- Глас народа - голос Божий... Как скажешь, Сусанин!
Они беспрепятственно прошли через толпу, испуганно подавшуюся в разные
стороны при их приближении. Убитый Серегой паренек валялся на полу, под
ногами у стоявших. Окровавленный и полузатоптанный. Серегу вновь замутило.
И вновь он ощутил свою неподъемно тяжкую вину за все то, что успел
натворить в этом мире... Впрочем, здешние обитатели вытворяли вещи и
похуже. Хотя это, конечно, еще не повод для того, чтобы им подражать.
Старичок подвел их к стене зала (оборотень, уже в облике черного лиса,
вылез из-под одного из столов, оставшихся неперевернутыми, и присоединился
к их маленькой процессии), открыл малоприметную дверку и свернул туда.
Втроем двинулись следом.
Как бы то ни было, но прозвище "Сусанин", походя приклеенное им к
старичку, все чаще и чаще приходило Сереге на ум. По мере того как они
пробирались по темным, заваленным досками и каким-то тряпьем коридорам.
Трудно было поверить, что элегантный барон Квезак, покинув общество
благородных гостей, а потом и постель новобрачной, мог решиться зачем-то
удалиться в эти катакомбы. Чудачество благородного господина? Или все же
хитрость его преданного слуги и им сейчас будет каюк с засадой или
ловушкой...
Наконец старичок остановился возле одной из дверей. Даже на вид дверка
внушала всяческое уважение - толстое дерево, почти сплошь окованное
железными полосами. На двери были скобы под дужку висячего замка, но
самого замка не было.
- Вот, - сказал старичок и повернулся лицом к приведенной им троице. -
Вот где барон Квезак любит проводить свое время... Может, и деточки мои
здесь побывали. А некоторые из вас, наверное, уже и засомневались, туда ли
я вас веду... Не обманываю ли... Откройте дверку и сами убедитесь, что со
мной - все честно, без обману... Жалею лишь, что не решился сам открыть
эту дверку ТОГДА - страх одолел.
Леди Клотильда плечом оттерла старичка назад. Рывком отворила дверь.
Или толщина дерева служила звукоизолятором, или было в этой двери еще
какое-то, невидимое простому глазу ухищрение, но, как только между косяком
и дверью появилась самая что ни на есть крохотная щелочка, на их уши тут
же обрушился истошный, воющий крик. А ведь до этого не было слышно ни
звука. Клоти ринулась вперед с радостью голодающего, узревшего наконец
перед собой ничейный кусок мяса. Серега, не отставая, влетел в дверь
следом за ней.
Судя по тому, что ему уже доводилось слышать о бароне Квезаке, представшая
перед ними картина была нормой жизни для его высокоблагородия. Помещение,
по интерьеру и антуражу больше всего напоминавшее пыточную весьма высокого
класса из фильмов с участием фашистского гестапо, ярко освещалось целыми
гроздьями факелов, понавтыканных в высокие стоячие канделябры. В центре,
спиной к вошедшим, стоял сам господин барон Квезак. Перед ним, на столе,
смахивавшем по спожностн конструкции на операционный, корчилось и дико
кричало что-то окровавленное и бесформенное.
- Дьявол, - почти нежно пропела леди Клотильда и улыбнулась господину
барону, с открытым ртом обернувшемуся к ней. Хорошо так улыбнулась,
приветливо. - А ты, я вижу, занят, наш дорогой хозяин? Зря, ой как зря.
Потому что шла я сюда такая добрая, думала: вот приду, чик один раз мечом
- и все, нет господина барона. Но раз ты таким интересным делом занят,
приличнее будет, ежели присоединюсь я к тебе. Ах ты ж моя душка барон... -
Она широкими шагами приблизилась к онемевшему от ужаса барону, не смевшему
даже пошевелиться, и приставила лезвие эльфийского меча чуть ниже его
поясной пряжки. - Не дергайся, амарант мой бесценный, - нежно
посоветовала она ему. - А вы, сэр Сериога, совлеките с этого стола
несчастного. Оборотень, и ты, холоп, помогите ему!
Кое-как опомнившийся Серега трясущимися руками расстегнул пряжки на
толстенных ремнях, крепивших окровавленное тело к столу. Сбоку подошел
оборотень, коротко ударил бедолагу в челюсть и хладнокровно взвалил на
себя изуродованное тело. Пояснил в ответ на удивленный взгляд Сереги:
- Это чтобы он сознания лишился... Иначе мы его отсюда живым не вынесем,
помрет от боли... А ты, холоп, покажи-ка нам какую-нибудь комнатенку. Да
чтоб с постелькой.
Старичок с трудом отвел от барона и леди Клотильды глаза, наполненные
самым настоящим молитвенным экстазом, и нервно закивал:
- Да-да, все исполню, благородный господин, как пожелаете...
- Холоп! - Похоже, Клоти свой нежный голосок приберегала теперь только для
одного барона. Потому что на несчастного старика она рыктла прямо-таки
по-звериному - Холоп! Не сметь называть какого-то оборотня благородным
господином!
Старичок кинулся отбивать в сторону леди мелкие частые поклоны. Интересно,
но почему это появилось и разрослось у Сереги такое смутное ощущение, что
крик леди Клотильды старичка и не испугал, и не смутил? И с чего бы это...
- Как прикажет благородная миледи... Все, как ей будет угодно... Сюда,
почтенный оборотень. Следуйте за мной, я проведу вас... Это сын кузнеца
Эльке, бедняга. Посмел наступить на лапу охромевшей баронской суке, когда
той господин барон разрешил поиграться с его ребенком... Счас-счас я
крикну тетушку Эльке...
Оборотень со слугой исчезли, и в комнате остались только трое - барон,
леди Клотильда и он, Серега. Следовать за ушедшей парочкой (вернее,
троицей, если только можно считать изуродованное тело, повисшее у оборотня
на плече, за человека) он не захотел. По всему было видно, что они и без
него управятся.
- Что ж, сэр Сериога, - после короткой паузы сказала леди Клотильда, -
если вы не воспользовались возможностью уйти, а остались... Должна ли я
считать, что вы наконец готовы получить от меня урок в столь тонком и
сложном ремесле, каковым является искусство пыток?
Серега застыл на месте. Нет, барона Квезака к этому моменту он ненавидел
достаточно сильно, но чтобы вот это делать... Он представил, как будет
стоять и смотреть, как руки Клотильды превращают тело барона в такой же
корчащийся и сочащийся кровью кусок мяса, какой был только что унесен
отсюда И все это - под звуковое сопровождение воплей боли. Представил... и
его тут же мощно замутило.
- Вижу, что нет, - спокойно сказала Клотильда - Однако, сэр Сериога,
всякое деяние надо наказывать подобным же деянием. Ежели, то есть когда вы
станете сюзереном и правителем своих собственных земель, крепко помните и
исполняйте это правило, и тогда люди ваши всегда будут считать вас
справедливейшим из правителей. Умейте принимать решения, противные самой
вашей натуре - это долг каждого сеньора! Но это на будущее. И в конце
концов, вам совсем необязательно вершить самому правосудие, на это
существуют палачи. Стало быть, придется поступить так, друг мой Сериога,
- я сама для вас подберу хорошего палача. В будущем и дальнейшем. Дабы все
ваши враги имели возможность понести должное и приличествующее их поступку
наказание. А сейчас... Думаю я, что следует вам возвратиться в главную
залу. Объявить себя как герцога Де Лабри. И потребовать вассальной
присяги. Там сейчас вассалы барона, несколько человек гостей из числа
ближайших соседей... Заявите им, что герцог Де Лабри жив и требует от
своих бывших вассалов полного повиновения. В конце концов, вы их сеньор по
праву законной принадлежности сих земель. Они сие помнят, не сомневайтесь.
Добавьте, что барона Квезака с чистой совестью можно считать мертвым,
потому что с ним пожелала уединиться лично я, баронесса Дю Персиваль.
Скажите, что я приду туда, как только освобожусь здесь. Ну?!
Последнее "ну" прозвучало таким приказно-выдворяющим тоном... что-то вроде
"свободен" или "вон из аудитории!".
Серега четко, по-военному, сделал "кругом". И покинул помещение, проявив
при этом чрезмерную даже поспешность. Сзади, морозя ему кожу на спине,
раздавался ласково-уговаривающий такой голосочек леди Клотильды:
- А вот мы сейчас подумаем, чем займемся... Есть ли у вас в пыточной
"седалище монаха", дорогой мой барон? Нет? Ах как жаль... А кожесрезальный
станочек имеется? Душка моя, к чему нам отказываться от простых радостей
жизни - вы ведь радовались, применяя все это? Дайте ж и мне побаловаться...
Серега торопливо захлопнул за своей спиной дверь. Тяжелое
деревянно-железное сооружение без скрипа встало на свое место, отрезав от
него и ужасающе-нежный голос леди Клотильды, и хриплый страдальческий
вскрик барона...
Наощупь, полагаясь на весьма смутные воспоминания, он побрел назад по сети
коридоров. Голова казалась тяжелой, словно внутрь ее залили что-то вроде
каменной лавы. В ушах гудело. Серега чувствовал такую неимоверную
усталость, словно у него за плечами было уже лет двести. И все двести он
прожил исключительно на этом свете, то бишь в этом мире, неразвитом,
сумасшедшем и ужасающе жестоком. Он добрел до дверки, за которой был зал.
Распахнул ее тяжелым пинком.
Перед ним предстала картина разгромленного пиршества. Перевернутые столы,
блюда и черепки кувшинов на полу. Ближе к помосту лужи разлитого вина
сливались с лужами крови, остатки опрокинутой на пол еды лежали вокруг
мертвых тел. Впрочем, некоторые, кажется, еще стонали...
Но все благородное общество собралось в тесный кружок у камина в углу, не
обращая никакого внимания на стоны и хрипы. При появлении незнакомца они
обернулись. Мечи, все еще зажатые в их руках, теперь были опущены вниз. Но
и в ножны отправлять их никто не торопился.
Серега вздохнул и побрел к помосту.
Он шел, спотыкаясь о тела, поскальзываясь на объедках и чертыхаясь. Добрел
до помоста, поискал взглядом кресло покрасивше среди всех тех, которые
были разбросаны по полу. Но все, что он видел, было чересчур уж
красивенько. До отвращения - сплошь резьба, позолота и какие-то камешки.
Он плюнул про себя, углядел у стенки высокую табуретку из неструганого
дерева, подошел и выволок ее на середину помоста. Уселся и положил на
колени свой эльфийский меч. Тяжело вздохнул. Отчаянно хотелось то ли
плакать, то ли бежать отсюда...
- Я - герцог Де Лабри, - намеренно негромко сказал он. Слова падали в
тишину залы размеренными каплями. - Ваш новый правитель и хозяин по праву
эльфийской мандонады. Как вы все уже должны были слышать, Преждеживущие
вновь воспользовались своим правом выбирать господина для тех земель, над
которыми они властны. Я есьм он...
Он блефовал, блефовал отчаянно. Наверняка эти сеньоры еще ничего толком не
знали и не слышали. Барон Квезак должен был об этом позаботиться, не в его
интересах было допускать широкое паблисити для свежеполученного Серегиного
титула. Но... в душе теплилась надежда, что лесной старичок-боровичок
обеспечил им, как и обещал, всяческую информационную поддержку. Через СМИ
в виде слуг и слухов...
- Итак, я - его сиятельство герцог Де Лабри, - уже несколько громче
сказал он, отчаянно стремясь обрести поддержку хотя бы в звуках
собственного голоса, глухими раскатами отдающегося под высоченными сводами
огромной залы. - и я требую, чтобы вассалы... мои вассалы принесли мне
клятву. Не злоумышлять, не посягать, при нужде поддерживать меня мечом и
копьем и все в таком же духе. Я жду.
Он бросил это последнее "я жду" в абсолютную, оглушающую тишину залы, как
рыболов забрасывает крючок в воду. Но, в отличие от рыболова, его крючок
был, по всей видимости, без всякой наживки. И стало быть...
От толпы в углу отделился мужчина. Лет двадцати-тридцати по фигуре и лет
пятидесяти по лицу. Пошел к помосту н спешным шагом, на ходу
демонстративно вкладывая свой меч в узорчатые ножны на боку.
Поднялся на помост и встал рядом с сидящим Серегой.
- Самозванец, приходящий сам и сам называющий себя нашим сеньором, -
насмешливо сказал мужчина, глядя Сереге прямо в глаза, - не может
рассчитывать на почет и уважение. А также на безопасность. Я убрал меч, но
я его могу и снова достать. Все мы наслышаны про Клотильду Персивальскую,
но... ее сейчас здесь нет. На что рассчитываешь ты, неизвестно из чьего
роду и неизвестно откуда взявшийся человек? Я легко могу убить тебя прямо
здесь. Я наблюдал за тобой. Двигаешься в бою ты неплохо, но обучения не
проходил. И теперь уже я... Как ты это сказал - я жду? Так вот, я жду.
"Что сказать?" - металось в голове у Сереги. Намеренно затягивая паузу, он
медленно и ласково погладил узкий клинок эльфийского меча, лежавший у него
на коленях. Тот, изменив положение, засиял переливчато, рассеивая
багрово-дымный сумрак залы веером радужно-серебристых искр.
- Я вижу твой меч, - насмешливо сказал незнакомец, - вижу, что он не
похож на наши. Но один только красивый меч не может служить
доказательством твоих слов. И он не может сделать тебя наследником давно
усопшего герцога!
- Я могу ответить - я здесь, - сказал Серега скорее устало, чем
испуганно. - Я здесь и жив. Я выбрался из подземелий барона и остался жив,
я сижу здесь, в его пиршественной зале, посреди тел его людей и обломков
его мебели - и я все еще жив. Мой ответ прост: если ты хочешь убить меня,
сделай это сейчас. Ну?! Может быть, я действительно вру и эльфийская
мандонада не охраняет мое тело и мою жизнь. Прикончи меня, и тебе уже не
придется так долго болтать, прикрывая этой болтовней страх внутри себя и
сомнения: а вдруг все то, что я говорю, есть правда? Но если я все же
останусь жив, несмотря на все твои усилия, сочтешь ли ты это достаточным
ответом? Правда, если не поверишь в историю с эльфийской мандонадой и на
этот раз, то можешь пробовать снова. А я все равно буду жить. Ну, давай!
Мужчина с лицом старика вытащил меч из ножен, как-то замедленно воздел его
над своей головой. Обрушил лезвие вниз.
Серега, не вставая, пнул его под колено (явно последствия общения с леди
Клотильдой - ну да с кем поведешься, от того и наберешься) и слегка
качнулся на табурете, давая возможность могучему телу пролететь мимо себя.
Мужчина плашмя шлепнулся на пол, отпустил ругательство, которое сделало бы
честь и самой леди Клотильде, затем вскочил на ноги. Слухом Серега уловил
шаловливый шорох меча по воздуху - мужчина, стоя за его спиной,
по-видимому, направил удар на этот раз горизонтально и, судя по звуку,
где-то на уровне его шеи. Не было уже ни времени, ни пространства, чтобы
отбить удар. Все, что он мог успеть, - это вскочить на ноги. И тогда меч
перерубит его не по линии шеи, а по груди. Вот и вся выгода. Но страха,
как ни странно, от осознания этого он не испытал. Сидел не шевелясь, и ему
было скорее интересно, чем боязно за свою жизнь. Все-таки значит
что-нибудь эта самая эльфийская мандонада или нет в сложном деле защиты
его бренной плоти от всяческих посягательств.
Над плечом что-то звонко хрупнуло, и по одежде посыпалось колкое
металлическое крошево.
Он повернул голову и посмотрел на ошарашенное лицо мужчины, пытавшегося
стать его убийцей. Но не ставшего.
Что теперь следовало ему сказать? Что-нибудь вроде "ха-ха-ха, я так и
знал"? Или в более грозной тональности: "ну вот, теперь вы все убедились"?!
- Честно говоря, я и сам все время сомневался, - сказал Серега охрипшим
голосом. - И если только это не совпадение, то, стало быть, - все
правда... Ну что теперь будем делать, благородный, или как вас там зовут?
Поищем другой меч и...
- Рыцарь Дерга, - механически отозвался мужчина за его спиной, с ужасом
рассматривая пенек, оставшийся на рукояти от его меча. - Нет, больше
переводить хорошее оружие на плохое дело я не буду...
- Чудненько, - как-то до странности равнодушно сказал в ответ Серега,
переводя холодный взгляд на столпившихся в углу. - Есть тут еще любители
экспериментов? Нет? А слуги у меня здесь будут? Эй, кто-нибудь, повелеваю
выдать рыцарю Дерге...
- Дерга, - автоматически поправил его бывший оппонент.
- Дерга, - легко согласился Серега. - Выдать вышепоименованному новый меч
взамен потраченного на мои герцогские проверки. Убрать убитых в...
холодное место. Священника к ним, что ли... Раненых перевязать.
- В замке есть свой член Священной комиссии, - сказал рыцарь Дерга, все
еще продолжая зачарованно разглядывать печальные останки своего меча - И
мне не надо другого меча - я сохраню вот этот для своих потомков, милорд.
- Хорошо, этот обрубок на память, а другой - как дар, - с некоторой
нерешительностью в голосе продолжил свои распоряжения Серега. - Раненых -
разместить по кроватям, к ним - лекаря. Столы на место, полы немедленно
помыть...
- Помыть?! - ахнул кто-то тоненько из угла залы. - Прямо счас?!
- Счас! - попробовал изобразить Клотильдин рык новоявленный герцог Де
Лабри. Получилось плохо. Но все же что-то да получилось, потому как в углу
завозилась некая фигура и откуда-то выскочила целая вереница слуг. С
тряпками и ведрами. - Расставить столы. Накрыть там... что осталось. Будем
праздновать появление в этом зале вашего нового... как это называется, пся
крев?
Видимо, заковыристое польское ругательство, вычитанное им в какой-то
книжке, произвело впечатление, ибо толпа тут же нестройным хором
провозгласила:
- Вы наш сюзерен, милорд!
- Вот-вот, явление нового сюзерена народу...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг