Сергей Синякин
Яркан звездного паука
Глава первая
1
И тут невидимый враг нанес удар по светилу.
На голубоватой поверхности солнца образовалось темно-багровое пятно,
медленно, но, заметно пульсируя, пятно это распространялось по поверхности
звезды, наконец, звезда выстрелила во все сторонами огненными и жгучими
протуберанцами, корона ее яростно закипела. Волна раскаленной плазмы
устремилась в стороны, выжигая и превращая в пульсирующие шарики окружающие
планеты.
Все кончилось быстро. Огненная волна накатилась на окружающее
пространство и откатилась назад, звезда изменила цвет - теперь она была
багровой, и по поверхности ее гуляли черные пятна. Да и сама звезда
перестала быть шаром. Она вытянулась, превращаясь в эллипс, потом в
центральной части эллипса обозначилось сужение, словно в пространстве
делилась гигантская амеба.
Дрожащие капельки, еще недавно бывшие планетами, стремительно
притягивались к бывшему светилу, разделившиеся багровые части звезды вновь
медленно сливались воедино; темнея, звезда сливалась с окружающим его
пространством; несколько лет - и на месте звезды образуется еще одна черная
дыра, появление рядом с которой окажется гибельным для всех созданий
вселенной, ведь захваченные выросшим притяжением невидимого космического
тела, они превратятся в энергию, чтобы питать ее все возрастающую мощь.
- Впечатляет, - отворачиваясь от экрана, подвел итог Армстронг, -
Против такого оружия нам нечего противопоставить. Противник, разрушающий
звезды, слишком серьезен, чтобы мы вели с ним успешную войну.
- Именно так погибли цивилизации ориан, скуттеров, линдов, - сказал
Брызгин. - Этот враг не ставит ультиматумов, он не требует ничего, он просто
появляется неожиданно и гасит звезды. С ним невозможно договориться, никто
не знает, где его можно найти и как к нему обратиться.
Армстронг удивленно поднял редкие брови. Его бледное абсолютно лишенное
растительности лицо осталось невозмутимым. Двести прожитых лет научили
Армстронга выдержке. В начале своей научной карьеры, до того как стать
звездной величиной, Армстронгу довелось немало полетать к планетам-гигантам
Солнечной системы на несовершенных изотопных планетолетах.
- Собственно, почему все решили, что это агрессор? - задумчиво спросил
Армстронг. - Не проще ли предположить, что мы имеем дело с обычным
физическим явлением космических масштабов? Сравнительные характеристики
погибших звезд, разумеется, уже подобраны. Кто-нибудь изучал их? Нет ли у
всех звезд что-нибудь общего?
- Общее у всех звезд одно, - сказал Брызгин. - Все погибшие системы
являлись стабильными, и не было ни малейшего намека на их возможную гибель.
Линды в астрофизике намного обогнали нас, но и они не проявляли никакого
беспокойства. А в результате - нет больше цивилизации линдов, только
несколько экипажей космических кораблей, высадившихся на космодромы
Содружества. Представляете, что это значит - пережить собственную
цивилизацию, потеряв не только близких и родных, по сути дела потеряв смысл
самого существования?
- Знаю, - сказал Армстронг без улыбки. Бледное лицо его оставалось
бесстрастным. - Я уже бывал в колонии на Эль-Ди.
Колония на планете Эль-Ди была создана Содружеством для таких, как
уцелевшие линды. На планете в системе Сириуса проживало несколько тысяч
разумян, потерявших свои цивилизации. Содружество помогало им чем могло, но
не могло помочь лишь справиться с бедой. Сочувствие здесь было излишним.
Колонисты с Эль-Ди не просто лишились всего, они потеряли нравственную
опору - ни социума, ни религии, ни философии, созданной их народами, больше
не существовало, а те обрывки знаний, которые колонисты еще сохраняли, стали
бессмысленными. Армстронг даже не представлял, как продолжали жить эти люди,
сам он никогда бы не смог жить, зная, что Солнца и Земли больше нет, что
вместо зеленой родины где-то в космическом пространстве черным невидимым
пауком таится черная дыра, скрывающая за горизонтом событий все следы
однажды случившейся трагедии.
С затаенной печалью он поглядывал на Брызгина. Андрей Брызгин был
молод, ему еще не исполнилось двадцати пяти лет, поэтому прибегать к услугам
геноинженеров, чтобы законсервировать свой возраст ему еще было рановато.
Обычно к услугам генотехники прибегают лет в тридцать, тридцать пять, потому
и Земля выглядит теперь так молодо, да и в колониях таких, как Армстронг,
почти не осталось. После шестидесяти лет мало кто консервировал свой
возраст, психологически это оказалось неприемлемым для большинства землян. А
в их более ранние годы генотехника, к сожалению, таких успехов еще не
достигла. Здоровье подправить - пожалуйста, биоблокаду установить, избавив
людей от тысяч болезней, - тоже запросто, но старость оказалась не слишком
податливой, ее удалось победить всего столетие назад. Армстронг рискнул, ему
было очень интересно жить, слишком много оказалось во вселенной
неразрешенных загадок. Рискнул и получил дополнительный срок. Но не
молодость, хотя и это, говорят, было вполне возможным. "Консервативность, -
с неожиданным огорчением подумал Армстронг. - Вот в чем дело. Я уже не могу
представить себя молодым, не могу представить, что можно влюбляться в
девушек, заводить семью. Я просто слишком стар для того, чтобы повторить
однажды пройденный путь. А эти ребята родились значительно позже, поэтому у
них нет комплексов, они уже привыкли и считают, что вечная молодость вполне
обычна, поэтому они даже не торопятся ее обрести, каждый ищет для себя
оптимальный возраст..."
- Я посмотрю, - сказал он. - Оставляйте выкладки. Брызгин поднялся. Был
он высок, плечист и, наверное, очень нравился женщинам. Кровь трех рас
смешалась в нем, и каждая дала Брызгину все самое лучшее своей расы.
Европейская кровь подарила статность его фигуре и белую кожу, азиатская -
разрез глаз, выдержку и невозмутимость, полинезийская - наделила красотой и
острым любознательным умом, стремящимся познать недоступное. Он был очень
хорош, этот молодой парень, и он взял у своих предков все, что только можно
было взять.
Генотехника позволяла исправить недостатки человека еще во время
беременности, когда зародыш только начинал развиваться. Поэтому низкорослых
и некрасивых людей среди нынешнего поколения землян почти не было.
Исключением мог быть лишь ребенок, родившейся в космосе, вдали от
диагностического оборудования и геноклиник. Правда, и в этом случае риск
сводился к минимуму. Мог ли родиться больной или некрасивый ребенок у двух
родителей с прекрасным набором здоровых генов? Это могло произойти лишь в
результате рецессии, но такие случаи выпадали один на миллиард, если не
реже.
- Тогда я пойду, - сказал Брызгин. - Не буду вам надоедать. Вы знаете,
как меня найти.
Армстронг кивнул.
Оставшись один, он некоторое время продолжал неподвижно сидеть в
кресле, осмысливая полученную от Брызгина информацию. Информация о
космическом агрессоре была секретной, и Армстронг хорошо понимал, почему это
делается. Незачем будить в людях беспокойство. В случае опасности они просто
не смогут сидеть, сложа руки, и ждать. Но ведь и что делать, было совершенно
неясно. А когда человек начинает что-то делать, не представляя, во имя чего
он это делает, и каковы будут последствия, ни к чему хорошему его действия
обычно не приводят. Мы это не раз уже проходили. Разве не потому умалчивался
сто двадцать лет назад сход с обычной орбиты астероида Надежда? Сто двадцать
восемь километров в диаметре, это была не просто каменная глыба в несколько
миллионов тонн, это была бомба, летящая к Земле. И что произошло бы, если
тогда о ней стало известно жителям Земли не после того, как Надежду увели за
пределы Солнечной системы, а до этого?
Но с другой стороны, у гласности тоже были свои преимущества. Помнится,
астроархитекторы предложили проект создания второго пояса астероидов между
орбитой Марса и Земли. Выгоды этого проекта были очевидны, кольцо могло
многократно увеличить энергетические возможности человечества, да и полезные
ископаемые оказались бы куда ближе, не пришлось бы их таскать из-за Марса. А
всего-то астроархеологи предлагали пожертвовать Ураном. Хорошо, что проект
вынесли на общее обсуждение, и это помогло быстро выявить его слабые и даже
опасные стороны. Равновесие Солнечной системы строилось именно на
планетах-гигантах, выгодный проект мог вполне реально оказаться последним в
истории многомиллиардного человечества...
Армстронг поднялся и вышел в сад.
Цвели вишни. От многочисленного цвета деревья казались накрытыми
бело-розовой пеной, среди которой почти не было видно редкой листвы. В
голубом безоблачном небе громыхнул гром - лайнер ушел к Луне точно по
расписанию. Некоторое время в небе висела продолговатая серебряная точка, за
которой Армстронг наблюдал с не иссякающей в его душе тоской, потом его
ослепила вспышка маршевого двигателя лайнера, а когда глаза Армстронга
адаптировались, лайнера уже не было, он находился где-то в трех-четырех
тысячах километров от Земли. Хорошо было сегодняшнему поколению - весь рейс
на Луну занимал три с половиной часа. В молодости поколению Армстронга
пришлось значительно труднее, летали они тогда на изотоперах, а эти машинки
были неторопливыми, рейс к Юпитеру занимал обычно два года, а если
приходилось иной раз летать и дальше, то на это тратилась значительная часть
жизни. Именно поэтому до пятидесяти Армстронг не приближался к Земле ближе
орбиты Марса. Тратить несколько лет для того, чтобы посетить дом, а потом
возвращаться назад, туда, где его ждала увлекательная работа, было
непозволительной роскошью, и только когда на трассах появились искривляющие
пространство десантные спейстрапперы, он стал позволять себе провести
недельку-другую в родной Калифорнии, где у него от родителей осталось
роскошное бунгало на побережье.
К ста пятидесяти он остепенился. Нет, это было неправильно, не
Армстронг остепенился, его остепенили врачи. Слишком уж он нахватался
радиационной пакости, годами вращаясь на СКАНах вокруг Юпитера, Сатурна и
Урана, но еще больше накопилось у него на душе, ведь все полеты
сопровождались немалым риском, и только сам Армстронг знал, скольких друзей
и товарищей он потерял во время исследований больших планет. В один
прекрасный день на рутинном медицинском осмотре, который ежегодно проходили
планетчики, врачи сказали Армстронгу, что его звездные приключения
закончились, и пора снова привыкать к Земле. Сам Армстронг полагал, что
причиной всему этому было все-таки не здоровье, а его возраст и нежелание
подвергнуться курсу генетического омолаживания. Двое стариков, которые
начинали летать еще раньше него, курс омоложения успешно прошли и что же? -
один из них все еще продолжал летать, а второй неожиданно сменил профессию и
поселился на Марсе, активно включившись в исследования инопланетного города,
найденного вблизи горы Олимп.
Армстронг после его невольной демобилизации вернулся на Землю. Благо,
что ему было, где жить. Бунгало на побережье стало еще уютнее, вишневые
деревья и персики, которые он посадил во время одного из последних посещений
дома, разрослись, клумбы заросли пышными и пахучими сапфирными кустами,
привезенными с Марса. На Марсе сапфирные кусты цвели раз в три марсианских
года, а на чуждой им почве расцветали сказочно прекрасными голубыми цветами
ежегодно, а уж аромат у этих цветов был такой, что голова кружилась.
Впрочем, вполне может быть, что голова кружилась из-за обилия кислорода, не
зря же марсианские сапфиры называли еще обогатителями. Рядом с этими
растениями всегда кишела жизнь, только вот семилапки их не жаловали,
предпочитая селиться среди красных барханов холодных марсианских пустынь.
Сейчас, стоя в саду, он чувствовал спокойствие и умиротворение, лишь в
глубине души Армстронга жило беспокойство, хотя ему не верилось, что этот
прекрасный и вечный мир может однажды исчезнуть. Тревога Брызгина казалась
ему сейчас беспочвенной. Что за враг может объявиться в глубинах Вселенной,
если за время своих путешествий среди звезд земляне столкнулись с
четырнадцатью цивилизациями, три из которых были негуманоидными, а две
превосходили немного землян в развитии, но ни одна из этих цивилизаций не
проявили враждебности к человечеству? Неучтенный фактор, появившийся среди
звезд? Он вполне мог оказаться физическим явлением, еще никому неизвестным и
потому опасным. Враждебны не цивилизации, враждебна сама Вселенная, которая
противится тем, кто ее изучает. Не нравится Вселенной, что ее изучают!
А если это все-таки был враг? Могущественный враг, который мог гасить с
одного удара звезды, а планеты и обитатели этих планет были просто помехой
для нормальной экспансии этого врага во Вселенной. Раз мешаешь, значит, не
нужен. И зачем договариваться, зачем предъявлять ультиматумы, если ты во
много раз сильнее? Много ультиматумов предъявляли европейцы, которые пришли
на южные острова? Нет, они там действовали по праву сильного. Вот и теперь
кто-то в космосе осуществляет это право сильного в самом полном объеме -
если перед тобой фактор, который мешает твоему развитию, покончи с этим
фактором раз и навсегда.
Армстронг попытался представить себе существ, поступающих так, и они
ему очень не понравились. А кому могли понравиться монстры? Жертвы никогда
не поймут своего палача.
Он снова вспомнил Брызгина и печально улыбнулся.
Молодой человек явно не ждал от него каких-либо результатов. Наверное,
в его глазах Армстронг был старой развалиной, каких в системе еще поискать.
Это только сам Армстронг знал, кто из истинных стариков, где находится. Они
сами себя так прозвали - истинные старики, все остальные, прошедшие курс
генотерапии, были стариками ложными. В глазах Брызгина Армстронг был вроде
первого "Челленджера" из нью-йоркского музея астронавтики.
Нет, обижаться не стоило. Да и на что было обижаться, ты, Нейл, и в
самом деле зажился на белом свете. И нечего смотреть на то, что твой тезка,
из того легендарного экипажа, что высадился на Луну, умер давным-давно, все
равно находятся невежи, которые спрашивают, не тот ли он Нейл Армстронг.
Даже журналисты иной раз разлетаются, взять интервью у покорителя Луны. А
все почему? Люди отвыкли от старости, поэтому глубокий старик напоминает им
о временах древних и героических...
Армстронг сел на скамейку в саду.
Где-то в стороне с легким шорохом пролетел пассажирский флиппер, вполне
возможно, что именно на нем улетал Андрей Брызгин, который сейчас с
недоумением размышляет, почему было приказано отвезти этому старику всю
подборку по погибшим звездам и наработки, сделанные в связи с этим
специалистами. Блестящими, надо сказать, специалистами, а не древним
космологом, давно уже выжившим из ума. А может, Брызгин так не думает,
наоборот, с уважением относится к опыту человека, более сотни лет
бороздившего космос и изучавшего планетные процессы. Кто знает, о чем он
размышляет, этот молодой!
Армстронг с тоской подумал, что торопиться некуда. Вся ночь впереди, он
успеет изучить привезенные, материалы. Как многих стариков, Нейла Армстронга
мучила бессонница. И вот что было интересным: ты мог подвергаться генному
омоложению, мог выглядеть молокососом, одно оставалось неизменным -
бессонница. Бессонница и мысли о целесообразности своего существования на
Земле. Можно жить, как угодно, можно завести вторую, третью и даже четвертую
семью, можно даже сменить сотни работ в поисках самого себя, но вот
избавиться от мыслей, о том, что ты постепенно становишься ненужным -
невозможно. Потому что это не в генах, это в мыслях, и мысли эти не
вытравишь даже самой ухищренной терапией.
И, наверное, это важнее гаснущих звезд. Было бы важнее, если бы с
гибелью звезд не уходили в небытие миллиарды таких же мыслящих существ, как
Нейл. Поэтому он посидел еще немного, и хотя чудесный вечер был в самом
разгаре, а над марсианскими сапфирами все еще жужжали пчелы, старик неохотно
поднялся и отправился в дом, где его ждала долгая, нудная и кропотливая
работа, от которой он уже немного отвык.
2
Андрей Брызгин действительно улетел на том флиппере, что заметил
сидящий в саду старик. На Земле оставалось пробыть всего трое суток, поэтому
хотелось успеть многое. Армстронг угадал, Брызгин действительно не понимал,
зачем его отправили к этой живой космической легенде.
Нет, он уважал старика, тот сделал за свою жизнь столько, что таким,
как сам Брызгин, потребовалось бы вдвое больше времени. Да и то вопрос -
старик был на редкость талантлив и упорен в достижении целей.
Одно исследование Аморфного пятна на Уране чего стоило!
И все-таки Брызгин полагал, что время легендарных личностей прошлого
ушло. Пусть они доживают свой век спокойно, выходят на яхте в море и ловят
макрель. Они это заслужили. В крайнем случае, если шеф Брызгина хотел знать
мнение этой старой перечницы, он мог бы переслать материалы по Интеркому. Но
он предпочел погнать к старику Брызгина. Хотел, чтобы Брызгин увидел живьем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг