- Значит, я был прав - маршал потерял контроль над собой. Но ты?
Почему ты его не остановил?
- Литакон, ты понимаешь, о чем спрашиваешь? Ты бы остановил Тургаона?!
- Но ты ведь и не попытался?
- Потому, что не смог бы. И потому, что в беде была и моя собственная
дочь.
- Подожди! Тургаон стал невменяем, а ты все равно надеялся, что маршал
поступит верно, применив для СПАСЕНИЯ девочек самую большую РАЗРУШАЮЩУЮ
силу в истории человечества? Следовательно, ты точно так же не видел выхода
и полагался всего лишь на СЛУЧАЙ?!
- Что ж, это верно.
- ТЫ действовал вслепую?!
- Не совсем так: я позволил Тургаону действовать без оглядки. Как ты
наверняка знаешь, сам я не спешил с выводами. Мне ведь было легче - в
отличие от Тургаона, я не ощущал тревоги за свою Линти. Как и сейчас не
ощущаю. Знаю, что малышка в опасности, но тревоги нет... - Рилиот вздохнул
и добавил: - Сумасшествие какое-то...
- Мне докладывали о каких-то твоих опытах.
- Корабль-призрак находился вне зоны восприятия. Пришлось
импровизировать.
- Что именно ты делал?
- Невидимый корабль оставлял видимые следы. Двигаясь по ломаному
маршруту, он уничтожал на своем пути как гражданские, так и военные
лайнеры. Истории его жертв обладали той аурой, которой не было у самого
скитальца. Эти ауры уже можно было увидеть. По ним я и изучил траекторию
космического города.
- Траектория начиналась на Мантии и заканчивалась на Земле?
- Совершенно верно.
- Временной путь?
- Одна тысяча лет.
- Слишком долгий срок. Мантийцы были гениями, а не сумасшедшими.
Отомстить за гибель родины только через тысячелетие? Даже для древних
альтин слишком изощренно!
- Возможно. Но мой прогноз оправдался - пираты достигли Земли и
приземлились на ее поверхности.
- Рилиот... Мы оба чего-то не понимаем и чего-то боимся. Скажу по
секрету, но откровенно: мне нет дела до того, что случится с этой Землей.
Не сомневаюсь: тебе тоже. За дочь ты спокоен. Что же за страх мы
чувствуем?!
- Возвращение непознанного, которое может изменить привычное
представление о Вселенной... Это если рассуждать логически - все же речь
идет про целый город потенциальных альтин. Если не рассуждать, а
чувствовать - мы, Литакон, боимся того же, чего боятся все нормальные,
обыкновенные люди: мы боимся НЕИЗВЕСТНОСТИ!
- Колеса уже крутятся, а мы ничего не делаем, чтобы им помешать...
Словно простые смертные, слепо доверяемся судьбе!
Первый Советник невесело усмехнулся:
- Я вижу твои мысли, Литакон, ты не о том думаешь! Говоря про судьбу,
полагаешь, что и меня беспокоит история Совета и метаморфозы, которые
начинаются с планетарным образованием "Лига". Поверь, Литакон, я боюсь
чего-то совершенно иного!
Арбитр невольно вздрогнул:
- Чего?!
- Пока еще не знаю.
- Это придет с Земли?
Литакон посмотрел в глаза великого альтина Бровурга и многозначительно
промолчал, не позволяя себе прочесть, что таится за этим молчанием. Литакон
понял главное - если бы Советнику было что сказать, он бы это сделал.
- Давай вернемся к тому, что должно произойти здесь, на Бровурге. -
Отмахнувшись от мрачных мыслей, Арбитр вернулся к началу разговора. - Тебе
придется выступить в Арбитраже.
- Я знаю. Как скоро?
- Не раньше, чем Леверсон разберется с ситуацией на Земле. Не раньше,
чем у меня появятся все исходные данные.
Глаза Рилиота округлились, он даже вскочил на ноги:
- Я не смогу ждать здесь так долго!!!
- Но так нужно!
- Там моя дочь!
- Да, но ты ведь подчинился приказу прибыть в столицу для дачи
показаний, тогда как Тургаон, несмотря ни на что, остался там! Если там
твоя дочь, Рилиот, почему же ты здесь?!
Рилиот потупил взор, борясь с сомнениями:
- Я здесь потому, что я - Первый Советник! Моя обязанность блюсти
закон...
- Чушь! Сам же знаешь - почувствуй ты, что дочь нуждается в помощи,
никакая сила не заставила бы тебя вернуться на родину!
- Может быть, и так...
- Объясни мне!
Глаза первого альтина неожиданно наполнились тоской и усталостью.
- Не могу, - болезненным голосом прошептал Рилиот. - Сам ничего не
понимаю. Я не вижу Линти. Девятнадцать лет видел, а теперь вот не вижу.
Все, что меня ведет, - спокойствие, какое-то глупое, пустое,
бессмысленное... Убеждаю себя: раз не чувствуется тревоги, значит, с
девочкой все в порядке. Будет в порядке. И это все! Но никакого будущего не
видно. Там путаница. Там столько вероятных комбинаций, что не известно,
какая из нитей распутает клубок событий, а какая затянет их в тугой узел.
Впервые в жизни я не знаю, как правильно поступить, и вот - боюсь сделать
малейший шаг, боюсь, что, оступившись, потеряю ту единственную ниточку,
которая связывает меня с дочерью, - потеряю это свое дурацкое спокойствие!
Я здесь потому, что беспомощен! Потому, что закон обязывает меня быть
здесь, а не там! Но все равно, я не смогу просто так сидеть здесь и ждать!
Или возьми меня под стражу, Литакон, запри, парализуй, заморозь... или
отпусти назад, на Землю, к моей дорогой дочурке! Пусть я не стану
вмешиваться, но я буду рядом...
- Ни то, ни другое, ни третье! Я не могу предъявить тебе обвинение и
взять под арест, тем более запереть, парализовать, заморозить, - в моей
власти только отстранить тебя от поста, занимаемого в Совете Лиги. И то -
решением всего Арбитражного Суда. Пока ты - свидетель, не более... Но все
же, Рилиот, настоятельно умоляю тебя не покидать воздушного пространства
Бровурга!
- Хм! - Первый Советник с затравленным видом вновь опустился в кресло.
На него нахлынули воспоминания. - А Леверсон действовал так, словно ему
сказали: "Доставить живым или мертвым"...
- Он переборщил. Но ты правильно поступил, что прилетел. В отличие от
Тургаона. Неповиновением Тургаон признал собственную вину. Для него
оправдательный приговор невозможен. Он потеряет маршальский жезл.
- Иногда астральная связь между отцом и дочерью оказывается сильнее
человеческой воли. У Тургаона оторвали кусок сердца. Я хорошо знаю
маршала - он не думает, как наладить собственную жизнь или оправдаться в
чьих-то глазах, потому что у него нет оправдания самому себе. И Тургаон не
собирается возвращаться - ни на Бровург, ни к жизни...
- Но он ведь обязан прибыть на заседание!
- Оставь его в покое, Арбитр. Подумай лучше, что произойдет на Земле.
Ты способен предсказать там развязку?
- Я? Как ты правильно заметил, клубок сильно запутан.
- Но мы оба чувствуем, что на Земле назревает нечто серьезное. На
древней планете вновь созидается история человечества!
- Слишком громкое заявление! На самом деле мы ничего не знаем, чтобы
утверждать наверняка.
- Одно все же можем: Леверсон последний, кому стоило доверять историю
всей Галактики.
- Да нет никакой истории! Леверсону поручено произвести арест и
прибыть на Бровург - ни больше ни меньше. И ты...
Первый Советник грустно улыбнулся, прерывая Арбитра на полуслове:
- Литакон, кому ты это рассказываешь? Ты побоялся отправить на Землю
человека, способного повлиять на ход истории. Ты отправил туда пустышку,
чтобы не помешать Естественному развитию событий, как я - послушался твоего
приказа, чтобы удержать самого себя от непредсказуемого поступка. Только
вся беда в том, что, будь твой актер бездарь или гений, - Леверсону
досталась главная роль в этом спектакле. А играя такую роль, нельзя
отсидеться в тени кулис!
ГЛАВА 18
Русский граф не переставал удивлять Леверсона.
Во-первых, он предложил идеальные место и условия для приема
оборудования с военных крейсеров. Разгрузку молекулярных шаблонов для
заводских синтезаторов русских производили на севере страны, в условиях
полярной ночи и сорокаградусного мороза, с соблюдением высочайших
требований секретности - не включая сигнальных огней, закрываясь
низкоэнергетическими силовыми щитами и подгадывая погодные условия,
называемые здесь "пурга". В разобранном виде в контейнерах русским
доставлялись также космические перехватчики и тяжелые штурмовые машины на
антигравитационных подушках. Погрузчики Лиги опускались в сопло
вулканообразной трубы, едва поднимающейся над дрейфующими льдами в
Ледовитом океане и уводящей глубоко под землю, к ангару, более всего
напоминающему законсервированный не так давно секретный космический порт.
Благодаря высочайшей автоматизации всех операций разгрузка в этом порту
занимала считанные минуты: погрузчик едва успевал достигнуть посадочной
площадки, как к нему уже пришвартовывали направляющие гравитационного
конвейера. Дальше груз буквально уносился в бесконечную даль подземных
тоннелей.
Во-вторых, выяснилось, что сеть секретных подземных тоннелей
пронизывает всю Россию, а каждый тоннель заканчивается пустующими, но
вполне функциональными ангарами и базами, местонахождение которых, по
странному совпадению, было выбрано невдалеке от границ с соседними
государствами, а точнее, практически на самих границах. Размеры ангаров и
баз позволяли сосредоточить в них многотысячные летные дивизии;
организованные по принципу скоростных магнитных магистралей, тоннели быстро
перебрасывали тонны грузов из одного ангара в другой, а специальное
геомагнитное покрытие на стенах подземных укреплений исключало
проникновение туда лучей-щупов разведывательных зондов.
В-третьих, отбирая инструкторов для "самоучек" графа Владимира,
Леверсон ожидал увидеть небольшие и только что сформированные отряды из
"сырых", неопытных полицейских. Вместо этого граф продемонстрировал
настоящую армию прекрасно подготовленных легионеров, прошедших и летную
школу, и школу рукопашного боя, и школу выживания. Два миллиона солдат,
разбитых на подразделения и строго соблюдавших субординацию, уже знали, как
управлять истребителем, прекрасно владели колюще-рубящим оружием,
показывали неплохие результаты в стрельбе из узконаправленных излучателей.
В итоге подготовка к вторжению на территорию САД Г началась и
продвигалась намного быстрее, чем в самом смелом плане, который мог бы
только вообразить себе генерал Лиги.
Любой нормальный человек на месте Леверсона заинтересовался бы
причинами, побудившими русских заблаговременно принять такие странные для
миролюбивого государства меры. И даже неопытный наблюдатель пришел бы к
выводу, что русские готовились к интервенции в соседние страны еще задолго
до падения на Землю корабля Братьев. Но Леверсон принял факты нарушения
Россией международных конвенций не только спокойно, но и как должное - его
меньше всего беспокоила политическая обстановка на планете: как офицер
Арбитража, Леверсон занимался лишь поиском и арестом высокопоставленных
чинов Лиги и считал наиболее для себя разумным не выходить за сферу
интересов, ограниченную условиями получаемых заданий. В данном случае
генерал должен был разобраться с кораблем пиратов и не имел никаких
инструкций, как реагировать на поведение тех или иных землян в тех или иных
обстоятельствах. Кажущаяся твердолобость Леверсона на самом деле была
выработана годами и являлась результатом накопившегося опыта - охотясь за
людьми, которые завтра вновь могли встать у руля истории, генерал ходил по
лезвию бритвы и защищал свою карьеру и репутацию только тем, что в любом
своем действии ссылался на соответствующий пункт полученных сверху
инструкций. Затаенный милитаризм русского графа для исполнителя службы
безопасности Арбитража означал только одно: сокращение расходов и времени
на подготовку к решающему удару по кораблю преступников. Что он означал для
Земли или Лиги в целом, должны были решать совсем другие люди...
* * *
Одновременно с тем как русский граф стягивал войска к границе САДГ,
Братья и вся Северная Азия интенсивно готовили космический город к отрыву
от поверхности планеты. Несмотря на гениальный ум техников "Улья" и широкие
возможности промышленности САДГ, поставленная задача каждый день открывала
новые аспекты ее решения и порождала очередные сложности. Основной
проблемой стали двигатели - мнения технического персонала разделились: одни
Братья предлагали перенастроить уже имеющиеся внутренние генераторы "Улья",
другие требовали установки внешних, заявляя, что внутренние понадобятся,
чтобы избежать общения с крейсерами, едва корабль оторвется от притяжения
планеты...
Вокруг космического города все кипело. Уходящая в бесконечную высоту
небес громадина "Улья" была оцеплена невероятным количеством летающей и
наземной гражданской техники. По всей площади корабля ползали
роботы-ремонтники. Братья-техники контролировали работу механизмов как из
центра управления "Улья", так и из космических ботов, в которых зависали на
некоторой высоте и собственными глазами изучали оперативную обстановку. Еще
больше работ велось внутри города - тысячи Братьев-техников настраивали и
ремонтировали приводы и генераторы, заряжали батареи, разрабатывали схемы
для подключения внешних двигателей и источников энергии.
Задача по превращению демократической Азии в тоталитарное государство
много времени не потребовала. Старшие техники почти сразу выяснили, что
экспериментальная когда-то программа "накопления рейтингов" так и сохранила
гриф "опытной", а поэтому имела доступную функцию отключения, которой сразу
же и воспользовались. Все работы проводились исключительно Братьями - ни
один житель САДГ даже не заподозрил, что его личное неприятие к тому или
иному согражданину больше не имеет никакого значения, а датчики
эмоционального фона превратились в бутафорные радио-маячки. Чтобы
отсутствие динамики в так любимых азиатами диаграммах собственного и чужого
рейтинга не привлекло к себе преждевременного внимания, Братья запустили
другую программу, генерирующую случайные плюсы или минусы для каждого
человека страны, за исключением, конечно, самого президента.
Разместив вокруг "Улья" живой щит из созванных со всех близлежащих
городов полицейских катеров, Григ таким образом избавился от необходимости
защищать корабль силами Братьев-воинов. Оставив на борту "Улья" около
тридцати тысяч лучших из лучших, всех остальных молодой Первый разослал по
городам и по всей приграничной территории Севере-Азиатского Государства.
Длительное автономное пребывание вдали от "Улья" потребовало от воинов
экономить энергию боевых машин и запасы собственных лат-скафандров. Было
решено, что Братья разместятся в городских зданиях, начнут использовать в
пищу местную продукцию, дышать неочищенным городским воздухом, а в
патрульные рейды выходить с нерегулярными интервалами по разработанному
командирами расписанию.
* * *
За двое суток, прошедших с момента вступления на президентский трон
САДГ, Григ ни разу не вышел из состояния "Бога". Находясь в каком-то
трансе, молодой Отец каждую секунду что-то проверял, кого-то учил, с кем-то
спорил. Ни один штрих на корабле или за его пределами не делался без
участия юноши. Григ почти не ел, ни разу не спал, не отдыхал, не расслаблял
внимания, не посещал собственных покоев.
Но, несмотря на титаническое напряжение, у него ничего не получалось.
Ремонтные работы затягивались. Техникам не везло - стоило починить один
модуль, как ломался другой. Роботы словно по собственной инициативе
допускали ошибки в точности монтажа, перерезали не те кабели, производили
неверные расчеты. Даже со своим даром предвидения Григ не мог определить, в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг