Ахханар развернул пергаментный свиток и подставил к глазам Алха.
- Ты понимаешь, что здесь написано?
- Не все, господин... Здесь написано на языке высших писцов, я понимаю
только отдельные знаки.
- Здесь написано, что вся власть мира аххумов с этого дня принадлежит
царице Домелле. И еще здесь написано, что царь Аххаг добровольно и
сознательно пошел на этот шаг по причине своей болезни. Видишь его печать?
- Вижу.
- Тогда вставай. Отдай приказ всем хаттам не оказывать нам
сопротивление. Где Домелла?
Алх проворно вскочил и шагнул к выходу.
* * *
Когда Ахханар вбежал в комнату царицы, комната оказалась пустой. Вещи
царицы и служанок были в беспорядке разбросаны по всему помещению, а
кроватка наследника опрокинута.
Ахханар побледнел и обернулся к Алху.
- Где царица?
- Не знаю... С вечера она была здесь, и стража у дверей менялась
вовремя...
- Нас кто-то опередил... Скажи, ты знаешь, как пройти в главное
святилище жрецов? И нет ли здесь, во дворце, тайных выходов наружу?
- Выходы есть, я много слышал о них, но где они... Что касается
святилища... Аххаг Великий спускался в подземелья. Может быть, он уходит
туда, о чем ты сказал?..
Ахханар поразмыслил мгновение. Повернулся к выходу.
- Где покои самого Аххага?
- Что ты, сотник! - воскликнул Алх и даже отшатнулся. - Я знаю, где
покои, но великий царь не любит... и никто не должен знать...
- Алх! - твердо сказал Ахханар и положил руку ему на плечо. - Ты ведь
боевой воин, прошедший весь поход, ты не похож на этих жалких обозников и
собирателей трупов?
- Да, вот видишь - у меня знак ветерана, который дает мне право на
участок земли под Аммахаго, как милостиво установил Ве...
- Ты получишь свой участок земли! - повысил голос Ахханар. - Но ты еще
не знаешь, что царь сошел с ума и хочет убить царицу и собственного сына!
Алх вскинул руки, защищаясь от злых сил.
- Нет, сотник. Я не знаю тебя. Я не верю. Пусть мне скажет об этом мой
командир...
- Какого командира тебе нужно? Теперь у всех один командир - Великая
царица Домелла!
Алх сглотнул, помедлил, и тихо выдохнул:
- Ушаган!..
* * *
Тихо было над черной гладью великой реки. Вдали, на берегу, вспыхивали
и гасли огни, порывы ветра доносили неясный шум, а здесь, на маленькой
прогулочной лодке, царили тишина и покой.
Четверо гребцов молча сидели внизу, под высокими резными бортами. В
просторной каюте с шелковой крышей были четверо. Один из них - ребенок -
сладко спал на руках толстой няньки, тоже придремывавшей, но изредка
бросавшей настороженный взгляд на того, кто сейчас был здесь хозяином.
Правда, рядом была Домелла. Закутанная в темный плащ, она не отличалась
сейчас от простой женщины-аххумки. Только когда блики падали на ее лицо,
становилось понятно, что это чужеземка.
А высокий страшный воин со шрамами на лице, в странных кожаных штанах,
опоясанный почти царским поясом, с копной грязных волос, сидел прямо на
полу, поджав ноги и угрюмо глядел в щель полога.
Лодка тихо плыла по течению. Впереди будет Желтый мост Нуаннаха, а
дальше берега опустеют и город останется позади. Устье Желтой реки
расширится, потом разобьется на тысячу протоков. Одни из них ведут к порту
Аббагу, другие - в непроходимые, заросшие тростником болота. В них, как
говорят, обитают страшные чудовища, похожие на водяных червей, а может быть,
змей...
Ахма вздохнула и снова украдкой взглянула на незнакомца. С тех пор, как
он вывел их из дворца, провел кривыми улочками к речной пристани и усадил в
ожидавшую их нарядную лодочку, он не произнес ни слова. Впрочем, он не
говорил и там, во дворце. Ворвавшись в опочивальню, он бросился к Домелле -
старая Ахма не успела защитить госпожу своим телом, - наклонился и прорычал,
да, прорычал или даже пролаял несколько слов. Ахма подумала, что настал
конец и стала решать, начинать ли молиться Аххуману, или попытаться защитить
малыша. Но к ее удивлению, царица кивнула, поднялась с ложа, и приказала
Ахме взять из кроватки малыша и собрать самые необходимые вещи.
- Что ты, царица, или разум покинул тебя? - воскликнула Ахма, но
Домелла тут же приложила палец к губам, велев молчать.
За этот месяц, проведенный в проклятом дворце, Ахма уже всякого
повидала и почти научилась не удивляться. Она исполнила приказание.
Две служанки, оставленные Аххагом Домелле, тоже принялись собирать
вещи. Все это время страшный незнакомец, стоявший над ложем царицы, не
произнес ни слова. Даже не шелохнулся. Домелла сама подгоняла служанок и
старую Ахму.
А когда они вышли в коридор, Ахма не смогла сдержать вскрика: перед
дверью лежали четыре стражника, изрубленные, словно куски мяса. И весь пол
был залит их кровью, и только непонятно было, как же можно было так тихо
прирезать четверых сильных мужчин, не потревожив при этом ни царицу, ни
прочую стражу, которой полно во дворце...
Ахма незаметно вздремнула, клюнув носом, тут же опомнилась и покачала
малыша, который, впрочем, мирно спал, разбросав белые-белые, как у мамы,
ручки...
А потом они быстро прошли коридором, незнакомец - впереди. И почему-то
никто не поднимал тревоги, никто не пытался им помешать.
Потом незнакомец провалился в пол. Там оказались скользкие ступени. Они
спустились по ним к подземной реке. И долго-долго шли ее берегом, пока не
оказались перед решеткой.
И тут незнакомец снова удивил Ахму. Он поднял решетку руками, так,
будто она не весила ничего.
Они прошли под ней и оказались в каком-то дворике, и тут же вышли на
темную улицу, и Домелла коротко приказала служанкам идти к Западным воротам,
и с рассветом уйти из города. Пусть попросят убежища в одной из нуаннийских
деревень и там переждут несколько дней, потому что в городе им появляться
опасно. Кто-нибудь из приспешников Маана может узнать их...
И вот теперь они плыли прочь от суеты и ужаса, от жрецов в балахонах и
тюремщиков-хаттов. Прочь. Куда-нибудь... Голова Ахмы поникла. Она уснула,
уронив голову на свою мягкую и большую, как подушка, грудь.
* * *
Ее разбудили какие-то голоса, шум, мелькание огней. Ахма привскочила, в
страхе прижимая к себе мальчика, который, тоже перепугавшись, закричал
спросонья.
- Успокойся, Ахма, - сказала Домелла. - Успокойся и успокой малыша.
- Где мы, госпожа? - спросила Ахма, но Домелла вместо ответа откинула
полог и поманила ее на палубу лодки.
Лодка стояла борт о борт с большим военным кораблем. Над бортом светили
огни, перекликались голоса на аххумском наречии, а с борта прямо к ногам
Домеллы свешивался веревочный трап.
По нему спустился быстрый бородатый воин со знаком тысячника на плече,
но без оружия и доспехов.
Он веселыми глазами оглядел женщин и опустился на колени:
- Приветствую тебя, царица Аххума, величайшая из правительниц!
- Кто ты? - спросила Домелла.
- Я Атмар. Тысячник Гаррана-флотоводца. А это мой корабль, выдержавший
не одну бурю и возвратившийся из благословеннейших мест. Я буду счастлив
принять тебя и твою свиту, - Атмар отвесил почти шутовской поклон стоявшей с
разинутым ртом Ахме.
Он встал с колен и кивнул. Тотчас по трапу на лодку сноровисто
спустились несколько моряков, - утлое прогулочное суденышко так и заплясало
на волне, - которые помогли царице и старой служанке подняться на корабль.
Палуба корабля показалась Ахме громадной. А вдоль палубы шеренгами
стояли бравые аххумские воины и салютовали своей царице вскинутыми вверх
руками.
- Флотилия из восемнадцати судов прибыла в гавань Аббагу сегодня ночью,
царица, - объяснял Атмар. - Ее вели я и тысячник Бархар. Бархар привез с
Таннаута великолепные дары тамошних принцев...
Он настойчиво приглашал царицу в каюту, где ярко горели огни и был
накрыт стол.
- Надеюсь, что мой корабль понравится тебе и, - он обернулся и
подмигнул Ахме, - наследнику. - Тем более, что здесь вы будете в полной
безопасности. Ведь, как мы узнали, в Нуанне большие беспорядки...
- Об этом после, - прервала его царица и взволнованно обернулась, ища
кого-то глазами. - Где он?
- Кто?
- Тот, что вырвал нас из тюрьмы, которой стал нуаннийский дворец и
доставил сюда по реке?..
Атмар в недоумении развел руками.
- Простите, царица, но это простой солдат... Я даже не знаю его имени.
Его послал Крисс, или кто-то из его заместителей... Надо справиться у
Бархара, он лучше знает придворных...
- Чушь! "Простой солдат"! - вдруг громко возмутилась Ахма. Наследник
выскользнул из ее объятий, скользнул на палубу и, сунув палец в нос,
задумчиво начал изучать кованые поножи Атмара.
- Простой солдат разве мог проявить такое... такое... - Ахма не нашла
слов, пошире развела руками, и продолжала:
- Простой солдат разве мог уложить нескольких здоровенных стражников,
да так тихо, что и малое дитя не проснулось? И как он обходился с нами? Как
благородный человек!..
Тут Ахма остановилась, поняв, что понесла чушь. Просто страшный
кудлатый незнакомец все еще стоял у нее перед глазами и занозой сидел в
сердце его таинственный образ.
- Ты же не можешь отказать в благородстве аххумскому солдату? -
серьезно спросил подошедший к ним смуглый тысячник. Он низко поклонился
Домелле, и так же низко - маленькому Аххагу. Малыш тут же спрятался за
необъятной юбкой Ахмы. - Простой солдат, выполнивший свой долг, только и
всего.
Домелла взглянула на Ахму:
- Ладно, Ахма, ты выяснишь это потом. Что касается меня, то я, кажется,
знаю его имя... Идемте. У нас была тревожная ночь и нужно еще о многом
поговорить.
Тысячники поклонились.
* * *
Гавань Аббагу была огромной, в ней могли разместиться одновременно
тысячи судов, и когда-то, в дни величия Нуанны, размещались. Теперь гавань
была полупустой, и сам городок захирел, сполз с холмов ближе к морю и стал
больше походить на крупный поселок.
Аббагу стоял на берегу широкого рукава дельты, практически у самого
моря, хотя вода в гавани в часы отлива была пресной, а в прилив - лишь чуть
солоноватой на вкус.
Восемнадцать военных судов с изображениями морских чудовищ на носах, с
высокими кормами, надстроенными каютами, в строгом порядке стояли на якорях
недалеко от причалов. Большая часть команд - несколько тысяч воинов -
высадилась на берег, взяв город в кольцо и выставив охранение на всех
дорогах, в особенности на северной, которая вела в столицу.
В предутренний час, когда и море, и небо, и зеленые холмы над городом
дышали покоем, в адмиральской каюте "Пеликана" Атмар и Бархар рассказывали
Домелле о походе. Они ничего не знали о судьбе Гаррана и склонялись к мысли,
что его корабль потонул во время страшной бури южнее Жемчужных островов.
Рассказ был живописным и увлекательным, поскольку оба тысячника были
наделены даром создавать словами живые картины, но он мог бы продолжаться до
бесконечности, между тем как обстановка в столице требовала быстрых и
решительных действий,
- Приказывай, царица. У нас почти пять тысяч закаленных, испытанных
воинов. Они сокрушат любого врага.
Домелла покачала головой:
- Я не военный человек и не знаю даже, как владеть копьеметалкой... А
кроме того, вы должны подчиняться распоряжениям высших чинов. Ну, хотя бы
Совета тысячников...
Атмар и Бархар переглянулись.
Затем Атмар вынул из шкатулки, где хранились документы и наиболее
ценные вещи, пергаментный свиток и подал царице.
- Прости, великая царица, но разве ты не читала этот приказ?
Домелла развернула пергамент, пробежала его глазами.
- Что это значит?
- Это значит, что ты вольна отдавать войскам любые приказы...
- Но я ничего не знаю об этом! Здесь есть печать царя, но нет его
подписи! Разве вы не знаете, что на важнейших документах он ставит
собственный знак фадды?
Теперь удивленно переглянулись тысячники.
- Этот приказ был доставлен нам из столицы еще вчера, едва мы сошли на
берег... Гонцы имели все полномочия...
- Это подделка, - сказала Домелла. - Я не знаю, кто составлял приказ,
но вижу в нем несомненные ошибки.
Она положила свиток на стол.
Несколько минут стояла тишина, затем Атмар взял свиток и бережно
спрятал обратно в шкатулку.
- Пусть все так, как ты сказала. Но на этот момент, царица, у нас нет
другого документа. Приказывай. Мы пойдем туда, куда ты велишь.
- В таком случае... В таком случае я хочу вернуться в Нуанну и спасти
нашего повелителя, моего супруга Аххага Великого. Если его еще можно
спасти...
ГАРРАН СЧАСТЛИВЫЙ
Много дней и ночей плыл "Альбатрос" на юг, огибая рифы, причаливая к
островам, чтобы пополнить запасы воды и продовольствия. Мертвый король не
сходил со своего места, все так же угрюмо и молча устремив бронзовые глаза в
неведомую даль. Он ждал, но ни о чем не спрашивал.
Шло время. Море стало пустынным, и на протяжении многих дней и ночей
моряки не видели ни единого клочка суши.
На корабле давно уже закончились запасы пищи, а последнюю воду,
протухшую в бурдюках, подвешенных в трюме, давали лишь по нескольку глотков
в день.
И никто не роптал. Это были уже совсем другие люди.
Никакая сила не могла больше заставить их сесть к веслам. Корабль с
обвисшими парусами еле полз по ослепительной глади Моря Слез. Лишь несколько
человек могли еще двигаться. Они пытались ловить рыбу, подбить морскую
птицу, и иногда это им удавалось.
Гарран лежал под пологом на палубе. Он ел и пил меньше всех, и с каждым
днем слабел все больше и больше.
- Надо выбросить мертвых за борт, - сказали ему.
Он кивнул.
- Надо выбросить за борт тех, кто уже ни на что не способен, и кого уже
не спасти. Зачем тратить на них драгоценную воду?.. - сказали ему.
Он кивнул.
- Надо убить мертвого короля. Он - наше проклятье! - сказали ему.
Он кивнул.
Он увидел: в расплавленном воздухе прямо над ним плавал меч. Гарран
взял его непослушной рукой. Ему помогли подняться. Опираясь на помощников,
флотоводец вышел из-под полога. Полуослепшими глазами отыскал темную фигуру
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг