Александр Свистунов
ОБМАНКА
Хлоднокровие - первая заповедь новичка. Ему должны быть присущи
спокойствие, уверенность, рассудительность. Спешка, растерянность, суета
неприемлемы на Ириде. Каждый шаг тщательно рассчитан и многократно взвешен.
Здесь нельзя забивать себе голову второстепенными вещами. Нельзя думать о
том, чего нет перед глазами и, наоборот, упускать из поля зрения даже
стебелек придорожной травки, свернувшийся в затейливое колечко под твоим
ботинком.
Только выдержка и осторожность среди всех этих "радужных пятен",
"чертовых пальцев", "снежных затмений" и "мерцающих следов".
Из-за мерцающих следов Игорь и оказался на Ириде. Ради них он,
используя все доступные методы, сумел-таки уговорить десяток суровых
начальников различных служб отпустить его в поиск. Мерцающий след
интересовал Игоря наличием ряда необъяснимых физических парадоксов.
Достоверно о следе известно лишь одно, и это одно немаловажно для службы
Специального Назначения, находиться внутри следа - безопасно.
Но порядок, прежде всего. Порядок этот, словно всеядное животное, не
разбирая чинов и званий, с тупым безразличием, методично пережевывает всех
новоприбывших. Делает из них поточных героев сражений со всей остальной
вселенной.
Неделя в карантине, согласен. Учили владеть своим телом, делать
шпагаты и принимать позы йоги. Бегать по раскаленному песку как гриновская
героиня по морю, пользоваться блестками, обманками и еще двумя десятками
предметов, входящих в снаряжение групп спецназа. Решать задачи из высшей
математики при воздействии на мозг тошнотворного инфразвука. Заставили
запомнить тысячи инструкций на все предвиденные и непредвиденные случаи
жизни. Научиться интуитивно определять и обходить за тридцать три километра
все не представленные в каталоге объекты. Затвердить наизусть самый главный
пункт - не создавать нештатных ситуаций.
Но если так... Какого черта нужно было держать меня две недели в
изоляторе. Я собираюсь заниматься только следами. Ну, может быть, радужными
пятнами, если возникнет такая необходимость. Всего-то и дел - неторопливо
пройти километров десять, двенадцать, разбросать по дороге кучу датчиков,
если повезет, побывать в следе... И назад.
Игорь бегло поглядел на GPS. Он уже прошагал четыре тысячи шестьсот
метров. Дорожка ровной линией тянулась к горизонту и там терялась вдали,
среди растрескавшейся высушенной почвы. Изредка попадались небольшие оазисы
- деревьев в двадцать, тридцать. Но они оставляли впечатление временного
явления, словно случайно уцелевшие островки в выжженной пустыне.
Несмотря на удручающе знойный вид ландшафта, Игорь от жары не страдал.
Было здесь + 26 по Цельсию. Он легко дышал, широко шагал и внимательно
высматривал набор неуловимых примет, сигнализирующих о возникновении
мерцающего следа.
Сегодня пришлось-таки пойти на скандал. Спецназ, видите ли, весь
работает, личный состав занят, и некому сопровождать новичка на прогулке.
Просто ни одного свободного человека.
Он вспомнил суровое, непреклонное выражение лица капитана Эдварда. Как
он сам встрепанный, потеряв чувство меры, от сознания собственного
бессилия, дико орал на капитана. Как рванулся в секцию связи, отпихнув
ошалевшего от такой наглости радиста, и отправил во все известные ему
Советы системы восемнадцать весьма эмоциональных запросов, суть которых
сводилась к следующему:
Почему капитан Эдвард срывает планы научных работ? Кто дал ему право
держать человека под домашним арестом? Известны ли Совету, а равно и
капитану Эдварду, рамки его полномочий?..
Эд в конце концов сдался. Он ужасно огорчился такому повороту событий,
назвал Игоря неуравновешенным мальчишкой и добавил, что Ирида - это не
Альпы и не Памир, а даже на Земле альпинисты ходят в связках. Затем проклял
какую-то срочную работу, приковавшую его к базе, сокрушенно покачал
головой, мрачно заявил, что снимает с себя всякую ответственность, сунул
Игорю радиомаяк и, объяснив, как можно с его помощью вызвать тревожную
группу, отпустил.
Игорь упрямо шел вперед по тропинке. Изредка носком ботинка он
осторожно поддевал камни, попадавшиеся под ноги. Причем из озорства
старался отшвырнуть их как можно дальше, высовывая при этом кончик языка от
усердия.
Потянулись металлические озера. Самое большое метров триста в
поперечнике. Все сплошь неправильной формы, просто шкодливо оброненные
кляксы. Среди озер оазисы не встречались. Но где-то на линии горизонта
угадывался полосатый песок. Линия желтая, линия красная... Иногда одна
полоска наползает на другую, и тогда получаются любопытные узоры, затем
песок, оберегая свою цветовую обособленность, восстанавливает череду
полосок. В песках вновь попадаются оазисы, но туда еще топать и топать...
База осталась в семи километрах за спиной. Где-то на западе должен
быть "Чертов Палец". К северу, километрах в тридцати, на удивление легко
прижившись на этой планете, расположилось независимое поселение
космополитов "Белая Долина". А тропинка нестираемой линией тянулась через
пески и оазисы прямо к "Острову Джексона" - конечному пункту на маршруте
Игоря. И нужно было прошагать еще девять километров, и еще нужно, чтобы
чуть-чуть повезло - появился мерцающий след.
Чаще всего следы появляются в этом районе, очерченном Базой, "Островом
Джексона" и "Чертовым Пальцем". Сначала проявляется вытянутым овалом контур
следа, затем, словно облитый жидким металлом, вспыхивает огнем весь участок
внутри овала. Его наибольший диаметр - сорок два с половиной метра, меньший
- тридцать три и одна десятая.
Деревья и песок. Скалы и клубы пыли, случайно занесенные ветром в
след; все становится серебристым и неестественным. Через десяток секунд,
иногда через три-четыре минуты, след исчезает и появляется вновь уже метров
через сто пятьдесят. Снова исчезает, чтобы преодолеть очередные сто
пятьдесят метров, и так бесконечной цепочкой. Особенно хорошо видны следы
на фотографиях со спутников. Изредка они обрываются на третьем, четвертом
шаге, но, бывает, описывают замысловатые кривые, будто стараются запутать
неведомых преследователей. Специалисты, разглядывая снимки, из всех
возможных объяснений чаще выбирают самое невероятное - пытаются прочитать
всему цивилизованному миру послание братьев по разуму.
Естественное или искусственное происхождение у мерцающих следов - в
этом еще предстоит разобраться. В одном Игорь был твердо уверен - в течение
двадцати семи часов местных суток он непременно должен встретиться с
мерцающим следом. А еще лучше побывать внутри. До сих пор это удалось
только Дзюмпею, и то случайно.
Очевидцы рассказывают, что целых девятнадцать секунд в центре овала
нелепо дергалась на маленьком пятачке его серебристая фигурка. Казалось,
Дзюмпей никак не может решить, что ему делать: замереть на месте или бежать
со всех ног от греха подальше. Скоро он принял решение. Тихо опустился на
землю и в отчаянии прикрыл голову руками.
Дзюмпею тогда казалось, что после своей мимолетной смерти он вновь
воскрес в ином мире. У него возникло давно забытое ощущение детской обиды.
Словно кто-то беззастенчиво отнял такой привычный солнечный жаркий день, а
вместо него подсунул чужую непроглядную ночь.
Он слушал ровный гул жестокого ливня. Крупные капли непрерывно
молотили о землю, но ни одна не попала на Дзюмпея. Однако он весь продрог,
спина заныла от сырости. Сзади ужасающе бухал гром, сверкала молния,
которую он не видел, но, почему-то ощущал вспышки всем телом. Ему казалось,
что гроза только идет на него и через секунду обрушится всей мощью. Он сел,
прикрыл голову. И все кончилось...
Игорь усмехнулся. Мне бы так влезть. Уж я бы не стал падать ниц.
Следы интересовали, конечно, не только его, но по настоящему ими еще
никто не занимался. К тому же с ними рядом часто возникают радужные пятна,
они же пятна Гардинга - соседство очень опасное.
Интересно, насколько серьезен был капитан Эдвард, когда рассказывал
эту легенду? Как раз последние два дня карантина они занимались обманками.
Теперь проблема решена. Имеешь за поясом обманку - и можешь смело лезть в
самую гущу радужных пятен.
- Тренировка и еще раз тренировка, - не уставал повторять капитан
Эдвард, - каждое движение должно быть выверено до миллиметра и доведено до
автоматизма. Обманка должна быть сначала продолжением пальцев, а затем
сутью твоей кожи. Кстати, ты слышал легенду, чрезвычайно популярную среди
наших старожилов? Я расскажу.
Когда-то очень давно, когда эта планета переживала еще младенческий
период, во вселенной уже существовала цивилизация звездных великанов.
Одному из молодых великанов, подающему большие надежды, приглянулась
прекрасная инопланетянка из шарового скопления Неземных красавиц. Случай
был не исключительный. Великану предстояло, как обычно совершить тринадцать
славных дел, избавиться от семи скверных пороков и, наконец, заслужить
любовь прекрасной дамы. Он справился с этой задачей слишком хорошо.
Инопланетянка навеки связала с ним свою судьбу.
Жили они вместе недолго, но счастливо. В один прекрасный день Великан
отправился по долгу службы в дальний сектор галактики с секретной
миссией... Он пропал где-то на Млечном пути, в окрестностях черных дыр...
Долго ждала его красавица, надеясь на чудо. Но чуда не происходило, и
тогда она сама решила чудо совершить. Прекрасная инопланетянка потратила
всю жизнь на поиски возлюбленного. Была она вечно юной и не боялась, что
милый не узнает ее, но срок жизни, пусть достаточно большой по нашим
меркам, оказался, тем не менее, слишком короток для поисков любимого.
И вот, на закате своей жизни, прошедшей в вечных скитаниях по
вселенной, когда времени на дальнейшие поиски у нее не осталось, набрела
она на эту планету. Здесь-то она и обнаружила его следы. Но следы были немы
и не могли рассказать, что случилось с любимым. Красавица в бессильной
тоске бродила по планете и горько-горько рыдала. А вскоре умерла,
растворилась в лучах ясного солнца. Но возле следов, там, где роняла она
свои жгучие слезинки, расцвели пятна горечи...
Они же радужные пятна. Так как, если хорошо присмотреться, можно
заметить на грунте в таких местах лениво мигающие разноцветные огоньки. Они
же пятна Гардинга - бедняга погиб в одном из этих пятен. Они же фокусы
фобии. Ни одного человека пятна не желают принимать. Механизм процесса
неизвестен, но установлено, что в этом самом фокусе фобии планета
вытягивает из тебя все свое, принадлежащее Ириде, до последнего атома. А
затем создает вокруг предмета или человека совершенно непроницаемую
оболочку.
Здешним воздухом дышал? - грозно спросил капитан Эд и решительно
протянул обманку.
Игорю не хотелось попадать в такое пятно. Он, конечно, обрел нужные
навыки обращения с обманками, порой даже допускал крамольную мысль, что
овладел нехитрым приспособлением в совершенстве, впрочем, капитан не
уставал регулярно напоминать Игорю о его младенчестве в этих вопросах и
необходимости тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться. И
потому Игорь зорко просматривал дорогу впереди себя, как учил его Эд.
Голову чуть набок, глаза слегка прищурены, на правом хрусталике
светофильтр. Но в том то и дело, что часто пятна едва видны, исчезающе
крохотны, почти призрачны и обнаружить их задача невыполнимая. На этот
случай за поясом, в так называемом патронташе, всегда наготове две обманки.
А ему Эдвард сунул и третью. Игорь не хотел рисковать, тратить время на то,
чтобы выбираться из неприятной ситуации. Эдак, чего доброго, не до следов
будет.
Несколько раз у него появлялось будоражащее ощущение близкой
опасности, казалось, он засекал столь нежелательное радужное сверкание.
Однажды он долго не мог преодолеть собственный страх, интуитивно
чувствовал, что дальше идти нельзя. Минут десять он нерешительно топтался
на месте, напряженно вглядываясь в ровную полоску пожелтевшей травы, между
игольчатым деревом, крайним в оазисе и ближайшим металлическим озером.
Опасность, или просто проклятая мнительность? Когда Игорь убеждал себя: что
вот она, опасность, рядом, он действительно отчетливо наблюдал тревожное
мигание разноцветных огоньков. Когда говорил себе, да ерунда, все в
порядке, путь чист - никаких радужных пятен и в помине не было. Не желая
рисковать, Игорь осторожно обошел на всякий случай подозрительный участок и
вновь вернулся на тропинку.
Стало очень жарко. Воздух над полосатым песком еще не плавился, но уже
обдавал горячим дыханием. Кое-где, пока еще вдалеке, на равнине суматошно
завозились мелкие клубы пыли. Только бы они, слившись в сплошную стенку, не
помешали обнаружить нарождающийся след, подумал Игорь.
Он решил освежиться, резко скрутил колпачок у флаги и сделал три
больших глотка. Вода была приятной, холодной. Он опустил флягу и взглянул
на часы. Два пополудни. Осталось не слишком много времени и результатов
ноль. Игорь осмотрелся.
Не заносимая песками тропинка упрямо тянулась сквозь пестрый мир чужой
планеты. Она словно ободряла одинокого путника своим неизменным
присутствием. За красной полосой песка начиналось угрюмое царство камней.
Аккуратно покрошенные каменные глыбы ровным слоем легли на равнине. Оазисы
и металлические озера уже закончились. Игорю оставалось пересечь
какие-нибудь три сотни метров полосатых песков - и он в каменной стране.
Перекусить? Стоило бы, но жара... Кусок в горло не лезет. Водички бы
еще... Нет поесть надо, все же отмахал десяток километров и впереди еще
столько же. Он с сожалением посмотрел назад на далекий теперь оазис.
Представил себе прохладно шелестящие узкими иглами листьев деревья,
узорчатую тень от крон, где могут отдохнуть глаза от яркого света. Но не
возвращаться же...
Игорь сошел с тропинки. Он лениво копнул ногой песок, опустил в ямку
руку, легко вскрикнул и тут же отдернул ее. Песок нагрелся здорово. Игорь
вновь тоскливо глянул назад, прикинул расстояние. До оазиса минут двадцать,
обратно минут двадцать...
Он сделал было шаг назад, замер, немного подумал, содрал с себя
куртку, кинул на раскаленный песок и уселся на нее, достал из пакета пару
яблок, баночку апельсинового сока и тубу с фирменной окрошкой. Окрошка, как
обещала надпись на тубусе, была совершенно ледяная. Очень теплые яблоки он
закинул обратно, а слегка подогретую местным солнышколм окрошку все же
проглотил через силу и с удовольствием запил действительно ледяным соком.
Сейчас бы расслабиться, вдохнуть кондиционированного воздуха, а может
и поплескаться в прохладной водичке... А след тебе принесут в личные
апартаменты на обширном подносе диаметром метров в сорок, подумал Игорь. К
тому же песок сквозь куртку уже ощутимо греет. Он резко поднялся на ноги,
встряхнул куртку, освобождая от налипших песчинок, да так и замер с курткой
в руках.
Впереди, на каменном поле, медленно проявлялся серебристый контур.
Внутренний овал неумолимо светлел. Игорю отчаянно захотелось крикнуть:
"Погоди, я сейчас..." Путаясь в рукавах, он не сразу натянул на себя куртку
и рванул с места. Это был отличный спурт на двести метров. На бегу, Игорь
умудрился сунуть руку в сумку, колотившую его по бедру и перебрать кучку
анализаторов. Только бы успеть...
Серебристый цвет уже завладел овалом. Камни превратились в слитки
драгоценного металла. На несколько секунд они стали самой желанной добычей.
Дороже всех запасов золота, платины и других мнимых ценностей человечества.
Игорь, показывая чудеса ловкости, презрев опасность оступиться,
отчаянно прыгал по камням. Он вынужден был непрерывно фиксировать взглядом
камни под ногами и все-таки ухитрялся держать в поле зрения след.
Шла беспощадная борьба метров с секундами. Метров оставалось еще около
тридцати, когда след обреченно замерцал. Игорь резко остановился и
расчетливым движением зашвырнул в уходящий след по одному все свои датчики.
Это был жест отчаяния. Уже второй диск шлепнулся на заурядную почву
заурядной планеты. Серый грубый камень, больше ничего.
Игорь постепенно отдышался, разочарованно покачал головой, надо было
продолжать путь, но куда энергия девалась?.. Полная апатия, крушение
надежд. Или сам себя не смог подготовить к серьезной работе? Настроился на
"пришел, увидел, наследил". Он нехотя собрал датчики, тщательно осмотрел
их. Результатов ноль. Ничего не зафиксировано.
Ну что ж, в конце концов, след снова может появиться. Почему бы и не
на моем пути? К тому же скоро и совсем рядом. Хотя, кажется, лучше
настраиваться на многодневные поиски. Редко бывает, чтобы все получалось с
одной попытки. Сегодня впереди еще пять километров до "Острова Джексона".
Игорь мотнул головой и, выбирая путь между каменными россыпями,
двинулся по тропинке...
Все-таки неудачи преследовали его в этом походе. Игорь мог бы
поклясться, что смотрел во все глаза и никакого радужного мерцания не было.
Но все-таки он вляпался. Разноцветные пятна вдруг остервенело запрыгали
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг