МИХАИЛ ХАРИТОНОВ
АВГУСТ 1998
(Отрывок из романа Л. Подервянского "Единая и Неделимая")
<...>
Глава 5.
Из окна малой залы был виден стеклянный купол Верховной Рады и бодро
развевающийся червоно-блакитный прапор над ним. Такой же красно-голубой
флаг, только размером поменьше, украшал восточную стену залы.
Президент недовольно покосился на премьера.
- Товарищ Ющенко, это что такое? - он слегка повёл бровью. - Где
союзное знамя?
Ющенко скривился.
- Вы прекрасно знаете, товарищ Кучма, - раздражённо заметил он, - тут
иногда бывают люди из Москвы. Не хватало ещё и красного флага. Они и так
нас подозревают.
- В чём же это они нас подозревают? - Кучма развернулся к Ющенко всем
телом. Его простое, открытое лицо потемнело от гнева. Ющенко невольно
отступил на шаг.
- Так в чём нас подозревают господа москвичи? - уже спокойнее спросил
Президент.
Премьер пожал плечами.
- Как обычно. В империализме. В великодержавных замашках. В...
- Они каждый день пишут об этом в своих газетах, - Президент,
казалось, успокоился, но Ющенко понимал, что это ненадолго. - Каждый день
они пишут о том, что Украинская Русь спит и видит, как бы посягнуть на
независимость Российской Федерации... И на её природные богатства, - с
горечью закончил он. - Они будут трубить об этом на всех перекрёстках, что
бы мы не делали...
- В любом случае, нам не нужны лишние конфликты, тем более сейчас, -
вежливо, но твёрдо заметил Ющенко. - Что нам важнее - дешёвые жесты, или
перспектива воссоединения?
- С кем мы собираемся воссоединяться? С братским великорусским
народом, или с бандой Ельцина? - Президент опять завёлся. - Так вот, с
бандой Ельцина мы воссоединяться не будем. Законное место этих людей - на
нарах. А не в Кремле.
- По нашим данным, именно так думают девяносто пять процентов
россиян, - подал голос товарищ Рабинович.
Старый разведчик стоял, облокотившись о стену, и раскуривал
самокрутку. Рабинович курил табак, который сам выращивал на маленьком
огородике, у себя на даче. Покупной табак он не жаловал.
- Только нам с того никакого толку. Потому что шестьдесят два процента
тех же самых россиян, что считают Ельцина вором и подонком, категорически
за независимость России... И не хотят видеть у себя в Москве никаких
киевских интеграстов. Им там здорово промыли мозги, - помолчав, добавил он.
Скрипнула дверь, и в залу вбежал товарищ Пинчук, держа под мышкой
кожаную папку с какими-то бумагами.
- Здравствуйте, товарищи, - небрежно поздоровался он, и лихо уселся на
подоконник. - Опять разговорчики на любимую тему? Что ещё вытворили кляти
москали?
- Вот, не дают товарищу Ющенко повесить красный флаг, - невесело
пошутил Президент. - По этому поводу товарищ Ющенко собирается подавать
жалобу в Совет Европы.
Пинчук хохотнул. Остальные тоже заулыбались.
- ...где уже неделю как дебатируется крымский вопрос, - напомнил
товарищ Рабинович.
Смех тут же оборвался.
- Как там наши? - Пинчук подался вперёд.
- Вроде пока держатся, - ответил Ющенко. - Правда, всё дело идёт к
тому, что нас опять лишат права голоса. Особенно прибалты стараются.
- Может, всё-таки уйдём из этой лавочки? - с надеждой в голосе спросил
Рабинович. - Лично мне, как бизнесмену, и как еврею, банально жаль тех
денег, которые мы платим этим евробюрократам. За то, что они нас учат
жить...
- Кого учат, а кого и жучат, - вздохнул Президент.
- Кому таторы, а кому - ляторы, - добавил Рабинович. - Так мы и дальше
будем терпеть эту гидоту?
- Да, вы уже знаете про последний скандал в ихней Думе? - Пинчук
ухватил какую-то бумажку в папке, та потянула за собой ещё несколько
листочков, которые закружились в воздухе. Пинчук спрыгнул в подоконника и
бросился их ловить, одновременно продолжая:
- ...это анекдот... ф-фух... вы представьте себе... ага, так... им
теперь не нравятся наши деньги. Товарищ Рабинович, могут ли кому-то не
нравиться деньги?
- Это, наверное, относится к числу тайн великорусской души... -
Рабинович, кряхтя, наклонился за упавшей к его ногам бумажкой.
- Так вот, - Пинчук близоруко прищурился, перебирая свои листочки, -
они, значит, заметили, что на десятирублёвке у нас изображён Хрущёв...
- ...который подарил Украине исконно российский Крым, - прогудел из
угла удобно устроившийся в глубоком кресле товарищ Медведчук. Он был
допущен на тайные заседания совсем недавно, но уже успел обзавестись
роскошным троном на львиных лапах. В отличие от сухонького и быстрого
Пинчука, совершенно равнодушного к комфорту, Медведчук любил во всём
основательность. Это, впрочем, не мешало ему в случае надобности не спать
по пять суток, мотаясь по всей стране на своей легендарной красной "Волге",
которую он всегда водил только сам, вне зависимости от времени суток,
усталости, и количества выпитой горилки. Президент закрывал на это глаза:
Медведчук был ценным работником, которому приходилось прощать кое-какие
барские замашки. К тому же он был отличным водителем, и ни разу не попал в
серьёзную аварию.
- Что у нас в Крыму, кстати? - поинтересовался Президент у Ющенко.
- Как всегда, - отозвался премьер-министр. - Сегодня предотвратили
очередной теракт.
- Где? - скрипнул зубами Кучма.
- Железная дорога, - ответил премьер. - Поезд с отдыхающими.
Большинство - россияне. Это у них называется "турецкая схема". Понимаете,
курды делают один маленький теракт - а Турция теряет миллионы долларов на
туристах...
- А что в таком случае потеряем мы? С учётом дотаций краю? -
поинтересовался Медведчук.
- С учётом дотаций - ничего, - отозвался Рабинович. - Фактически, мы
возим россиян отдыхать у моря почти бесплатно, чтобы не простаивали
здравницы... Разумеется, крымские сепаратисты в это не верят. Они думают,
что Центр...
- Да ничего они не думают, - парировал премьер. - У них простая
логика: чем хуже - тем лучше. Если россияне не будут приезжать в край,
исчезнет работа для множества крымчан. В этом, как всегда, обвинят Киев.
Ряды сепаратистов пополнятся...
Все замолчали. Президент отвернулся к окну.
- Я люблю великорусский народ, - с усилием произнёс он. - Но я не
понимаю, откуда в нём эта тяга к обособлению. К обособлению ценой
разрушения. Сначала бандит Ельцин разрушил Советский Союз, навязав нам
беловежские соглашения...
- Ну, положим, с нашей стороны тоже нашлось, кому их подписать... -
вставил своё Рабинович.
Президент сделал резкое движение шеей.
- Я не оправдываю Кравчука! - крикнул он. - Но тот получил по
заслугам. И теперь сидит отнюдь не в президентской резиденции...
- Мне больше нравится, как белорусы обошлись со своим Шушкевичем, -
усмехнулся Медведчук.
- Ну, так тоже нельзя, - немедленно подал голос Пинчук. - Законы
должны соблюдаться. Кстати, как идёт подготовка к подписания договора?
- Плохо, - откровенно признался премьер. - Белоруссы готовы
объединяться с Украиной, но боятся России. Не забывайте, они зависят от
российской трубы больше, чем мы.
- Труба, труба... Всё упирается в эту проклятую трубу, - опять
скрипнул зубами Кучма. - Любые наши инициативы, любые шаги - всё упирается
в трубу. Что бы мы не делали, банде Ельцина достаточно повернуть газовый
кран...
- Психология мелких лавочников, - с горечью сказал Медведчук. - Они
просто всё проедают. Нефть, газ, никель, алмазы... Заводы стоят. Фабрики
стоят. Корабли ржавеют на приколе. Помните, что они сделали с Черноморским
флотом? Они тысячу раз обанкротились бы, если бы не трубопроводы...
- ...из которых, между нами говоря, кое-что пропадает, - ехидно бросил
Рабинович. - С неофициального благословения нашего горячо любимого
президента, между прочим.
Президент невольно улыбнулся: он по-своему любил упрямого старикана,
не боявшегося ни чёрта, ни дьявола, ни самого товарища Кучмы.
- Это, кстати, плохая политика, - недовольно заметил Медведчук. - Да,
мы имеем лишние деньги. Зато банда Ельцина имеет с этого лишние
пропагандистские козыри. Какой сюжет - хохлы, ворующие газ! А потом вы
удивляетесь, что у московского посольства...
- Это была срежиссированная акция, - спокойно сказал Ющенко. -
Обыкновенная провокация.
- Ну конечно, - ощерился Медведчук, - обыкновенный русский
национализм. Ложный, фальшивый, феесбешной выделки. Но это понимаем мы. А
как это аукается здесь? Украинцы видят по телевизору толпу у своего
посольства в Москве. Украинцы видят эти плакаты... как там было?
- "Украина, отдай наш газ! Украина, возьми свой сахар! Нам надоел твой
Кучма-интеграст! Украина, иди ты на..." - охотно процитировал Рабинович.
- Вот-вот, - поспешно перебил старика Медведчук: несмотря на
стопроцентно пролетарское происхождение и тяжёлое детство, знаменитый
организатор украинской тяжёлой промышленности органически не переносил
мата. - Простой украинец это видит, и задумывается - а стоит ли жить в
одном государстве с людьми, которые бросают ему в лицо...
- Кто там у нас простой украинец? Простых украинцев не бывает! -
донёсся из коридора молодой весёлый голос. Через пару секунд и сам
обладатель голоса появился на пороге залы.
- Здравствуйте, товарищи дорогие, - Дмитро Корчинский, по прозвищу
"Провидник", бессменный руководитель Всесоюзной Комсомольской Организации,
ослепительно улыбнулся, и пригладил непослушный вихор. - Что, опять строим
козни против московской незалежности?
- Строим, строим, - добродушно прогудел Медведчук. - Вот решаем, как
быть с трубой. Есть идеи?
- Есть, - чётко отрапортовал Корчинский. - Трубу послать на хер. Жить
следует по-христиански. Нищенством и грабежом.
В зале как будто посветлело от улыбок.
- И кого же собирается грабить украинская молодёжь? - поинтересовался
Президент.
- Надо отделить Крым, потом напасть на него, и уйти с добычей, - тут
же отпарировал Корчинский. - Потом ещё что-нибудь отделить, и снова
напасть. Донбасс, например.
- В Донбассе брать нечего, - буркнул Медведчук.
- Это неважно. Если есть намерение пограбить, будет и то, чего
грабить, - Корчинский лихо закрутил смоляной ус. - Вообще, всё зло в мире
от объективной реальности.
- Это у вас, товарищ Корчинский, получается субъективный идеализм, -
начал было Пинчук, но Корчинский невежливо перебил его:
- А вы хотите посмотреть на человека, которому эта самая объективная
реальность по енто самое место?
Президент резко повернулся.
- Что? Неужели? Получилось?
Сияющий Корчинский кивнул.
- Ага. Получилось. На пересылке. Они его в бронированном вагоне везли.
Ну да что нам та броня...
- Вот как надо работать, товарищ Рабинович! - Президент грозно
взглянул на старика. - Помните наш разговор? Вы мне что говорили?
Невозможно, объективно невозможно... а наши комсомольцы, от горшка
неделя... сделали!
- От горшка два вершка, - поправил Президента Рабинович. - И никакого
бронированного вагона там не было.
- Не было, - легко согласился Корчинский. - А хорошо, если бы был.
Наши ребята так надеялись... А так - обычная засада на шоссе. Они его
тайком перевозили. Боялись, значит, народных мятежей. Эх, жаль!..
- Никаких мятежей не предвиделось... - начал было Рабинович, но тут в
коридоре послышались шаркающие шаги.
- Мой любимый писатель, - тихо сказал Ющенко. - Всю жизнь мечтал...
автограф... А у меня сейчас даже нет его книги.
Дверь открылась.
- Салют, камарады, - вошедший чуть подволакивал левую ногу. Его
тонкое, породистое лицо обрамляли совершенно седые волосы. На скуле были
видны следы ожога. Глаза были внимательными и холодными.
- Это я, Эдичка. Спасибо вам, что вытащили.
- Как доехали? - встрял неугомонный Пинчук.
- Ничего. В тюрьме было хуже, - скупо проронил знаменитый писатель. -
Вы не боитесь международного скандала?
- Боимся, - честно признался Президент. - Но ведь они собирались вас
убить.
- Могли? Они это делали, - Лимонов криво усмехнулся. - Вы знаете, что
такое российская тюрьма, и как там обращаются с политическими?
- Послушайте... Нам предстоят ещё кое-какие формальности, -
заторопился Ющенко. - Мы готовы предоставить вам политическое убежище, но
не готовы взять на себя ответственность за ваш побег...
- Я уже предлагал один вариант. Я могу сначала появиться на территории
третьей страны. Скажем, в Тирасполе. Там меня знают.
- Тираспольское правительство не признаёт никто, кроме Украины, -
вздохнул премьер.
- Вот и мы поддерживаем сепаратистов, - подал голос Медведчук.
- Они за Союз, - возразил Пинчук. - И никогда не выступали против
территориальной целостности Молдавии. Они борются с кишинёвским режимом, а
не...
- Все эти тонкости объясняйте Совету Европы, - парировал Медведчук.
- Кстати, - Лимонов по-прежнему стоял в дверях, не делая попыток
войти, - вы можете как-нибудь... э-э... помочь Дугину и Проханову?
Сидящие в зале переглянулись. Президент опустил глаза.
- Нет, не можем, - тихо сказал Ющенко. - Поймите, - его голос
дрогнул, - мы всё знаем... мы знаем, где их держат... и как их ломают... но
они выдержат. Ельцин не будет их ликвидировать. Их головы нужны ему для
большой игры, как средство давления на нас. А вот вас он ненавидел лично.
За ваши книги. За то, что вы говорили людям правду. Понимаете?
- Что ж. Спасибо. Признаться, я предпочёл бы, чтобы вы вытащили оттуда
не меня, а товарища Дугина. Он гений, а я просто бойкий литератор, - так же
холодно сказал Лимонов. - Извините, я пойду.
Дверь закрылась.
В зале повисло молчание.
- Н-да... Вот тебе и автограф, - начал было Пинчук, и осёкся под
взглядом Ющенко.
- Когда-нибудь, - наконец, сказал Президент. - Когда-нибудь.
- Теперь можно говорить, - наконец, сказал гость, убирая в сумку
сканер-блокиратор. - Все "жучки" блокированы. Скрытые камеры тоже.
Хозяин кабинета посмотрел на гостя с невольным уважением.
- Откуда у вас такая техника? Американская? У нас ничего подобного
нет...
- Почему же американская? - гость с удовольствием устроился у окна, и
дёрнул за шнур. Жалюзи поднялись, и он увидел то, что снилось ему по ночам
все эти десять лет: набухшую красными огоньками артерию Калининского
проспекта.
Хозяин кабинета ждал.
- Техника наша, - гость усмехнулся. - Теперь Южмаш делает отличную
электронику.
Хозяин кабинета поднял бровь.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг