Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     Ночью хуссараб не спал, ворочал своим тяжелым телом, пугая мышей. Ахтаг
тоже не спал, до крови закусывая губу, чтобы не застонать от боли: костоправ
снова прижигал ему рану, мазал каким-то жалящим снадобьем, от которого  весь
бок пылал.
     - Эта звезда по-нашему называется Екте, - внезапно проговорил  хуссараб
на почти чистом аххумском языке.
     Ахтаг  лежал,  не  шевелясь.   Потом   взглянул   нехотя   на   звезду,
заглядывавшую в щель. Это была не звезда, а планета - слеза матери-Хуаммы.
     - Если ты... - с трудом выговорил он, поскольку эта наука - говорить  -
все еще не давалась ему, - Если ты тронешь девочку хотя бы пальцем...
     Хуссараб повернул к нему голову. Подождал.
     - Я мог бы излить в тебя мое  семя,  если  бы  захотел,  -  сказал  он.
Подумал, и добавил: - Но не хочу.
     И снова замолчал.
     Ахтаг  проглотил  слезу,  а  хуссарабский  тысячник  продолжил,   будто
обращаясь к самому себе:
     - "Екте" - значит, "нет слез".


     * * *

     - Великий каан приказал смести с лица земли все живое. Так  велели  ему
боги, - рассказывал хуссараб.
     Прошло несколько дней, и хотя Ахтаг начал постепенно  поправляться,  он
больше предпочитал молчать.
     - Боги сидят у рва. Во рву сгорает все живое. Они ждут и торопят нас...
Но я думал раньше и думаю  теперь:  когда  мы  победим,  на  нас  поднимутся
другие, и сметут нас. А потом и их постигнет та  же  участь...  Я  не  знаю.
Кончается ли все рвом? Люди жили раньше и будут жить позже.  Они  идут,  как
волны. Волна за волной. Если так - екте. Не может быть слез.
     - Удел богов - дорога.  Как  и  людей.  Живет  тот,  кто  в  пути...  -
прошептал Ахтаг, и, подумав, добавил с неожиданной  яростью:  -  Мы  завалим
этот ров, завалим собственными телами. И погасим огонь -  если  понадобится,
зальем его своей кровью.
     - Кровью? - хуссараб вздохнул. - Разве ты не знаешь? Кровь человеческая
горюча. Так же горюча, как "кровь земли" - та вонючая черная смола,  которая
течет из земли у нас в Голубой степи...


     * * *

     - Назови мне их имена, - попросил Ахтаг однажды ночью.
     Хуссарабский  тысячник  прервал  нудную  песню,  которую   он   напевал
вполголоса и с удивлением взглянул на Ахтага.
     Глаза Ахтага горели в лунных стрелах, пробивавших кровлю. Он полулежал,
опершись на одну руку; другая рука оставалась за спиной - он все еще не  мог
шевелить ею, не потревожив перевязанный бок.
     - Чьи имена? - спросил хуссараб.
     - Имена Сидящих у Рва, - раздельно сказал Ахтаг.
     Хуссараб пожал могучими плечами.
     - Зачем?
     Ахтаг продолжал глядеть на него горящим взглядом.
     - Это и есть самое важное. Узнав имена, я узнаю их тайну.
     Хуссараб длинно и сладко зевнул,  почесал  голову,  которая  уже  стала
обрастать седоватой колючкой:
     - Нет имен у Тех, Кто сидит у Рва...
     И тогда мгновенно взлетела рука, которую  Ахтаг  прятал  за  спиной,  и
кинжал вонзился хуссарабу прямо в ямочку под горлом.
     Хуссараб дернулся, захрипел, широко открыл глаза.
     Ахтаг навалился на него всем телом, погружая кинжал все глубже и  своим
весом удерживая хуссараба.  Длинные  мускулистые  руки  тысячника  обхватили
Ахтага, сжав железными клещами.
     Потом хватка ослабла. Он выгнулся и замер. Ахтаг внезапно почувствовал,
как запульсировала в боку открывшаяся рана, обжигающая боль пронзила его  от
затылка до кончиков пальцев.  Ахтаг  вскрикнул,  из  последних  сил  пытаясь
оттолкнуться от хуссараба или отодвинуть  его  -  сделать  хоть  что-нибудь,
чтобы умереть - если ему суждено было умереть - не в объятиях врага.
     И не смог.


     * * *

     Двумя колоннами с юга в город вошли войска.
     Впереди, вслед за отрядом агемы, как и  положено,  ехали  командиры,  и
самым первым - Каррах. Рядом, в открытой повозке, везли Музаггара  -  старик
совсем не мог двигаться из-за распухших суставов. Под его  голову  подложили
седло темника - и Музаггар  глядел  вокруг  больными  глазами,  не  в  силах
вытереть старческих слез.
     Потом стройными рядами следовала агема бессмертных, а  за  агемой  вели
толпу пленных. Большая часть из них была  босиком,  и  все  -  в  ошейниках,
скованные цепью. На каждой цепи, как бусины - пленные из разных  стран.  Так
было положено во все времена. Даже в эти.
     На отдельной цепи вели киаттцев. Два  брата  шли  рядом,  но  Ибрисс  -
впереди. Он с веселым любопытством оглядывался вокруг  и,  полуоборачиваясь,
кричал брату, чтобы перекрыть бряцанье оков:
     - Ушаган, Фрисс! Единственный  город,  где  я  ни  разу  не  был...  Ты
подумай! Вот я и побывал здесь. Теперь можно и умерать.


     * * *

     В тронном зале Ушаганского дворца все было готово к церемонии.
     Царица ожидала, стоя возле трона. Она была облачена в  царскую  мантию,
но без короны и скипетра. Корону держали два жреца, служители  Двух  Храмов,
по одному с каждой стороны трона - прямо над головой Аххага Второго.
     Царица стояла справа от  трона.  Слева  стоял  Ар-Угай,  -  на  той  же
ступеньке.
     Сначала царю будут присягать темники, затем -  тысячники.  Потом  будет
пир.
     Еще через несколько дней царь примет присягу всего остального войска  -
на параде, на самой широкой и самой главной улице мира.
     А потом он велит приготовить жертвенных ягнят и поедет в степь -  чтобы
говорить со звездами и с Безымянными, сидящими у Рва.

     НУАННА (АББАГУ)

     На несколько дней город-порт Аббагу, стоящий у  входа  в  устье  Желтой
реки, обрел прежний свой вид: гавань была забита кораблями, улицы - людьми.
     Хаммар сделал в  Аббагу  короткую  остановку,  загружая  провизией  все
корабли, какие ему удалось собрать.
     Хаммар смотрел  на  причал,  забитый  солдатами:  полуголые,  обливаясь
потом, они сновали по сходням, нагруженные, как муравьи.
     Рядом с ним, опустив плечи, стоял сын, которого,  впрочем,  ненавязчиво
сторожили несколько вооруженных воинов.
     - Мы плывем в Эль-Мен, - сказал Хаммар. - Твоя воля выбрать -  остаться
с отцом или... с остатками армии, - тем сбродом, который  сейчас,  я  думаю,
предается грабежу и разгулу в окрестностях Нуанны.
     - Хуссарабы дойдут до Эль-Мена, - сказал Аммарах.
     Хаммар гневно взглянул на него:
     - Дойдут! Но сначала им придется пройти через Данах, Чужие  Территории,
переправиться через Неррайну, перейти Огненные горы... А потом - встретиться
с эльменцами, которые умеют воевать.
     - Да, умеют, - криво усмехнулся Аммарах. - Не то, что мы...
     Хаммар ударил его наотмашь - Аммарах отшатнулся, на  его  щеке  остался
красный отпечаток.
     - Мы не в Аххуме, - тяжело  дыша,  сказал  Хаммар.  -  Там  я  смог  бы
остановить орду. А здесь, в Нуанне, коварной и подлой,  я  чувствую  себя  в
ловушке... Это родина предателей. Она сделала предателем и тебя.
     - Не меня, а тебя, отец, - упрямо сказал Аммарах и поднял  руку,  чтобы
защититься от нового удара. Но Хаммар только сплюнул.
     - Как хочешь. Оставайся. И жди хуссарабов. Может быть, выпросишь у  них
пощады...


     * * *

     Он поднялся на корабль одним из  последних  -  впрочем,  в  Аббагу  еще
оставалось немало войск, которым было  приказано  во  что  бы  то  ни  стало
задержать хуссарабов, если они появятся.
     Стоя на корме, Хаммар неотрывно глядел на берег - туда, где  стоял  его
сын.
     Он знал, что сына скоро убьют. Он сам отдал такой приказ  своему  рабу,
отпущенному на свободу.  Раб  сейчас  стоял  позади  Аммараха.  Он  был  рад
свободе, и знал, что за свободу надо платить.
     Когда в Аббагу придут хуссарабы, им придется потрудиться, чтобы узнать,
куда отплыл Хаммар и его войско. Ведь никто, кроме Аммараха,  не  знает  про
Эль-Мен.
     А Аммарах уже ничего и никому не сможет сказать.
     Впрочем, почему именно Эль-Мен? Есть города, лежащие еще дальше к  югу.
Юн, Манадо, Хукка и Баганпур... Еще дальше - влажная, душная Неконга.
     Беги. Если есть, куда...
     Хаммар все глядел навсе уменьшавшуюся фигуру сына и  внезапно  подумал,
что незачем было приказывать рабу тайно убить Аммараха. Аммарах  не  выдаст.
Или все-таки выдаст?..
     Хаммар потряс головой, избавляясь от секундной слабости. Все правильно.
Боги решили за него. Наступил новый век - век Намуххи. Просто мало  кто  еще
знает об этом. Люди предпочитают думать, что все идет хорошо. И убивают тех,
кто не согласен с этим.
     Так было и будет. Хаммар прикрыл глаза от солнечного блеска,  залившего
мир. Пенились волны. Кричали чайки. Слишком много света  для  его  уставших,
много повидавших глаз. Сила в том, чтобы знать... но не думать.
     Конечно же, он ошибался.


     * * *

     ...И на этом, мой терпеливый  читатель,  я  заканчиваю  свой  долгий  и
грозящий стать бесконечным рассказ, и прошу лишь простить меня за то, что не
сумел рассказать обо всем, что помню и знаю о  древних  временах  Пайана,  о
созидании и разрушении, о соединении и распаде, о силе и слабости, о прошлом
и будущем.
     Надеюсь, что не очень утомил тебя; впрочем, я устал  и  сам  за  долгие
годы, которые понадобились мне  на  создание  этой  эпопеи.  Еще  ничего  не
закончено, но ведь так бывает всегда: конец и  начало  сходятся,  и  в  этом
смысле все бесконечно.
     Даже жизнь смертного человека.
                                                       22 октября 2000 года.


     Несколько авторских замечаний
     Поскольку живые носители аххумского языка исчезли много столетий назад,
его звучание сейчас невозможно себе представить. Письменный  язык  благодаря
многолетним исследованиям расшифрован практически полностью, хотя и  тут  до
сих пор далеко не все ясно. Тем не менее, для того, чтобы хотя  бы  частично
облегчить читателю задачу по идентификации  аххумских  слов,  в  особенности
личных имен, приводим  здесь  некоторые  лингвистические  сведения,  которые
традиционно (за неимением более точных вариантов) считаются  не  подлежащими
сомнению.
     Слово "Аххум" (ahhum)  переводится  как  "страна  мужественных  людей".
Смыслообразующий корень - удвоенный  звук  "х",  который  в  широком  смысле
означает мужское начало, а в более узком - мужчину, воина, мужественность.
     Женское начало, как правило, выражается сдвоенным  "м".  При  сочетании
обеих звуков ("хх-мм" в разных вариациях) - означает людей вообще.
     "Ар"  (главным  образом,  в  окончаниях  личных  имен)  -  "сын";  так,
"Иггар" - означает, по-видимому, "сын Игга", или "Ихха".
     В личных именах следует обращать внимание на  племенные  разграничения.
Иногда те или иные устойчивые  сочетания  могут  обозначать  не  собственный
смысл того или иного корня, а именно племенную  принадлежность  ("атм",  или
"тм" - относящиеся к племени атмов - ср. "Хатабатма", "Атмар",  "Тмаггар"  и
т. п.; при этом звукосочетание "тм" означает "дерево").
     Кроме того, нужно иметь в виду, что современные названия,  дошедшие  до
нас с древних времен, далеко не всегда идентичны древним.  Так,  современный
город Ушаган имеет географическое соответствие древнему Ушагану, но на самом
деле это название аххумами произносилось иначе (Ухх-Аахан,  Утхаан  и  др.);
тем не менее, общепринятая транскрипция сохраняется даже в научных трудах.
     Автор  приносит  извинения   читателю   за   обилие   непривычных   уху
современного человека собственных  имен  персонажей.  Он  старался  в  самых
крайних  случаях  обходится  вовсе  без  имен,  избегать  чрезмерно  частого
употребления аххумских  имен  и  названий;  однако  следует  напомнить,  что
древние документы, как правило, содержат намного больше имен, причем  иногда
перечисления  предков,  героев  того   или   иного   сражения,   домочадцев,
царедворцев и т. п. занимают буквально десятки страниц (если  переложить  на
современный текст).
     Еще одно небольшое примечание касается использования военных  терминов.
Конечно, было бы привычней,  если  бы  автор  использовал  римские  названия
воинских подразделений. Логично "тысячу" было  бы  назвать  легионом  -  как
правило, "тысяча" включала в себя гораздо большее  количество  воинов  (хотя
иногда и меньшее - в частности, в тяжелой кавалерии), "тысячника" - легатом,
сотника -  центурионом  и  т.  д.  Однако  это  придало  бы  роману  излишне
европеизированную  форму,  тем  более,  что  ни  в  укладе   жизни,   ни   в
государственном строе аххумы не походят на римлян. Конечно,  можно  было  бы
использовать аххумские названия воинских подразделений, метательных  орудий,
а  также  мер  длины  или  веса  -  но  это  сделало  бы  текст   совершенно
неудобочитаемым и привело бы к неоправданной  формализации  за  счет,  может
быть, потери смысла.
     Для некоторого облегчения чтения автор  помещает  также  географические
карты древнего Пайана (хотя они  широко  известны  и  приводятся  во  многих
популярных изданиях).

     Географическая справка
     Пайан - островное государство в Тихом океане,  расположенное  между  35
градусом с. ш. и экватором;  расстояние  от  самой  северной  точки  -  мыса
Альмайя - до самой южной - мыса Бизантин около 3 тыс.  790  км;  в  широтном
направлении в самом широком месте остров достигает почти 700  км.  Вместе  с
прилегающими 52 архипелагами общая площадь -  2048  тыс.  кв.  км.  Пайан  -
федеративное государство; во  главе  исп.  власти  стоит  президент,  высший
законодательный орган - сенат. В административном отношении  делится  на  25
штатов, две территории и столичный округ. Население - 180 млн. чел.  (оценка
1998 г.)  Госуд.  языки  -  английский,  французский,  испанский,  арабский;
русселаре. Столица - Бабилония (осн. в  1849  на  месте  древнего  поселения
наталийцев).
     Открытие острова европейцами произошло в 1600 году  (экспедиция  Мигеля
Санты), до этого  отдельные  части  острова  считались  архипелагом;  первые
европейские поселения появляются после 1628  года;  колонизация  происходила
одновременно с разных направлений и независимо друг от друга. Западный Берег
(нынешняя территория штата Новая Эллада) первыми  начали  осваивать  испанцы
(Робла, Этранхерос, Лос-Фуэгос), прибрежную часть Равнины Дождей - англичане
(фактории Ост-Индской  компании),  северо-восток  (Вильмомбль,  Монтанье)  -
французы; север - русские и (несколько позже) немцы. Кроме того, в отдельных
частях  острова  возникали  голландские,  японские,  арабские,  индийские  и
китайские поселения. Проникновение в  глубину  острова  началось  во  второй
половине 17-го века. В 1801 году территории Равнины  Дождей  объединились  в
Конфедерацию; в 1816 к ним присоединились французские и русские поселения. В
1833, после недолгой, но кровопролитной войны, в состав  нового  государства
вошли испаноязычные земли. Этот год считается  годом  образования  Федерации
Пайан.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг