ИМЯРЕК
Их было двое.
Они вошли в дом ближе к вечеру, скользящим легким шагом, как текучая
вода, вошли уверенно - ни медленно, ни быстро, как будто жили здесь давно,
и я сразу заподозрил неладное. На меня они не обратили ни малейшего
внимания.
Впрочем, как всегда.
Я разогнулся и вонзил топор в колоду, зачем-то вытер руки и неслышно
двинулся вслед за ними. Дрова могли и подождать.
В подъезде было сыро и темно. Витал там, в воздухе какой-то терпкий
запах, вяжущий, холодный, словно от гниющих листьев... Да, от листьев или
мха. "Как на болоте", - вдруг подумал я.
Болото... Мысли мои потекли быстрее, и я, удостоверившись в своей
догадке, ускорил шаг.
Дверь в квартиру была приоткрыта. Мысленно молясь, чтобы не скрипнули
петли, я растворил ее пошире, вошел в прихожую и там остановился. Гостиная
была пуста. Неужели я ошибся? Нет, не может быть... Я заглянул на кухню, в
ванную, и только на пороге детской комнаты услышал голоса.
Ну конечно! Балкон!
Кляня себя за недогадливость, я снял ботинки и двинулся к балкону.
- ...конечно, это непросто, но мы поможем. Мы научим тебя всему, -
успел я уловить обрывок фразы. Голос пришельца журчал как ручей и
гипнотически дурманил разум. Черт, я чуть было не опоздал!
- Но я не знаю... - сонным голосом ответила Она, - смогу ли я... и
как... и зачем...
- Решайтесь, - хриплым баритоном сказал второй, как будто забурчало в
сливе ванной (Болото, черт его дери!). - Лучше теперь, чем после. Все
равно вы рано или поздно будете с нами.
Сердце у меня екнуло. Я в несколько шагов преодолел расстояние до
балкона - шаги мои глушил ковер, нагнулся резко, ухватил обоих за ноги и
подтолкнул вперед и вверх, благо стояли они, облокотившись на перила. Тюль
взметнулся, словно два крыла, Ока чуть вскрикнула в испуге, но я уже был
рядом.
- Все хорошо, - шептал я, перебирая в пальцах светлый шелк ее волос.
- Ну, успокойся... успокойся. Все хорошо... все хорошо.
Сердце у нее билось, словно пойманная рыбка. Я посмотрел вниз. Упали
удачно: одному разбило голову, второй, похоже, свернул себе шею. Два тела
медленно таяли на солнце. Она моргала часто, непонимающе. Помотала
головой, потянулась ладонями к вискам. Посмотрела на меня: "Что... Что
произошло?" - взглянула вниз и побледнела.
- Я... опять?
- Уже все. - Я обнял ее покрепче и вздохнул. - Все.
- Кто это был? - сдавленно спросила Она, глядя, как исчезают с
асфальта две неровные лужи. Хорошо, что сейчас не зима - Снеговик тогда
лежал до весны...
- Трудно сказать теперь, - уклончиво ответил я. - Наверное, Болото и
Ручей.
- Ох... - Она побледнела. - Ну почему, почему они не хотят оставить
меня в покое? Почему?!
Дитя воды, Она плакала легко, слезы текли часто и свободно, унося с
собою боль несовершенного, а я лишь гладил этот шелковистый водопад волос
и молчал.
Впрочем, как всегда.
Как можно было в чем-нибудь Ее винить? То был инстинкт; противиться
инстинкту трудно, подчиниться - приятно. Кто был прав? Я не знал. Но что
мне делать в этом мире, где так много значат имена, что делать с женщиной
по имени Река?
Наверное, то же, что и раньше. Попросту - беречь.
Ведь недаром мое имя - Берег.
ЧЕТВЕРТЫЙ
Миркет не мог поступить иначе.
Трансформация началась неожиданно, резко и бесповоротно, - что
поделать! - с каждым из нас это рано или поздно случается. Звезда
желто-красного спектра, окруженная пылевым облаков, только она видела его
уход. Кто может осудить Вселенную и кто знает, куда ведут ее пути? И когда
осела пыль, мы молча стояли вместе, глядя на расстилавшуюся перед нами
Твердь.
- Кончено, - сказал Хэллор.
За свою жизнь мы повидали много всего, побывали на разных мирах -
больших и малых, совсем юных и готовящихся к смерти, и каждый был
неповторим. Всесильные, как боги, мы встречали и себе подобных; я помню
Одиноких Странников, печальные Пары и многочисленные Тройки, и мы не раз
задумывались и спорили о том, что есть Космос, что есть Звезды и что есть
Мы. Мы были Четверкой Близнецов, странствующих от звезды к звезде и нигде
не находящих покоя. Мы неслись на крыльях солнечного ветра, пронзая
туманности и газовые облака, мы наслаждались своим всесилием и пели Песнь
Свободы, мечтая достичь пределов.
И Миркет ушел первым.
Связанные неразрывными узами братства-по-рождению, мы остались здесь,
на раскаленных камнях первобытной почвы и ровных склонах юных гор, попирая
ногами остов нового мира, который был еще недавно нашим братом.
И в вулканах, точно кровь, клокотала горячая лава, и толчками била из
перерезанных вен, и застывала неровными глыбами. И резким казался свет, и
непроглядными - тени. И мы, которым были ведомы бездонные глубины,
содрогнулись перед этой пропастью, ведущей к Началу Начал, к тому моменту,
когда тот, кто был до нас, взорвался в просторах безвременья звездным
пламенем.
И Хэллор, упав на колени, припал лицом к горячим камням, вдавил
пальцами глаза и потоками слез хлынул на сухую землю, и соленые воды
поглотили две трети мира, и второй брат ушел от нас.
- Кончено, - сказал Мартин, стоя в воде первого океана.
Мы плескались в соленых водах, нагретых солнцем и скованных льдом, и
шли вперед, и видели, как широким взмахом руки/крыла на голые плечи
планеты легла шуба атмосферы, и небо стало голубым. И мы сделали первый
вдох, и закричали, обожженные горячим мертвым воздухом, и Мартин, воздев
ладони к яркому солнцу, ушел корнями в глубь земли, шагнул вперед и покрыл
зеленью бесплодные холмы и мертвые глубины океана.
- Кончено, - сухими губами сказал я и понял, что теперь я один.
Из всех нас я был самым слабым, и долго я еще скитался по тихо
зеленеющей земле. Я не должен был делать следующего шага, но я не властен
над собой, и предназначение Четверки билось в моем сердце. И рассыпаясь
первыми спорами жизни, разбрызгиваясь каплями протоплазмы, я снова
услыхал, как зовут меня мои братья, и тихо сказал в ответ им: "Вот и я..."
И проникая взором в будущее, я увидал мириады живых существ - первых
бактерий и червей, медуз и трилобитов, первую рыбу и полет птеродактиля в
бездонно-синем небе.
- Нет... - выдохнул я и вскричал: - Нет!
Но странное существо, вечно недовольное собой, уже спускалось с
деревьев и брало в руки первую дубину. И распрямлялась спина, и кремень в
содружестве со сталью высекал первый огонь, и неисчислимые стада копытных
кочевали по степи, и стонала ночная птица от безысходной тоски. И сверкали
молнии мечей, и стелился дым от порохов, и рвались к небу бетонные города
и остроносые ракеты, и пламя обжигало наши глаза.
- Да, - тихо выдохнул Миркет.
- Да, - плеском волн отозвался Хэллор.
- Да, - прошелестел Мартин, и вспять было не повернуть.
И я сделал шаг.
Существа обретут разум, слабый, детский, но будут взрослеть и расти,
и наступит миг, когда они заглянут наконец в бездонные глубины, и
Вселенная содрогнется, потрясенная слабым существом, порожденным мной и
нами. И перед тем как мой разум слился с Вечностью, я закрыл глаза, чтобы
не видеть, как это произойдет, и вслед за братьями сказал чуть слышно:
- Да...
Мы - Четверка.
Мы разбудили этот мир и этих людей, и теперь Жизнь и Смерть в их
руках.
Мать Вселенная!
Прости нас!
и
их
тоже...
РАЗЛОМАЛКА
Невысокий человек, с ног до головы закутанный в черный мягкий балахон
по типу киношного "ниндзюцу", метнулся словно тень к конвертеру, затаился
на миг, затем осторожно высунул голову и огляделся. Эту часть завода
посещали редко, и теперь я невольно задумался почему. Людей здесь работало
не больше, чем в других цехах, монотонный гул громадных механизмов
очистной системы надежно скрадывал шаги, а тусклое освещение с обилием
теней давало простор для маневра. Каждый чувствовал себя здесь неуютно -
то ли от резкого запаха химикалий, то ли от того, что в этот цех вел
всего-навсего один коридор. Целью человека в черном был огромный
агломератный конвертер. Чуть поодаль крутился барабанный грохот-дробилка.
На какой-то миг человек заколебался, видимо, выбирая, затем решительно
направился к конвертеру.
Молодец, черт возьми... Я на его месте поступил бы точно так же.
Справа из стены торчали два проржавевших швеллера, как будто бы
нарочно приготовленные для него. Тень от охладителя падала как раз сюда.
Человек примерился и одним коротким прыжком вскочил на них. Размышления не
заняли и минуты. Порывшись в сумке, он извлек отвертку-тестер, кусачки и
ком-пломбер, рукой, затянутой в перчатку, быстро вскрыл плоскую коробку
распределителя и углубился в путаницу проводов. Схема там была
стандартной, с двойной защитой, блокировкой и реле "Сешан-Дюссау".
Конвейер, однако, не остановился, конвертер - тоже. Запечатав коробку,
человек сложил обратно в сумку инструменты, спрыгнул вниз, поправил
респиратор и короткими перебежками двинулся к выходу. У турникета пауком
взобрался под потолок, лавируя между лампами, добрался до люка и, уже
закрывая его, услышал аварийные звонки, задержался на миг и исчез.
Чистая работа.
Я вздохнул, разогнулся и спрятал бинокль. Пора было и мне линять
отсюда. Парень работал на редкость профессионально, и все бы хорошо, если
не учитывать одного обстоятельства.
Штатным дестором на этом комбинате был я.
Как всегда вызов к директору "на ковер" не сулил ничего хорошего, но
на сей раз босс был уж очень мрачен.
- В чем дело, мистер Эшли? - с порога спросил я. - Недовольны новой
секретаршей?
- Нет, - хмуро отозвался тот, - вашей работой. Я поднял бровь.
- Когда вы были ею довольны? Что произошло на этот раз?
Порывшись в сейфе, босс выложил перед собой на стол тонкую папку и
утопил пальцем кнопку селектора.
- Хэлен, - позвал он.
- Да, босс? - отозвался мелодичный голос секретарши.
- Ко мне никого не пускать. Если будут настаивать, скажите, что у
меня совещание. Да! И сварите кофе, пожалуйста.
Селектор снова выдал вежливое "Да, босс" и умолк. Директор откинулся
на спинку кресла и раскрыл папку.
- За последний месяц, - начал он, ослабив узел галстука, - случилось
семь аварий.
Я не поверил своим ушам. Семь аварий! Что-то тут было не так.
- Где? - профессионально осведомился я. Директор достал принтерные
распечатки отчетов.
- Конвейер на шестом участке, обрыв термопары в семнадцатом цехе,
пробой дуговых сит на сортировке, лебедка крана на погрузке,
электродвигатель в насосной станции и элеватор на втором. Элеватор
пришлось остановить.
- Круто. - Я присвистнул. - Могу ручаться за конвейер и лебедку. И за
мотор, тот, что в аппаратной. Об остальном не знал до этого разговора.
- Слишком высокий процент, - буркнул директор. - Что ты можешь
сказать по этому поводу?
- Могу. Это означает, что появился второй. Кулак босса обрушился на
стол.
- Но я не вызывал второго, мне вполне хватало тебя одного! Откуда он
взялся? Стив, ты должен разобраться в этом деле, а иначе за что я плачу
тебе деньги!
- Но, босс, - запротестовал было я. - Как раз за то, чтобы...
- Знаю! - рявкнул он, налил в стакан воды и медленно выпил. - И все
же, я подам жалобу на твою работу, если ты этого не сделаешь.
Спорить было бесполезно, и мне оставалось только уйти. Что я и
сделал.
Возможно, ситуация требует некоторого разъяснения. Ну что ж, так тому
и быть.
К концу двадцатого века масштабы мирового производства колоссально
разрослись, а техника, оснащенная компьютерами, телеуправляемая и
сверхнадежная, столь редко выходила из строя, что ремонтные бригады
бездельничали 360 дней в году, стуча в домино и исправно получая деньги.
Все это, разумеется, приводило дирекцию и владельцев предприятий в плохое
настроение, подталкивая их к мысли, черт возьми, об увольнении лишних
людей.
И тут вступили в дело профсоюзы. Несколько лет долгих судебных
разбирательств закончились нелепым на первый взгляд вердиктом -
заявлением, что обе стороны пришли к соглашению, однако к какому, так и
осталось неизвестным!
Ситуация на предприятиях тем не менее почти что сразу
нормализовалась. Администрация больше не предъявляла претензий, а
ремонтники просто занимались своим делом, устраняя аварии, возникавшие с
периодичностью два-три раза в месяц.
Я-то знал, что произошло, поскольку работал не кем иным, как
заводским дестором (так со временем сократилось словечко "Destroyer"),
Многие бы выложили кругленькую сумму, чтобы вычислить таких, как я!
Угадайте, чем я занимаюсь на работе? Правильно. Именно я и устраиваю эти
аварии, получая за это штатную зарплату лично от правительства. Работа,
что и говорить, нелегкая и рискованная, готовят нас как диверсантов
высшего разряда, да и экипировка у нас соответствующая. Нас никто не видит
и почти никто не знает. А аварии происходят. И все довольны.
Правда, не всегда.
И вот сейчас я лежал под потолком конвертерного цеха, спрятавшись за
цистерной с охладителем, и размышлял над вставшей передо мною проблемой:
откуда на заводе взялся второй дестор. "Допплера" я выслеживал уже два
дня, наблюдая различные поломки то тут, то там. Тактика у него была
стандартная - набедокурил и слинял, но вот аварии... Что и говорить,
аварии, которые он ухитрялся устраивать, отличались выдумкой и фантазией.
У парня был редкий талант на пакости. Поломка конвертера выглядела вообще
идеально. Где же он мог выйти на следующее дело? Прикинув возможные
варианты, я остановился на флотации или на отвальных сбросах, - пожалуй,
именно там я устроил бы очередную "диверсию", правда, не раньше чем через
неделю.
Пробравшись туда и оборудовав надежный наблюдательный пост, я стал
ждать.
Двойник заявился через шесть дней и именно на сбросах - я немножко не
угадал. Подкравшись к нему со спины, я бросился в атаку, и мы покатились,
сцепившись в рукопашной. Дестор-2 был обучен, ловок и силен. Я и сам
никогда не жаловался на отсутствие подготовки, по рукопашной у меня была
железная "пятерка", но, черт возьми, мне давно уже не доводилось проходить
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг