результатов;
ю любая школа, любой университет, любое образование будут ниже Знания,
полученного Сыном Неба из Пространства Иных Измерений, от Высшего Разума;
ю Он предпочитает держать себя с людьми как младший по званию со
старшими;
ю Ему не страшен ни потоп, ни взрыв, не страшен голод. Питаться Он
может энергией Космоса, а от потопа или взрыва Он укроется во Вселенной
Волновой;
ю Он не стремится во власть земную. Ему дана несоизмеримо большая
власть;
ю Он бесконечно самовосстанавливается, восстает из пепла, Воскресает;
ю каждый из Сынов Неба - Знает и Может больше, чем все человечество.
Если и не присущи тебе эти неоднозначные в своей привлекательности
характеристики, но ты уже ступил за черту, уже Вошел в Пространство Иных
Измерений, они у тебя появятся. Такова плата за Вхождение. Расплатись, не
оставайся в долгу, это такая мелочь в сравнении с тем, ЧТО получаешь Ты.
~ э ~
43. Редакционное задание, данное мне главным редактором Николаем Тузовским,
я так и не выполнил: с Игорем Храмцовым не встретился. Он куда-то исчез.
Наверное, ему уже здесь неинтересно. Возможно, он просто не стал
сопротивляться нелепым обвинениям в адрес своей методики, как и я не стал
сопротивляться обвинениям в гибели Баранова и Вадика-Диплодока, а предпочел
исчезнуть, перейдя в другое измерение.
Но я встретился еще раз с И.Х. С Храмцовым Его не спутаешь (при всем
моем огромном уважении к Игорю). Представьте, вы говорите вроде бы с тем же
человеком, но что-то в нем иное... С большой буквы - Иное! Будто не из
человеческого теста состоит. Да, внешне вроде бы - все то же, но... Какое ни
приведи сравнение, какую ни проведи параллель, все неточно. Все равно что
Солнечная наша система вдруг стала не из девяти материальных планет, а из
сорока семи, как во Вселенной Реальной. Таких, на которые не ступишь ногой и
рукой не пощупаешь.
Думаю, что и эта наша встреча не станет последней. Было о чем подумать.
Даже для Него, похоже, не все было ясно. Не хочу присваивать авторство Его
идей. Вот дословно из разговора с И.Х.:
- Эта планета будет обителью Сынов Неба. По сути, третья планета
Солнечной системы (если брать отсчет во Вселенной Вещества) или одиннадцатая
по счету из сорока семи планет Солнечной системы Вселенной Волновой всегда
была Их планетой.
С поколениями любой биологический вид деградирует. В том числе и
человеческий биологический вид. Деградирует именно в плане осуществления
Контакта с родительской структурой. Все меньший процент особей остается
способен к Контакту, все меньшее число Живых Душ Переходит во Вселенную
Волновую. Породу, то есть сам биологический вид, Вселенной Волновой
приходится обновлять. С помощью потопа, мора, планетарных катаклизмов и
других форм обновления биологического вида, их немало. Так и погибали
цивилизации, оставляя после себя очередной ковчег с теми, кто был способен
осуществлять Контакт, способен к Вхождению.
Человечество, погибая во Вселенной Вещества, оставляет копию свою во
Вселенной Волновой. Поэтому вновь и вновь возрождается во Вселенной
Вещества. Стадии обитаемости на различных планетах бесконечны, потому что
человечество в форме Волновой, как и обе Вселенные, существовало - ВСЕГДА.
~ э ~
44. Когда я проснулся, на меня смотрел человек. В его взгляде было
удивление. Но ни капли раздражения, злобы. Во взгляде было что-то изучающее.
- Петечка? - спросил я его. Он сидел на краю дивана, на котором спал я.
- Откуда вы... ты... здесь?
- Как откуда? Я у себя дома.
- Ну, считай, что так. Поспишь еще?
Он не знал, как меня называть. Постоянно перескакивал в диалоге с
"Сережа" на "дядя Сережа", даже на "Сергей Леонидович". Столько лет мы
провели порознь...
Я встал, оделся, и мы вместе пошли бродить по городу. Это был какой-то
необыкновенный город. Вроде тот же. Но другой. Чище. Наряднее. Это внешне.
Была и другая разница. Неуловимая, неописуемая. Город глядел на тебя добрее.
- Как эта улица называется? - спросил я.
- Галерная.
Странно. Какая-то она совсем другая. Вроде я прожил на ней двадцать
пять лет. Странно. Во сне бывают подобные фантасмагории.
- А раньше как называлась?
- Всегда так называлась.
- Раньше она называлась - Красная.
- Разве?
Мы прошли мимо Медного всадника, свернули к Исаакию. Из разговора я
узнал, что у Петечки есть старшая сестра Кира, еще две сестры и брат. И еще
у него тридцать шесть братьев и сестер двоюродных. Семеро из которых - мои
дети. Остальные двадцать девять от других дядек и теток. Странно. Раз у него
столько двоюродных, значит у меня значительно больше родных братьев и
сестер? Не только Милочка. Так ведь по всей логике?
Далее перед нами открывался Невский проспект, мы пошли по его четной
стороне. Я перестал удивляться и хлопать глазами. Я понял простую вещь. Я
сумел Войти в другую программу судьбы. Причем точка замены программ
находилась где-то очень далеко, давным-давно. Я сумел пройти за ту самую
точку. За страшную точку. За точку, воплощавшую человеческую низость,
подлость, бездарность. За точку октября 1917 года от Рождества Христова.
Мы с Петечкой шли по Невскому. Куда? Петечка провожал меня домой, где
меня ждали жена и семеро детей - двоюродных братьев и сестер Петечки. Он был
не против навестить родню. Один я идти боялся: я ведь никогда их не видел.
Но тот, другой я, из другого варианта судьбы, это теперь я и был? Не знаю.
Скоро все пойму. Интересно, как мы все разместились вдевятером в одной
комнатушке в коммуналке?
В этой жизни, оказывается, я жил не на Галерной улице. Совсем в другой
стороне. Где-то там, у Знаменской площади.
- Знаменская - это Площадь Восстания?
- Какого восстания?
Нет, он из другой судьбы, из другой страны. Зачем я спрашиваю про
какие-то вещи из другой Вселенной?
- Прости, Петечка, - остановил я его, мы сделали несколько шагов
назад... Нет, не может быть!
- А где же надпись?
Петечка немного привык уже к моим странным вопросам. Я вернулся к
домам, мимо которых мы уже прошли. Где же была надпись? Точно ее помню. Это
была святая память о войне, о ее жертвах, о той жизни. Белыми буквами на
синем фоне. Где-то здесь, не доходя Мойки.
- Послушай, здесь была надпись. Я не помню дословно. Но вроде так:
Товарищи! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна...
Я ждал, затаив дыхание. Сейчас Петечка спросит: "При каком
артобстреле?". Но он деликатно молчал.
- Разве не было артобстрелов?
- Не было, дядя Сережа! Зачем ты... вы так волнуетесь?
- И войны не было?
- Не было!
А между мной и твоей мамой - тоже войны не было? - чуть было ни спросил
я, но промолчал. Дальше мы шли молча.
- Как-то вы непонятно изменились, друг мой!
Слова эти были обращены явно ко мне, обращены от человека, просто
подошедшего к нам на улице. Я присмотрелся к вроде бы знакомому лицу...
- Михаил Понайотович!
Мы обнялись. Я представил ему Петечку.
- Пойдем-пойдем! Я тут живу совсем недалеко.
Это хорошо, что мы войдем втроем. Пусть пьяница-сосед увидит, что Миса
Кричухин - не один на Земле! Не дадим Мису в обиду! Никого из своих в обиду
не дадим!
Но не было пьяницы-соседа. Была жена, взрослые дети. Была прекрасная
библиотека: две просторные комнаты с бесконечными полками книг. Мы сидели в
кабинете Михаила Понайотовича, его жена принесла нам по чашке кофе. Шутки
ради я захотел положить несколько кусочков сахара в карман. Но постеснялся
его жены. Очень симпатичная женщина. Лица у них были какие-то другие. Не как
в той Вселенной. Доброжелательные, приветливые. Даже у сильно вытянутой в
длину собаки таксы в их доме светится интеллект в глазах. Она смотрела на
нас с Петечкой глазами философа, исполненными достоинства и покоя.
Михаил Понайотович подарил нам с Петечкой по экземпляру своей новой
книги. Он сделал дарственные надписи от автора. И не какие-то стандартные,
одинаковые для всех, обоим - разные.
В Этой Вселенной ненависти не было.
В Этой Вселенной неправды не было.
В Этой Вселенной вражды не было.
В Этой Вселенной несправедливости не было.
В Этой Вселенной было доброе, мягкое, в золотистом ореоле Солнце.
Я испугался, вспомнив, как мы с Грэей погасили Солнце, играя в мигалки.
Я найду Грэю, и вместе мы сумеем его включить. Солнце не погаснет.
Теперь есть ради чего.
Есть ради кого.
~ э ~
45. - Я знаю, кто ты...
Он обернулся, окинул взглядом толпу, но не понял, от кого эта фраза
прозвучала. Он, смешной, даже остановился на площадке, где эскалатор
кончился, смотрел на проходящих мимо девиц, смотрел как-то с вопросом, с
ожиданием. Постоял немного, вышел на улицу, встал на ступеньках. У станции
метро "Площадь имени Василия Островского" всегда много народу - удобное
место для встреч.
Опять постоял. Опять оглядел толпу. Пошел дальше. Но резко остановился,
когда услышал... услышал совсем рядом, громкое и четкое, даже резкое:
- Я Знаю, Кто Ты...
Он увидел меня. На лице Его было много противоречивых чувств, одно из
чувств - удивление. Будто я не подошла. Будто я внезапно появилась. Будто
выделилась из пространства в той его точке, куда он смотрел еще секунду
назад. Где еще секунду назад никого не было. Будто ускоренного действия
проявитель вычертил меня из пространства.
Он попытался что-то сказать, но я не помню, да что там - не помню, я не
слышала, я не могла слышать, о чем говорил Он. Зачем эти земные слова? Я так
надеялась, я так верила, что встречу. Что обязательно, неминуемо, неизбежно
Встречу. Так предначертано.
Я смотрела на Него. Я - Знала, Кто Он. Я была старше Его по земному
летоисчислению, но земное летоисчисление давно перестало иметь значение для
нас.
Он тоже был рад. Но Он не кинулся ко мне с объятьями, не стал меня
целовать, прижимать к груди от неожиданности, от радости, от восторга. Он
спросил... Спросил застенчиво, как-то с опаской, как Ульрике в свое время
про совка, спросил почти шепотом:
- Ты - Грэя?
И я ответила:
- Да.
Оглавление
Глава первая. Носитель Знака
Глава вторая. Точка Невозврата
Глава третья. Путь в Иное
Глава четвертая. В этом мире есть Ты
Список иллюстраций
(репродукции картин Леонида Смирнова)
Обложка. "Автопортрет", холст, масло, 48Х42, 1991
Вторая обложка. "И когда-нибудь Он откроет глаза" (фрагмент)
Третья обложка. "Проходящая сквозь зеркала", холст, масло, 80Х70, 2001
Четвертая обложка. "Я не из тех, кто побеждает на Земле", х.,м., 120Х100,
2004
Перед первой главой. "Обитель мага среднего ранга", х.,м., 120Х100, 2004
Перед второй. "Кто-то узнал Ее земное имя", х.,м., 70Х60, 2004
Перед третьей. "Образы тонкого сна", х.,м., 110Х70, 2006
Перед четвертой. "Одна из последних Видящих", х.,м., 100Х70, 2004
Ищу партнеров-единомышленников
для распространения, перевода на другие языки,
переиздания и возможной экранизации этой книги
e-mail: lesmi@inbox.ru
"Сыном
Неба
дано
стать
каждому,
достаточно
лишь..."
--------------------------------------------------------------------
Данное художественное произведение распространяется в электронной
форме с ведома и согласия владельца авторских прав на некоммерческой
основе при условии сохранения целостности и неизменности текста,
включая сохранение настоящего уведомления. Любое коммерческое
использование настоящего текста без ведома и прямого согласия
владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 20.02.2006 15:56
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг