большая армия может содержать себя сама (то есть жить сугубо за счёт
ограбления земель, на которых идёт война). Сейчас и шведы, поначалу
строившие из себя "рыцарей", грабили земли, по которым проходили, не
менее жестоко, чем войска католической лиги. Возможно, это кого-то
удивит, но в те времена люди бежали из шведской Финляндии в русскую
Карелию, так их допекли рекрутские наборы в армию.
Священная Римская империя германской нации оказалась в сложном и
двусмысленном положении. Именно в тридцать седьмом году умер главный
поджигатель тридцатилетней войны, выкормыш иезуитов Фердинанд II. В
отличие от отца, наследовавший ему Фердинанд III не был религиозным
фанатиком и нести католический крест во все земли мира желания не имел.
В его понимании основных целей империя добилась: утвердилась в Чехии,
навела относительный порядок в Германии. Мелкие внутринемецкие дрязги
нового императора не интересовали. Даже Римский папа поддерживал
намерение примириться с существованием в Европе протестантов. Но война,
неосторожно распаленная его предшественником на троне, затухать не
спешила. Нельзя не отметить, что после вынужденного уничтожения
зарвавшегося и ставшего опасным Валленштейна мобилизационные
возможности империи существенно уменьшились. Гибель же Тилли и
Паппенгейма оставила её без признанных полководцев. Император этого ещё
не понял, но вскоре ему предстоит судорожно искать, кого
противопоставить Баннеру или Торстенссону.
Россия, единственный союзник казаков, всего лишь три года назад
заключила мир с Речью Посполитой после проигранной Смоленской войны.
Царь и бояре из семибоярщины, неоднократно предававшие страну, свалили
проигрыш в ней на воеводу Шеина и приговорили его к смерти. Надо же
было кого-то объявить виноватым? Да и наглец Шеин посмел на судилище
вспомнить поведение верхушки боярской думы и царя во время смуты.
Такого не прощают. Вот если бы он повинился, покаялся, взял на себя
содеянное им самим и вышестоящими... то, может, и отделался б устным
порицанием. Экономика, и без того не восстановившаяся после Смуты, от
войны сильно пострадала, к новым военным авантюрам царь Михаил и его
окружение были не готовы. Но прекращение набегов в Москве заметили и
оценили. Хотя и не во всём правильно. В ответ на вопли примученых
калмыками, а посему и не способных на набеги Больших ногаев Москва
пыталась их защищать. Это притом, что ногаи налетали на Русь за рабами
при малейшей возможности и разные клятвы царю им в набегах никогда не
мешали.
В Речи Посполитой отступление запорожцев в степь расценили как
свою великую победу. Успехи донцов там заметили, но в связи с
невозможностью проводить активную внешнюю политику отреагировали на них
только словесно. Желание короля, гетмана Конецпольского и ещё
нескольких магнатов воевать с занятой на других фронтах и ослабленной
Османской империей было прочно блокировано другими магнатами. Большая
часть власть предержащих в Польше опасалась укрепления власти короля, и
там было принято решение об уменьшении средств, выделяемых на кварцяное
(наёмное, подчинявшееся королю) войско. Что автоматически привело к его
значительному уменьшению. Удара с северо-запада казаки могли не
опасаться.
Халиф всех правоверных Мурад IV был в бешенстве от казацких побед
и предательства крымского хана. Но он был умным и последовательным
политиком и, не добив персов, явно начавших сдавать в тяжелейшей
затяжной войне, бросаться на нового врага не собирался. Отправлять на
казаков небольшую или плохо подготовленную армию? Не дурак же он, в
самом деле. Уже с шестнадцатого века казаки заработали в глазах османов
славу грозных, страшных в бою воинов. По Стамбулу давно ходили слухи,
что по какому-то предсказанию этому городу суждено быть завоёванными
грозными воинами с севера*. В двадцатых годах семнадцатого века
несколько раз в городе поднималась паника, в связи с рейдами казаков к
Босфору. У султана, помимо предназначенной для похода в Персию, была
ещё одна большая армия - румелийская. Но она, в союзе с вассалами из
Валахии, Молдавии и Трансильвании, предназначалась для охраны границы с
франками, прежде всего - с империей. Отправить её в причерноморские
степи означало открыть границы. Мурад прославился как пьяница, что вряд
ли было правдой, но авантюристом его назвать никто не мог. Поэтому и от
осман, до их мира с Персией, больших неприятностей ждать не
приходилось.
По-прежнему большой головной болью были крымские татары. В этом
году они занимались внутренней усобицей, но вот с помощью запорожцев
Хмельницкого Инайет-Гирей и Ширины задавил открытое сопротивление
Мансуров. Непокорные были уничтожены или сбежали с Ислам-Гиреем под
крылышко султана. Вся степь до Буга принадлежала теперь Инайету.
Правда, буджакские ногаи воспользовались случаем и опять вышли из-под
власти крымского хана. Это был первый звоночек.
Очень некомфортно, стеснённо чувствовали себя в Крыму Малые ногаи,
земель для кочевий здесь и без них не хватало. Они предприняли попытку
вернуться в прикубанские степи, благо султан прислал им фирман о
разрешении селиться там, где они хотят. Инайет казнил три десятка мурз,
в том числе знаменитого Урусова, но эту попытку блокировал. Однако, как
показали события в Дивеевом улусе, и другие ногаи были недовольны
запретом на набеги. Именно грабежи на Руси и в Черкессии давали
ногайским мурзам наибольшие прибыли. Прежде всего, за счёт торговли
живым товаром. Хан, проводящий политику, неугодную знати, был обречён.
Инайет-Гирей знал об этом, но упорно проводил линию на мир с казаками,
невозможный при набегах на их земли. Он надеялся, что казацкие планы, в
которые его посвятил Хмельницкий, сбудутся и у него лично, и у верной
ему знати появятся фантастические перспективы. Пока с помощью казаков и
прибывших к ним на помощь черкесов ему удавалось удерживать власть.
В конце сентября в притерекские степи начали перекочёвывать
калмыки. Зная об этом заранее, по Кубани и Тереку на восток двинулось
тридцать стругов. Почти две тысячи донцов и запорожцев пошли на помощь
братьям-гребенцам. По предварительной договорённости с Хо-Урлюком было
решено сразу же нанести удар по главному казацкому врагу в
притеречье -Тарковскому шамхальству. Главный проводник ислама на
Северном Кавказе, это государство наверняка стало бы и калмыцким
врагом. К тому времени государство кумыков, один из осколков Золотой
орды, фактически разбилось на несколько, пусть микроскопических, но
самостоятельных уделов. Однако и в таком состоянии они создавали массу
проблем для соседей. В поход на них пошли гребенские казаки, всё лето
отбивавшиеся от кумыкских и союзных им окотских отрядов.
До двух тысяч окольчуженных всадников выставил кабардинский князь
Алегуко Шогенуко, кумыки и для него были большой головной болью. К
союзным войскам присоединилось больше трёх тысяч окотов, крайне
недовольных политикой насильственной исламизации, проводимой
шамхальством. Далеко не все окоты имели такое снаряжение и вооружение,
как кабардинские уорки, но воевать умели хорошо. Плохо умеющие воевать
на Кавказе не живут. Климат, наверное, не тот. Видимо, почувствовавший
грядущие неприятности шамхал тарковский Сурхан-хан попытался попросить
помощи у русского царя**. Но царь далеко, а взбешённые набегами
соседи - близко. Воевода Терков (Терского городка) боярин Ромадоновский
Василий Большой на защиту вдруг возлюбившего Россию шамхала не рвался.
Приказа на это из Москвы не было, да и будь он, находившихся в его
подчинении войск было явно недостаточно, чтобы противостоять
антикумыкской коалиции. Будь его воля, он сам с войском пошёл на Тарки,
уж очень досаждали русским на Тереке кумыки. На шамхальство обрушились
десятки тысяч врагов, большей частью - конных, а пешие казаки имели
огнестрельное оружие, практически отсутствовавшее здесь у других
воюющих сторон.
Кумыки привыкли доминировать в этом уголке мира. Не будучи
идиотами в прямое сражение с врагом, имевшим подавляющее численное
превосходство, они вступать не стали. Попрятались в горных ущельях и в
крепостях на утёсах. Подобное поведение не раз спасало их в прошлом. В
этот раз уцелели далеко не все крепости. У врагов имелись зажигательные
и пугательные ракеты с сильнейшим психологическим эффектом, чьего воя и
вида не выдержали несколько осаждённых гарнизонов. Некоторые крепости
взяли благодаря успешным ночным действиям пластунов. В этот раз
вражеское нашествие казалось роковым для четверти укреплений и городков
кумыков. Серьёзно пострадали и другие их поселения, ведь вся сельская
местность была опустошена, в рабство попала значительная часть местных
крестьян. Почти так же сильно пострадали и союзные кумыкам окоты.
Успевшие переселиться в предгорья стали жертвами враждебных окотских
родов и кабардинцев поголовно, даже в высокогорье смогли защититься не
все, воевали-то с ними такие же горцы, как они сами, но куда более
многочисленные, лучше вооружённые и организованные.
Наш попаданец об этом никогда не узнал, но заведомо изменилась и
русская культура ХХ века. Среди погибших был предок Арсения и Андрея
Тарковских, в этом мире не успевший оставить потомства. Да и остальные
Тарковские, кто уцелел, выкупившись из плена, предпочли эмигрировать в
Персию или Османский султанат. Так что и среди блистательных
гвардейских офицеров при русском дворе Тарковских здесь уже не будет.
* - Это не моя выдумка, а исторический факт, подтверждённый
многими источниками.
** - Он это сделал и в реале, только в 1638 году, калмыкское
вторжение многих напугало.
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 27.02.2013 17:58
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг