- У губного старосты такие книги имеются, какие и в Москве не грех
показать, - горячо возразил дьяк.
- Да? А мне можешь их показать?
- А почему не могу? - дьяк встал.
- Пойдем провожу, - поднялся славки и ключник.
- Ты лучше еще о браге позаботься, - отмахнулся от него, как от назойливой
мухи, стрелец.
Дьяк провел гостя по скрипучей, с растрескавшимися досками лестнице на
второй этаж. В помещении, в углу которого занимался дьяк со Старостиным сыном
грамотой, сейчас никого не было.
- Вот, - дьяк взял с полки тяжелый том "Апостола", погладил пальцами
серебро и каменья на окладе, потом протянул книгу гостю.
Тот бережно взял ее, зачитал вслух несколько слов, показав тем самым, что
на самом деле обучен грамоте, а не только бахвалится.
- Ну как? - спросил дьяк.
- Хорошая книга. Я пока почитаю ее, а ты спустись, прикажи, чтобы еще мяса
и вина подали.
Дьяк поспешно направился к лестнице и скрылся из вида. Оставшись один,
гость принялся лихорадочно листать книгу. Наконец, найдя нужное место,
безжалостно вырвал пару листов, сложил их вчетверо и положил за пазуху.
- Уже подали, - сказал вернувшийся дьяк.
- Хорошо... Да, порадовал ты меня этой книгой. Люблю, - сказал стрелец и
положил "Апостол" на полку.
- Редкий экземпляр, - воодушевленный похвалой, улыбнулся дьяк. - А вот
этот стих апостольский вообще редко встречается, поверь.
Он потянулся за книгой и начал просматривать ее, ища редкий стих, который
непременно хотел зачитать гостю, который так любит писаное слово.
- Да не к спеху, - отмахнулся стрелец. - Пойдем, надо бы еще выпить.
- Нет, тебе, как человеку сведущему, будет интересно. Да я быстро. Тут и
произошло то, чего боялся гость.
- Ух ты, а кто же страницы выдрал?
Дьяк подозрительно посмотрел на стрельца. Он чего-то еще хотел сказать, но
сильная рука зажала ему рот... На красном стрелецком сукне красная кровь видна
плохо. Да и бил гость аккуратно ножом в горло, чтобы не запачкать свой кафтан.
Попридержав тело, он осторожно опустил его на пол, вытер о шитый наоконник
нож, пнул ногой труп, проверяя, не теплится ли еще в нем жизнь, потом,
удовлетворенный своей работой, отправился вниз.
На столе появились новые кувшинчики с горячительными напитками.
- Пусть стоит все, - повелительно проговорил гость. - Я сейчас до воеводы
дойду, но скоро вернусь. Тогда и докушаем. Ясно?
- Как Божий день, - буркнул ключник. Стрелец неторопливо вышел за ворота и
быстрым шагом направился прочь. Вскоре Роман сидел на коряге в лесу и
дрожащими от волнения пальцами разглаживал на коленке мятые листы.
АТЛАНТИДА. ПРЕДЧУВСТВИЕ НОЧИ
- Мой Император, - произнес Картанаг с грустью. - Сон мой ночью был плох.
- Из-за чего? - заинтересовался Император, который обожал разговоры о
здоровье.
- Я проснулся от того, что едкий запах щекотал мне ноздри, - Картанаг
присел на подушки рядом с ложем Императора и покачал головой.
- Что за запах? - спросил заинтригованный Император.
- Это запах злобных проклятий, черных мыслей. Император привстал на ложе,
отодвинул рукой рабыню, массировавшую его толстую шею.
- Кто так смердит?
- Те, кого ты пригрел на своей груди и кому дарил долгие годы любовь,
ласку. Те, кого ты щедро одаривал своей доброй милостью.
- Принц?
- Принц. И Видящий маг.
- Но почему?
- Не раз слышали от них речи о том, что твоя власть якобы вовсе не благо
для Империи. Не забывай, что принц твой наследник.
- Наследник, - кивнул Император. Его бледное одутловатое лицо пошло
красными пятнами.
- Твоя власть перейдет к нему. Это ли не предмет для ненависти?
Император с подозрением посмотрел на Картанага.
- Помнится, мы уже говорили об этом. И ты говорил, что крови Хакмаса так
жаждет плебс.
- И ты говорил, что любовь народная требует, чтобы народу приносили
жертвы.
- Я помню это.
Картанаг кивнул:
- Время пришло. И я хочу преподнести плебсу этот небольшой подарок.
Картанаг ожидал, что Император только кивнет и отделается
многозначительной фразой, которая будет означать согласие. Ведь все уже было
обговорено и решено давно. Но тот вдруг приосанился и яростно закричал:
- Ты хотел преподнести подарок? Ты?! С каких пор твои желания идут впереди
моих?
Картанаг прикусил язык. Он понял, что сказал не то и вызвал приступ
знаменитого императорского упрямства. Оно, внезапно и беспричинно вспыхнувшее,
готово было вмиг разрушить умело и с любовью выстроенную интригу, разметать
планы. Император вполне готов был отказаться от всего. И что тогда? Тогда
советнику останется действовать на свой страх. Для достижения цели он готов
был бросить вызов и Императору. Лишь бы заполучить амулет амулетов, лишь бы
стать обладателем его, избавиться от притяжения проклятого колдовского круга,
от тянущихся к его шее призрачных рук его обитателей, стократно усилить власть
свою над предметами, людьми, явлениями, стать первым - какие тут преграды
способны встать на его пути к сладостной цели?
Но пока ссориться с Императором было рановато. Старый дурак еще был нужен
Картанагу.
- Мой Император, мог ли я, чья воля лишь жалкий отблеск твоих желаний,
проявить подобное вольнодумство? - Картанаг решил выбросить один из самых
главных своих козырей. - Но как я, любящий и почитающий тебя, считающий тебя
мудрейшим из правителей, не мог не обратить внимания на проклятия, насылаемые
на твою голову этими жалкими и премерзкими существами, казалось, вынырнувшими
из преисподней? Опасность слишком велика, чтобы медлить.
- Что ты имеешь в виду?
- Принц знает все о той ночи пятнадцатилетней давности.
Император закашлялся. Потом стукнул кулаком по ложу и воскликнул:
- Откуда?!
- Ему сказал Видящий маг.
- А Хакмас откуда знает?
- Он слишком проницателен. Слишком умен. И он видит то, что не видит кроме
него никто. Он знал это всегда.
Хакмас знал тайну гибели прошлого императора. И Картанаг верил, что тот
знает, и даже пытался тогда еще организовать покушение. Но Видящий маг без
труда избежал его. В то время Хакмас был сильнее, он сумел пресечь дальнейшие
попытки покушений на свою жизнь. Теперь Картанаг сильнее.
Картанаг был уверен, что Видящий маг не раскроет тайну принцу - слишком
тот ценил жизнь мальчика, оберегал его от опасностей. Но однажды должен прийти
час, когда Хакмас расскажет все принцу.
Недавно, встретившись с принцем в театре, Картанаг наткнулся на его взор.
Принц вежливо приветствовал советника, в его поведении не было заметно ничего
необычного. Но советник ощутил мгновенный удар ненависти - раньше о таком
глубоком чувстве принц не мог и помышлять. Вывод напрашивался сам собой -
принц узнал все.
- Ты имеешь доказательства? - спросил Император. "С каких это пор тебя,
осел, начали интересовать доказательства?" - подумал Картанаг. И нагло соврал:
- Имею. У меня есть уши во дворце Видящего мага. Я знаю все о планах его и
принца. И никакие колдовские фокусы их не спасут.
- И какие у них планы в отношении нас? - возбужденно воскликнул Император,
вставая с ложа и нагибаясь над советником, смотря на него сверху вниз.
- Пока что никаких, - Картанаг смотрел преданно и готов был лизать ноги
Императора, как собачонка. Он был уверен, что вскоре настанут времена, когда
все изменится и он будет смотреть на Императора сверху вниз. - Но злоба их
разгорается!
- Злы люди! Злы, злы, злы, - забормотал Император, падая на ложе и
обхватывая голову руками.
- У меня есть свидетели их гнусных замыслов.
- Свидетели, - кивнул Император. - Свидетели чего?
- Замышляющегося непотребства. Видящий маг владеет многими искусствами. Он
может насылать погибель на расстоянии. Чародейская отравленная стрела пролетит
сквозь толстые стены дворца, пробьет мощь старых заклятий этих камней и
вонзится в сердце; Она способна выжечь внутренности, обречь человека на
медленную и страшную смерть.
Императора передернуло, и Картанаг решил подлить масла в огонь.
- От нее гниют внутренности - их гложет червь, и от него не избавиться.
Все лекари Атлантиды бессильны перед стрелой Первого мага.
- Тогда для чего мне ты?! Ты неплохой маг, как говорил!
- Да. Но моя сила уступает силе Первого мага, за спиной которого поколения
чернокнижников, ловцов мертвых душ и выкликателей нечисти.
- Насколько я знаю, Хакмас никого еще не убил. У него вроде бы запрет.
- От кого ты слышал это, повелитель? Не распространяет ли он сам эти
слухи? Непойманный убийца может говорить всем, что он чист душой и
помыслами... Кроме того, разве сегодня убийство это не правило жизни, мой
Император?
- Значит, гниют внутренности, - прошептал Император и вдруг взвизгнул: -
Сюда свидетелей! Сюда принца! Сюда Видящего! Допрос! Палача!
Император решился дать делу ход. А это означало, что Картанаг приведет ему
принца и свидетелей. Потом последует пытка с целью установления истины. А
после этого - казнь. Император, прославившийся своей милостью к пиратам и
разбойникам, не стеснялся казнить тех, кто помышлял покуситься на его власть.
Впрочем, обычная процедура не устраивала Картанага.
- Дай мне отряд стражников, - сказал он, поглаживая на груди вделанный в
золотую оправу "Лунный осколок" - священный камень, ради которого он разорил
Дворец Света и убил старого мага. - Я вскоре доставлю тебе изменников - так,
само собой, невзначай принц и Видящий маг попали в категорию изменников,
отныне советник намеревался их называть именно так, чтобы укрепить Императора
в принятом решении. - Я приведу тебе их. Ты должен сам допросить принца...
Глаза в глаза.
Император помялся. Он ненавидел смотреть людям в глаза. Ненавидел
проблемы. Ненавидел нарушение порядка своей жизни. Он хотел избавиться от
принца. Но не хотел суеты и мук, связанных с этой процедурой. Картанаг попал в
десятку.
- Мне не хотелось бы говорить с ним. Это разорвет мое сердце. Я столько
лет считал его своим сыном и наследником.
- Ты не будешь говорить с ним, -кивнул Картанаг. Фактически он получил
согласие на убийство принца и Видящего мага. И он собирался им
воспользоваться. Но лишь наполовину,
АТЛАНТИДА. НОЧЬ ПЯТИ СТИХИЙ
Луна висела бледно-оранжевым кругом на черном, полном звезд небе. Ее
слабые лучи падали на причудливые мощные деревья парка, прочерчивали лунную
дорожку на воде прудов и фонтана, обегали черную махину замка Первого мага и
сходились на Монументе старых богов.
Монумент стоял здесь неисчислимые столетия. Всегда поближе к этому месту
жались маги и чернокнижники. Поэтому здесь и вырос замок Первого мага -
столетия поколения самых сильных колдунов смотрели из окна на этот монумент,
силясь разгадать его загадку. Камень обладал первобытной мощью. Он был
установлен Могучими и Видящими. Но никто из магов так до конца и не понял
зачем. По этому поводу ходило много легенд. Одна из них была, что где-то под
ним демоны темной реальности заточили амулет амулетов. Легенда как легенда -
не хуже и не лучше других. Хакмас сумел установить, что она правдива. И
действительно Саамарит захоронен и скрыт страшными чарами именно здесь.
Какова была роль Монумента? Сперва Видящий маг считал, что он - дверь к
хранилищу, где спрятан амулет амулетов. Или замок, запирающий его. Или вешка,
по которой можно найти сокровища. Но потом понял, что Монумент - просто дань
скорби великих магов, которые не в силах были освободить от проклятия
Саамарит, установили памятник ему.
Те, кто ставили Монумент, знали, что когда-нибудь придет миг, и кто-то,
идущий следом, однажды сломает черные заклятия, освободит Саамарит, вернет его
миру. И теперь такой человек стоял у подножия холма и смотрел пристально на
камень. Он знал, что ему надлежит сделать. И умел это делать. Он пришел дать
свободу Саамариту.
Ночь выдалась необычная. Ночь пяти стихий выпадает один раз на одиннадцать
лет и знаменует завершение некоего природного цикла. Именно в эту ночь стихии
приходят в равновесие. И эта ночь - праздник для человеческого разума. Это
праздник гармонии, покоя и великой мудрости. Смотрящий тогда видит дальше,
умеющий делать - делает больше, умеющий мыслить - проникает глубже. В эту ночь
творится невероятное. Ночь чудес распахивается навстречу душам людей. Чем выше
и чище душа, тем обильнее награды этой ночи.
Народ Атлантиды забыл слишком многое. Когда-то эта ночь почиталась как
великий подарок Космоса. Но со временем это знание и чувство ушло. Сначала еще
справляли обычный праздник, но потом его окончательно забыли. Теперь только
избранные знали о Ночи пяти стихий и использовали ее в своих целях.
Да, народ Атлантиды вел в эту ночь себя как обычно. Кто-то предавался
оргиям. Кто-то устал от тяжелого труда и отдыхал. Кто-то топил свою пустоту в
вине. Но и раб, и военачальник, и пьяница, и начинающий маг-все чувствовали,
что в мире что-то происходит. Неземное спокойствие исходило от природы.
Приятная грусть овладевала даже самыми черствыми натурами. У всех все
получалось как-то по-иному. Спящие видели прекрасные сны. Любовники никогда
раньше не испытывали такого наслаждения. Маги в своих лабораториях легко
получали вещества и процессы, над которыми бились давно и без успеха. Души
поэтов рождали на свет чудесные, полные неясного ожидания стихи. В эту ночь
приоткрывались истины, которые искали долго и уже потеряли надежду найти. В
эту ночь просыпались воспоминания, которые так долго пытались вернуть себе
люди. В эту ночь сбывались желания, соединялось разъединенное и разделялось
соединенное насильно. В эту ночь пробуждались мечты, которым предстояло вести
людей вперед и вдохновлять их, расцвечивать бесцветное существование. Мало кто
понимал, в чем именно секрет.
В Ночь пяти стихий казалось, что мир наконец пришел в соответствие с
человеком и так будет продолжаться и дальше. Вся новизна мира, все вспыхнувшие
чувства так и останутся с людьми. Но следующей такой пришлось бы ждать еще
одиннадцать лет. И мало кто поверил бы, что этих одиннадцати лет у Атлантиды
нет. Никто не верит в изменения и катастрофы, пока они не сметают дом и не
уничтожают все.
Видящий маг стоял перед Монументом старых богов. Его серебряный плащ с
золотым подбоем был усеян знаками стихий. Этот плащ Видящий маг создавал
пятнадцать лет, готовя его к мигу освобождения Саамарита. Старая магия, мощные
заклинания, секреты превращения веществ - все было использовано для создания
этого одеяния, готового защитить, уберечь мага в момент опасного ритуала. Луна
играла своими пальцами-лучами с плащом, высекала на нем тусклые блики, которые
завораживали, притягивали к себе, призывали глядящего принять участие в этой
игре света, провалиться сознанием в неведомое.
В эту ночь Хакмас лучился силой, которая разливалась от него мощными
потоками. Никогда не был он так величественно одухотворен. Принца, стоящего
рядом и умеющего наблюдать невидимое для неискушенного взора, поразили
насыщенность и золотой цвет ауры, особенно сильные вокруг головы и рук
Видящего мага.
Да и сам принц изменился. И внешне, и внутренне. Он распрямился, худоба
обернулась изяществом, некоторая неуклюжесть движений грациозностью. Но больше
изменился его дух. Спали обручи дурных мыслей и воспоминаний, волнений, ушла
тьма из души. Принц стремился в будущее. Его грела надежда.
Схожие ощущения были и у Пантеомона, чернокнижника и шпиона, в прошлом
слуги Картанага. Эта ночь смывала грязь с его души, волны раскаяния - не
отчаянного и терзающего, тянущего вниз, а светлого, чистого, зовущего вперед,
приподнимали его душу, избавляли от страхов и никчемных страстей, глупых
стремлений, злобы и алчности. Раскрывалось то лучшее, что жило в нем всегда -
стремление к мудрости, знанию, совершенству. Сейчас душа его была отдана
полностью Видящему магу, подарившему ему этот чудесный миг.
- Сила пяти начал сойдется в круге мудрости, - произнес Видящий маг.
Время самого главного настало. Хакмас поставил на Монумент "подсвечник" -
круг мудрости. Раскрыл серебряную шкатулку, стоящую на земле. Извлек гладкий
шар, внутри него пульсировала черная клякса. Это был камень "Черная Заря" -
первое начало. Он занял свое место в одном из гнезд "подсвечника". И тут же в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг