дрожь, он спросил Нгара, узнает ли он эту женщину.
- Это мама, - ответил Нгар.
- А ты знаешь, в чем она обвиняется?
Человек с голым черепом и черной бородой приблизился к Нгару,
наклонился. Нгар почувствовал зловонное дыхание и попытался отвернуться, но
незнакомец схватил его за ухо.
- Ты помнишь своего отца?
- Помню.
- Ты видел, как эта женщина убила его?
Амра стояла на коленях со связанными впереди руками, позади нее
возвышался стражник с дубинкой в руке. Услышав вопрос, Амра подалась вперед:
- Он не видел, он спал!
- Молчать! - прикрикнул чернобородый. - Это тебе не поможет!
Он снова потянул Нгара за ухо:
- Так ты видел, или нет?
Нгар молчал. Набычившись, он глядел вперед и вверх, но не на мать, а на
того, кто охранял ее, поигрывая тяжелой дубинкой.
- Отвечай, иначе ты будешь считаться преступником.
- Почему?
- Потому, что не говоришь правду и тем самым пытаешься выгородить
мужеубийцу.
Он тряхнул Нгара, да так, что слезы непроизвольно посыпались у него из
глаз.
- Отвечай, или мы заставим тебя!
Он кивнул помощнику - высокому худому жрецу в темной одежде. Помощник
приблизился с каким-то инструментом, тускло блестевшим в сиянии
светильников.
- Вот это, - чернобородый снова встряхнул Нгара, заставляя смотреть на
неведомый инструмент. - Это называется "отворитель правды". Знаешь, для чего
он? Его накаляют на огне...
Амра страшно закричала, рванувшись вперед, но стражник был наготове: он
повалил ее на каменный пол и ударил дубинкой. Амра дернулась и замерла.
- Убери ее, - не оборачиваясь приказал чернобородый. - Так вот,
мальчик. Скажи мне правду. И тогда, может быть, твоя мать останется с тобой.
Скажешь?
Нгар кивнул. Да, он видел, как отец бил мать. Сначала кулаком, потом
ногами, потом разбил о ее голову кувшин. Хахима было вступилась, но отлетела
от удара в лицо и затихла за очагом.
Нгар не плакал. Он только присел в своей колыбели и глядел, приподняв
голову над каменным краем.
Потом отец куда-то ушел. Хахима бросилась к матери, отерла ей лицо
уксусом. Амра поднялась с пола и сказала:
- Побудь с Нгаром.
- А ты? - спросила Хахима.
- Я скоро вернусь.
Она вышла. Ее не было долго-долго, и Нгар уснул под убаюкивающее
воркование Хахимы.
А потом проснулся от страшного крика, нет, - рева.
В комнате было темно, и кто-то рычал и катался по полу, и выкрикивал
ругательства, и сбивал на пол горшки и чашки.
Нгар заплакал, но его не было слышно. Тогда он вытер слезы и стал
ждать, зажав уши руками. Сквозь ладони все равно были слышны грохот и рев,
но было уже не так страшно. А когда наконец стало тихо, затеплился масляный
светильник и раздался дрожащий голос Хахимы:
- Что ты сделала, женщина?..
* * *
- И что было потом? - спросил чернобородый. Он присел на корточки и
сверлил Нгара пронзительным взглядом.
- Потом мама сказала, что мы уезжаем. Мы вышли и пошли по улице. Было
темно и тихо. Потом мы пошли по горам, и через лес. Мама плакала, а после
перестала...
- Значит, - задумчиво сказал чернобородый, - ты не видел, как она это
сделала... Жаль. Но и этого вполне достаточно. Есть показания твоей бабки. А
теперь... - Он обернулся к помощнику, который, стоя за высоким маленьким
столиком, что-то чертил тростниковой палочкой. - Ты все записал?.. А теперь
и твои показания, мальчик.
Он повернулся к помощнику.
Нгар потряс его за рясу и спросил:
- А где моя мама?
Чернобородый не слышал, он просматривал записи.
- Где моя мама? - крикнул Нгар.
Жрец удивленно взглянул на него.
- Твоя мать совершила черное дело, за которое строго наказывают, -
терпеливо сказал он.
- Но ты же сказал, что я буду с ней!
Жрец ухмыльнулся:
- Разве ты хочешь, чтобы тебя сбросили в пропасть? В страшную, темную
пропасть!..
Он отвернулся было, протягивая записи помощнику, и в этот момент Нгар
обеими руками вцепился в руку жреца, потянул вниз и вонзил зубы в запястье.
Жрец взвизгнул по-бабьи, стал сначала стряхивать, а потом отрывать
Нгара, по ладони его стекала кровь и заливала упавший на пол лист
тростниковой бумаги... Помощник кинулся помогать, пытался разжать челюсти
Нгара, но не мог. Наконец, Нгара оторвали - с окровавленным ртом, с куском
живой плоти в зубах...
- В клетку его! Выставить на солнце! Не давать воды!.. - визжал
чернобородый, а потом, взглянув на залитый кровью протокол, внезапно побелел
и со стоном рухнул на пол.
Подоспевший стражник схватил Нгара за шею, пригнул... И Нгару стало так
больно, что он полетел во тьму.
* * *
Клетка была выставлена у стены, разделявшей Верхний и Нижний город.
Стражникам было лень торчать на солнцепеке, охраняя Нгара, и они уходили в
тень, оставляя пленника в окружении нищих. Нищие всласть отдались новому
развлечению. Они совали палки в щели между досками. Они мочились в эти щели,
приговаривая: "Пить хочешь, волчонок? Пей!".
Не лучше относились к Нгару и горожане, которым нищие с удовольствием
рассказывали о его преступлениях:
- Это тот самый ублюдок, чья мать зарезала мужа, а потом хотела сварить
его. А может быть, и сварила, и накормила своего ублюдка мясом его
собственного отца - иначе с чего он такой звереныш? Знаете, что он сделал?
Он хотел заживо сожрать человека, ревностного слугу справедливости Аххура,
который вывел на чистую воду эту тварь в женском подобии!.. Да вот идет сам
Аххур, посмотрите на его раны!
Бледный Аххур в своей темно-коричневой рясе с рукой, привязанной к
груди, торжественно приближался к клетке, молился с помощью одной руки,
обратясь лицом к храму Аххумана, а потом совал в клетку кусок вареной
требухи. Затем снова шептал слова молитвы и удалялся, провожаемый возгласами
торговок: "Воистину, слуга справедливости! Благородный, добрый человек!"
Торговки, конечно, не знали, что требуха была пересоленной, и после еды
Нгар испытывал такие жуткие муки жажды, что готов был пить что угодно - лишь
бы побольше.
Правда, раз в день стражник давал Нгару воды: отпирал дверцу и ставил в
клетку глиняную чашу. Делал это с опаской - боялся, как бы звереныш не
оттяпал ему пальцы, а то и всю руку.
И совсем уж редко, поздно вечером, когда расползались нищие и клетку
при этом охраняли знакомые стражники, к Нгару приходил юный жрец Амма,
просовывал в щели хлебцы, сыр или фрукты, лил воду из кувшина - так, чтобы
Нгар успел напиться, - и быстро уходил. Иной раз перепадало и от
сердобольных горожанок, а то и паломников.
* * *
Сколько времени так продолжалось, он не мог сказать. Он смутно помнил,
что его клетку, наконец, перевезли в темницу, в которой он страдал уже не от
жары, а от холода.
А потом наконец Нгара вывели на свет. Какие-то полуголые люди надели
ему на шею тяжелый ошейник и привязали к высокой арбе. Арба покатилась, и
Нгар побежал следом: его продали в рабство паломнику из Зеркальной долины.
Нгар запомнил бесконечную дорогу, и еще - голод, жажду, ругань, пыль, и пот.
Но Нгар вытерпел и эту дорогу, и работу в мастерской кожевенника, и
многое другое, пока однажды не убил раба-надсмотрщика. Он вырос, хотя и не
знал, сколько ему лет. Он выхватил у надсмотрщика длинную плеть, захлестнул
ему горло и кинулся под ноги. Надсмотрщик упал головой в чан, в котором
вымачивались кожи, и захлебнулся.
Тогда Нгара продали снова, и снова для исправления посадили в
деревянную клетку, в которой он просидел так долго, что успел сменить
нескольких хозяев. Он вынес все и не умер. И ему, наконец, повезло: один из
деревенских богачей, чтобы спасти своего сыночка от службы, продал Нгара в
военный учебный лагерь. Хотя лет Нгару было еще недостаточно, он был рослым
и жилистым, и вполне сошел за новобранца. А жизнь в военном лагере была куда
лучше, чем в клетке.
МАЛЕНЬКОЕ ПРИОЗЕРЬЕ
Когда Нгар открыл глаза, первое, что он увидел - улыбающееся лицо
подростка, почти мальчика, одетого в расшитый золотом костюм неизвестного
Нгару покроя, с золотым обручем, перехватывавшим длинные волосы.
Улыбка мальчика стала еще шире, он кивнул, и несколько рук приподняли
Нгара так, что он увидел большую солнечную поляну, на которой там и сям
возвышались странные деревянные домики, похожие на игрушечные. Со всех
сторон на Нгара смотрело множество любопытных детских глаз, некоторые - с
испугом, но большинство - с интересом, к которому примешивалась неприязнь.
- Кто ты и где я? - спросил Нгар, чувствуя, что не может пошевелить ни
руками, ни ногами.
- Добро пожаловать в Страну Счастливого Детства! - весело произнес
мальчик с обручем.
Его слова вызвали одобрительный смех остальных детей.
Мальчик говорил на чистом и правильном языке Гор, не искаженном
намутскими и индиарскими варваризмами.
Нгар попытался высвободить руки, невольно застонал от боли и спросил на
языке Гор:
- Где мои люди?
- Здесь. Все они надежно связаны и еще не пришли в себя. Ты - первый, -
ответил мальчик.
- Значит, мы в плену. Так кто же ты, малыш?
- Я не малыш! - улыбка мальчика стала неприятной. - Я - повелитель
Маленького Приозерья, я бог Маленького народа, и ты должен обращаться ко мне
как к царю.
Нгар закрыл глаза, пытаясь осмыслить то, что услышал. Возможно, он не
все правильно понял?
- Маленькое Приозерье? Маленький народ? - переспросил он. И сейчас же
витая плетка обожгла его лицо.
- Ты забыл прибавить: "повелитель"!
Нгар застонал от бессилия. Напрягся - но путы были слишком надежны, и,
скосив глаза, он увидел, что крепко связан сыромятными ремнями, до черноты
стянувшими тело.
- Я не знаю, кто ты, но с такими, как ты, я привык обращаться
по-отцовски, - выговорил Нгар. - Тебя надо учить правилам хорошего
поведения.
- Благодарю, - маленький повелитель шутливо поклонился. - Но мы не для
того ушли из вашего мира, мира больших, чтобы позволять воспитывать себя
самозваным отцам.
Он круто повернулся и зашагал прочь. За ним последовала вся свита -
дети разного возраста, одетые странно и странно державшие себя.
* * *
Шло время. Дети на поляне на кострах жарили мясо, и его запах приносил
Нгару, не евшему жаркого со дня бегства из Суэ, дополнительные страдания.
Кроме голода он чувствовал невыносимую жажду. Однако вступать в разговоры с
бродившими в отдалении детьми ему не хотелось.
Солнце клонилось к верхушкам деревьев, когда из островерхого
деревянного дома вышел маленький повелитель и направился к Нгару.
- Некоторые из твоих товарищей тоже очнулись. Они уверяют, что ты -
великий полководец, - сказал мальчик. - Конечно, среди варваров тоже бывают
полководцы, я понимаю. Говорят, ты командовал бессмертными в войске аххумов?
- Да, это так.
Мальчик поколебался.
- Ты, наверное, хочешь пить и есть. Тебя накормят, если ты будешь
слушаться и называть меня так, как называют мои подданные.
- Повелителем? - Нгар криво усмехнулся высохшими губами. - Хорошо.
Повелитель снова помедлил.
- Я прикажу развязать тебе ноги, но так, чтобы ты не смог убежать.
Он повернулся к свите и отдал приказ на неизвестном Нгару наречии.
Мальчики кинулись к Нгару. Его проворно подняли на ноги, ослабили путы
и подтолкнули вперед. Нгар упал лицом в траву.
Дети расхохотались совсем не детским смехом.
Нгара снова поставили на ноги. Подталкивая в спину какими-то острыми
палками, его подвели к одному из костров. Здесь один из малышей - грязный до
того, что казался темнокожим, - поднес ко рту Нгара кусок жаркого, надетый
на обгоревший сук.
- Пить! - сказал Нгар.
Другой мальчик-раб налил из странной формы металлического кувшина чашку
воды. Нгар сел. Чашку поднесли ему ко рту, и Нгар с жадностью осушил ее.
- Еще.
Ему снова поднесли чашку. Но третью чашку один из вооруженных кинжалом
мальчиков выбил у раба из рук.
- Достаточно!
Снова поднесли жаркое и Нгар с жадностью вцепился в него зубами. Это
было восхитительное мясо, напоминавшее Нгару вкус молочных ягнят.
Потом Нгара подвели к трону, стоявшему на крыльце островерхого дома.
Трон попал сюда неизвестным путем, ибо явно принадлежал взрослому и был
изготовлен искусными взрослыми руками. Маленький повелитель, сидевший на
троне свесив ноги, выглядел нелепо и смешно. Тем не менее вокруг него стояли
несколько малышей с опахалами в руках, а под рукой у него сидела девочка лет
одиннадцати со светлыми волосами. Маленький повелитель гладил рукой ее
волосы и она, закрыв глаза, издавала кошачьи звуки.
- Ну, полководец бессмертных, теперь я хочу, чтобы ты рассказал нам о
своих подвигах. Мне нравятся интересные истории.
- Что ты знаешь о подвигах? - спросил Нгар.
- О, кое-что знаю. К нам приходят вести из вашего большого мира. Да вот
недавно приходили данахцы - они искали своих пропавших детей. Они думали,
что дети сбежали к нам, в Маленькое Приозерье.
- Они нашли своих детей?
- Нет, - резко ответил повелитель. - Мои подданные никому не
принадлежат, кроме меня. У них нет отцов и матерей. Они приходят сюда из
разных мест. Например, я пришел из Приозерья. Это было очень давно. Мне
здесь хорошо. Здесь хорошо всем детям, потому, что они делают то, чего им не
позволяют большие люди. Они не хотят возвращаться в рабство к большим.
Произнеся эту длинную речь, повелитель притомился и поманил рукой раба.
Раб подал ему вырезанный из горного хрусталя кубок, наполненный красноватой
жидкостью. Повелитель отхлебнул и протянул Нгару:
- Хочешь попробовать?
- Нет... - Нгар покачал головой. - Но скажи мне... Ведь дети взрослеют.
А у вас нет взрослых...
- Этот вопрос решен не окончательно. Здесь нет никого, старше
пятнадцати лет. И не будет.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг