НАТАЛЬЯ СОКОЛОВА
Дезидерата
СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В СЕМИ ВИЗИТАХ
ДАМА В КРАСНОМ ПЛАЩЕ
(Визит первый)
- Он тут у вас... Вы прячете его, я знаю!
Это сказала красивая стройная женщина, которую Писатель никогда до
этого не видел. Она внезапно появилась в комнате, резко подошла к его
письменному столу.
Дождевые капли сползали вдоль ее ярко-красного непромокаемого плаща,
сапоги оставляли отчетливые следы на полу.
Надо сказать, что Писатель привык к странным посетителям.
Он жил на окраине города в одноэтажном старом доме, окруженном
запущенным садом, где жили еще дед его и прадед, двери в дом никогда не
запирались, любой мог войти и начать с ним разговор о чем угодно.
- Он тут у вас. Я знаю точно. Не вздумайте отрицать! - сказала
незнакомка властно, откидывая назад капюшон, красный на черной подкладке.
Тяжелая масса ее темных волос была небрежно подколота, отдельные пряди
змеились, падали на щеки, на шею, да и вообще казалось, что собиралась она
наскоро, в большом волнении.
- Если так... Ищите, пожалуйста. - Писатель, который хорошо знал, что
он один в старом доме, едва заметно пожал плечами. - Будьте как дома,
сударыня. - И, приподнявшись со стула, вежливо поклонился. - Надеюсь, вам
не помешает, если я продолжу работу? Не беспокойтесь, я могу работать в
любых условиях.
Он всегда был вежлив с красивыми женщинами. Сам некрасивый, с грубо
вылепленным носом и лохматыми бровями, он тонко ценил и понимал красоту,
считал, что красота - это тоже своего рода талант, важный вклад в жизнь
общества, что красивый человек освещает и украшает землю.
Женщина не ответила на его поклон, не назвала себя, только нетерпеливо
и презрительно вздернула голову. И стала рыскать по комнате, беззастенчиво
подымая занавеси, заглядывая за книжные шкафы, с каким-то ожесточением
толкая попадающиеся на пути стулья. Красная дама. Разгневанная красная
дама. Какой ей подошел бы маскарадный костюм? Коломбина?.. Нет, не то.
Разглядывая исподволь чеканный профиль незнакомки, Писатель наконец нашел
то, что искал: "Медея. Или Медуза-Горгона? Нет, та была страшилом. Именно
Медея, служительница черной богини ночи Гекаты". И он невольно задумался
над тем, что античная литература, хотя и дошедшая в обрывках, дает нам
законченную галерею типов, к которой мы без конца возвращаемся, почти
ничего не имея добавить.
...Незваная гостья уже чинила розыск в коридоре, потом в соседней
комнате, там что-то трещало, падало. Писатель сидел и спокойно курил
трубку, только иногда немного морщился при мысли о том, как грязно у него
может быть где-то под диваном или за дверью на кухне. Старушку, которая
приходила готовить и убирать, он всегда старался спровадить возможно
скорее, ее заботливые хлопоты мешали ему думать. А пыль не мешала, она вела
себя очень тихо.
Он наклонился над чистым листом бумаги и написал: "Стояло раннее,
очень раннее утро..." За его спиной скрипнула дверь.
Писатель, не докончив фразы, обернулся. Незнакомка разительно
изменилась, это было другое лицо. Блистательная улыбка играла на ярких
губах, горькая складка на перено. сице разгладилась, исчезла, сузившиеся
глаза смотрели лукаво, кокетливо, они дразнили.
- Ну, кажется, пришла пора покаяться... Я держала пари с приятелем,
что войду к вам в дом. "Да как же ты войдешь?" - "О, самым эксцентричным
образом". И разве я не сдержала свое слово? Нет, не надо меня провожать,
спасибо, я знаю дорогу. Я теперь отлично знаю весь ваш старый смешной
дом... от чердака до...
Ушла. В узком коридоре мелькнул на прощанье коротким взмахом ее
красный плащ на черной подкладке - дьявольский плащ из средневековой
легенды. Хлопнула вдалеке входная дверь. И все стихло. Только за
полуоткрытым окном монотонно моросил мелкий дождик, шурша в листве кустов.
Что это было? Что, собственно, произошло? Он сидел и курил трубку,
поставив локти на лист бумаги с недописанной, оборвавшейся длинным
удивленным росчерком строкой. Разглядывал опрокинутый стул посредине ковра,
следы мокрых сапог на паркете. Начало. Да, начало истории - без окончания.
Вот и еще одно начало чужой истории, которое для него обрывается
многоточием. Узнает ли он когда-нибудь продолжение? Навряд ли.
Поверить ей или не поверить?
Трубка погасла, но ему не хотелось ее зажигать. А если поверить, то
когда - в первой фразе или второй? Несомненно, она играла, но сначала или
потом? Чертовски красивая женщина. Хотя что-то в этом лине, пожалуй, есть
неприятное.
Может быть, тонко вырезанные ноздри... или слишком близко посаженные
глаза... А что, если она поссорилась с приятелем и отправилась сюда, желая
вызвать его ревность? С нее станет. И теперь того и гляди получишь пулю в
окно - ни за что ни про что, не согрешив ни делом, ни помыслом. Это было бы
обидно.
ЛЮДИ С ЗОНТИКАМИ
(Визит второй)
В окно влетела пуля.
Она разбила стекло книжного шкафа, по которому звездообразно
разбежались ломаные линии трещин, осыпала ковер брызгами стеклянной пыли,
отскочила, по-видимому, от одного из толстых, одетых в кожу, старинных
фолиантов, рикошетом попала в край письменного стола, оцарапав его, мягко
ударилась о ковер, откатилась куда-то в угол, за мебель. "Лечь на пол? -
соображал Писатель. - Или не стоит?" Какое-то внутреннее чутье говорило
ему, что больше стрельбы не будет.
Да, день действительно начался странно, удивительно, ни на что не
похоже. И продолжался в том же духе. Сюжет развивался стремительно,
динамично, пожалуй, даже слишком динамично.
В комнату ворвались люди. Много людей. Ворвались? Нет, скорее вошли
быстрым, деловым шагом, гуськом, один за другим. Они действовали
удивительно умело, организованно, слаженно. Двое остались у входа - по
сторонам от двери. Один задернул занавеси окна - так ловко, без малейшей
запинки, как будто зти занавеси были ему знакомы с детства. И сам стал
спиной к окну. Никто ни о чем не спрашивал, ничего не приказывал, все
совершалось в молчании, без лишних движений и суеты, ни один из них ни разу
не посмотрел в сторону Писателя. Писатель отметил про себя высокую степень
профессионализма и одобрил мастерство, с которым совершалась операция, - ни
в одном деле он не любил доморощенной любительщины...
Люди были какие-то одинаковые, очень приличного вида, с
незапоминающимися и ничуть не изуверскими лицами, пристойно и скучно
одетые, в темных пальто, шляпах, с черными и серыми зонтиками. Оружия нигде
не было видно.
Выражение лиц тоже было одинаковое - незаинтересованно-скучающее,
такое выражение бывает у человека наедине с самим собой, когда он утром
решает, побриться ли ему до кофе или после. Любой из пришедших потерялся бы
в толпе города, растворился, как исчезает пятнистый леопард на пятнистой от
теней земле джунглей.
"О! Неужели правительство научилось наконец со вкусом подбирать людей
для своих надобностей? - подумал Писатель удивленно. - С чего бы это?" На
всякий случай он старался не двигаться, сидел, откинувшись на спинку стула,
выложив руки перед собой на письменный стол. Пусть видят, что имеют дело с
понимающим человеком.
Главарь банды поглядел на искалеченное стекло книжного шкафа, где от
маленького круглого отверстия разбегались лучи трещин, сокрушенно покачал
головой. Очевидно, он не любил беспорядка.
- Мы вам не причиним зла. Не бойтесь. - Главарь говорил все с той же
подкупающей мягкостью.
- Я не боюсь, - сказал Писатель сердито, по-прежнему не снимая рук со
стола, оставляя их на виду.
- Но он у вас. Нам это доподлинно известно... Он нам нужен.
- Что ж, ищите. - Но на этот раз Писатель не привстал и не
поклонился. - Рад был бы выставить вас вон, но, по-видимому, не могу
сделать это безнаказанно. - Он никогда не упускал случая быть невежливым с
полицаями или полицейскими ищейками в штатском. - А дать вам возможность
долго и с удовольствием бить меня ботинками по голове - не слишком ли
жирно, шеф?
Тот поморщился, явно шокированный.
- Ну что вы. Зачем даже предполагать... - Тронул рукой в перчатке
спинку стула, который он только что поставил на место. - Разрешите, я
присяду. У меня варикозное расширение вен.
Ах, вот оно что. Вены на ногах.
Профессиональное заболевание шпиков, выстаивающих часами под чужими
окнами и в чужих парадных, подворотнях, - "мокриц", как их называли в
народе.
- Профессиональное заболевание, - вслух констатировал Писатель. -
Значит, начинали снизу. Не сразу стали шефом. - И кончил резко: - Садитесь
без разрешения. Если вы сумели без него войти...
Главарь усмехнулся. И сел на стул, аккуратно прислонив к нему свой
зонтик, серо-черный, в мелкую клеточку. Те остальные трое стояли в
свободных позах, глаза у них были отсутствующие. Они ничего не видели и не
слышали, не замечали. Отличная выучка. Главарь, тот иногда поворачивал
голову, оглядывая комнату. Возможно, она его удивляла. Возможно, он считал,
что у известного писателя должны быть модная лакированная мебель с
закругленными углами и на тонких гнутых ножках, зеркальные двери, шкура
белого медведя на полу.
Комната, в которой сидел Писатель, была обставлена очень просто,
стародедовской мебелью.
На дубовом одноногом тяжеленном столе, который не так-то легко было
сдвинуть с места, стояла пишущая машинка и лежали бумаги, придавленные
камнями, гантелями.
Углы бумаг немного приподнимались, закручивались - из полуоткрытого
окна (несмотря на задернутые гангстерами занавеси) явственно тянуло
сквозняком, хозяин это любил. В дальнем углу комнаты стояла деревянная
старинная кровать, кое-как застеленная, с низко и неровно свисающим
одеялом, - Писатель спал тут же у себя в рабочем кабинете, остальные
комнаты в доме были почти что нежилыми, заброшенными.
Иногда в жизни Писателя появлялась какая-нибудь женщина, которая
казалась ему менее неприемлемой, чем остальные, она объявляла войну
уродливой и неудобной старой мебели, загромождавшей дом, ругала стулья с
высокими жесткими резными спинками и протертой, раздерганной на нитки
парчой сидений, книжные шкафы из черного дерева, источенного извилистыми
ходами червей, узкий гроб стоячих часов в коридоре с давно уже неподвижным
медным диском маятника. Но женщины приходили и уходили, а мебель
оставалась.
Она неизменно побеждала в этом поединке.
Захотелось курить. Писатель привстал с кресла и привычным жестом
потянулся к подоконнику, где стояла коробка с принадлежностями для чистки
трубки. Он сделал это машинально, не задумываясь.
И в ту же минуту картина изменилась: все четыре фигуры в комнате
ожиля, переменили положение, и на него теперь были устремлены, нацелены
четыре зонтика. И там, где у скромно-клетчатого зонтика главаря должно было
быть острие, шишечка, Писатель ясно увидел круглое темное отверстие. Дуло.
И тут все стало ясно. Все встало на свои места. Конечно, это не
полиция - полицейские извлекли бы в случае нужды пистолеты-автоматы
установленного образца.
Нет, это были честные гангстеры, свято выполняющие свои обязательства,
обслуживающие за мзду какую-нибудь корпорацию или даже отдельного
политического деятеля.
Писатель принял прежнюю позу.
И сразу нацеленные на него зонтики опустились, опять стали
обыкновенными зонтиками, все успокоились.
Неправительственное мероприятие. Сугубо частная акция. Ну что ж, пусть
будет так. Но только интересно, для кого ведется игра...
- У вас очень пыльный ковер, - заметил главарь, задумчиво глядя себе
под ноги. - Могу посоветовать пылесосы фирмы "Гамлет". Не буду скрывать,
что я обслуживаю иногда эту фирму (хотя сегодня работаю не на нее - иначе я
не стал бы, разумеется, ее называть). С вас фирма, конечно, не возьмет
никаких денег. Еще бы, автор "Смеющейся шепотом листвы"! И "Семи цветов
радуги в капле воды"... Они будут счастливы прислать вам безвозмездно
опытный экземпляр нового пылесоса "Полоний-6" с двадцать одной переменой
наконечников. Мне достаточно им только намекнуть...
Писатель, морщась, вспомнил идиотские дорогие рекламы, которые уже
начали появляться в журналах: "Если бы Гамлет проткнул Полония через ковер,
вычищенный нашим пылесосом, то рана не была бы смертельной. Полная
гарантия - ни грамма пили, ни одной бактерии или бациллы!"
- А вы читали мои книги? - спросил Писатель у странного посетителя.
- Литература - моя слабость, - ответил честный гангстер, - мое хобби.
Мне повезло, я иногда оказываю услуги одному книготорговому дому. И
благодаря этому имею все лучшие ваши издания на мелованной бумаге и в
роскошных переплетах. Вы так знаете природу... людей...
- Думаю, что вам тоже нельзя отказать в знании людей, - пробурчал
Писатель.
- Да, пожалуй. - Главарь скромно наклонил голову. - Люди моей
профессии, уйдя на пенсию, могли бы, несомненно, создавать очень интересные
книги. Но, во-первых, мы работаем в закрытой области, где многое нельзя
предавать гласности. А во-вторых, нас обычно убивают до того, как мы уходим
на покой, - добавил он эпически. - Каждая профессия имеет свои плюсы и
минусы.
Резко открылась дверь. Присутствующие подняли было зонтики, но тотчас
опустили их.
На пороге стоял человек лет пятидесяти, солидной наружности, с
красивой сединой в волосах и медлительными, барственно-властными
движениями. Он был без шляпы, на его строгом и дорогом серо-стальном пальто
не было ни капли дождя, значит, подъехал на машине.
Он сказал коротко, небрежно, презрительно: - Брысь!
На лацкане его пальто был приколот значок: глаз, человеческий
удлиненный глаз в древнеегипетском стиле.
Это была эмблема объединенной компании радио и телестереовидения "Око
Ра".
ОДИН ИЗ ТРИНАДЦАТИ
(Визит третий)
Интеллигентный вождь честных гангстеров встал со стула, брови его
страдальчески изогнулись.
Пришедший сказал отчетливо: - Не по тому следу идешь.
Шеф гангстеров поморщился.
И движением бровей отослал всех остальных из комнаты (надо же
оберегать авторитет руководителя).
Тех как будто ветром сдуло.
Писатель сообразил, что знает пришедшего. Это. был один из тринадцати
генерал-директоров компании "Око Ра", который выбился из низов благодаря
своим незаурядным организаторским способностям и полной неразборчивости в
средствах. Он несколько раз уговаривал Писателя принять участие в передачах
компании, но тот неизменно отказывался.
Генерал-директор вошел в комнату и, по-хозяйски Сдвинув бумаги, присел
боком на край письменного стола. Он производил впечатление человека,
который не привык спрашивать разрешения даже в чужом доме. Главарь
гангстеров остался стоять, опираясь на свой клетчатый зонтик.
- Полуслепой дворник что-то сдуру наболтал, а ты и поверил. Прозевали,
упустили! - сказал генерал-директор беспощадно. - Знаешь улицу Девы Марии
за старым кладбищем? - Гангстер не переменил положения, но глаза его стали
внимательными, настороженными. - Да, вот где тебе надо было быть с твоими
людьми, по крайней мере, час назад. Это самая точная информация... и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг