снисходительно кривя губы в усмешке, прохрипел Кучин. - Вы только взгляните
на эту даму, Андрей Лаврентьевич, - сияет, как киловаттка. Что такое пришло
в вашу милую головку, Инна Георгиевна?
- Завтра... завтра... завтра... - залепетала Инна Георгиевна. - И, ради
бога, не смейтесь надо мной, Матвей Родионович! Нет, нет, провожать меня не
нужно, - взглянула она на Андрея.
Андрей озадаченно взирал на захлопнувшуюся за ней дверь.
На следующий день в квартире Барминых она появилась только в девятом
часу вечера. В руках ее была закрытая картонная коробка, в каких обычно
продают кастрюли-скороварки. От ужина она отказалась и даже не присела, хотя
вид у нее был утомленный.
По дороге к Кучину Инна не доверила коробку Андрею, несла ее бережно и
шла чуть поодаль от него. На все расспросы улыбалась загадочно и виновато.
Кучин открыл двери заспанный, хмурый.
- Торт, что ли, принесла? - увидев коробку в руках Инны Георгиевны,
пошутил он. - Так мой день рождения уже прошел.
- Еле выпросила, - пропела Инна Георгиевна и прошмыгнула мимо Кучина в
комнату. - Еще повезло, что на знакомых ребят угодила, на моих бывших
однокурсников.
Она положила коробку на стол и раздвинула крышку.
- Вот!
Андрей, заглянув в коробку, увидел пушистого хомячка, испуганно
таращившего на него бусинки глаз. Матвей Родионович только развел своими
лапищами.
- Ну, ты даешь, Инна Георгиевна! С живностью-то экспериментировать нам
вроде и не пристало. Как ты на это смотришь, Андрей Лаврентьевич?
Андрей не ответил, он смотрел, на Инну Георгиевну, пытаясь понять, что
с нею происходит. От него не укрылось несвойственное ей возбуждение.
- Готовьте аппарат, Матвей Родионович, - взмолилась она. - Ну,
пожалуйста! Это очень, очень важно. Да вы же и сами все понимаете. Включайте
же!
Кучин, сокрушенно мотая головой, направился к аппарату. А Андрей помог
Инне Георгиевне устроить зверька на металлической пирамиде. Хомячок,
предоставленный самому себе, принялся обнюхивать металлическую опору под
своими лапками, осторожно передвигаясь вдоль ее краев.
- Включаю! - послышался голос Кучина.
Хомячок вдруг замер. Ничего особенного, казалось, с ним не произошло.
Все так же поблескивали бусинки его глаз, смешно топорщились усики. И только
слабое искрение инея на шерстке свидетельствовало о том, что животное
обратилось в мертвый и холодный комочек льда.
Сколько прошло времени после включения мазера, никто из троих сказать
бы не смог, так велико было впечатление от этого необычного зрелища.
- Хватит же, хватит! - первой не выдержала Инна Георгиевна.
Щелчок тумблера, - и мертвый кусочек льда тотчас же ожил, как ни в чем
не бывало хомячок продолжил исследование площадки.
Кучин плюхнулся на стул, замотал головой. Инна Георгиевна стояла,
закрыв лицо ладонями, рот ее был приоткрыт, плечи опустились, сжались.
- Инна Георгиевна, - шепнул Андрей, - что с вами?
Она вдруг бросилась к нему, спрятала голову на его груди, и он ощутил,
как мелко вздрагивает все ее тело.
Андрей остался сидеть на скамейке во дворе клиники, пока Инна
Георгиевна относила хомячка. Она появилась, когда на улице уже стемнело и
зажглись фонари.
Он взял ее под руку, крепче прижал к себе. Она быстро взглянула на
него, но ничего не сказала и не отстранилась. Очутившись в тени тополей,
там, где не было ни души, Андрей повернул ее к себе лицом.
- Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - сказал он. Тогда она осторожно
отстранилась.
- Я знала, что услышу от тебя это, - шепнула она, - но не думала, что
так скоро.
- И что же ты ответишь мне?
Вместо ответа Инна Георгиевна сняла очки.
- Ты знаешь, что это такое?
- Очки.
- Это минус семь с половиной. Видишь ли, Андрюша, какое дело, в моей
семье из поколения в поколение идет беда. Моя бабушка ослепла в пятьдесят
два, а мать в тридцать девять. Слепота наступает медленно, но неотвратимо.
Тебе нужна слепая жена?
У Андрея медленно холодело внутри.
- Ты шутишь... - пробормотал он.
- Родной мой, такими вещами не шутят. Я же медик, немного смыслю в том,
о чем говорю. Идет наследственное отмирание зрительных нервов. Почему -
современная медицина не знает. И помочь бессильна. Вот такие-то у меня дела,
Андрюша...
Инна Георгиевна снова надела очки.
- Теперь я могу рассказать тебе и другое. Со своей неотвратимой
слепотой я смирилась. Но вот мне угрожает новое несчастье, куда более
страшное. Как ты думаешь, хороший я врач? Не отвечай, я сама тебе скажу:
никудышный. Более посредственной студентки у нас на курсе не было. И дело
было не в слабом зрении, а в моей инертности, моем равнодушии к выбранной
профессии.
- Да ведь ты наверняка преувеличиваешь, - запротестовал Андрей, - бог
знает, что на себя наговариваешь.
Инна Георгиевна вымученно улыбнулась.
- Преподаватели, знавшие о моей обреченности, жалели меня, тянули с
курса на курс. Жалость... Как это противно! А я смирилась с мыслью, что
как-нибудь дотяну до инвалидности, Инна Георгиевна поежилась. - И вот
появился ваш магнитный мазер... Сначала меня поразила преданность Матвея
Родионовича своей идее. Рядом с ним я по-настоящему ощутила себя пустым и
никчемным человеком. Ох, как мне стало страшно, Андрюша! Потом... кастрюля с
водой. С нее-то все и началось. Вода, вода, вода! Меня словно снежной
лавиной подхватило, завертело, понесло. Я вдруг вспомнила все, что где-то и
когда-то слышала о попытках заморозить человека с тем, чтобы спустя много
лет снова возвратить его к жизни. Все они были обречены на провал. Живая
клетка состоит в основном из воды. А замерзая и приобретая кристаллическую
структуру льда, вода увеличивается в объеме, рвет мембраны, разрушает всю
конструкцию клетки. Заморозив теплокровное существо, исследователи обрекали
его на верную гибель. Эксперименты в этом направлении давно прекратились. Ты
слушаешь меня, Андрюша? Я сама не понимаю, почему мне все это сразу пришло
на ум, лишило меня покоя, совершенно выбило из колеи... - Инна Георгиевна
помолчала, тиская в руках свою сумочку. - Я ведь что сообразила: мазерный
луч не замораживает воду в обычном состоянии, он превращает ее в какое-то
особое состояние, не нарушая свойственных ей молекулярных связей. Как и что
при этом происходит - объяснят со временем физики. Я же точно уяснила: вот
он - способ замораживания человеческого тела при полном сохранении всех
тканей. Хомячок подтвердил мою догадку. Мы, все трое, оказались у истоков
чудеснейшего открытия. Ты слышишь, Андрюша, - открытия!
Она ткнулась головой в плечо Андрея, замерла на минуту.
- Ну что ж, - сказал Андрей, перебирая ее волосы, - нам остается
поздравить друг друга и во всеуслышание заявить о нем.
Она сразу отстранилась, уставившись в его лицо немигающими глазами.
- И тогда оно перестанет быть нашим открытием, - тихо произнесла она. -
Наши эксперименты продолжат более компетентные в этом люди.
- Да кто же лишит тебя права участвовать в этих экспериментах? - поднял
голос Андрей. - Человек почувствовал в себе такие силы...
- А кто примет всерьез самую посредственную посредственность? Я должна
буду на деле доказывать, чего стою. Но пока я это сделаю, я окончательно
ослепну. И это будет конец, Андрюша.
Теперь он все понял и содрогнулся. Ему раскрылась такая человеческая
трагедия, которая и в дурном сне не привидится. А какими словами сможет он
выразить свое участие? Любое слово в его устах прозвучит сейчас фальшью.
Взяв ее за руки, Андрей сказал:
- Сегодня мать испекла пироги с яблоками, а она на это дело великая
мастерица. Она наказала, чтобы я без тебя не появлялся. Давай забудем пока
все тревоги, сядем за стол и решим, когда нам сыграть свадьбу. Я ведь от
тебя все равно не отступлю, учти.
- Нет, Андрюша, - Инна Георгиевна ответила сухо и решительно, что было
ей совсем не свойственно, - сегодня мне нужно побыть одной и крепко
подумать. У меня просто нет времени на пироги, я и так многие годы
растратила впустую. Хватит с меня. Извинись за меня перед своей мамой. И,
пожалуйста, не провожай меня.
- Может быть, я все-таки смогу помочь тебе?
Инна Георгиевна отрицательно покачала головой.
- Нет, это сделать я должна сама. Сама, Андрюша! Я позвоню тебе, когда
захочу встретиться. А пока... прощай.
Времени было за час ночи. Андрей увлеченно работал над своими
расчетами, когда раздался телефонный звонок. Он бросился к аппарату в полной
уверенности, что услышит голос Инны Георгиевны.
Но, к удивлению своему, услышал голос Кучина.
- Я звоню из больницы, - сказал Матвей Родионович. - Попал сюда по
милости нашей обожаемой Инны Георгиевны. Сердечко у меня не ко времени
забуксовало. Но вот выяснилось, что можно было бы и дома отлежаться. Так нет
же, эта милая женщина вызвала "скорую" и упекла меня на казенные харчи.
- И правильно сделала, - улыбнулся Андрей. - В больнице за вами хоть
уход будет, лечение.
- Да обо мне что ли речь! - вспылил Матвей Родионович. Я аппарат не
догадался обесточить.
- Но при чем тут аппарат?
- До чего же вы недогадливы, Андрей Лаврентьевич... Я убежден, что Инна
Георгиевна с умыслом спровадила меня в больницу. Вы-то, по крайней, мере,
видели, что с нею происходит? Короче говоря, я прошу вас прогуляться до моей
квартиры. Сейчас, немедленно! А на тот случай, если дверь окажется замкнутой
изнутри, прихватите с собой отвертку. Замок у меня такой, откроется.
Теряясь в догадках, Андрей принялся за поиски отвертки. Потом ему
пришлось успокаивать проснувшуюся мать.
Увидев свет в окнах кучинской квартиры, Андрей уже не на шутку
встревожился. Он не представлял, что может там делать Инна Георгиевна, какая
опасность ей угрожает. Он только холодел от самых дурных предчувствий.
Андрей взлетел по лестнице, всем телом ударился в дверь. К его
неожиданности дверь оказалась незапертой и легко распахнулась. Он во всю
длину растянулся в прихожей. И услышал над собой испуганный возглас - в
дверях комнаты стояла Инна Георгиевна.
Потирая ушибленные колени, прихрамывая, он последовал за ней в комнату.
Там горела единственная, свисавшая с потолка лампочка. Только теперь при ее
свете Андрей с удивлением увидел, что на Инне Георгиевне рабочий кучинский
костюм, непомерно великий, свисающий, как с жердочки. Штанины волочились за
нею по полу. Ее платье, сорочка, колготки и лифчик сушились на спинке
дивана.
Ничего не соображающий Андрей, молча смотрел на женщину.
- Как хорошо, что ты пришел, - 0блегченно вздохнула Инна Георгиевна. -
Если бы я еще час-два осталась наедине...
- Что ты здесь делала?
Женщина, счастливо потягиваясь, прошлась по комнате.
- Я провела еще один эксперимент. Решающий.
- Ты работала с аппаратом? Значит, Матвей Родионович не напрасно
беспокоился. Но где же...
Оглядев комнату, Андрей не увидел ни знакомой коробки с хомячком, ни
чего-либо другого, на чем Инна Георгиевна могла бы испытывать мазер.
Единственное, что снова и снова мозолило глаза Андрею, так это стул, одиноко
стоявший посреди комнаты, да очки, валявшиеся подле его ножек.
До сознания Андрея постепенно доходил смысл происходящего.
- Неужели... ты... - пробормотал он срывающимся голосом.
- Да, Андрюша, да! - пропела Инна Георгиевна. - Я должна была сделать
это. Как же мне еще доказать свою причастность к нашему открытию? Я получила
такие результаты, которые позволят мне распахнуть двери в настоящую науку.
О, остановить теперь Инну Подшивалову будет куда как непросто!
- Но как же ты... смогла... одна?
- Ох, Андрюша, ты даже не представляешь, чего мне это стоило. Я думала
с ума сойду, пока разберусь в принципе действия мазера. Хорошо, меня
электрики из нашей поликлиники консультировали, реле изготовили, чтобы
включение и выключение происходило автоматически. А присоединять-то реле мне
самой пришлось, позвать-то сюда я никого не могла, сам понимаешь. Я
последние ночи спать разучилась, - Инна Георгиевна счастливо засмеялась. -
Одного я, правда, все-таки не учла, - она за карманы развела в стороны
висевшие на ней штанины кучинского костюма, - мне следовало раздеться. После
выключения все на мне промокло до нитки.
На минуту воспаленное воображение Андрея нарисовало мрачную картину:
любимая им женщина мертвым ледяным изваянием застыла на стуле. Ее одежда,
волосы, очки покрылись инеем...
А если бы отказало это самодельное реле? Андрей обессиленно плюхнулся
на стул, одиноко стоявший посреди комнаты. Под его ногами хрустнуло стекло.
- Мои очки! - ахнула Инна Георгиевна.
Они одновременно нагнулись за пустой оправой. И стукнулись лбами - да
так, что Андрей крякнул, а Инна Георгиевна громко вскрикнула. Андрей впервые
увидел, как она хохочет, всплескивая руками, запрокинув голову и
раскачиваясь из стороны в сторону.
Вдруг она сразу осеклась, ее глаза, устремленные на Андрея, раскрылись
широко и зачарованно.
- Андрюша! - она схватила его за руки. - Я же и без очков...
- Что? - перепугался Андрей.
- Я все отлично вижу. Ты подумай только - без очков!
Они поднялись на ноги. Андрей не выпускал, ее рук, словно боялся, что
неведомая сила подхватит и унесет ее.
- Какие необъятные возможности, - проговорила Инна Георгиевна. Глаза ее
смотрели на Андрея, но тот понял, что она не видит его. - Целый мир
неведомого... И впереди теперь вся жизнь.
Ее глаза снова увидели Андрея.
- И вместе, да? - шепнула она.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 10.01.2015 22:02
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг