* * *
- Привет.
- Здравствуй.
- Ты долго копался с этим паролем. Я подумала, что ты не сможешь
прочитать письмо.
- Это было несложно. Я читал абстракты Юрика и Макса.
- Там нет ничего интересного. ГМ-анализ - тупиковое направление. Ты
напрасно терял время.
- Я так не думаю.
- Ты и не можешь ничего думать по этому поводу, мальчишка. Ты не
разбираешься в ГМ-анализе.
- Ты тоже.
- Мне достаточно ознакомиться с базисом теории, чтобы понять,
перспективна она или нет. Тебе нужно разбираться, потому что ты мыслишь
линейно, а не объёмно, как я. Не ври мне.
- Зачем ты меня вызвала?
- Сначала признай, что ты врёшь. Что ты ничего не понимаешь в
ГМ-анализе, и плохо знаешь математику.
- Я плохо знаю математику, Ника. Что тебе нужно?
- Ты опять мне соврал. Ты неплохо разбираешься в математике, Владим, и
не сомневаешься в этом. Ты просто не захотел со мной спорить. Тебе приятнее
подчиниться мне, чем настоять на своём, даже если ты прав. Мне не нужен
такой человек рядом со мной.
- Ты занимаешься психологическим манипулированием, Ника, и сама это
знаешь.
- Ну и что? Это ничего не меняет. Ты не должен поддаваться
манипулированию, даже если это делаю я. Ты всегда должен быть самым лучшим.
Иначе ты мне не нужен.
- Я тебя люблю.
- Это тебя не извиняет.
- Зачем ты вызывала меня таким способом?
- Наконец-то ты задал правильный вопрос, мальчишка. Я сделала дырку в
фильтрах. То, о чём мы сейчас говорим, не отображается на сервере, не
записывается, в общем - никуда не идёт. К сожалению, я вынуждена довериться
тебе.
- Что ты хочешь?
- Я хочу, чтобы ты совершил серьёзное нарушение режима.
- Что я должен сделать?
- Ты опять ведёшь себя как мальчишка. Если я сказала "серьёзное",
значит, я имела в виду именно "серьёзное". Такое, за которое можно вылететь
отсюда. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит. Ты настолько легкомысленно
относишься к своей жизни, что готов сделать всё что угодно по первому слову
другого человека? В таком случае ты кретин.
- Ника моя, ты не другой человек. Ты это Ты.
- Я другой человек, Владик. У меня своя жизнь. Кстати, я никогда не
говорила, что люблю тебя. И даже если бы я это сказала, это ещё не повод
немедленно выполнять любые мои желания. Я бываю вздорной, капризной,
глупой. Во всяком случае, ты должен быть к этому готов. Ты не готов. Я
сожалею, что обратилась к тебе.
- Ника, перестань меня воспитывать. Тебе это, кажется, доставляет
удовольствие?
- Почему я должна перестать? Я люблю доминировать. Воспитывать,
наказывать. И никогда не упускаю такую возможность. Для тебя это не
новость, Владик.
- Ты опять за своё. Объясни, что тебе нужно.
- Хорошо. Но тебе придётся сделать то, что я скажу.
- Я подумаю.
- Ты подумаешь о том, как ты это сделаешь, мальчик. Потому что мне это
действительно очень нужно...
* * *
Натан Аркадьевич оторвался от экрана, и потянулся к открытой пачке
"Парламента". Закурил. Где-то под потолком заполошно взвыла вытяжка.
- Хорошо она его ломает, - нарушил тишину Семён Игоревич. - Немножко в
лоб, но тут так и надо...
- Тоже мне, - буркнул Вениамин Борисович, продолжая смотреть на
экран. - Психология на троечку. Парень, кстати, неплохо держится. Просто у
него партия такая, заранее проигрышная. Тут уж держись, не держись, а всё
одно к одному ложится.
- В том-то вся и наука, - Семён Игоревич, прищурившись, посмотрел на
собеседника. - Поставить человека в заранее проигрышное положение.
- Вот как у них сейчас, ага, - заметил Натан, выпуская в воздух новую
струйку дыма. Вытяжка опять загудела, перемалывая воздух.
- Мы всё-таки играем за них, - обиженно заметил Вениамин Борисович. -
Пусть даже они так не думают. Кстати, эта дырка в фильтрах очень остроумно
сделана. Я бы ни за что не догадался.
- А не надо догадываться. Доверяй, но проверяй, - Семён Игоревич
хихикнул. - Да, забавная девчонка эта, как её... Виктория Бунак. Очень
объёмное мышление, но не в ущерб логике. И своеобразный такой склад
психики.
- Н-да, хороша кралечка. Пошлифовать - алмазно будет, - откликнулся
Аркадьевич, затягиваясь.
- Н-да. Я бы всё-таки не переоценивал... Кстати, что у неё?
- Ходячая. Плохо слышит. Левый глаз... носит сложные очки. Аллергия на
всё что можно и нелья, на коже какая-то гадость, типа экземы. Лысенькая. С
костями у неё плохо, носит железный корсет. И кое-что ещё, и кое-что
другое. Как у всех наших девочек.
- Понятно. Невидимые миру слёзы. Корсет - очень миленько. Чего она там
от него хочет?
- Чтобы он влез на наш медицинский сервер и изменил там кое-какие
вещи. Это тянет на исключение.
- Чьё?
- Его, конечно. Она только откроет ему доступ. Что является серьёзным
нарушением наших правил, но всё-таки за это мы не выгоняем. А вот он...
- И она его вот так подставляет? А он что?
- Страдает и подчиняется.
- Вот стерва.
- А кем она ещё может быть, при таком-то психотипе?
- Ну так что, выгоняем парня?
- А то как же. Натан Аркадьевич, вы документ подготовили об
отчислении? Владим Щенцов, четырнадцать лет, личный идентификационный номер
один-один-девять... как там дальше?
- В компьютере всё, батенька. Всё в компьютере, как на ладошечке. Ешь
его с кашей, да и всё тут.
- Ну так уж и с кашей...
- Я говорю о формальной стороне вопроса...
- Как говорили некогда в славном городе Одессе, я с вас удивляюсь. Да
нешто мы здесь формалисты какие?
* * *
- Ника, я не могу...
- Я много раз демонстрировала тебе, что я умнее тебя. Ты научился мне
доверять. Доверься мне и на этот раз. Я требую.
- Ты умнее меня, Ника. Но не умнее наших врачей. Ты понимаешь, что
изменение состава лекарств может тебя убить?
- Да, я понимаю. И хочу, чтобы состав был изменён.
- Ника. Мы все тут больны. Неизлечимо. Ты же не надеешься?
- На что? Стать здоровой? Нет, разумеется. Но кое-что поправить можно.
Владик, я изучила всю основную литературу, касающуюся моих болезней. Я
также изучила те средства, которыми меня пичкают местные лекаришки. И
кое-что нашла. Это мелочь, но она для меня важна. Та смесь лекарств,
которая мне назначена, имеет ряд побочных эффектов. В частности, выпадение
волос. В детстве, когда я была здоровой, у меня были золотистые волосы,
очень красивые. Мама делала мне косичку, а я любила хвостики. Я хочу назад
свои волосы.
- Любое изменение лекарственной смеси ведёт к непредсказуемым
эффектам.
- Отговорка глупцов. Для тебя, может быть, эти эффекты непредсказуемы.
Для меня нет.
- Ты обращалась с этим в медблок?
- Разумеется, нет, кретин. Тогда я должна была бы признаться, что
залезла на их сервер. К тому же они меня не послушают.
- Почему?
- Они считают нас детьми. Талантливыми, да, но детьми.
- Ника, если у тебя получится, то что?
- Ты хочешь сказать, что они это увидят? Да, конечно. У меня начнут
расти волосы, это будет заметно. Но победителей не судят. Я обнаружила их
профессиональную ошибку. Насколько я знаю, это может вызывать скандал. Они
не захотят скандала, и оставят мне мои волосы. И не исключат.
- Почему ты хочешь, чтобы это сделал я?
- Потому что, скорее всего, тебя засекут. Изменение содержимого
медицинской базы - это почти преступление. Того, кто это сделал, исключат
из школы. Я не хочу быть исключённой. У меня есть будущее. Например, в
психологии. Я не хочу потерять своё будущее, Владим.
- Ты жертвуешь мной?
- Да. Правда, есть маленький шанс, что всё пройдёт гладко, но я бы на
твоём месте на это не рассчитывала.
- Твои волосы тебе дороже, чем я?
- Конечно. Мои волосы - это часть меня. Ты - нет.
- Почему ты думаешь, что я сделаю это?
- Потому что ты этого хочешь. Пожертвовать собой ради меня. Я знаю,
что это так. Я сама воспитала в тебе это желание.
- Если меня выгонят, я не закончу образование. И надежды на работу у
меня не будет.
- Да. Тебе придётся существовать на социальное пособие. Если за три
года, которые мне остались до окончания школы, ты не потеряешь формы, я,
возможно, возьму тебя на работу к себе. Ты осведомлён о моих планах. Не
обольщайся: маловероятно, что ты не опустишься за это время. Ты не самый
лучший.
- Возможно.
- Я хочу, чтобы ты всё знал. Я не люблю тебя. Да, я никогда не
говорила тебе этого вот так, открыто и честно. Но ты ведь всегда это
чувствовал, не правда ли? И ты был согласен на меньшее. Тебя устраивало,
что я позволяю тебе себя любить. Какое-то время ты был даже счастлив.
Пришло время расплачиваться за своё счастье, мальчишка.
- Мне нравится, когда ты называешь меня мальчишкой.
- Конечно. Тебе нравится быть мягким, податливым, доминируемым. Тонко
чувствующим. Слабым, короче говоря. Всё, у меня больше нет времени. Да или
нет?
- Давай коды базы.
- Ты меня разочаровал. Я надеялась, что ты всё-таки откажешь мне.
Найдёшь в себе силы послать меня подальше. Но это значило бы отказаться от
меня самому, а не быть отвергнутым, не так ли?
- Нет. Я делаю это, потому что я люблю Тебя.
- Вздор. Ты ничего не понимаешь в психологии, Владик. Такой человек,
как ты, ни за что не откажется от любимого им типа страдания. Тебе нравится
любить, быть отвергнутым, и хранить верность. И думать, что отвергнувший
всё-таки любит тебя. Или хотя бы начнёт уважать за его муки. Обычный набор
глупостей, знаю его наизусть. Открой окно доступа к общей базе интерната.
- Сделал.
- Теперь нажми на кнопку "административный доступ".
- Да.
- Что ты видишь?
- Она требует код доступа.
- Ничего не пиши туда! Сейчас я перехвачу управление.
- Ты долго.
- Жди.
- Я жду.
- Жди.
- Ну?
- Не нукай. Вот. Теперь просто нажми ввод.
- Опять хочет код доступа.
- Снова ввод.
- Что теперь?
- Что ты видишь?
- Ничего пока.
- Идёт проверка целостности базы. Жди...
* * *
- Что он там?
- Ай-ай-ай, Викуся, как нехорошо ты делаешь! Что это ты подсунула
бедному влюблённому мальчику?
- То самое и подсунула. Прав ты был, Аркадьевич.
- Ну дык! Я в таких случаях говорю...
- Она всегда может сослаться на то, что просто ошиблась.
- Ну да. А мы её за ушко да на солнышко.
- Она знает. Но на самом деле её это не интересует. На самом деле она
хочет...
- Понимаю, понимаю... Натан Аркадьевич! Может, брать их?
- Ну, давай. Высылай своих архаровцев. Пусть привезут сюда голубчика
тёпленьким. И побыстрее. Мало ли что.
- Да всё нормально будет.
- А её просто вызови.
- Придёт?
- Куда денется? Придёт, голуба. Ещё и рыдать тут будет.
- Уверен?
- Ну, не то чтобы уверен. Но чует моё сердце - без сырости тут не
обойдётся.
* * *
Единственное, чего Владиму никак не удавалось - это изобразить
удивление. Когда открылась дверь, руки санитаров взялись за спинку коляски,
и повезли его в директорское крыло, он уже успел закрыть канал связи с
медицинской базой. Разумеется, кое-что можно восстановить, но это потребует
времени и усилий.
Или они следили за нами с самого начала? Скорее всего, да. Ухищрения
Виктории в лучшем случае помогли выгадать час-другой. И совершенно
напрасно. Он успел внести изменения в базу. Но у Ники так и не будет своих
волос - во всяком случае, до окончания школы. Потому что они сейчас всё
восстановят прежнюю номенклатуру назначенных лекарств, и соответствующие
тому дозировки.
Может быть, это и к лучшему.
Интересно, сможет ли он из пособия оплачивать доступ в сеть? В таком
случае, он смог бы связаться с Юриком, а тот мог бы помочь с текстами
курсов. Особенно с математикой. Не стоит терять времени даром...
Он думал о ГМ-анализе, когда его кресло вкатили в кабинет Натана
Аркадьевича.
В директорской были все: сам Натан Аркадьевич, Петров, и даже
Вень-Борисыч сидел на том же самом месте, что и всегда, перелистывая
какие-то бумажки.
Санитары довезли его коляску до середины ковра, и отправились
проветриваться в коридор.
- Ну что ж, молодой человек, - начал Аркадьевич. - Вы истерик тут
закатывать не будете? Очень, знаете ли, не хотелось бы.
- Не буду, - ответил Влад, пытаясь улыбнуться. Улыбка получилась
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг