Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
"Куда спрятался зайчик?" - и, однажды разглядев это, больше невозможно  было
потерять его из виду. Оно было совсем рядом.
     Огромный живой столб  поднимался  к  кронам  деревьев,  сноп  тончайших
прозрачных   нитей,   липких,   блестящих,   извивающихся   и   напряженных;
пронизывающий плотную листву и уходящий  выше  в  облака.  Он  зарождался  в
булькающей  жирной  пучине,  которую  Дмитрий  сразу  же  окрестил  клоакой,
плюющейся клейкой пеной на плоские зеленые берега.
     Запах разложения, запах тлена заставил Дмитрия  брезгливо  поморщиться,
он пытался сдержать  себя,  но  запах  разлагающейся  плоти  лез  в  ноздри,
заставляя подсознание рождать  страшные  и  невероятные  картины,  он  пугал
неотвратимостью смерти, и это заставило журналиста шагнуть назад.
     Запахи холла быстро отрезвили его. В холле привычно пахло кожей, пылью,
в эту гамму запахов вплетались еле слышимые вкусные запахи еды,  проникавшие
даже сквозь плотно прикрытые двери бара.
     При воспоминании о еде Баскунчака замутило, и  он  торопливо  шагнул  к
следующей двери, еще не решаясь открыть ее, но нестерпимо желая этого.
     За дверью ему открылась панорама странного мира.
     Багровое закатное  солнце  скатывалось  за  лес.  Было  так  тихо,  что
слышался шорох листьев, звон кузнечиков  в  траве,  далекая  жалобная  песнь
какой-то невидимой птицы. С юга-запада, из-за леса, тянуло  влажной  соленой
прохладой. На огромной  зеленой  поляне,  что  была  перед  Дмитрием,  цвели
крупные, как на Северном Урале, колокольчики. Только они были не  синими,  а
густо-коричневыми  с  фиолетовым  отливом  по  краям  лепестков  и,   словно
подсолнухи, следили за солнцем, подставляя ему  свои  раскрытые  чашечки.  В
густой  сочной  траве  пестрели   маленькие   цветы,   напоминающие   чем-то
багрово-белые георгины. Но от того, что лепестки  этих  цветов  были  раз  в
десять меньше, чем у георгинов,  цветы  казались  хрупкими,  беспомощными  и
вызывали жалость,  как  все  беспомощное.  Лес,  окружающий  поляну,  темнел
плотной  непроходимой  мрачностью.  С  нижних  сучьев  деревьев  свешивались
длинные темно-зеленые бороды мхов. С востока над  лесом  нависали  такие  же
мрачные, почти черные скалы.
     Над этим странным, очень похожим на  земной,  но  всетаки  чужим  миром
фиолетово светились усыпанные  звездами  небеса.  Звезды  были  яркими,  они
сплетались в странный незнакомый узор, и добавлением  к  этому  невероятному
узору на небе светились два месяца - один огромный, желтый,  с  неровностями
полуосвещенных цирков  на  кромке,  второй  -  маленький,  красный,  который
заметно передвигался по небосклону.
     Дмитрий снова посмотрел на поляну.
     По поляне цепочкой двигались люди. С расстояния, отделявшего журналиста
от  поляны,  люди  казались  крошечными,  но,  вглядываясь  в  них,  Дмитрий
различал,  что  часть  людей  была  одета  в  нечто,  напоминающее   пестрые
спортивные костюмы, другая же - меньшая - часть движущейся в  цепочке  людей
была в бесформенных шкурах.
     Люди скрылись в лесу.
     Некоторое  время  над  миром  стояла  тишина,  потом  раздался  длинный
басовитый  звук,  и  в  почерневших  небесах  проплыл  диковинный   корабль,
напоминающий одновременно неповоротливую черепаху и стремительного дельфина.
     Уже более уверенно Дмитрий Баскунчак вошел в следующую дверь.
     И здесь его  спокойствие  было  поколеблено,  более  того,  он  испытал
потрясение. Вместо очередного непривычного, но всетаки живого  мира  Дмитрий
увидел пепел и развалины.
     Нет, поначалу он увидел внизу черное море, море это колыхалось ленивыми
волнами, и только вглядевшись, Дмитрий понял, что это сплошной ковер цветов,
похожих на бархатно-черные маки. Заросли этих цветов протянулись  до  самого
горизонта, а возможно, цветы были единственным растением,  что  жило  здесь.
Они заменили все - леса, кустарники, тростники, травы. Как  ребра  громадных
скелетов, виднелись среди  черного  ковра  улицы  городов,  красными  ранами
ржавели железные конструкции. Нигде ни живого существа, ни деревца -  только
одни-единственные черные маки!
     От увиденной картины по спине Баскунчака прошел холодок. Машинально  он
тронул усы, прикрыл глаза, но,  когда  открыл  их,  картина  не  изменилась.
Неблагополучием и страхом несло от этого  мира,  смертью  и  ужасом,  словно
когда-то здесь вскрикнули разом в предсмертном  вздохе  несколько  миллионов
человек, и этот крик продолжал колебать и шевелить взошедшие на крови  маки.
Стало душно, и рука Дмитрия непроизвольно  потянулась  к  верхним  пуговицам
рубашки.
     Непослушные пальцы рванули пуговицы  из  петель,  но  легче  дышать  не
стало, и Дмитрий опомнился, лишь оказавшись в полутемном холле.
     Нет, черт побери, неблагополучные миры жили за  голубовато  светящимися
стеклянными дверьми!
     Опасно было испытывать  дальше  собственное  везение,  но,  начав  свои
тайные путешествия, Баскунчак уже не  мог  резко  оборвать  их.  Не  мог  он
отказаться от прикосновения к тайне, к загадкам,  так  притягивавшим  его  к
себе с детских  лет,  когда  каждая  книга,  прочитанная  Баскунчаком,  была
откровением, каждый рассказ будил любопытство и нетерпеливое желание познать
мир, когда казалось, что жизнь бесконечна, а мир познаваем.
     Он встал и решительно толкнул следующую дверь.
     Вернее - хотел толкнуть ее, но остановился. Возле двери лежал  предмет,
в котором по очертаниям  и  форме  можно  было  безошибочно  узнать  оружие.
Никогда Баскунчак такого оружия не видел,  приспособление  было  тяжеленное,
гладкое, масляное, надежное, с удобной  рифленой  рукоятью,  которое  так  и
просилось в ладонь. Баскунчак воровато огляделся по сторонам и,  убедившись,
что он перед дверью один, торопливо присел на корточки. Похоже, аппарат  был
большой убойной силы, но как к нему подступиться, Баскунчак не знал.  Трудно
было сообразить, каким образом этой штукой пользуются.  Ахнет  -  костей  не
соберешь! Нет, в общем, какое-то  сходство  с  обычным  пистолетом  все-таки
имелось - рукоять, ствол, из которого торчал тонкий голубой  стержень,  и  с
казенной части блестели полупрозрачно два полированных голубоватых кругляша.
Два плоских магазина по обеим сторонам ствола торчали... В Дмитрии проснулся
мальчишеский интерес и тяга к оружию. Скажите, кто бы отказался иметь у себя
нечто необычное и смертельно опасное?
     Он осторожно потянул за рукоять. Рукоять была теплая, рубчатая,  удобно
ложащаяся в руку. Баскунчак сомкнул пальцы и  потянул  странный  пистолет  к
себе.  Даже  тяжесть  на  мгновение  почувствовал.  А  в  кулаке  ничего  не
оказалось. Положив руку на оружие,  он  ощутил  твердый  и  тяжелый  металл.
Потянул руку к себе, и вновь она оказалась пустой.
     Не судьба, значит.
     Баскунчак задумчиво мотнул головой, поднялся и, по-прежнему разглядывая
необычный пистолет, толкнул дверь.
     Вокруг  были  заросли,  а  стоял  Баскунчак  на   проселочной   дороге,
превращенной в месиво продолжительным дождем.
     Дождь и сейчас продолжал лить.  Рубашка  моментально  промокла,  волосы
прилипли к голове, и по лицу побежали стремительные холодные струйки.
     Из кювета, где в глиняной жиже кисли кучи какого-то  зловещего  черного
тряпья, несло смрадом. Шагах в двадцати,  на  той  стороне  дороги,  торчал,
завалившись  бортом  в  трясину,  обгорелый  аппарат  на  гусеницах.  Нечто,
напоминающее орудийный ствол, нелепо целилось в низкие тучи.
     Дмитрий огляделся.
     Дороги как таковой не было. Была река жидкой глины,  и  по  этой  жиже,
поминутно увязая, тащились  запряженные  изнемогающими  волами  расхлябанные
телеги на  огромных  деревянных  колесах,  и  закутанные  до  глаз  женщины,
поминутно оскальзываясь, плача и  громко  выкрикивая  что-то  на  непонятном
языке, неистово молотили волов по ребристым бокам, а на телегах, погребенные
среди мокрых узлов, среди торчащих ножками стульев и столов, жались  друг  к
другу бледные золотушные ребятишки, как  обезьяны  под  дождем,  -  их  было
много, десятки на каждой телеге, и не было в этом плачевном обозе ни  одного
мужчины.
     Мужчин он увидел несколько позже. Их было двое -  в  пятнистой  грязной
униформе, обритые, злые, они стояли у  обочины  дороги,  твердо  и  хозяйски
расставив ноги в высоких шнурованных  сапогах,  и  внимательно  разглядывали
Баскунчака, направив на него короткоствольные, но от того не  ставшие  менее
опасными автоматы. Они явно готовились задать Дмитрию  какие-то  вопросы,  а
может, все уже решили для себя.
     В глазах этих солдат неизвестно кому принадлежащей армии Баскунчак  был
не менее как дезертиром или, вполне вероятно,  он  казался  им  шпионом  или
диверсантом,   к   которому   следовало   быстро   и   решительно    принять
предусмотренные военным временем меры.
     Ожидать последующих шагов патруля Баскунчак не стал.
     Он вновь оказался в холле. Грязный, мокрый, он  с  огорчением  подумал,
что на шероховатом красном ковре, покрывающем холл, останутся  следы  жидкой
грязи,  и  это  было  очень  неприятным.  Это   означало   утренние   упреки
администрации.
     О дальнейшем изучении дверей не могло быть речи. Огорченно сняв туфли и
закатав грязные штанины, Баскунчак взял туфли в руки и,  стараясь  держаться
ближе к стене, начал пробираться в свой номер.
     К своему облегчению, по пути Дмитрий никого не встретил.
     В номере он прошел  в  ванную  комнату  и  принялся  приводить  себя  в
порядок. Прежде чем положить часы на полку, он посмотрел  на  циферблат.  На
часах было около трех.
     Он вернулся в комнату, достал  из  холодильника  вторую  бутылку  пива,
открыл ее и жадно сделал пару больших глотков. Неторопливо вышел на лоджию и
сел в кресло. Пять красных  огоньков  мелкими  стежками  стягивали  землю  и
небеса.
     Значительно  правее  их,  почти  касаясь  невидимого   горизонта,   над
погруженным во тьму городом висела огромная смешливая и загадочная Луна.
     Баскунчак вдруг ощутил, что ему  не  хочется  уезжать.  Каждая  загадка
должна  быть  однажды  разгадана.  Вот  и  сейчас,  вспоминая  свое   тайное
путешествие  по  мирам,  Баскунчак  находил,  что  эти  миры   кажутся   ему
удивительно знакомыми, более того, он попытался вспомнить, чьим воображением
эти миры были однажды рождены.
     Легче всего было вспомнить, кому принадлежит Дорога.
     И Лес,  который  был  похож  на  спящего  зверя.  С  некоторым  усилием
Баскунчак вспомнил, кто писал о планете, заросшей огромными черными  маками.
Разум отказывался воспринимать реальность  происходящего.  Этого  просто  не
могло быть, не должно быть, уж больно не вязались  чудеса  с  провинциальным
волжским городом, растянувшимся по берегу ленивой реки и окруженным  степью,
продуваемой жаркими и душными ветрами.
     И все-таки... Чудеса чаще всего случаются там, где их никто не ждет.
     Баскунчак задумчиво допил пиво и вернулся в ванную комнату.
     "Дай  мне  только  этого  Жилина  встретить,  -  яростно  подумал   он,
застирывая пропитанные желтой глиной носки. - Я из него душу  выну!  Он  мне
расскажет, во что это он меня втравил!"
     Нет, особой неприязни к Жилину  журналист  не  испытывал,  в  нем  жило
любопытство газетчика, привыкшего вникать в мелочи происходящего,  и  еще  в
нем жило  здоровое  раздражение  человека,  которого  слепо  сунули  в  реку
событий, не удосужившись дать предварительно какие-то объяснения.
     Спать он улегся около четырех утра и, уже  засыпая,  тревожно  подумал:
"Не проспать бы мне встречу с Нуликом! Ищи его потом где-то на даче".
     Восток уже был розово-голубым.


     Глава пятая

     Все обошлось, домой к Нулику журналист приехал хоть не  выспавшись,  но
вовремя.
     Выходя из гостиницы, Баскунчак купил в киоске  "Комсомольскую  правду".
Уже на выходе ему показалось,  что  киоскерша  его  испуганно  окликает,  но
возвращаться было некогда - к остановке стремительно приближалось маршрутное
такси с номером сорок пять.
     В маршрутке он  принялся  торопливо  просматривать  газету.  На  первой
странице ее были фотографии двух мужиков среднего  возраста  в  обтягивающих
комбинезонах. Крупная надпись гласила "Заблудившийся корабль находит Землю".
На  второй  странице  он   прочитал   сообщение,   которое   заставило   его
заволноваться. "КРАСНОЯРСК. 11 июня  2115  года.  Выполнявшая  международную
программу исследования глубокого космического  пространства  и  возможностей
межзвездных перелетов Академия Наук ССКР в 2017 году  отправила  в  глубокое
пространство  экспедицию  в  составе  двух  планетолетов  первого  класса  -
пилотируемого  корабля   "Таймыр"   и   беспилотного   устройства   "Ермак".
Специальной целью экспедиции являлась попытка достижения светового барьера.
     При  выполнении  этой  задачи   планетолет   "Таймыр"   исчез,   причем
обстоятельства его исчезновения  позволили  комиссии  сделать  вывод  о  его
гибели.
     Спустя  почти  столетие  планетолет  "Таймыр"  появился  в  околоземном
пространстве с двумя астронавтами, оставшимися в живых. Материалы экспедиции
изучаются. Астронавты Сергей Иванович Кондратьев и Евгений  Маркович  Славин
чувствуют  себя  удовлетворительно  и  проходят  адаптационное   лечение   в
санатории на Белом море".
     Черт! Баскунчак торопливо посмотрел на дату выпуска.
     Получалась, что "Комсомолка" была выпущена 13 июня  этого  самого  2115
года. Но этого не могло быть! Он  торопливо  перелистал  газету.  Ничего  не
привлекло его внимания, но  на  развороте!  На  развороте  газету  полностью
занимала огромная статья, озаглавленная броско - "Охота на тахоргов -  спорт
или узаконенное браконьерство?". Тут же были  помещены  фотографии  каких-то
людей, которых неведомый Баскунчаку журналист упрямо именовал  браконьерами,
и фотография убитого  тахорга,  в  пасти  которого  легко  мог  развернуться
"КамАЗ"  с   полуприцепом.   Если   герои   статьи   и   впрямь   занимались
браконьерством, храбрости им было не занимать.
     Прочитать  статью  Баскунчак  не  успел,  водитель  объявил   остановку
"Орбита", и, сунув газету в сумку, Дмитрий поспешил выйти.
     Дом Нулика он нашел сразу.
     В квартире писателя шел вяло текущий ремонт, который время  от  времени
прерывался,  затухал,  а  когда  возобновлялся,  то  оказывалось,  что   уже
сделанное надо было переделывать заново. В коридоре стены были ободраны.  Но
не до такой степени, чтобы на них можно было клеить новые обои. Зато  кухня,
ванная комната и туалет радовали глаз.  Сложнее  было  с  комнатой.  Ремонт,
конечно, был необходим  и  в  ней,  но  все  искупало  наличие  книг.  Книги
теснились  на  полках,  стопками  высились  поверх  старого  трехстворчатого
шифоньера, громоздились на  подоконнике.  В  углу,  словно  убитый  медведь,
чернел старый диван, рядом с диваном блестел полировкой столик,  на  котором
серым пластиком облицовки выделялся ноутбук. Рядом с ноутбуком стоял  стакан
недопитого чая с желтым ломтиком лимона.
     Сам хозяин разгуливал по квартире в тельняшке и шортах.
     Был он хмур и философски меланхоличен, как поп,  лишенный  прихода.  Он
стеснительно улыбался, разводя руками и пощипывая бородку,  потом  предложил
Баскунчаку чаю, но Дмитрий от чая отказался, и  они  вышли  на  застекленную
лоджию, где одновременно закурили.
     По улице имени маршала Мерецкова катили машины.
     На противоположной стороне, где  высилось  длинное  желтое  двухэтажное
здание  дореволюционной  постройки,   выясняли   отношения   водители   двух
столкнувшихся машин. С высоты шестого  этажа  было  видно,  как  за  длинным
забором,  окружающим  желтое  здание,  на  просторном   асфальтовом   плацу,
расчерченном белыми линиями, маршируют солдатики.
     Интервью превратилось в сбивчивый и не слишком внятный рассказ,  причем
рассказчиком выступил сам Баскунчак.
     - Дима, извини, -  потер  бородку  Нулик.  -  Но  в  такое  нормальному
человеку верится с трудом. Может, ты выпил вчера, а?
     - Две рюмки по пятьдесят? - горячо возразил Баскунчак. Женя, ты же меня
знаешь, сколько конов встречались! Ну что, с двух рюмок у меня крыша поедет?
Ты вспомни, сколько мы на "Росконе" в номере Левы Склонова выпили! Я же себя
нормально чувствовал, мы же еще стихи читали!
     - Читали, - с некоторым сомнением согласился  Нулик.  Видно  было,  что
совместные возлияния в номере писателя Склонова  он  помнит,  в  вот  чтение
наизусть стихов - не очень. - Это когда он арабскую  водку  привез,  которую
султан какого-то эмирата личной печатью опечатывает?
     Они  посмеялись,  потом  вспомнили  некоторые  проделки  Склонова,   но
Баскунчак упрямо вернулся к начатому разговору.
     - Ты вот это посмотри! - Он торжествующе положил перед Нуликом газету.
     Некоторое время писатель изучал ее, потом поднял голову и  нерешительно
пожевал губами.
     - Ну, это еще ничего не доказывает, - сказал он. - Если бы ты мне такую
штуку в семидесятом предъявил, я бы еще задумался. А сейчас, когда у  любого
такие полиграфические возможности  появились...  У  нас  гараж  сейчас  свои
книжки выпускает, да и любой типографии только деньги заплати, она тебе  все
что хочешь напечатает. И на любом галактическом языке. Рынок, Дима, рынок!
     - А зачем? - спросил Баскунчак. - Меня удивить?
     - Зачем? - Нулик оттянул ворот тельняшки. -  Действительно,  зачем?  Но

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг