в этот момент у переселенческой
компании возникли финансовые трудности. Судно вместе с грузом было
арестовано в одном из портов. Корабль конфисковали, а груз законсервировали
на одном из орбитальных складов. Там тело Паргентума лежало десятилетие за
десятилетием, пока пролетавший мимо корабль не взял на борт партию своего
обычного груза.
Кралевский потратил два дня, чтобы разобраться во всей этой запутанной
истории. Судя по сетевой информации, за прошедшие годы святотельцы -
точнее, то, что от них осталось - превратились в весьма уважаемое
меньшинство, к представителям которого власти любых систем старались
относиться с осторожным пиететом. Такому отношению весьма способствовали
экономические успехи Ордена: бывшие крестоносцы почему-то занялись
коммерцией и финансовыми операциями, и весьма преуспели в этих занятиях.
Оскару понравилась перспектива стать Ввагром Паргентумом. Он
почувствовал перспективу, какие-то новые, не вполне понятные возможности, и
был готов их испробовать.
Он думал обо всём этом, продолжая рассматривать бокс. Сложный
манипулятор - медицинские роботы здесь были, конечно, не чета
корабельному - вскрыв макушку черепа, копался в его глубинах, нащупывая
драгоценный чип.
Кралевский старательно отгонял от себя неприятные мысли о том, что чип
может быть испорчен или повреждён. У него, конечно, было в запасе ещё три
тела, но Ввагр Паргентум был самым интересным вариантом.
Медицинский робот подхватил голову манипуляторами, поднёс к её макушке
молекулярное лезвие и осторожно проделал отверстие в макушке.
Микроманипуляторы закопошились в одной из половинок, выискивая в
промороженном сером веществе крошечную микросхему.
Оскар знал, что где-то рядом в специальной анабиозной камере осторожно
оживляют тело настоятеля - для того, чтобы тут же разобрать его на части.
Впрочем, голову тоже придётся оживлять, хотя бы ради кожи и волос.
Интересно, успеет ли Ввагр Паргентум прийти в сознание и понять, что с ним
делают? Вряд ли, конечно, но вдруг? Оскар представил себе, как отрезанная
голова глупо хлопает глазами, и невольно рассмеялся. Жаль, конечно, что он
не увидит этого зрелища.
- Уже пора, - раздался над ухом голос ассистента. - Снимите только
халатик и вот сюда, - Оскару было указано на стандартную медицинскую койку.
Кралевский, кряхтя, занял место на койке. Его голову обхватили кривые
лапы зажимов. Койка бесшумно поднялась, раскрылась, превращаясь в
операционный стол.
- Не беспокойтесь, трепанации не будет. У нас своя технология. Ткани
черепа размягчаются, а потом...
- Кстати о черепе, - напомнил Кралевский. - Вы обещали мне сохранить
череп. Мне он нужен.
- Конечно-конечно. А насчёт всего остального не беспокойтесь. Вы
будете точной копией этого... этого господина, - он показал на то, что
осталось от головы монастырского настоятеля. - Кое-какие ткани мы возьмём у
него. Кожу, к примеру. Мы вас обтянем его шкурой, как новенькое кресло.
Кости мы оставим ваши, у донора костяк был хуже. Да, заодно уж - не желаете
ли увеличить пенис?
Оскар скривился: навязчивая реклама этой услуги забивала все
информационные каналы, посвящённые медицине и косметике - да и не только
их.
- Всё же подумайте. Сейчас мы делаем большую операцию, почему бы
заодно и не это? А также увеличим чувствительность нервных окончаний в
головке чле... хорошо, не надо так не надо, - ассистент понял, что клиент
сейчас рассердится. - Не забудьте, - мстительно напомнил он, - что за
обтяжку кожей вы платите отдельно от общего счёта.
- Забудешь тут. Вы меня совсем разорили этаким манером.
Ассистент кисло улыбнулся типовой клиентской шутке и включил общий
наркоз. Через несколько секунд лицо Оскара разгладилось, глаза закатились.
Щупы медицинского робота осторожно сняли кожу с неподвижного тела,
пережали крупные сосуды и начали закачивать размягчающий раствор.
*
VIP-зона ресторана "Аврора" располагалась внутри оранжереи. Над
столиком Оскара склоняла свои листы пальметта. Вокруг цвели розы и ещё
какие-то цветы - с толстыми стеблями и пышными шапками оранжево-жёлтых
лепестков. Под ногами была настоящая земная трава, а наверху висело
ненастоящее, но довольно убедительное небо в стиле "земное лето средней
полосы, вечерние сумерки".
Увы, оригинальное небо четвёртой планеты BW712IV - зелёная муть с
вечно висящим посередине медным блюдечком Альфы Единорога - выглядело куда
менее презентабельно, да и вечный день тоже успевал быстро надоесть.
Планета вращалась очень медленно, делая что-то около двух оборотов за
земной год. Собственный год планеты был невероятно долгим. Что и
неудивительно для планетки, едва ползущей по удалённой орбите около
красного гиганта спектрального класса K.
На седую прядь в бороде Кралевского села огромная бабочка с
чёрно-оранжевыми тигровыми крыльями - фирменный знак заведения. Другая
бабочка обосновалась на краешке тарелки с кресс-салатом.
- Во имя Тела Господня простите меня, досточтимый мастер, за вторжение
в мир ваших размышлений, - патокой растеклось в ухе, - но позвольте же мне
продолжить.
Оскар слегка приподнял бровь.
- Говорите, - разрешил он. - Я вас слушаю. Только недолго.
- Благодарю, досточтимый мастер... Как я уже имел удовольствие
сообщить, я представляю наш святой Орден в этой системе. Когда нам стало
известно, что столь великий и легендарный человек, как вы, соизволили
прибыть в наш Богом забытый мир...
- Бог не забывает даже пылинки. Это люди могут забыть Бога, - бросил
Кралевский.
- Вы непреклонны... Но прошло больше ста лет, досточтимый мастер, -
собеседник добавил в голос ещё молока и мёда, - за это время...
- Что может изменить время? - Оскар посмотрел на собеседника в упор.
Тот потупил взор, но не сдался.
- Время ничего не меняет, но оно даёт нам, грешным людям, шанс
измениться, - наконец, сказал он. - Орден ни на йоту не изменил своим
целям, досточтимый мастер, но несколько пересмотрел средства. Мы поняли и
приняли то, что насилие в столь святом деле, как наше - ложный путь...
- Я знал это всегда, - заметил Кралевский.
- О да, досточтимый мастер, о да... Но и ваш путь, путь чистой
молитвы, тоже недостаточен, да простится мне подобная дерзость, - вежливо,
но твёрдо ответил собеседник. - За те сто лет, что вас не было с нами, мы
выработали новую идеологию.
- Я уже ознакомился с ней. И не считаю её истинной. Мы были воинами и
молитвенниками, а не торгашами.
- Понимаю ваши чувства. Но наша сила в том, что мы не стали, как вы
выразились, торгашами. Торгаши всегда проигрывают, ведь для них нет ничего
выше денег. Для нас же они лишь средство...
- Средства влияют на цель, - нахмурился Оскар. - Вы поощряете
стяжательство. Вы стали богатыми.
- Во-первых, мы, а не "вы", досточтимый мастер. Вы ведь, судя по вашим
одеждам и вашим словам, по-прежнему пребываете в лоне Ордена?
- Орден у меня в сердце, - вспомнил Кралевский подходящую к случаю
ритуальную формулу.
- Вот именно... И, во вторых, то, что мы имеем, нам не принадлежит.
Каждый новый брат даёт клятву: отдать всё, и даже продать самого себя и
своих близких, если это потребуется понадобится для выкупа Святого Тела у
беззаконников...
- Однажды я совершил это, - напомнил Оскар, стряхивая с усов ещё одну
бабочку.
Как ни странно, но к лицу досточтимого мастера Ввагра Паргентума
оказалось не так уж и сложно привыкнуть. Первое время, правда, ощущались
разные мелкие неудобства с мимикой: слишком тонкие губы никак не желали
складываться в улыбку, слишком высокие брови двигались как наклеенные, и
так далее. Но в целом новая внешность Кралевскому нравилась. Он даже поймал
себя на том, что стал испытывать интерес к модным магазинам. Положение,
однако, обязывало - бывшему монастырскому настоятелю не пристало
разгуливать в чём попало. Впрочем, когда Кралевский впервые примерил на
себя традиционное орденское облачение - чёрные одежды с небольшим фартучком
спереди и крестом под горлом, - то пришёл в восторг: до того хорошо
смотрелся на нём этот экстравагантный наряд. Несколько визитов к дорогому
портному завершили дело. С тех пор проблема с гардеробом была решена.
Время Оскар тратил на два занятия - чтение материалов по святотельской
теологии и истории ордена, а также на изучение новой для себя планеты.
В целом транзитный мирок производил хорошее впечатление. В отличие от
родины Оскара, система BW712IV честно соответствовала стандартам категории
B. Экономический кризис, конечно, ударил и по ней, о чём свидетельствовали
пустынные космопорты, закрытые развлекательные центры и прочие нехорошие
признаки упадка. Однако, даже и в таком виде здесь было где потратить свои
денежки. Оскар, впрочем, старался быть осторожным, не шиковал, не делал
глупостей, и постепенно приглядываются к обстановке.
Он не предпринимал никаких попыток связаться с единоверцами, но и не
скрывался, справедливо полагая, что рано или поздно его обнаружат.
Кто-нибудь обратит внимание на одинокого человека, разгуливающего в
странном наряде. Либо заинтересуется показаниями сканеров. Либо ещё
как-нибудь: информация, как вода, обязательно да просочится.
Что касается богословских вопросов, то, насколько ему стало ясно из
прочитанного, в орденской среде отношение к почтенному Ввагру Паргентуму
было сложным. С одной стороны, богословская линия, которую представлял
Паргентум, была в конце концов отвергнута Орденом как еретическая. Зато
деяния настоятеля, в особенности же последний его поступок, считались
достохвальными и всячески превозносились... В любом случае, его появление
создавало для святотельцев известную проблему. Поэтому он не слишком
удивился, когда однажды вечером обнаружил у себя в почте - он снимал
средней паршивости номер в гостинице неподалёку от космопорта -
традиционное орденское приветствие и просьбу о конфиденциальной встрече на
нейтральной территории.
- Да, вы совершили это, досточтимый мастер, - собеседник как раз дошёл
до этого самого пункта, - но всё-таки ваши богословские воззрения...
- Они не изменились, - бросил Оскар. - И, надеюсь, не изменятся.
Единственный путь к Воскрешению Святого Тела - непрестанная молитва и
только она одна. Иного не дано.
- Откровенно говоря... - говорящий замялся, - нас, то есть руководство
Ордена, беспокоит некое обстоятельство... Давайте говорить начистоту. Никто
не сомневается в вашей мудрости и в вашей сердечной близости к Богу.
Однако, прошло столько лет. Духовная власть, стоящая над нами - и над вами,
досточтимый мастер, и над вами тоже, - приняла определённые решения,
касающиеся нашего общего пути. Мы должны подчиниться им. В общем... вы ведь
не собираетесь открыто проповедовать свои взгляды?
Это был момент истины. Кралевский выдержал приличествующую паузу,
потом мотнул головой.
- Я буду делать то, что велит мне моя совесть, и никто не сможет мне
это запретить. Но сейчас я не собираюсь заниматься проповедью среди
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг