а именно в моменты, так сказать, по-рыцарски мужских поступков. А в любое
другое время - пожалуйста!
- Ужас какой! - посочувствовал Серега. Они проехали еще какое-то время в
полном молчании.
- А вообще-то, сэр Сериога, - на полном серьезе добавила вдруг леди
Клотильда, - навлекли вы на себя серьезную беду. Причем из-за тварей,
того явно не стоящих. Жить, исполняя чужие пророчества, иметь вместо
порядочной, собственной человеческой судьбы и, так сказать, вольной жизни,
по собственной воле - и разумению проживаемой, - иметь вместо этого
участь щепки в чужих лапах... Быть обреченным исполнять, исполнять и
исполнять... И за все про все в награду одна-единственная и довольно
сомнительная к тому же радость - помогать другим выправлять ИХ судьбы...
Невесело.
"Да уж, куда как невесело", - продолжил он про себя затронутую красоткой
Клоти тему. Печально даже, если можно так выразиться, крайне печально все
сие, сэры рыцари и сэрухи рыцарши, до зеленой тоски в груди печально.
Особенно если ты и сам уже, можно сказать, почти что - да какой там почти
что - полностью уже веришь во всю эту местную галиматью с этими их
колдовскими проклятиями и зловещими пророчествами. Подобные магические
заморочки здесь, надо отметить, весьма и весьма опасны. Стоит только
вспомнить в качестве примера то самое исполнившееся с их подачи
пророчество об Отсушенных землях. А уж предреченная ему смерть от рук им
же и спасенных - это уж вообще, ребяты, ну ни в какие вороты...
Ничего-ничего. Вот вернется домой, вот тогда... И будет у него покой. В
индустриальном двадцать первом веке, как помнится, нет ни проклятий, ни
пророчеств. Вот она, наша программа-максимум - всенепременно вернуться
домой. А я в Россию, домой хочу - я так давно не видел маму...
Далеко-далеко из ночной тьмы вынырнул в пределах видимости крохотный
желтый огонек. Ровно засиял, время от времени скрываясь за гигантскими
стволами деревьев. Но не гас - светил, скрываясь и показываясь, и
понемногу приближаясь к ним по мере продвижения вперед. Кони прибавили
шаг. Перспектива уютного стойла впереди явно прельщала их больше, чем
темный ночной и оттого не располагаюший к себе лес. И хотя никаких таких
страш-шных опасностей и уж-жасных приключений лесное пространство доселе
пока что им не являло (если, конечно, не считать той недавней встречи -
ехали б себе мимо, и не было бы проблем), однако и уютно здесь никому не
было.
- Кажется, трактир, - спокойно вымолвила Клотильда.
- Заедем?
- Почему бы и нет, сэр Сериога. Мало ли кого там встретим. Глядишь, и
попадется случайно нужный нам человечек, а то и просто хорошее вино.
Леди явно намекала, что не все еще потеряно. И загадочный
спаситель-помогатель, мол, вполне возможно, еще только ждет-пождет их себе
где-то там на дороге...
Трактир стоял прямо на обочине неширокой колеи, в которую как-то незаметно
для глаза переросла тропа, по которой они ехали. Местный очаг общепита
предусмотрительно (учитывая славные здешние времена и места) укрывался за
высоким забором. Призывно светя при этом во все стороны дороги громадным
переносным фонарем, для лучшей видимости подвешенным на могучем кованом
крюке, вделанном прямо в ворота, - этакая доисторическая предтеча
неоновых вывесок и манящих витрин. Забор, ворота - все имело солидные
размеры не менее чем в полтора человеческих роста высотой и толщиной, надо
думать, соответственной. Леди Клотильда неспешно подъехала к створкам,
набранным из толстенных досок и тщательно окованным поверху железом,
несколько раз от души вдарила в них кулаком.
Никакой реакции на стук не воспоследовало. Никто не торопился открывать
ворота для полуночных гостей, во всяком случае, из-за высоченных ворот и
забора до них не долетело ни единого звука, могущего засвидетельствовать
наличие за ними какой-нибудь, хоть самой завалящей, гостеприимной души.
Леди Клотильда, выдержав довольно долгую паузу, повторила операцию -
только на сей раз все делалось гораздо продолжительнее и гораздо, хм...
мощнее. Створки ворот мелко задрожали, а с боков, где находились петли,
начал исходить противный дребезжащий скрежет железа. От него сводило зубы,
как от бормашинки в руках садиста-стоматолога.
- Ну че... Че вам, говорю?! - откликнулись наконец из-за ворот.
- Путники мы! - гаркнула во всю мощь своих богатырских легких леди
Клотильда. По лесу моментально прокатилось гулкое эхо, затем две или три
птицы всполошенно-обрадованно завопили в ответ. - Открывай! А то у нас
обеденное время кончается!
- Чаво?! Какой вам счас обед... - несказанно изумились за воротами.
- Как какой?! - вдохновенно возопила явно соскучившаяся по общению с
холопьями и прочими невинными душами простая феодальная дева (точнее,
дива). - Да ты с кем разговариваешь, болван?! Я тебе не кто-нибудь, я -
баронесса Дю Персиваль! Говорю тебе - сейчас самое время для обеда! Живо
открывай ворота! Ну?! Ты, жабий потрох, семенной плевок навозоеда,
задничная плесень мохозавра...
За воротами некоторое время помолчали, очевидно, сраженные мощью этих
последних доводов, затем с некоторым подозрением и по-прежнему безо
всякого уважения вопросили:
- Чаво это госпожа благородная баронесса по ночам шляетси? Да еще и
обедать ночью требуеть-с... Баронессам место у замке. Откель я знаю, можа,
ты тварь-нечисть какая ночная?
- Тьфу! - раздраженно сплюнула на землю леди Клотильда. - Так ты откроешь
или нет?! Да как ты смеешь, поросль смердовская... Впрочем, черт с тобой.
Хочешь, прочту Благодарение Всеблагому и Преосвященному? Уста нечисти, как
ты должен знать, не дерзают отворяться в священной молитве...
- Ну, читай, - помолчав, с важностью разрешили за воротами.
Леди Клотильда, с шумом набрав полную грудь воздуха, принялась громко
тараторить скороговоркой:
- Всеблагой и Преосвященный, да будет сладко в устах, произносящих имя
Твое, да пребудет власть Твоя над этим миром и над всяким другим, на
который Ты восхочешь излить благодать свою. Погрязнув в грехах и муках,
взвываем к Тебе, и Ты отверзаешь слух свой и милуешь нас. Великий, прости
нас и сохрани от бед, отведи от нас зло стоглазно и стозевно, храни нас от
посланцев зла и тьмы, буде пребудем мы в безгрешии, и очисть нас от
скверны, коли согрешиши мы. Даруй нам благость и отведи от пороков...
Одна из створок ворот шумно скрипнула и пошла в сторону.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Покой с девицею вам должен только сниться.
Хотя конечно же смотря какая там девица...
Внутри был темный, слабо освещенный одной-единственной подвесной лампой
двор, земляной пол которого был утоптан до крепости бетона. Существо,
сильно смахивающее на гигантскую летучую мышь в разлетающихся по ветру
плащеобразных одеяниях, придержало створку, пока немногочисленная
кавалькада заезжала во двор. Затем споро затворило ее, едва не прищемив
при этом нехитром действии хвост бедной Серегиной коняге. С грохотом
поочередно опустило вниз аж целых три громадных рычагообразных затвора,
расположенных этажеркой, один над другим - по всей видимости, здешние леса
в плане безопасности сильно отличались от увеселительных парков где-нибудь
в Западной Европе, к примеру.
Леди Клотильда спрыгнула с седла, Серега последовал ее примеру. Они
самостоятельно завели в конюшню фыркающих и на удивление легко идущих
коней - видно, радость предстоящего отдыха в теплом стойле сильно
поспособствовала умягчению конских ндравов. Вот даже и звероватый вороной
битюг леди Клотильды оказался на этот счет чувствительной особью.
Расседлали и растерли мощные пропотевшие спины. Зашли в трактир. Большая
полуподвальная зала была пуста, в громадном очаге, расположенном в углу,
догорали гигантские головешки, бывшие некогда, по всей видимости, цельными
пнями.
Леди Клотильда бодро промаршировала в центр залы, по-хозяйски уселась за
ближайший к огню стол и скомандовала:
- Еды! Что там у тебя есть - мясо, жаркое... И вина! Хорошего, самого
наилучшего!
- Есть жареный гарчик, - от дверей ответило ей существо, при ближайшем
рассмотрении оказавшееся сухим старичком, одетым в стиле гоголевского
Плюшкина: сплошные лохмотья и заплаты, кое-как прикрывавшие тело и не
выставлявшие его на полное обозрение лишь благодаря своей потрясающей
многослойности. - Также имеется вино мецское и бриджское, закрытое
пробками с печатями и без оных. С пробками, конечно, дороже. Чего изволите?
- Мецского, - благодушно соизволила приказать леди Клотильда. - С
пробкой, разумеется. И тащи сюда побольше своих гарчиков. Филимоны для
приправы у тебя найдутся?
- Спрашиваете, - важно ответил старик, - сами барон Квезак мои филимоны
очень даже нахваливают. Я их мариную в крепчайшем уксусе, не жадничаю, не
то что некоторые - это я про повара господина барона говорю. Они у меня
намедни даже целую бочку их закупили. Оченно, говорят, помогают в пытках,
при помазаньи ими ран пытуемых. По сравнению с ними те, что ихний повар
умариновывает, - тьфу сплошное! На два-три крика только и хватает...
- Отставить филимоны, - быстро сказала леди Клотильда. - В еде следует
быть неприхотливыми. Давай живо - вина и гарчиков!
Однако феодальный Плюшкин, добравшийся наконец до их стола от дверей
своего заведения, нести просимое отнюдь не торопился. Топтался рядом и
заискивающе улыбался, украдкой жадно и выжидающе поглядывая на пояса
путешественников.
- Понимаю, - с усмешечкой сказала Клоти. - Сэр Сериога! Вы не могли бы
продемонстрировать этому... хозяину нашу платежеспособность?
Серега кивнул и полез в один из потаенных кармашков на своем поясе. Его
золотая копилка - дар скучающей в замке братца леди Эспи - вернулась-таки
к нему после бурных эскапад прошлой ночи. Золотое чаури, представлявшее
собой солидную монету в полсантиметра толщиной и в Серегин мизинец
диаметром, пришлось буквально выцарапывать из слишком тугого для него
вместилища ногтями. Наконец он вытащил толстенький диск, зажал его двумя
пальцами и жестом фокусника показал трактирщику.
Гоголевский персонаж как ветром сдуло. Очень скоро стол перед ними
оказался густо заставлен тарелками - сплошь хлеб в виде румяных лепешек и
гарчики (ими оказались небольшие, зажаренные до нежнейше-золотистых
корочек мелкие птички), но зато в каком все это было количестве! Посредине
торчал крупный, замысловатой формы кувшин, украшенный сверху толстой,
пузырем выпирающей пробкой.
Леди Клотильда подцепила пробку кончиком кинжала и открыла кувшин. Щедро
налила густо-рубиновую жидкость себе и Сереге, неторопливо глотнула,
одобрительно хмыкнула и принялась за хрустящих на зубах птичек.
Вскоре в тарелках вместо гарчиков лежали по большей части одни кости, а
жидкости в кувшине оставалось на донышке. Леди Клотильда, порядком
повеселевшая от снеди, не в пример более приятственной для ее желудка, чем
те засохшие сухари, какими она обходилась в своих рыцарских скитаниях (по
крайней мере именно из них состояли ее скромные трапезы на лоне природы в
первые дни их общения с Серегой), а также от весьма неплохого по качеству
вина, распустила пояс на несколько дырочек. Заодно пошарила рукой в районе
своей могучей рыцарственной талии, извлекла оттуда удлиненное нечто. И
почти сразу же без всякого замаха несильно метнула это самое нечто - им,
кстати, оказался небольшой трехгранный кинжал, в точности повторяющий по
форме и размерам достославные клинки земных рыцарей (то бишь кинжалы
милосердия, предназначенные исключительно для добивания поверженного или
слишком уж израненного врага). Метнула и попала в одну из толстенных
бревенчатых подпорок, поддерживающих потолочные притолоки залы. Кинжал со
стуком воткнулся в дерево аккурат над самой головой субъекта в лохмотьях,
притулившегося там же, только пониже, и надо отметить, с такой
угодливо-слащавой физиономией, что и сахар по сравнению с ней показался бы
желчью. Субъект тут же, моментально отреагировав на это истошным визгом,
повернулся и исчез за дверью.
Клоти, сыто вздохнув, поменяла позу, расположившись на широкой деревянной
скамье чуток повольготнее. Пластины на наборном панцире брякнули,
топорщась и наползая одна на другую.
Серега отбил пальцами по столу длинную дробь. Помолчал, осознавая, что,
хотя говорить ему и есть о чем, но вот попробуй начни - и не знаешь, когда
и закончишь, ибо тем накопилось - лопатой не разгрести...
Разговор начала Клоти.
- Поговорим поподробнее о заклятии сего колдуна, сэр Сериога. Должна
сказать... Многое тут можно сказать. Заклятие на вашей судьбе отныне лежит
не слишком приятное, конечно, но... Хоть и печально весьма все сие, вам
предреченное, однако ж, как говорил мои предок Перси, всякий приличный
человек в любой момент должен уметь выжать из любого несчастья хотя бы
одну приличную монету для самого себя. Шутка, конечно. Э-э... а теперь
выскажу то, что думаю обо всем этом лично я, и, добавлю, вполне серьезно
думаю. Завет исполняя... Хорошая фраза. Я в том смысле, что в заклятии,
наложенном на вас, нигде не говорится одно - а именно, что в ходе
исполнения обрушившихся на вас пророчеств вы можете или же должны
погибнуть. Более того, дословно вам предсказано следующее: что смерть ваша
обязательно должна воспоследовать от рук кого-то там, вами же и
спасенного. Или же просящего о помощи. А это уже совсем другое, сэр
Сериога. Чувствуете разницу? Э-э... Итак, что же мы с вами на этом всем
имеем в конце концов? А имеем мы то, что сами эти пророчества для вас
лично будут абсолютно безопасны, мой друг. И далее - они должны именно
сами притягивать вас к себе и непременно при этом исполняться. А опасными,
согласно заклятию, для вас являются лишь люди. И причем, повторюсь, только
те, кого вас угораздит спасти в ходе всех этих действий. Или же
попросившие спасения...
Серега молча выслушал, покорно покивал головой. Ибо что тут было говорить?
В особенностях местных национальных проклятий леди Клотильда наверняка
разбиралась лучше него.
- И это наводит меня на одну презабавную мысль. Сэр Сериога, не хотите ли
прямо сейчас, перед посещением Дебро... вкупе, так сказать, с его
владельцем бароном Квезаком, проверить истинность моих слов? Вернее,
непреложность наложенного на вас заклятия?
- Догадываюсь, что где-то прямо неподалеку имеется некое место, -
медленно, обдумывая каждое слово. произнес Серега. - И в том месте есть
пророчество? Или же пророчество о самом этом месте...
- Вы правы, сэр Сериога, - быстро произнесла Клоти и улыбнулась немного
смущенно. - Еще будучи дитем несмышленым в обучении у дяди моего, сэра
Аргуса Дю Персиваль, слыхала я превеликое множество историй. Но эта - о
великом проклятии рыцарей ордена Палагойя, запала мне в душу более других.
Ну, пророчества есть пророчества... вроде сказок на ночь для детей -
слушать интересно, а вот исполнить их... Но с вами...
- А со мной, как выясняется, нам уже и флаг в руки, и барабан на шею.
- Че?! - по-простонародному так изумилась леди Клотильда. Даже несколько
отвесила обольстительную нижнюю губку, окрашенную матерью-природой в
нежнейший сердоликовый оттенок.
- Ни-че, леди Клотильда. Ну что ж, все поедено, выпито... Поехали
проверять? Всяческие там непреложности вкупе с моей предполагаемой
неуязвимостью.
Клотильда, с готовностью закивав в ответ, тут же сорвалась со своего
места. Во дворе, опередив Серегу, шествовавшего с золотым чаури наготове,
подскочила к трактирщику. Быстро выгребла откуда-то из тайников в своих
доспехах несколько мелких монеток. Сунула их местному Плюшкину не глядя. А
когда тот, даже не потрудившись пересчитать выданную ему мелочь, тут же
принялся хныкать о великой недостаче в оплате, попросту и от всей своей
рыцарской души дала ему подзатыльник. И бедолага кубарем покатился вниз со
своего же крыльца.
- Замок Чехуры, - торопливо просвещала она Серегу, выводя из конюшни
недовольно храпящего на ночь глядя вороного, - построен рыцарями ордена
Палагойя. Им же и принадлежал. до момента проклятия.
- А что с ними случилось?
- Э-э, сэр Сериога... Давайте сначала за ворота выедем, подальше от ушей
этого... этого типчика. Не внушает доверия мне его рожа, то есть морда
лица.
Сэр Сериога выразил свое полнейшее согласие с этими словами всеми чертами
своей физиономии. И терпеливо молчал все то время, которое понадобилось им
для оседлывания крайне недовольных столь ранним отъездом лошадок.
- К вопросу, что с ними сталось... Знаете, сэр Сериога, мы живем в мире,
который потихоньку изменяется. Были короли Нибелунги, затем они исчезли,
были маги - их в свое время здорово пощипала Священная комиссия. Затем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг