Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
     - Мы спрашивали. Бывают несчастные случаи, болезни. А вообще,  говорят,
у нас здесь такая вода хорошая, родники бьют из-под земли сладкие, чистые...
Через то и живем долго.
     Пакрани ахнула, пронзенная догадкой. До  женщин  все  доходит  позднее.
Мёбиус уже давно допер, набычился и башку руками обхватил.
     - Они не знают! Боже мой... Но ведь это несправедливо,  неправильно!  -
По  мере  того  как  работала  ее  мысль,  лицо  у  нее  мрачнело,  а   взор
преисполнялся решимости. Я с удовольствием заткнул бы ей рот.  -  Мы  должны
рассказать, предостеречь. Надо открыть им глаза.  В  конце  концов  это  наш
долг!
     Даже не ожидал  от  модели  таких  слов,  про  долг.  Мёбиус  тоже  без
колебаний кивнул. Я поднялся.
     - Пойду насобираю еще веток. Надо  гнездо  подправить.  А  то  вдруг  -
леопард.
     Они не услышали в моем голосе иронии, заозирались по сторонам.
     - Тьфу ты! К ночи! Вот язык без костей... - забормотал Мёбиус.
     Мы проводили Пакрани к ее дереву. Это была наша единственная привилегия
в стае - стоять и смотреть, как женщины забираются в  свои  жилища.  Пакрани
взлетела  наверх  проворно,  как  белка,  и  было  уже  довольно  темно,  но
дальнобойщик, забыв про опасности, еще долго ворочался и шумно дышал в своем
гнезде.
     Я тоже не мог заснуть, меня  терзали  воспоминания.  Они  были  яркими,
объемными, просто стереоскопическими. И неудивительно. Ведь не  только  я  -
никто не мог стереть их из памяти. Мы никогда ничего  не  забывали,  ибо  не
старели.
     Все начиналось просто отлично.  Ученые  объявили  о  величайшей  победе
современной  науки,  об  открытии  средства   для   уничтожения   маленького
вредоносного  гена  старости.  Господи,  как  хорошо  я  помню   те   дни...
праздничные  шествия,  карнавалы  и  -  немыслимо   -   выражение   поистине
всенародной любви к правительству... Даже референдум не понадобился,  потому
что не нашлось ни одного дурачка, который захотел бы  отказаться  от  такого
восхитительного и бесплатного подарка. Ни одного голоса против.
     На удивление оперативно  сработали  люди  в  погонах:  опылили  планету
крошечными сверхактивными частицами, незаметно  и  безболезненно  пожравшими
гены старения в наших несовершенных телах. Кто в те дни не  боготворил  само
это словосочетание - "космическая авиация"? Кто не  выходил  по  вечерам  на
улицу и, радуясь, как ребенок, не тыкал пальцем в небо, вообразив, что видит
следы ее деятельности?
     Народ валом повалил в больницы, каждый хотел  убедиться,  что  чудесным
образом исцелился от старости. Вместе со всеми я пролил  слезы  умиления  на
маленький  желтый  кусочек   картона   -   результат   анализа,   официально
подтверждающий мое право на  бессмертие.  Больше  меня  за  меня  радовалась
только мать.
     Всеобщее ликование, энтузиазм, эйфория... Прогресс ринулся вперед,  как
жеребец, сорвавшийся с привязи  -  ведь  смерть  из-за  старости  больше  не
останавливала полет мысли, процесс творчества. Открытия посыпались  одно  за
другим: вечный  двигатель,  принципиально  новый  вид  энергии,  вакцины  от
неизлечимых болезней и еще сотни и  сотни  других.  Мы  с  матерью  уставали
торжествовать, знакомясь с новостями.
     И вдруг  все  переменилось.  Человечество  неожиданно  осознало,  какой
драгоценный сосуд держит в руках.  Начался  лечебный  бум.  Все  озаботились
своим здоровьем. Реклама фармакологических препаратов, предметов  гигиены  и
лечебных процедур вытеснила все остальное. Говорить при встрече с друзьями о
чем-то ином, кроме здоровья, стало неприличным. А опасности подстерегали  на
каждом шагу. Прежде всего очень опасно  было  плавать  на  кораблях,  летать
самолетами,  ездить  на  поездах,  автомобилях,  мотоциклах,  велосипедах  -
человечество незамедлительно отказалось от всех видов  транспорта.  Водители
тоже люди, и они тоже боялись. На улицах стало тихо. Опустели шоссе, дороги,
перекрестки. Дети играли в песочницах с серьезностью старичков.  Мы  ходили,
внимательно глядя себе под ноги, или передвигались короткими перебежками.
     Каждый мой день превратился в  кошмар.  Можно  лечь  и  не  проснуться:
пожар, землетрясение, наводнение, теракт, дом рухнет,  батареи  перемерзнут.
Секс - вообще ужас: инфекции, роды, дети.  Какое  же  в  этом  удовольствие?
Бреясь, можно порезаться. Электроприборы в любой момент могут ударить током.
В воде полно микробов и вредных примесей. Есть  тоже  вредно  -  кто  знает,
какой туда напихали дряни, кроме того, можно  подавиться.  На  лифте  ездить
нельзя - вдруг оборвется трос? А если застрянешь, то  получишь  инфаркт  или
инсульт. Тем же грозит хождение по лестницам на верхние  этажи.  В  подъезде
подстерегают бандиты, на улице - гололед, кирпич с крыши,  пьяный  водитель,
толпа, начиненная вирусами.
     "Будь осторожен, сынок, смотри себе под ноги",  -  просила  меня  мать,
провожая на работу.
     "Вы приобрели новое лекарство от простуды? - вопрошал рекламный  плакат
на улице. - Не забывайте, чем вы рискуете!"
     "Остерегайтесь прикосновений посторонних  людей!  -  орали  в  мегафоны
добровольцы из Общества борьбы с инфекциями. - Они  могут  быть  не  привиты
от..." Следовал перечень.
     "Осторожность, осторожность и еще раз  осторожность!"  -  предупреждали
меня со всех сторон с утра до ночи и с ночи до утра.
     Разве мы не слышали этого раньше? О, сейчас эти слова приобрели для нас
особый, сакральный, священный, таинственный  смысл  -  ибо  что  может  быть
дороже твоего собственного бессмертия?
     Так человечество привыкало к мысли, как вредно жить. И  все  рухнуло  в
одночасье: не стало ни работы, ни транспорта, ни увеселений. Мы слонялись по
улицам - толпы зомбированных своим бессмертием  полудурков  в  респираторах,
резиновых перчатках и защитных  костюмах.  Никто  никому  не  препятствовал,
никто ни на кого не нападал и не  защищался  -  ведь  существовала  обоюдная
опасность получить травму и погибнуть.  Мы  просто  брали  на  складах  и  в
магазинах еду, а когда она иссякла  и  на  улицах  появились  первые  трупы,
начался отток горожан в пригороды. Мы все шли в одном направлении -  на  юг,
где нет зимы, а еда растет на деревьях и  пальмах.  Там  же  только  протяни
руку, твердили все вокруг, и ты сыт.
     Однажды моя мать  взбунтовалась  и  осталась  у  мелководного  озера  в
вытоптанных беженцами степях, где подчистую съели птиц, змей  и  ящериц.  Из
озера можно было выловить только крошечных моллюсков, но она удовлетворилась
этим малым. Я умолял ее идти со мной дальше, но она сказала, что ей  надоело
бежать незнамо куда и что  покой  дороже.  Ее  слова  показались  мне  тогда
лишенными смысла. Так я потерял ее и  через  сотню  лет  оказался  здесь,  в
тропиках. Наша огромная стая,  насчитывающая,  по  моим  наблюдениям,  около
тридцати тысяч человек, постепенно рассеялась по  лесам,  многие  погибли  у
меня на глазах.
     Сто лет я не старею, наоборот, в моем организме происходят благотворные
мутации, и клетки перманентно омолаживаются. То же происходит и  с  другими.
Дети, рожденные до наступления  Эры  Бессмертия,  выросли.  На  вид  им  лет
двадцать - вот Пакрани, например. А остальные...  остальные  все  в  том  же
возрасте, мне по-прежнему тридцать пять. Но в эти дни я понял, как сильно  я
устал. Устал бояться. Я устал еще пятьдесят лет назад.  Или  даже  сто.  Так
хочется увидеть мать... И поесть сыра.
     Поэтому завтра я не буду перечить  Пакрани  и  Мёбиусу,  чтобы  они  не
заподозрили, что я что-то задумал. Мы вместе пойдем  через  перевал.  Но  на
повороте, где дорога внезапно обрывается под ногами, я сделаю шаг в сторону,
не предупредив их. А когда они рухнут в пропасть, жалко и трусливо  вопя  во
весь голос, я заткну уши руками. И даже не посмотрю вниз. Я не дам им лишить
тех людей жизни.
     С легким сердцем я спущусь в долину. И буду делать  там  сотни  опасных
вещей, могущих убить и отнять у меня  бессмертие:  целовать  женщин,  валить
деревья, доставать из колодца воду, разводить пчел, пить вино, ловить  рыбу,
строить дома, греться у костра, растить детей...
     Мать сказала, что никогда, никогда не уйдет с того места - чтобы я  мог
найти ее, когда захочу. А она будет ждать. Потому что я самое дорогое, что у
нее есть. Решено: однажды я вернусь и наконец скажу ей, как я  ее  люблю.  Я
сделаю это, клянусь.
     И надо будет подумать, как защитить их от  внешних  воздействий.  Может
быть, придется завалить вход в долину. Или попробовать приучить их к  мысли,
что бессмертие возможно. Как же иначе им справиться с этой страшной вестью?
     ...Мое гнездо раскачивается на ветру. Снова идет дождь.  Я  слушаю  его
размеренное бормотанье и думаю ночь напролет, хватит ли  у  меня  сил  молча
шагнуть в сторону на повороте...

--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 03.03.2005 14:47


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг