чем-то вроде промежуточной станции, я посещал его гораздо чаще,
чем прочие места, правда, всегда ненадолго... Кажется, в те дни
я наконец-то отдал должное Миру, в котором родился, и который
прежде не слишком-то любил: я понял, что это - невероятное
место, один только запах цветущих лип на сонной окраине Москвы
стоит всех прочих чудес, а ведь кроме запаха цветущих лип есть
еще горячий ветер Аризоны, который может подхватить тебя и
унести, или свести с ума своими монотонными порывами, есть
головокружительный влажный воздух ночного Лондона ("увидеть
Лондон и умереть" - я не мог вспомнить, где и когда вычитал эту
почти бессмысленную фразу, но она сопровождала меня назойливым
гипнотическим речетативом, пока я пересекал темные аллеи
ночного Гайд-парка), есть длинные тонкие иглы сосен, устилающие
белый песок на побережье холодного Балтийского моря, круглый
черный глаз настороженно пятящегося от тебя сердитого лебедя,
только что вырвавшего булку прямо из твоих рук... Есть многое,
о чем бесполезно говорить, лучше уж засесть за работу и
составить полный инвентарный список всех "чудес света". И какой
идиот решил, что их - максимум восемь?!
В общем, мне пришлось признать, что с Миром, в котором я
родился, все было в порядке, это со мной, болваном, что-то
всегда было не так, пока я принадлежал ему. Нет никакой
разницы, где находиться. Если вообще что-то имеет значение, так
это - существо, из сердца которого ты смотришь вовне. Кто ты
сам - это действительно важно. А мне выпала ни с чем не
сравнимая возможность посмотреть на свою бывшую родину глазами
удивительного и странного существа...
Хотя была во всем этом какая-то фальшивая нотка, довольно
пронзительная, если честно... Я упивался многообразием новых
возможностей, играл в занимательную и довольно приятную игру,
но что-то в мне знало, что сэр Джуффин Халли ни за что не
согласился бы присоединиться к моему путешествию, если бы мне
вдруг пришло в голову его пригласить, я знал это даже в те
сумасшедшие дни, когда смирился со своей странной судьбой и был
почти счастлив, наверное я был бы счастлив по-настоящему, если
бы существо, которым я был, умело чувствовать себя счастливым.
В те дни я вполне мог забыть даже свое имя, если бы оно не
таращилось на меня с многочисленных вывесок, рекламных плакатов
и объявлений, бесконечные "Максы", "Максимы" и "Максимилианы"
буквально преследовали меня, можно было подумать, что в мире не
осталось других имен! Но их назойливое мельтешение не давало
мне забыть о себе. В одном немецком ресторанчике, уже не помню
в каком городе это было, я даже обнаружил в меню
соответствующее блюдо: какой-то "штраммер-макс в зеркалах" и
заказал его, руководимый бесконечным любопытством. Пресловутые
"зеркала" оказались холодной яичницей-глазуньей, кроме нее на
тарелке обнаружился черный хлеб и огромное количество мелко
нарезанной ветчины. Это было не так уж вкусно, но оказало на
меня самое благотворное воздействие: сэр Макс из Ехо на
несколько минут проснулся где-то в темной глубине меня и
настойчиво сказал, что ему пора домой. "Скоро пойдем, ладно?" -
Виновато спросил я. И он снова отступил в темноту, но кажется,
его сон перестал быть таким крепким и беспробудным. Во всяком
случае, именно в том ресторанчике я начал записывать все, что
успело со мной случиться, пока я был сэром Максом из Ехо. Я
исписал несколько салфеток и остался доволен: почему-то мне
казалось, что когда подойдет к концу моя новая странная работа,
чудеса отпустят меня туда, куда хотел вернуться этот уже почти
незнакомый мне парень, и тогда он будет счастлив, а я... я буду
свободен, на вечные времена...
Я не очень-то знаю, что успел натворить, пока меня носило
по всей планете. Моя память пока не может справиться с хаосом
событий, обрушившихся на меня во время этих скитаний, ей не под
силу расставить бесчисленные эпизоды по местам, чтобы
получилась единая, непрерывная и ясная картина, которую легко
удержать при себе. Тем не менее, мне гораздо проще вспоминать
то, что происходило со мной после того, как я съел загадочный
"штраммер-макс" и взялся за свои бредовые записи. Мозаичные
мостовые Ехо снова становились реальностью, мне больше не нужно
было цепляться глазами за неоновую вывеску ресторана "Максим",
или витрину модного магазина "Макс" в центре Мюнхена, или
изумленно отшатываться от экрана теливизора, на котором
мелькали титры очередной серии эпопеи о похождениях
"Сумасшедшего Макса", чтобы вспомнить, что когда-то я считал
это имя своим. Теперь я всегда помнил, кто я, а это уже было
немало! Я все чаще обращал внимание на плохо скрытый ужас в
глазах своих случайных собеседников... и получал от этого все
меньше удовольствия, скорее я чувствовал, что чертовски устал
от своих обязанностей. Но кажется у меня не было шанса
отдохнуть: я занял место Доперста, которого случайно отпустил
на свободу, так что теперь именно я должен был выполнять его
странную работу...
Так что, мне довелось узнать немало о человеческих
страхах. Самое нелепое и забавное из моих открытий связано с
велосипедистами. На собственном горьком опыте я выяснил, что
подавляющее большинство велосипедистов в глубине души боится
сбить какого-нибудь прохожего. Ребята редко осознают эти свои
опасения, но подкармливать их тайные страхи было частью моей
работы, так что стоило мне выйти на улицу, как на меня стразу
же наезжал какой-нибудь велосипедист. Я не думаю, что у кого-то
из людей был шанс причинить мне реальный вред, тем не менее эти
регулярные столкновения чертовски действовали мне на нервы...
Счастье, что подобные страхи почему-то почти не грызут
автомобилистов, то есть случается такое и с ними, конечно, но
довольно редко...
Но приходилось мне делать открытия и похуже. Я до сих пор
не могу забыть высокую светловолосую девушку из ресторанчика
"Красный Слон" - хотел бы я знать, в каком городе, и в какой
стране я нашел это замечательное местечко! Но безумная
светловолосая барышня все испортила: мне пришлось выйти следом
за ней в темноту переулка, такого узкого, что два человека не
моуг идти там рядом, только друг за другом, след в след...
Кажется, мне пришлось убить эту девушку, потому что она была
одержима мыслью о том, что человек, на которого она будет весь
вечер задумчиво смотреть сквозь тонкое стекло стакана, сидя за
маленьким одноместным столиком на втором этаже "Красного
слона", когда-нибудь выйдет следом за ней и убьет ее в этом
переулке, рано или поздно, и кровь будет отвратительно,
неопрятно выглядеть на светло-зеленом ворсе ее джемпера...
Впрочем, иногда мне кажется, что я остался сидеть на высоком
жестком стуле, а это убийство ей просто приснилось, не знаю уж,
как я забрел в ее кошмар, но так вполне могло быть. Во всяком
случае, эта версия нравится мне гораздо больше.
Как бы то ни было, именно на втором этаже "Красного слона"
я понял, что моя невероятная бессмысленная новая жизнь подходит
к концу: я почти закончил свои записи, перечитал их и с
необыкновенной пронзительной ясностью вспомнил все, что было со
мной в Ехо, и людей, которые меня там ждали, и кажется, я
понемногу снова становился своим старым знакомым Максом. Ему
еще требовалось время, чтобы окончательно стряхнуть с себя
оцепенение, сладкое и опасное, но время у нас с ним было, мы
могли легкомысленно транжирить это сокровище, как он - да нет,
я! - транжирил звонкие короны, честно заработанные на службе
Его Величества Гурига VIII, бесцельно слоняясь по антикварным
лавкам Правого Берега. Впрочем к отпущенному мне времени я
относился еще легкомысленнее, поскольку легче всего
распоряжаться тем, что тебе не принадлежит...
А потом я снова попал в Нью-Йорк и немного погулял по
вечерним улицам Сохо, заглядывая в освещенные окна картинных
галерей. Я решил выпить чашечку капуччино и завернул в
ближайший итальянский ресторан. Все было немного иначе в этот
вечер, что-то изменилось в моей жизни, и мне нравились эти
перемены. По крайней мере, черноглазый парень за стойкой
посмотрел на меня с равнодушной улыбкой: мое лицо определенно
не затрагивало никаких тайных струнок в его душе.
"Что я здесь делаю? - Внезапно подумал я. - Сколько можно
гулять, дорогуша? Пока мама не позовет обедать - так, что ли?"
Я рассмеялся от воторженного удивления: мой внутренний монолог
здорово напоминал сумбурные размышления сэра Макса, кажется
этот смешной парень действительно проснулся и теперь бродил
где-то поблизости!
Тут мой табурет чуть не грохнулся на пол, а я не смог
удержаться на нем и мешком свалился прямо в объятия
симпатичного пожилого джентльмена в элегантнейшей серой шляпе,
которая самым странным образом сочеталась с пижонской курткой
из темно-коричневой кожи.
- Прошу прощения, - весело сказал он, - я налетел на ваш
табурет. Загляделся на свое отражение в зеркале, все пытался
решить: похож я в этой куртке на летчика, или нет... Но
наверное я гораздо больше похож на сумасшедшего, да?
- Все-таки на летчика! - Я не смог сдержать смех: в голову
этого симпатичного незнакомца пришла неверотяно бредовая идея,
как раз в моем вкусе. - Вы сбили меня, как настоящий ас, можете
рисовать очередной крестик на боку вашего истребителя! Просто
вам нужно сменить шляпу на какой-нибудь шлем... или что они там
носят, эти летчики?
- Вы совершенно правы. Мы, пилоты, действительно не носим
таких шляп! Можете забирать ее себе, с вашим пальто она
смотрится гораздо уместнее! - И он решительно нахлобучил свой
потрясающий головной убор на мою растрепанную башку. Я так
растерялся, что только хлопал глазами... Черт, я уже успел
забыть, что значит чувствовать себя растерянным, это было так
странно!
- Ну вы даете! - Наконец выдавил я. Незнакомец кивнул,
отошел на несколько шагов и полюбовался на дело своих рук.
- А что, мне нравится! - Удовлетворенно кивнул он. -
Носите эту шляпу, молодой человек, она вам идет... Когда я
выходил сегодня из дома, моя жена сказала мне: "Рон, я уверена,
что сегодня ты что-нибудь потеряешь, а мои предчувствия никогда
меня не обманывают, ты же знаешь, поэтому, черт с тобой, теряй,
но постарайся потерять что-нибудь, не очень нужное." Теперь она
может быть спокойна, я честно выполнил ее просьбу... Прощайте,
молодой человек, допивайте вашу коричневую гадость со сливками.
Могу себе представить, сколько в ней кофеина, кошмар!
Я немного посмотрел ему вслед, а потом взгромоздился на
высокий табурет, с которого меня недавно стряхнули, и послушно
принялся за кофе. Молоденький бармен приветливо мне улыбнулся.
- Рон - очень эксцентричный парень, как все художники, но
он хороший человек. - Итальянец говорил таким тоном, словно
сообщал мне страшную тайну. - Он часто сюда заходит.
- И правильно делает. У вас отличный кофе. - Заметил я.
- Ну что вы, он никогда не пьет кофе. Только немного
хорошего вина, и все.
- Да, в вине нет никакого кофеина, это уж точно! - Я
расплатился и решительно соскользнул с табурета. Вышел на улицу
и обнаружил себя в предрассветном Риме, я уже забредал сюда
несколько раз, к неописуемой радости местных голубей, которым я
с энтузиазмом скармливал все, что под руку попадалось. "Неужели
в названии этого грешного ресторанчика упоминался Рим?" -
Лениво удивился я. И подумал, что было бы неплохо отдохнуть,
впервые за все время моих смутных скитаний я почувствовал, что
здорово устал и хочу спать. Присел на скамейку напротив
какого-то ленивого фонтана, закурил, а потом, кажется,
задремал.
Проснулся я от холода. Огляделся и с изумлением понял, что
больше не сижу на скамейке, а стою на большом каменном мосту.
Холодный ветер с реки пронизывал меня до костей. Черт, только
что мне было жарко: мое пальто не совсем подходило для прогулок
по Риму, в любое время года оно казалось мне слишком теплым для
Вечного Города... Разумеется, я был не в Риме, но вот где?
Город казался мне смутно знакомым, особено этот холодный ветер,
так похожий на ветер Кеттари. "А вдруг?" - Мелькнула у меня
дикая надежда. Но разумеется, я был не в Кеттари, а в
Нюрнберге, я уже был здесь однажды, в самом начале своей
дурацкой "одиссеи".
- Мне действительно пора домой. - Решительно сказал я
пролетающей мимо чайке. Птица крикнула что-то резким неприятным
голосом. Кажется, она была со мной полностью согласна. Я
оторвался от каменных перил и медленно пошел по мосту,
навстречу каким-то печальным позеленевшим от времени зверюгам,
которые охраняли табличку с названием. Я рассеянно уставился на
табличку и рассмеялся: оказывается, я только что стоял на
"Мосту Макса", если переводить дословно!
- Приятно быть таким популярным! - Сказал я мрачной
зеленой зверюге. - Что только в честь меня не называют!
У меня за спиной кто-то звонко расхохотался. Я обернулся и
обмер: рядом со мной стояла Теххи, только она выглядела гораздо
старше, но в тот момент это не имело никакого значения. У меня
в голове пронесся ураган сумбурных мыслей: конечно, Теххи была
дочкой самого Лойсо Пондохвы, она наверняка еще и не на такое
способна! Но почему она так постарела? Неужели меня не было в
Ехо так долго, сколько же, хотел бы я знать?! Двести лет?
Триста? Тысячу? Я замер от ужаса, потому что это было хуже
смерти: это означало, что жизнь людей, которые не могли без
меня обойтись, каким-то образом прошла без меня, пока я
транжирил драгоценное время, шляясь по дурацким забегаловкам и
закусывая бесконечные чашечки кофе чужими глупыми страхами.
Время отлично мне отмстило, оно уволокло от меня моих ребят,
так что теперь со мной все было кончено, потому что это именно
я не мог без них обойтись!
Это чудовищное потрясение оказало на меня самое
благотворное воздействие, как ледяной душ на сумасшедшую
голову. Кажется, холодный речной ветер уносил последние остатки
непостижимого существа, которым я был так долго... Вот теперь я
действительно стал прежним Максом: только этот смешной парень
мог усестся на тротуар, ошеломленно разглядывая совершенно
незнакомую даму, и медленно уплывать куда-то на грань жизни и
смерти из-за ее случайного сходства с милой девушкой из другого
Мира.
- Теххи, что ты здесь делаешь? - Хрипло спросил я,
удивительно, что мне вообще удалось что-то выговорить. - И... и
что с тобой случилось?
- Меня зовут Тея. - Удивленно сказала незнакомка. - И со
мной абсолютно ничего не случилось. Ты меня с кем-то перепутал,
да?
Я чуть не умер от невероятного облегчения. Конечно, это
была не Теххи!
- Перепутал! - Сообщил я самым счастливым голосом, на
какой был способен - вне всяких сомнений, это был мой
собственный голос, и мои собственные сумбурные эмоции! Кажется,
вечность больше не держала меня за шиворот, и мое лицо
наверняка было моим собственным лицом, меня так и подмывало
посмотреться в зеркало. Я совершенно не соображал, что делаю,
когда требовательно поднял глаза на эту милую женщину.
- У вас есть зеркало? - Я уже улыбался до ушей, думаю, это
была самая глупая улыбка из всех, на которые я способен.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг