Демонстративно обнажали мечи, зачем-то прижимали их рукоятями к носам,
остриями кверху. Салютовали, что ли? Этакая рота пажеского караула... И
только затем при всем этом параде из рядов тяжеловооруженных стражников
являлось наконец на свет божий само его высокоблагородие - милорд
Жанивский собственной персоной, прошу любить и жаловать, - оказавшийся
при ближайшем рассмотрении тщедушным брюнетиком лет тридцати с лишком, с
лицом, красивым ну просто до жути - точеные черты, с печатью этакой
мужественной надменности... и с оттенком усталости от жизненных невзгод на
высоком челе. Приодет был милорд под стать лицу - сплошь темно-зеленый
бархат с изумрудным шитьем И шитье, надо сказать, группировалось
исключительно в нужных местах, ненавязчиво и вполне изысканно даже
подчеркивая тот факт, что при малом росте и субтильном телосложении плечи
у милорда были широкие и могучие. Правда, на взгляд Сереги, широкими и
могучими там были скорее ватные подплечники (уж больно все это выглядело
ненатуральным, раздутым даже каким-то, а в смысле пропорций и вовсе
получался сплошной андеграунд), но, по всей вероятности, для местного
дамского контингента подобная "деза" должна была сходить за милую душу.
Жанивский обходил согнанную толпу, с брезгливой миной обозревал
перепуганные крестьянские лица. Затем пальчиком указовывал. Стражники тут
же принимались с бранью гнать отобранных индивидуумов к телеге, сидеть на
которой с каждым добавляемым задом становилось все труднее и труднее...
Серега трясся на телеге, вцепившись пальцами в шершавые занозистые края,
мрачно размышляя о предстоящем. И мучил его один из множества гамлетовских
вопросов: ну вот почему? Почему он лезет в любую авантюру, какую ему
только догадаются предложить? Почему не в силах устоять перед искушением
всякий раз снова взять да и шагнуть в неизвестное? Вот и в данный момент -
он в очередной раз у черта на рогах. Бог терпел да нам велел...
Извращенное какое-то у вас, сэр Сериога, имеется чувство, то бишь не
чувство, а жажда приключений. Вас снова толкнули в спину, а вы и рады
стараться, и шаг вперед из строя! И вот везут теперь в замок, стражники
которого страдают гомосексуализмом, а нравы и привычки всех остальных -
"зэковские" какие-то, ей-богу, иного слова, судя по увиденному и
услышанному, для описания этого и не подберешь.
Впрочем, оборвал он свои печальные причитания, за это Клоти будет жить.
Цена хорошая. Достойная даже... даже и его смерти. Будет скитаться по
здешним весям и лесостепям, будет вздыхать по этому самому подлецу
Жанивскому, что ехал сейчас впереди Сереги в окружении целого кольца
стражников. Будет пить, как пила, бить морды, как бивала, спасать
несчастных и просто дурачков, вот как его спасла...
Замок Жанив, к которому они наконец подъехали, оказался на диво роскошным
и затейливо-нарядным зданьицем - никаких тебе мрачно вздымающихся над
окружающим миром башен, никаких могутных крепостных стен. Этакий сплошной
бельведерчик прямо посередь леса. Весь облепленный кружевами резных
завитушек, бюстиками в нишах, идущих буквально рядами, и столбиками на
постаментиках. Посередь замка красовались въездные то ли двери, то ли
воротца, двухстворчатые, все в сетке железных орнаментных финтифлюшек -
сразу и не поймешь, для украшения это или же для укрепления. Отряд обогнул
здание, заехал на расположенный сзади двор, огороженный солидным забором,
- но, опять-таки, против лесного зверья такой забор был бы вполне, а вот
против вооруженной осады и приступа - навряд ли... Конечно, замок могли
построить и предшественники милорда. Но тогда и вовсе жуть, как говорила
одна дамочка. Чтобы отважиться жить в таком поместье да посреди дремучего
леса в эпоху самого что ни на есть анархического феодализма, нужно всерьез
и весьма крепко верить в свои собственные силы. Или - в собственную черную
славу. Или и в то и другое вместе взятое... Давно ли хозяин замка увлекся
магией? Потому как что еще могло заменить в этом мире крепостные стены?
Или же магией начали увлекаться еще предки милорда? И именно оттуда пришли
его на сегодня излишне обширные познания - как о мироздании, о полнейшей
неосведомленности в котором так сокрушалась простодушная бедняжка Клоти,
так и об обряде Луны, зародившемся черт знает в каких далях отсюда...
В просторном дворе за забором группками располагались конюшни, сараи и
сарайчики, множество различных служб и целый выводок разномастных флигелей
для прислуги, под казармы... Большинство из них были построены недавно. Об
этом говорили и кучи строительного мусора вокруг, и поблескивающие на
солнце свежеструганые доски флигельной обшивки. Похоже, милорд был крайне
предусмотрительным человеком. И начал расширять свое хозяйство до начала
решительных действий. Помещения впрок, так сказать...
Толпу новобранцев согнали с телеги, тычками и пинками погнали вперед.
Серега слез одним из первых, пошел в веренице перепуганных крестьян. И тут
его легонько потрепали по плечу сзади, а он наивно обернулся и получил
хлесткий и неожиданный для себя удар прямо в лицо. Правда, успел слегка
повернуть голову, пропуская чужую руку чуть мимо, - насмотрелся уже, как
это делала леди Клотильда. Но все равно громадный кулак чувствительно
проехался по скуле. Он мельком глянул в лицо - да, тот самый стражник,
плеть которого он перехватил в лесу, Луги, вроде бы - и тут заметил еще и
ногу. Идущую в пинке прямо ему в пах. Серега, недолго раздумывая, сделал
молниеносный скользящий шаг назад, упал на спину. Перекатился через голову
несколько раз прямо под ногами уныло бредущих пейзан и поднялся на ноги
метрах в четырех от своего обидчика. Поднялся и, безразлично повернувшись
к нему спиной, побрел дальше. Догонять тот не стал, слава богу.
Их выстроили в ряд перед тыльной частью здания. Здесь, кстати, и бюстики,
и резьба, и прочие финтифлюшки напрочь отсутствовали. Одни только голые
стены. И глухие ставни на мрачноватых окнах. Прямо как у кичливого Портоса
- спереди золотое шитье, а сзади мешковина. Стражники вразвалку встали на
фланги строя. Перед ними вновь появился милорд Жанивский. Стоял, надменно
выпрямившись, и поглаживал нудно скулившую на руках собачонку, шибко
напоминавшую и шерстью и статью породистого земного пекинеса.
- Солдаты! Будущие мои солдаты! - Голос у милорда был именно такой, какой
и полагался при таком лине, - мужественный бархатный баритон с легкой
хрипотцой на взлете. Словом, в самый раз для охмурения скучающих в глуши
да по замкам феодальных дамочек, но как в эту компанию могла затесаться
горделивая Клотильда? Вопрос вопросов: почему женщина влюбляется? - Да, я
не оговорился! Отныне вы именно мои будущие солдаты! Гордитесь этой
великой честью! В течение этого дня вам предстоит пройти некоторые
испытания, которые также будут и вашей учебой! Ибо враг может напасть в
любой момент! А потому нам нужны сильнейшие из сильных, храбрейшие из
храбрых! Думаю, вы поймете меня, когда я скажу, что не каждый - нет, не
каждый - может стать солдатом! И служить моему благородному дому! Точно
так же, как и не каждый вынесет предстоящие испытания. Но те, кто не
вынесет, тоже нам пригодятся - вы еще увидите это - как урок для других.
Помните - на испытаниях вы должны победить! Чтобы стать моим солдатом!
Ура! Наш клич - жанивская зелень всех перебьет! Кричите! Не слышу!
Стражники по бокам завопили как резаные Крестьяне нестройно поддержали.
Серега, подумав маленько, тоже во всю глотку начал вопить:
- Жанивская зелень все перебьет! Жанивская зелень...
Милорд встретился с Серегой глазами и милостиво улыбнулся ему. Вот уж нас
и приметили. Что и требовалось получить. Теперь Луги по крайней мере
остережется задевать его слишком уж открыто. Будем надеяться, что
остережется - все ж таки само его благородие заметило, активист, блин...
Правда, исподтишка все равно гадить будет раза в три больше, ну да
опять-таки будем надеяться, что долго он тут не задержится. Наше дело
маленькое - помешать обряду Луны, или как там еще называется это
магическое действо.. И все.
От криков, незамысловатых по содержанию и откровенно придурковатых по
тексту, во рту оставался сильный привкус дешевого мыла. Милорд Жанивский,
прокурлыкав свое воззвание, убрался восвояси, стражники завернули толпу
крестьян налево и, пиная сзади, погнали к небольшой калиточке в заборе.
Ура, ребяты, испытания начались!
Сразу за забором, чуть поодаль от калитки, громоздилась куча камней,
блестевших на солнце гладкими отполированными боками. Каждый величиной с
коровью голову, никак не меньше.
- Разбирай! - щедро "разрешил" стоявший у кучи служивый. - Усе ваше! Так
что не боись, подходи, бери - не скупись... И стройсь с каменюками в руках!
Крестьяне заохали, зароптали чуток погромче, чем мыши (то бишь по-местному
мучачи) пищат. Стражники тут же взяли копья наперевес. Ропот смолк,
пейзане с сокрушенными лицами принялись разбирать глыбы. Серега с усилием
выдрал из кучи камень поменьше, как ему показаюсь. Пальцы соскальзывали с
округлостей - того и гляди упадет на ногу. Или еще на кой-кого... Он
поморщился, мысленно охарактеризовав в самом неприглядном свете бедную
мать милорда Жанивского, и без того неумолчным шепотом поминаемую по
бокам. После общения с леди Клотильдой, кстати, у него в этом деле
появился солидный словарный запас - так что охарактеризовал по первое
число. Затем взвалил норовящий выскользнуть из рук валун на плечо и занял
свое место в веренице крестьян, понуро склонившихся под тяжестью таких же
каменюк.
- Ну вы, навозные! - обратился к ним с прочувствованной речью ближайший
стражник, как только построение закончилось. - Сейчас - бегом вокруг
замка. Сбежать и не мечтайте, впрочем, вот помечтать об этом вполне
можете. Сие даже навозу не повредит, ха-ха! Камни не скидывать! Нам из-за
вас предстоит бежать три круга! Ну и вам, само собой. Только вам с
дополнительной радостью - это я как о камнях, так и о дерьме в штанах! От
натуги, навозные, на навоз изойдете, о-хо-хо! И не советую отставать,
особенно первым! Впрочем, можете и отстать, а то по вечерам в последнее
время скучновато! Ну, трогай!
Сбежать действительно не было никакой возможности - дюжие молодцы с
оружием из числа стражи, сопя, бежали рядом, ради развлечения покалывая
бегущих крестьян концами копий. Многие дергались от боли, роняли камни,
потом им приходилось заново взваливать себе на плечи скользкие глыбы,
снова бежать, только уже еще быстрее, потому что надо было догонять
ушедший вперед строй... Впрочем, Сереге в данный момент было совершенно не
до жалостливых чувств. Потому что рядом с ним бежал Луги.
К концу первого круга зад у Сереги стал одной кровавой раной. Луги
изгалялся как мог... И как ему только удавалось держаться, - ну, не
впереди, конечно, всего лишь в конце строя, но все ж в строю, на ногах,
бегущим и не отстающим, - Серега ума не мог приложить. Видимо, шатания по
лугам да по лесам с леди Клотильдой давали-таки о себе знать. И это
радовало. Ибо прозрачные намеки стражника на развлечения по вечерам за
счет первого отстающего были чересчур уж прозрачны. Строй тяжело бежал на
подгибающихся ногах, рядом радостно бухали стражники - налегке, с одними
копьями. Сбежать и вправду не было никакой возможности. Лично он и не
собирался этого делать, но вот крестьяне, со стонами трусившие спереди и
сзади, надо думать, явно не отказались бы.
Третий круг оказался просто пыткой. Легкие горели, горло перехватывало,
ноги, казалось, просто не существовали - так деревянные подпорки ниже
пояса, которые он как-то умудрялся переставлять. Оказавшись при этом
впереди всего строя. Луги, давно отставший на одном из поворотов - забор
за замком выписывал долгий, усеченный с краешку эллипс, - ковылял теперь
где-то в хвосте колонны. Так что Серегин зад отдыхал...
Они закончили третий круг и повалились на землю, хрипя и задыхаясь. Даже
стражники сделали то же самое, а ведь у них-то бег был налегке, без
камней. Калитка растворилась, перед людьми, лежавшими вповалку, опять
объявился милорд Жанивский. Пушистая собачонка на этот раз красовалась на
плече, вернее, на могучем козырьке подплечника. Милорд подбоченился, обвел
всех картинным взором - ну ни дать ни взять полководец перед верными
войсками. Суворов на марше, бля... Серегу его сраное благородство
обласкало особым взглядом. Мол, герой, паря, победитель забега...
- Мои верные и новые солдаты! Вы с честью выдержали первое испытание, и я
уже почти могу вам доверять! Сейчас вас покормят! Еда будет отличной - вы
это заслужили! И по чаше пива на человека - вы это тоже заслужили! Ну а
теперь поговорим о тех, кто этого не заслужил! Приведите ко мне первого...
нет, трех из числа отставших первыми!
Где-то на левом фланге, позади, возникла некоторая суматоха. И кончилась,
сменившись воплями. Стражники за руки подволокли к милорду трех
упирающихся и дико кричащих бедолаг.
- Вот они, первые недостойные быть среди вас! Солдаты мои! Я не опозорю
вас, зачислив в ваши ряды отвратительных слабаков! Э-э... Возьмите вот
этого.
Он ткнул одного из бедолаг носком сапога из зеленой замши. Двое остальных
тотчас умолкли, отползли в стороны. Стража им не препятствовала.
Помеченный милордом тоже прекратил орать, сжался на земле в тугой комок,
затрясся, тихо всхлипывая.
- Итак, слабак... Рожден мужчиной, но не ведешь себя по-мужски... Таким ни
к чему радоваться красотами этого мира.
Стражники поволокли сжавшегося в комок несчастного к калитке. Туда же
проследовал и милорд Жанивский. Лежавших на земле крестьян подняли
пинками. Вслед за господином погнали во двор.
В центре пятачка, прямо под задними окнами замка, сооружалось что-то шибко
похожее на крест. Серегу вместе с остальными новобранцами подогнали
поближе. Выстроили полукругом. Вокруг загадочного сооружения прогулочным
шагом туда-сюда расхаживал милорд, гладил собачонку, притулившуюся на
плече. Привели крестьянина, подтащили к кресту. По лесенке загнали наверх
и присобачили веревками в классической позе распятого Христа. К ногам
привязали вязки соломы... Сердце у Сереги нехорошо екнуло. Он уже начал
помаленьку догадываться, какого рода "развлечение" им уготовил увидеть
милорд. Гад, Нерон малахольный выискался...
- Солдаты! - опять завел излюбленную пластинку холеный красавчик в
зеленом. - Тот, кто недостоин быть солдатом, должен... просто обязан
очистить землю от своего присутствия. Или за него это должны сделать
другие. Надеюсь, вы согласны со мной. Так?! Не слышу...
Толпа справа и слева от Сереги заволновалась, раздались
торопливо-испуганные вскрики:
- А как же! Точно, наш милостивец... Так точно, ваше благородие! Все, что
милорд говорит... все оно и верно, уж так верно...
Милорд обвел нестройно кричащую толпу недовольным взглядом. Выждал тишины
и заявил со значением:
- Не нуждаюсь в вашем одобрении. В следующий раз, чтоб вы знали, следует
вам только дружно проорать: "Многих лет милорду"... Понятно? Ну а
теперь... Честь освободить эту землю и наши ряды от недостойного я
предоставлю... предоставлю...
Взгляд Жанивского скользнул по рядам и уперся в Серегу. Губы его
благородия растянулись в маслянистой улыбочке.
- Лучшему! Пусть докажет, что и впрямь может стать лучшим из моих
новообретенных солдат. Подведите его к заготовке...
Серега стоял как замороженный. На фига было вырываться вперед, стучало у
него в голове. На фига, на фига... Подошел ухмыляющийся Луги, ухватил за
плечо, рывком выдрал его из строя, прошипел:
- Ну, гаденыш, посмотрим, так ли ты хорош... Не разонравишься ли милорду
невзначай!
И подволок его к основанию креста. Милорд Жанивский продолжал
гаденько-сладенько улыбаться ему поодаль, привязанный к кресту непрерывно
что-то скулил и постанывал в вышине. Сереге сунули в руку факел.
- Я... - сказал Серега и осекся, - я не буду. Не...
Он хотел уж было сказать - не смогу, но одернул себя. Здесь "не смогу"
прозвучит как признак слабости. Подобного признания ему уж точно не
простят. Могут и сжечь вместо бедолаги, а могут и вместе с ним. И его не
спасет, и сам пропадет. А ведь он здесь не просто так. Ему, как Штирлицу,
дело следовало сделать, невзирая ни на какие гестапы...
- Батюшке моему... - начал он, тщательно подбирая слова и направление
разговора, - клятвенно обещал, что не убью того, кто не угрожает напрямую
мне или моим близким...
Милорд тут же подскочил к Сереге. Собачонка, возмущенно тявкнув, слетела с
плеча. Глаза у милорда, ядовито-зеленые, как две свернувшиеся в клубок
гусеницы соответствующей раскраски, впились ему в лицо.
- Этот слабак угрожает мне - и моей армии... Жги! Я приказываю!
- Милорд! Ваше благородие! В лагере вашей светлости и под руководством
столь прославленного воина, как вы, даже этот несчастный наверняка очень
быстро превратится в стоящего вояку. Ваше руководство... тренировки ваших
новобранцев поставлены столь разумно...
Грубая лесть - самая действенная лесть, думал Серега, глядя в моментально
помягчевшее лицо милорда Жанивского. И усилил натиск:
- Помилованный и знающий, что только вам он обязан своей жизнью, этот...
этот недочеловек будет служить вам не за страх, а за совесть. Величие и
милость милорда... - Он замолчал, просто-напросто не зная, что плести
дальше. Милорд Жанивский стоял мечтательно притихший, с полузакрытыми
глазами. Серега порылся в памяти, и, махнув на все рукой, продолжил: -
Трусь лбом о порог милости вашей. Вы ж как светило - согреваете нас
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг